[D&D 5] Divine Love | ходы игроков | Наследие Эдо

  Прогулка по утренней столице могла показаться увлекательной и даже в чём-то романтичной только для туриста, коих здесь в последнее время было немало. Но для Мико как для местной жительницы всё окружение было давно привычным. Её мало что отвлекало из того, что любой дзин видел впервые, чего не было на его собственной родине, но, с другой стороны, отчасти зрение зверодевушки замыливалось, привыкая к тому, как кругом творится размеренная о подчас однообразная суета. Хиросака была большим городом, самым крупным в Эдо, что неудивительно, и такое же большое его население создавало постоянную подвижность что днём, что ночью. С рассвета кто-то уже собирался на работу, а кто-то только возвращался с ночной смены, а для иных работа начнётся только пополудни - таких, конечно, меньшинство, а потому основную массу рабочих людей можно было наблюдать только в такие ранние часы.

  Хацуне уверенно добралась до жилища её подруги, держа в руках свёрток с одеждами, в которых уже не было необходимости, и маской. Но после стука в дверь её дома, спустя положенное время ожидания и ещё столько же после повтора, девушка пришла к мысли, что вряд ли ей откроют, так как никого, по всей видимости, нет дома. И одновременно с приходом этой мысли её окликнул слегка хриплый, но добродушный женский голос с соседнего двора. Из-за живой изгороди выглянула соседка, развешивавшая свежепостиранное бельё на верёвках.
  — Ты к Сайко? Она с ночи работает у своего господина. Думаю, если сегодня она вернётся, то очень поздно.
  Поверить соседке или нет в столь обыденном вопросе, было делом, конечно, самой Мико, но, так или иначе, сейчас ей и впрямь никто не открывал, так что визит в любом случае стоило отложить.
  Уже обернувшись к выходу, девушка вдруг замерла на месте. Ей почудилось - а, может, и не почудилось - что у выхода из двора кто-то стоял и будто бы подглядывал за нею. Так или иначе, уже в следующее мгновение на том месте никого не было, но всё равно это породило ощущение, будто бы за Хацуне и впрямь следили. Ну а когда в её руках вздрогнул свёрток одежд Сайко, внутри которых также была спрятана маска, то всё стало ещё более странным и настораживающим.

  — Благодарю вас. - Мико сделал лёгкий поклон в знак благодарности, после чего пошла на выход.
  Девушка заметила что-то странное, от чего боевые рефлексы сразу же дали о себе знать, её рука продвинулась ближе к катание, но поняв что атаки не будет, она просто пошла дальше, все эти действия заняли меньше нескольких секунд, поэтому маловероятно что тот кто следил за ней мог понять что она заметила его. Мико решила пойти просто прямо, неспеша прогуливаясь, однако теперь её уши были настороже, она слушала каждый шорох, следила за каждой тенью и думала как бы отвести возможного преследователя от себя, не привести его домой, а так же не подставить Сайко. С последним было сложнее всего, так как тот кто шёл за ней понял что Мико что-то нужно было от этого дома, а так же соседка назвала её имя. Нужно было думать, и стараться не выдать себя. Второй странностью была маска, почему она зашевелилась? Она как-то связана с преследователем, ли он может влиять на маску? А может сама маска как бы предупреждает о чем-то, но если это так, то предупредить она может только о тех созданиях что сотканы из теней, а до этого момента Мико была уверена что они нематериальны. Но собравшись с мыслями девушка стала думать как действовать дальше, поэтому пока что решила просто двигаться в сторону главной площади, а так попытаться скрыться от преследования.

  Выйдя со двора, Мико осмотрелась будто бы самым обычным образом, но на самом деле внимательно оценила обстановку. Кто бы ни следил за нею, он всё ещё был где-то рядом, пусть и вовремя скрылся из виду, и наверняка будет следить за ней и дальше. С этой мыслью девушка продолжила движение по улице, никоим образом не выдавая своей осведомлённости о слежке, но уже с этого момента стала искать случая изящно сбросить хвост.

  Благодаря тому, что в это время суток на улицах Хиросаки всё ещё царило оживление (оно тут такое всегда, а уж что на праздники происходит, и вовсе страшно представить), Хацуне не составило труда влиться в человекопоток и смешаться с ним. На ней не было никакой вычурной одежды, что резко выделялась бы на фоне других, и даже ручная кладь практически не отличалась от того, что нередко несли в руках те или иные прохожие. А, сделав несколько резких поворотов и проходов по переулкам, зверолюдка наконец остановилась в одном из них с полной уверенностью, что нежеланный соглядатай всё-таки отстал. По всей видимости, он отстал даже ещё раньше - то ли был слишком неопытен и потерял девушку в толпе, то ли сразу отказался от продолжения слежки. Но, так или иначе, ни одна мера предосторожности не является излишней, и дочь самурая обезопасила своё личное пространство. На этот раз.

  Само собой, у Мико уже были намечены дела, как текущие, так и вновь обозначившиеся. Но, переведя дух в безлюдном переулке, где наконец удалось обрести душевный покой, она вдруг заметила странный шатёр. Выглядел он как один из шатров, в которых себе на хлеб зарабатывали разные прорицатели и гадалки, совершали привороты, отвороты и прочие мистические вещи разные фокусники и им подобные. Шатёр был тёмно-красного цвета, расшитые золотыми цветами, и, в целом, выглядел довольно типично и узнаваемо как для того, о чём сразу подумалось при виде него - возможно, он даже был чересчур роскошный, но это лишь значило, что его хозяин на своём поприще явно немало зарабатывает. Странным же было само его расположение - глухой переулок в далеко не самом богатом квартале. Фестиваль ещё не настолько близко, и это совершенно не то место, где стоит привлекать потенциальных клиентов. Однако, он был здесь, манил роскошными тканями и навевающей изнутри пряностью ароматических палочек, и будто бы специально образовался здесь для Мико... ну уж нет, чушь какая-то. И всё-таки...

  "Отстал. Либо засел где-то, где я не смогу увидеть. - размышляла Мико - Кто или что это было, но предположу что ему интересна маска, либо я сама, наёмник Тонегавы? Но как они поняли что там была я, маловероятно, да и если бы Тонегава хотел достать меня, он бы мог сделать это у себя на территории, он знал с кем я пришла и мог бы задержать их, сдать нас самураям с обвинениями, либо ещё что-то задумать. Разве что он хотел посмотреть кому мы собирались сдать всю информацию, что в принципе логично, слежка пошла за волшебником, а там заметили меня, и проследили до дома Гилин, там уже от дома прямо к Сайко... Проклятие, будет очень плохо если они к ней пойдут, она же тут не причём... Да и своих родителей поставлю... Хотя неудивительно, некудышкая я дочь... Только им обуза, но я знаю что своей пропажей вгоню родителей в горе... Ладно, я справлюсь. Что же тогда делать с если это наёмник Тонегавы, ждать его у меня дома, либо попытаться выйти на него самой, если я его словлю или как-то выведу на разговор, то тогда можно будет и договориться с Тонегавой, на удивление он выглядит как достаточно адекватный человек и на такую мелочь как я и Доджима не станет сильно отвлекаться. Но что если это не его наёмники, что если это нечто другое, тогда всё на много сложнее, тут бы помогла моя мама, но я не могу просто так пойти к ней, если за мной идёт кто-то, даже если он сейчас отстал... Думай Мико, что же делать..."
  Мысли кошки прервались когда в переулке она увидела шатёр, необычный да и место было странным, такой красивый шатёр хорошо бы смотрелся на фестивале, а если хозяин шатра не шарлатан, то было бы ещё лучше, хотя иногда доброе слово надежды что было сказано как ложь может посадить семя уверенности, однако любая ложь так или иначе остаётся ложью. Но прямо сейчас Мико стояла одна, возможно скрывавшаяся от преследователя, с неизвестной маской, в переулке с шатром. Слегка поразмыслив девушка решила заглянуть туда, если будет маг мистик, то возможно он сможет дать подсказку. Поправив кимоно, неко отправилась прямо в шатёр, и заглянув внутрь, девушка сделала лёгкий поклон как жест приветствия.
  — Здравствуйте. - вместе с поклоном сказала девушка, после чего решила просто ждать что будет дальше.

  Войдя в шатёр, Мико сразу ощутила перемену. Багряно-пурпурный полумрак обволакивал её, словно мягкая ткань. Под ногами утопали бесчисленные подушки, покрывавшие весь пол. В воздухе витал густой, но приятный аромат благовоний, не вызывающий ни малейшего дискомфорта. Странно, но ни одной свечи не было видно. Источником дыма оказался лишь изящный мундштук, зажатый в руке фигуры, облаченной в роскошные, полупрозрачные одежды. Женщина-мистик, чьи очертания едва проступали в полумраке, ждала её в дальнем углу.
  Мико прищурилась, пытаясь разглядеть детали лица гадалки, но тщетно. Тень, казалось, нарочно сгущалась вокруг неё, скрывая истинные черты. Лишь блеск драгоценных камней, украшавших её одежду, ловил отблески багряного света, создавая впечатление, будто в глубине шатра мерцают изумрудные звезды.
  Хацуне неслышно ступила вперед, стараясь не нарушить звенящую тишину. Каждый шаг погружал её в мягкую перину подушек, словно в зыбучие пески. Аромат благовоний становился все более насыщенным, опьяняющим, заставляя немного кружиться голову. Мико чувствовала, как напряжение, накопившееся за последние дни, постепенно отступает, уступая место странному, умиротворяющему спокойствию. Она остановилась в нескольких шагах от мистика, чувствуя на себе её пристальный, невидимый взгляд. Женщина не произнесла ни слова, лишь слегка кивнула, приглашая Мико приблизиться. В её руке мундштук продолжал медленно тлеть, выпуская тонкие струйки дыма, которые, казалось, танцевали в воздухе, сплетаясь в причудливые узоры. Мико сделала еще один шаг, и в этот момент гадалка, наконец, заговорила. Её голос был тихим, приятным, словно шелест осенних листьев.
  — Я ждала тебя, дитя. — слова прозвучали не как вопрос, а как констатация факта, словно мистик знала о её приходе задолго до того, как Мико переступила порог шатра, — Присаживайся. Нам многое предстоит обсудить.
  Она указала рукой на подушку, лежащую прямо перед ней. Девушка, повинуясь невидимой силе, опустилась на мягкую ткань, чувствуя, как её тело расслабляется, а разум становится восприимчивым к словам, которые ей предстояло услышать.
  — Тебя преследуют незнакомые люди, а разум - такие же чуждые мысли. В один день спокойствие обычной жизни было прервано. Ты хочешь искать поддержки у родных и друзей, но понимаешь, что сама можешь стать для них источником неприятностей. Я права?
  Мистик слегка наклонилась, приняв полулежащую позу, и пригубила мундштук, выпустив под потолок полупрозрачное облачко дыма. В тот момент камни, украшавшие её одежду, что скрывали лишь небольшую часть наверняка прекрасного, молодого тела, мягко перелились магическим отблеском.
  — Зови меня мадам Пилар. — томно прищурившись, женщина посмотрела на Мико и улыбнулась, — И да, я всегда права.

  Как кошка, Мико вела себя настороженно, однако прошла дальше в шатёр, в тот момент когда ей захотелось сесть, девушка сняла с пояса оружие и положила перед собой, показывая что её намерения чисты, сев в традиционную позу, девушка спокойно смотрела на хозяйку, её ушки улавливали каждое слово сказанное женщиной, и хоть та говорила правду, Мико не подавала вида что она взволнована.
   Я Хацуне Мико, вы правы, мой разум борется с двумя сложными дилеммами, и я вижу что вы действительно прорицатель. Однако мне пока что не ясно почему вы решили обратить на меня свой взор, я не смогу оплатить ваши столь высокие навыки, разве что вы преследуете какие-то другие цели.
  Голос воительницы был спокоен, она не грубила Пилар, а скорее хотела показать что готова помочь, если помощь женщины будет реальна. Возможно эта странная встреча как раз и нужна Мико, к тому же она всегда может уйти.

  — Хм-м-м... — многозначительно протянула прорицательница, закрыв глаза.
  А затем достала колоду карт. Их переливающиеся чёрным ониксом рубашки имели золотое тиснение в виде каких-то звёзд, и казалось, что стоит коснуться их пальцем, и тот не упрётся в плотную толщу картона, а провалится в эту зияющую пустоту небытия словно скрытое пространство. Мадам Пилар, не открывая глаз и сохраняя загадочно-сосредоточенное выражение лица, стала выкладывать их на маленький столик, поочерёдно, и при этом даже не утруждалась переворачивать. Оказавшись на плоскости, рисунок карточной рубашки волшебным образом растворялся, проявляя истинное лицо карты.
  — Ĉio havas prezon...— пробормотала она на незнакомом, но потрясающе благозвучном языке.
  "Всё имеет свою цену": услышала Мико, но не вместо этого, а как-будто обе фразы прозвучали одномоментно, , как если бы рядом присутствовал незримый синхронный переводчик. А на карте проступило очертание рисунка, состоящего из простых линий и цветов. Там была изображена девушка-кошка с мечом на поясе, примеряющая маску кицуне. В ней Хацуне без труда узнала саму себя.
  — Ĉio havas sian propran potencon...
  "Всё имеет свою силу". На карту легла новая, и на ней проступил точно такой же рисунок, но только теперь нарисованную Мико окружала тьма тёмных масок, похожих на театральные, чьи выражения были сугубо трагичными.
  — Kaj la prezo estos pagita...
  "И цена будет уплачена". Третья карта сохраняла очертания той, на которую легла, но теперь она изображала нечто более страшное. Нарисованная Мико пыталась отнять маску от лица, а та будто прилипала к ней, врезаясь в лицо клейкими нитями. А маски вокруг вдруг стали красными, и лица их нельзя было описать как агрессивные.
  — Multaj okuloj rigardas vin...
  "Множество глаз наблюдают за тобой." Новая карта, и снова Мико, но теперь уже без маски, просто стоит, как ни в чём не бывало. Однако, далее Пилар разложила несколько карт вокруг этой, центральной, и когда на них проступили изображения, невозможно было не удивиться. Зверолюдка-воин с мечом, серебристым волчьим хвостом и выдающейся грудью с одной стороны. Увенчанный сединами, но с могучим телом и железным старец в чёрном кимоно, взвешивающий в одной руке игральные кости, а в другой человеческий череп. Скромная девушка-кошка в белом кимоно гейши рядом. Вельможа в благородном жёлтом кимоно, стоящий в позе, будто бы следит за кем-то, и не хочет, чтобы его заметили, и он снизу. А наверху красивая девятихвостая лисица с белым мехом и красными отметинами на мордочке.
  Смотря на эти карты, Хацуне видела, как те волшебным образом пришли в движение, стали притягиваться к карте с нею, и лики изображённых людей и существ были обращены к нарисованной девушке. Чем ближе они подтягивались, тем быстрее это делали, и в последний миг накрыли её, слившись в единую стопку и... вспыхнули, исчезнув и оставив после себя лишь струйку дыма, что не растворился сам собой, но, извиваясь змейкой в воздухе, перелетел в мундштук мадам Пилар. Она сделала затяжку, и уже через секунду выдохнула дым носом, загадочно улыбнувшись и обнажив стройные ряды своих красивых зубов. Мико заметила, что один её клык был золотым.

  — Я хочу, чтобы ты отдала мне этот артефакт. Маску Арии. Но не сейчас. Потом, когда она уже будет тебе не нужна. А до того, пока в твоей судьбе не произойдёт ключевой поворот, я помогу тебе сохранить себя и тех, кем ты дорожишь. Bona interkonsento.
  Девушка ощутила странные вибрации в том месте, где при ней всё ещё была маска. Без сомнения, это делала она, и в этих вибрациях чувствовалась некая тревожность, а вместе с тем и призыв надеть её и узнать, что на самом деле на уме у этой прорицательницы.

  Мико зачарованно смотрела на карты, лёгкая окраска копалась по её коже, но она старалась не подавать виду что ей страшно, разве ей было страшно?
  Карты... Простые бумажки или инструмент прорицания и обмана, сейчас перед кошкой разворачивалась невиданное чудо или проклятие. Первая карта что показывала прошлое, настоящие, однако на последнем девушка незаметно дрогнула, последняя карте было будущем? Персонажи, она их знала, Гилин, Тонегава, Сайко, но кто был вельможей? Лиса что бала наверху словно манила и была знакомой ей, но одновременно Мико точно никогда её не видела, может как и прошлые карты эти карты тоже имеют смысл, скорее всего, но какой смысл...
  Несколько секунда воительница просто смотрела в уходящий дым и молчала, а когда Пилар сказала про артефакт, перевела взгляд на женщину.
  — Это слишком великодушно с вашей стороны, однако, почему? Разве дело просто в желании помочь и заполучить маску? - спокойно спрашивала Мико не сводя взгляда с женщины, а рукой придерживая маску.
  — Та карта и твои слова про судьбу, желание напугать меня? Мы сами верим свою судьбу, полагаться на волю какой-то сущности признак неготовности взять ответственность. - Мико смотрела ровно в глаза, как воин перед воином, что оценивал силу и решимость, однако воительница не собиралась сражаться с Пилар, напротив, она хотела понять что перед ней - Однако я готова выслушать и принять вашу помощь, если она не будет связано со злом.
  Придерживая маску рукой, Мико чувствовалась что она жаждет узнать слова прорицательницы, но почему, маска боится или это Пилар очень опасна, с одной стороны нет смысла верить ей, так как неко могла бы сейчас находится под дурманом и всё это иллюзия и обман, с другой стороны маска, что имеет подобие разума просит делать какие-либо действия, что уже граничит с чем-то невиданным и плохим, поэтому пока что Мико не хотела надевать маску, хоть и соблазн узнать что в голове Пилар сладко манил.

  — Страх? Ну, если только твоё собственное будущее пугает тебя...
  Мадам Пилар загадочно улыбнулась и посмотрела на Мико в ответ с той же пристальностью. Её глаза волшебно сверкнули пурпурным, лишь на мгновение обнажив вертикаль зрачков. Но этого было достаточно, чтобы воительница ощутила силу, могучую силу. И звериная натура кошкодевушки вняла этому чувству, инстинктивно присмирев.
  — Сейчас эта маска нужнее тебе, как и ты нужна ей. Ваши судьбы связаны, так или иначе. Просто, когда придёт время, отдай её с той же лёгкостью, с какой прогоняешь сон на рассвете. Могучие артефакты способны творить великие дела, великое благо, но только в нужных руках, нужном месте и в нужное время. Оно ещё наступит. А пока позволь тебе помочь.
  Мистик вновь достала колоду и попросила Хацуне вытащить три карты собственноручно и положить перед собой. Она не уточнила, следует ли их переворачивать при этом или нет, но даже когда девушка случайно подсмотрела обратную сторону, то увидела рисунок рубашки и там, и там. А затем мадам Пилар попросила Мико достать любую монету из её кошелька.
  — Если подбросить эту монету над столом, она упадёт той или иной стороной с одинаковой вероятностью. Но каков шанс, что она при этом станет на ребро? Крайне мал, ничтожно мал, скажешь ты, и будешь права. Но не равен нулю. А теперь... — Пилар взяла ещё одну карту из колоды, точно такую же, и разорвала пополам, — Подбрось монетку.
  И, видя, как куски карты тотчас рассеиваются сизой дымкой, Мико одним простым движением отправила монетку в полёт таким образом, чтобы она упала на столик перед нею. Металл сверкнул в воздухе, с характерным и вполне ожидаемым звуком упал на деревянную поверхность, звякнул и закрутился, норовя через несколько секунд остановиться и упасть плашмя на одной из сторон. Но каково же было удивление, когда монета, потеряв скорость оборотов, остановилась и так и осталась стоять на ребре, не шелохнувшись. Как и предсказала мистик. Или дело было в разорванной карте? Так или иначе, три из них были предложены зверолюдке.
  — Верши свою судьбу, Хацуне Мико. Верши по разуму или по зову сердца. Так или иначе, теперь она будет такой, какой ты захочешь, трижды.

  Мико смотрела на карты, смотрела на монетку что призимлилась на ребро из-за магии, а так же на саму Пилар. В ней было многое подозрительно, однако эта сила что она просто так давала неко, была невероятно могущественная, и за подобную силу всегда нужно было платить...
  — Но если я откажусь и не приму этот дар? К тому же такая магия не может доставаться бесплатно. Однако я надеюсь что вы действительно решили мне помочь, за что я вас благодарю. - сделав небольшой поклон в знак благодарности, девушка взяла карты и свою катану, после чего встала - До свидания, мадам Пилар.

  Выйдя из палатки, девушка посмотрела на небо, после чего спокойным шагом отправилась в сад или поближе к воде, дабы собраться с мыслями и решить что делать дальше, по дороге она старалась незаметно искать потенциальных противников, чтоб убедится что больше за ней не следят. И когда тихое место была найдено, девушка присела и глубоко вздохнула.
  "Безумный денёк... Какие-то тени, маска, Пилар. - говорила про себя девушка закуривая трубку - И что сейчас делать... Пойти домой и подождать там? Может спросить у мамы про маску, а смысл? Если Пилар меня не обманула, то я уже получила ответ чья эта маска, разве что узнать больше про эту Ари... Мне кажется я просто ввязалась в очень большие неприятности, а в за ее я получаю почти ничего. Как обычно создаю только проблемы."
  Немного посидев, Мико решила всё же пойти домой, а там уже подумать что делать дальше, для безопасности двигаться она стала дальней дорогой.

  Мадам Пилар засмеялась. В её смехе не было злорадства, но и веселья тоже. Скорее, это напоминало загадочный смех мудрого сэнсея, снисходительно взирающего на глупый, но оригинальный вывод ученика – вывод, который мастер слышит впервые в жизни.

  — До свидания, Хацуне Мико. До свидания!

  Мистическая женщина артистично выдохнула вслед зверодевушке густое облако дыма. Он едва коснулся её спины, рассыпался и мгновенно образовал непроглядную завесу. Мико уже выходила из палатки, но, обернувшись, чтобы убедиться в реальности происходящего, почувствовала, как дымка ударила ей в лицо. К счастью, она не вызвала удушья, лишь на мгновение заслонила обзор. Когда дым рассеялся, на месте палатки прорицательницы в переулке осталась лишь груда запыленных ящиков, мешков и тюков с сеном. Проверять, не иллюзия ли это, не было смысла. В ту же секунду к барахлу подошли двое разнорабочих и, бросив на девушку усталый взгляд, принялись разгребать мешки и грузить их в тележку. Хацуне вновь усомнилась в реальности произошедшего, но, заглянув в карман кимоно, увидела карты. Они приветственно сверкнули лиловым отблеском. Её судьба была в её руках.

  Дорога до дома обошлась без происшествий. Внимательно следя за окружением, Мико проделала весь путь, не обнаружив за собой никакой слежки, и это не могло не принести успокоения. По крайней мере, на первое время, но если кто-то следил за нею однажды так пристально, то он не оставит попытки вновь, и лучше бы выяснить личность этого человека как можно раньше, узнать, почему, зачем, и, конечно же, пресечь это. Подобное поведение было известно среди некоторых юношей, влюблённых в девушек, но не имеющих смелости сказать им о своих чувствах открыто, и всё равно желающих быть рядом и видеть свою любовь как можно чаще. Однако, эту версию Хацуне отметала смело - слежка была связана с недавними событиями и только с ними, и никак иначе.

  Но, дойдя до крыльца и собравшись уже войти внутрь, Мико вдруг поняла, что дом не пустует. Дверь не в том положении, в каком она бывает, когда замочная задвижка прочно стоит в своём пазе. Девушка прислушалась — и правда, какие-то шорохи внутри. Там кто-то есть, и он, кажется, дал себе волю хозяйничать вовсю. Ну это уже не вписывалось ни в какие рамки! Мико имела полное право выбежать на улицу и обратиться за помощью к любому государеву воину дабы наказать вторженца, кем бы он ни был.
  Но как только девушка только подумала об этом, то услышала, как топтание внутри становится громче, и ясно, что некто приближается к дверям, не иначе как собираясь уйти. Рука воительницы медленно потянулась к рукоятке катаны.
  Неизвестно, как развивались бы события дальше, если бы в просвете отворившейся двери Мико не признала силуэт своей матери. С корзинкой в руках, полной чистейшего полотна, что обычно использовалось для перевязки ран, она тоже встретилась взглядом с дочерью, и сразу же заулыбалась.
  — Ах, Мико... Не ожидала тебя увидеть так рано. — кажется, она не увидела беспокойства на лице зверодевушки, либо просто не придала этому значения, — Мне нужно было зайти за бинтами. Люди господина Окиты сегодня с утра пораньше подверглись нападению банды Узумаки, и, судя по количеству раненых, господин Сого принимал в драке личное участие и даже сам её спровоцировал. Но чу - никому ни слова. Я просто забежала за дополнительными бинтами, так как в храмовом лазарете они почти закончились. А ты, смотрю, ночевала у Сайко? Передавай ей от меня привет и...
  Видимо, чуткая душа матери раскусила Мико гораздо раньше, чем та даже могла подумать, но даже тогда добрая женщина не изменила своему настрою и подходу.
  — Ты выглядишь довольно взволнованной, доченька моя. Что-то случилось?

  Напряжение сковывало Мико, но не её движения, никто не смеет врываться без спросу в дом Хацуне, поэтому максимально сосредоточившись, девушка была готова обезвредить бандита одним ударом, с другой стороны это могли бы быть те преследователи, тогда всё на много хуже, негативные мысли заполняли кошку, делая её злее и увереннее, готовой нанести удар. Но увидев лицо своей мамы, воительница сразу же убрала руку с рукояти и мило улыбнулась, за последнее время она очень сильно устала, а теплый и умиротворяющий вид своей мамы дало ей новые силы.
  — Мама... Я слегка испугала что кто-то в дом пробрался. Я конечно буду молчать и никому ничего не расскажу. - с улыбкой сказала Мико - Не совсем у Сайко, скажем так, я познакомилась с одной волчицей, по воле случая или скорее по внезапному общему делу, и та как работали очень долго, то она предложила переночевать у неё, к тому же... Я ей нагрубила один раз, но я извинилась и мы разобрались во всех проблемах, всё из-за маски. Но это... Ты спешишь наверное, так что давай я вечером всё расскажу, чтоб не задерживать тебя.
  Однако поняв что мама теперь никуда не уйдёт пока не выслушает всю историю, хотя она всячески делала вид что не беспокоится, Мико отвела её в обеденный зал чтоб всё рассказать.
  — В общем, я встретила одного волшебника, он не из Эдо, его заинтересовала работа от одного парнишки что хочет добыть перо, я тебе про волшебника и перо рассказывала недавно. Но мы не отправились на гору, та как у нас возникли некоторые другие дела, мы помогали самураям, там я и познакомилась с Гилин, её взял в помощники волшебник, вроде как тоже случайно встретились. Для этого дела нужна была особая одежда, я пошла к Сайко просить помощи, она мне дала красивое кимоно и маску. - Мико показала маску, но попросила маму не трогать её - Так вот дело мы сделали, однако маска оказалась странной, потом мне сказали что эта маска якобы Арии, но про эту Арию я знаю не много, может ты слышала про неё? Но дай я в начале договорю. Волчица очень хорошая и верная, помогала нам всячески, однако из-за маски... Я словно услышала её мысли, однако это были не её мысли, это была маска, возможно это сейчас звучит безумно, но мне кажется что какой-то ёкай пошутил надо мной, или если эта маска действительно маска Арии, то может она недовольна тем что кто-то пользуется ею? Я из-за того что якобы слышала мысли Гилин накричала на её и ударила по щеке, думая что она в мыслях говорила всякие гадости, но это было не так, я хоть извинилась и она меня простила, но я что-то всё ещё чувствую себя виноватой. В общем как к самой лучшей маме на свете, а так же жрице я пошла к тебе за помощью, может ты подскажешь что делать, а то маску нужно вернуть, но не хочу чтоб Сайко пострадала. Я ещё хотела спросить у Сайко про маску ещё что-то, но её нет дома сейчас. Ах да, вспомнила ещё кое что, Сайко говорила что маска принадлежала её бабушке. В общем это всё что я знаю.
  При разговоре с мамой, Мико чувствовала себя спокойно и легко, иногда она замечала что начинала говорить по-другому рядом с мамой, она очень сильно любила свою маму, да она не уточнила какая помощь была оказана самураям, чтоб мама сильно не переживала что её дочь ввязалась в шпионаж хоть и временно, но в этой Мико не знала что делать, и хоть мадам Пилар сказала чья эта маска и показала что видение и чтение мыслей связана с маской, но материнский совет и главное поддержка была на много ценен, особенно сейчас, так как Мико требовалось снять стресс.

  — С волчицей? Нагрубила? Ох, надеюсь, она тебя не укусила?
  Вполне в духе мамы было пошутить на эту тему, но в чём Мико точно не сомневалась, так это в том, что эта женщина могла найти общий язык с кем угодно, хоть с другим зверолюдом, хоть с членом банды, хоть с неспокойными духами, и она даже унаследовала от неё как минимум часть этой способности - последние события особенно чётко дали это понять. Но чем дальше заходил разговор, чем больше подробностей рассказывала Мико, тем серьёзнее становилось лицо женщины. Оно выражало также и беспокойство, но в общем и целом мама сейчас больше походила на доктора, внимательно выслушивающего описание симптомов больного и уже выстраивающего в голове картину диагноза.
  — Как много всего приключилось с тобой, доченька, за столь короткое время. Выходит, предчувствия меня не обманули: я всё ждала, что должно произойти нечто экстраординарное в скором времени, но ни за что бы не подумала, что это случится с кем-то из моей семьи.
  До тех пор, пока Хацуне не пустилась в подробности о маске, мать посматривала на неё не более чем на вполне обычный аксессуар, что в скором времени, ввиду надвигающегося фестиваля, будет востребован среди молодёжи. Даже упоминание Арии не смутили женщину, но под конец изложения она стала очень задумчивой.
  — Что бы это ни было, оно не причинит тебе вреда, если ты не будешь вовлекать себя глубже в это. Я хочу, чтобы ты верила в это, и также верила в то, что твой отец и я очень любим тебя и всегда поддержим, что бы ни случилось. Уверена, ты не наделаешь глупостей. — после этих слов мать и дочка обнялись, и последней от этого должно было стать несоизмеримо легче на душе, — К сожалению, я недостаточно хорошо знакома с Сайко. Насколько мне известно, она в дневное время работает прислугой в хорошем доме, а в вечернее... этого я знать не хочу, но по виду она тоже не глупая девочка, и рано или поздно наладит свою жизнь. Скажи ей, что она всегда может прийти в храм и спросить совета, будь то касательно образа жизни или даже будущего жениха. И я совершенно точно не знаю, кем была её бабушка. Ты вроде бы упоминала, что родители Сайко живут в какой-то деревне, и, стало быть, её бабушка тоже наверняка жила там же, но, наверное, не лучшим решщением будет отправляться туда и что-то выяснять. Близится фестиваль, и это отличный повод хотя бы на пару дней забыть о бытовых неурядицах и досужих проблемах. Многие девушки будут ходит по улицам в красивых кимоно с цветами и наденут маски, похожие на эту. Это давняя традиция, и она действительно посвящена Арии, духу белой девятихвостой лисицы. Немногие взрослые помнят, а молодые и подавно не знают, но в честь этого праздника надлежало избавляться от всех до единой дурных мыслей, гнать их прочь, не думать ни о чём дурном во что бы то ни стало, ибо, по преданию, если у кого-то в этот день в голове останутся злые мысли, которые он не сможет прогнать или же сам не захочет этого делать потому, что злодей и смутьян, то эти мысли превратятся в червей и поселятся в голове такого человека навсегда, а потом... Ох, ну это я уже начинаю слишком сильно углубляться в корни праздника. Смысл ведь не в этих гадостях, а как раз в том, чтобы поменьше думать о плохом, ведь от плохих мыслей происходят плохие поступки.
  Мама в очередной раз с заботой и любовью посмотрела в глаза своей дочери, но затем опустила взгляд на ткани в руках.
  — Ох, меня ждут не дождутся в лазарете. Если срочно не принесу бинты, будет нехорошо.

  — Нет, мама, она очень воспитанная и не кусается. - с усмешкой ответила Мико.

  — Я знаю, мама. - ответила неко на слова родителя о их любви, и Мико это знала, она знала что её любят, от чего её глупости и некоторые увлечения заставляли иногда винить себя - Я буду максимально осторожной.
  — Сайко смышленная и точно не будет заниматься всякими... Сомнительными делами. - хотя Мико не была до конца уверенна в этом, для неё Майкл всегда была примером сильной личности что способна работать, помогать и всегда быть позитивной.
  — Значит Ария не злой дух, или как и прочие духи может навредить, но не совсем специально? Хмммм... - девушка задумалась, а её ушки опустились словно пытаясь уловить какой-то звуки от маски.
  Услышав что маме нужно бежать ушки Мико поднялись.
  — Давай я тебе помогу. Только вещи положу, секунду. - после чего быстро взяв и аккуратно перенеся поклажу в свою команду, девушка собиралась оставить и катану, но решила взять с собой, на всякий случай, вдруг темные силы придут и в храм - Я готова, пойдём, давай я бинты понесу тоже.

  Но маска более не отвечала. Пока что.
  А тем временем мама Мико была очень обрадована, что дочь самостоятельно изъявила желание ей помочь, и пока та собиралась, сказала, как они с отцом гордятся и любят свою дочь за то, какой она выросла воспитанной и отзывчивой.

  Путь до храма был не близкий, но и не особо дальний. Женщины шли по оживлённой улице, держа в руках связки чистых тканей, и со стороны выглядели очень мило, по-семейному. Не было нужды проверять, присутствует ли слежка, ибо ничего плохого мать и дочь во время прогулки не делали, но даже если бы Мико сохраняла бдительность, то всё равно бы не заметила соглядатая, так как его и не было. Зато, проходя очередной перекрёсток, девушка заметила группу самураев, идущих куда-то по своим делам, среди которых был Доджима. Он не заметил Хацуне, но той и не нужно было лишний раз встречаться взглядами - у каждого своё дело, своя работа, и прямо сейчас они никоим образом не пересекались.

  Уже у входа в храм Мико услышала мужское многоголосье, раздававшееся изнутри. Оно звучало довольно громко и не очень дружественно, почти как брань во время застолья, но объяснение этому пришло очень быстро.
  В общем зале храма разместили около двух дюжин подстилок, на каждой из которых лежало по раненому мужчине. Большая половина была одета как обычные люди, и лишь меньшая - как самураи императорского двора. Но кроме ссадин, резаных ран и синяков их объединяло и другое - это всё сплошь были молодые мужчины юношеского и чуть более старшего возраста. Те и другие переругивались между собой, в то время как между ними с обеспокоенным видом суетились храмовые служительницы. В отличие от хулиганов, они были очень хорошо воспитаны, почти ничего не говорили, разве что иногда прося раненого повернуться или приподняться для наложения повязки, но именно в этот момент могли как-то повлиять на ход "переговоров", заставляя крикунов кряхтеть и морщиться от боли во время затягивания бинтов и накладывания на открытые раны мазей и припарок, что имели выраженный жгучий и щиплющий эффект.
  — Ох, они всё ещё голосят и поносят друг друга. Надо их как-то успокоить. — пожаловалась мама Мико, но по её тону и ситуации в целом было понятно, что делать с этим она почти ничего не собирается, — Пока я разношу свежую ткань, не могла бы ты обойти с лоханью раненых и пособирать в неё оставленные рядом грязные бинты?
  — Юки-сан, Юки-сан. — вдруг подбежала одна из служительниц к ней и беспокойно зашептала, — Как хорошо, что вы принесли чистые бинты. Но что нам делать с господином Окитой и Харуто? Они... они...
  — Собачатся? — с нескрываемой усталостью в голосе уточнила мама.
  Прислужница лишь кивнула головой, а женщина в свою очередь ответным кивком успокоила её, дав знать, что разберётся с этим, и тем же отправила заниматься другими делами.
  Что до Хацуне, то той не надо было гадать, о ком идёт речь, так как, судя по всему, эти двое как раз и были главными крикунами и скандалистами во всей этой истории. Лежа среди других побитых и израненных парней, белобрысый парень с взъерошенными волосами выражался громе всех, потрясал кулаками над головой и гневно зрил в сторону группы императорских самураев, а именно в сторону одного из них, вероятно, лидера группы. Тот, хотя и сидел смирно, тем не менее, отвечал громко и грубо. Последним, что слышала Мико из их уст, было следующее:

  — Ты без своей катаны как кот без хвоста! Где она теперь, а? забрали? Ха, то-то же!
  — Жалкому псу, что спровоцировал меня, не должно быть никакого дела джо моего оружия!
  —Нечего было доставать свой вонючий ножик!
  — Вонючий здесь только ты!
  — Мы бы решили всё как настоящие мужики, кулаками, и надрали вам задницы!
  — С каких это пор палки считаются кулаками?
  — А с каких это пор вы людей посреди улицы режете? А ещё Шинсенгуми зовётесь!
  — Мы защищаем улицы от хулиганья вроде тебя!
  — На себя посмотри! Хулиганите круче нашего, а, чуть что, сразу за оружие! Да я бы тебе в щи прописал бы пару раз пяткой, сразу бы соловьём запел!
  — А что тебе мешает сделать это прямо сейчас?
  — А ничего, я вот возьму и пропишу!
  — Ну давай, пропиши!
  — Сейчас встану и пропишу, жди, собака!
  — Сколько вечностей мне ждать, вонючий пёс?
  — Сколько надо, пёс! Смотри, сам признал, что будешь ждать, как собака, ха-ха!
  — Ты тоже на вонючего откликаешься постоянно.
  — Да я тебе сейчас харю вот этим заткну, чтобы не болтал!
  — Рот себе заткни сперва!
  — Ну всё, ты огребаешь!
  После этого мужчины начали обкидываться охапками грязных бинтов. Их поддержали соратники, и в главном зале храма началась настоящая вакханалия, остановить которую под силу было разве что вмешательству богов, разгневанных духов, ну или, на худой конец, чьему-либо крепкому и властному слову.

  В храме творилась суета которую очень редко, а может и в принципе увидеть не представляло возможности, ведь обычно раненные или пострадавшие вели себя прилично, а тут... Получив указания от мамы, девушка стала его выполнять, быстро передвигаясь от раненного к раненному, но поняв что так работать невозможно, а особенно те кто тут находятся уже долго устали от этого балагана, девушка вышла в сторону чтоб каждый мог её увидеть, и очень грозно сказали.
  — Прекратите это собачество! - ушки неко поднялись, хвост поднялся как струна, а шерсть на хвосте встала дыбом - Пришли тут и начали продолжать ребячество, мешая работать служительницам, которые уже устали от вашего балагана, разве вам не стыдно? Хотя скорее всего вы даже не понимаете что делаете, ведь вам всё равно на труд других, а ведь ещё немного и вас всех выгонят от сюда и вы будете валяться в ранах где-то у дороги, пока зараза медленно будет распространяться и в конце вам руки и ноги отрежут. Вместо того чтоб смирно сидеть и благодарить тех кто помогает вам, вы выбрали путь дураков, бака! И после этого вы спите называть себя воинами?
  Хвост Хацуне успокоился и опустился в обычное положение, а вот лицо всё ещё было серьезным, постояв так несколько секунд, девушка продолжила сбор бинтов по просьбе мамы.

  Поначалу появлению Мико никто не придал значения. Один из брошенных бинтов даже случайно угодил в неё, и, возможно, это только сильнее раззадорило праведный гнев девушки. Но когда её уста зазвучали, прочие рту тотчас закрылись и стали внимать её речам. С каждой секундой, с каждым произнесённым словом с лиц юношей стиралась всякая бравада, приобретая вид уничиженный и смиренный, взгляды виновато опускались к полу, и головы клонились вслед за ними подобно ночным цветам в ожидании утреннего солнца.
  Когда речь окончилась, в зале повисла почти гробовая тишина, нарушаемая лишь тихими всхлипывания тех, кому в тот момент приходилось несладко из-за полученных ран и ушибов. Она продолжалась ещё долго, даже когда девушка вернулась к своей работе. Первые секунды никто не смел даже лишний раз дёрнуться, но где-то уже через минуту молодые люди вновь взялись за комки грязных бинтов, вот только уже не с целью кидаться ими друг в друга, а с намерением помочь ускорить процесс, передавая их сборщице. Немного погодя, правда, кто-то всё-таки соизволил вновь бросить грязную тряпку, но исключительно с целью попасть ею в корзину, и, что интересно, попал, но тотчас удостоился шипения товарищей. Никто не хотел вновь испытывать терпение воинственной зверолюдки.

  Когда со сбором было покончено, часть служительниц взяла корзины и унесла их для последующей стирки и стерилизации, а остальные продолжили уже в спокойной обстановке заниматься ранеными. Мико всё поглядывала на белокурого и того, что из самураев, как на самых главных зачинщиков перепалки, но они прятали взгляды и всем своим видом показывали, что больше так делать не будут. А тем временем девушку позвала мама в одно из примыкающих к общему залу помещение, отделённое занавесом.
  Комната, просторная сама по себе, казалась тесной из-за алтарей, стоящих вдоль стен и загромождающих пространство. Тем не менее, их наличие здесь было вполне обоснованно. По одному только обильному запаху благовоний, горящих свеч и прочему становилось понятно, что именно здесь возносятся все основные молитвы и проводятся таинства. Хацуне уже бывала здесь маленькой девочкой, но это было очень давно, и многие детали почти изгладились в памяти. Единственное, что она могла подметить сразу, так это алтари - их было много, но чего-то на них явно не хватало, чем-то ещё они должны были дополняться, но теперь по какой-то причине пустовали. Единственным местом, которое, казалось, не изменилось с тех пор, было капище с изваянием Небесного Дракона и другими его изображениями. Вытянутое тело и извивающееся, словно невесомо парящее в воздухе, белоснежная чешуя, изумрудная грива - именно так в Эдо изображали Фуса, и не узнать его было невозможно. Один только его вид пробуждал желание склонить голову и проникнуться смирением, ибо не было для нМико и её народа более высшей и главной силы, покровительствующей им, защищающей и наставляющей.
  — Наша жизнь тесно связана с божественным миром. Ничто не приходит из ниоткуда. Ничто не уходит в никуда, не исчезает бесследно. — размеренно начала Юки, медленно обходя алтари с лучиной и поджигая новые свечи, ставя их на свои места, а огарки собирая в специальную маленькую коробочку, — Мы рождаемся и проживаем жизнь, оставляя свой след во вселенной, пока наше тело не ослабевает и не утрачивает волю к жизни. Для многих людей это кажется концом всего, как-будто со смертью приходит прекращение бытия, забвение. Возможно, для кого-то это и впрямь так, но не для всех. Иногда воля к жизни оказывается сильнее смертного тела, и ежели так становится, то дух этого человека может продолжить жить вопреки всему. Люди, что отказались принимать свою судьбу, отказались от приглашения Фуса препроводить их в его небесную обитель. Люди, возлюбившие мир, в котором жили, настолько сильно, что всей душой желали остаться здесь. Они остаются здесь в виде духов, осколков душ когда-то живших на этом свете предков. Обычно они почти не помнят себя, кем были при жизни, и не узнают тех, кого должны были помнить.
  Мама поклонилась драконьему альтарю и присела на коврик перед ним, но не обращаясь лицом, а боком, показывая тем самым, что предлагает дочери сделать то же и сесть с нею рядом для дальнейшей беседы. В своё время Мико точно так же разговаривала с нею на духовные темы, когда была маленькой. Мама рассказывала ей про Фуса, про Небесные обители и вообще про всё то, о чём не говорил ей отец, и о чём могли говорить только две женщины. Вот и сейчас они должны были говорить о духовном, но в этот раз всё было несколько иначе.
  — Но не все души забывают, кем они были и почему остались в мире живых. Они помнят о многом, помнят о себе, помнят о других, и, став бессмертными и неподвластными времени, сохраняют новую память день за днём, год за годом, в веках. Такие духи называются ёкаями. И это не просто души. Они обладали силами, превосходящими обычные, человеческие, и не только сохранили их после смерти, но даже и преумножили, так как их перестала стеснять телесная оболочка. Они могли влиять на животных, на предметы, даже на самих людей, и не только физически, но и на уровне их собственных душ. Когда на краткий миг, а когда и на более продолжительное время, люди и вещи обретают невероятные свойства, которые так или иначе контролирует ёкай, и мы должны быть очень внимательны и и осторожны в обращении с этими силами. Потому что... потому что не все ёкаи обязаны своему посмертному существованию в мире живых одной лишь любовью к этой самой жизни. Бывает и такое, и, увы, довольно часто, что душа человека отказывается покидать этот мир по причине сильнейшего гнева, злобы на этот мир и яростного желания претворить её в дело во что бы то ни стало. Обычно это чувство - жажда мести, что не свершилась при жизни, но бывает и другое. Таких духов мы зовём онрё, и хотя старейшины и летописи хранят упоминания и имена этих духов, обычно они преданы забвению, и служения им никогда не велись по понятной причине. Кагура... Кагура, к счастью, не относится к онрё. В Эдо её долгое время почитали, и хотя порой её облик и влияние были неоднозначными, она была, пожалуй, лучшим ёкаем из сильнейших. Но нынешние времена другие, и теперь её имя тоже скоро будет предано забвению.
  Женщина подняла взгляд на один из сторонних алтарей и тихо вздохнула. Мико проследила за её взглядом и поняла, что та смотрит на место, где, согласно её собственной памяти, находилась статуэтка с какой-то многохвостой лисой или что-то в этом роде. Но теперь постамент пустовал, на его месте лежал лишь вручную сплетённый венок из цветов, равно как и на всех остальных.
  — У нас так давно не было подобных разговоров, что я и сама уже начала подзабывать, о чём могла бы поговорить с тобой. Возможно, так бы всё и забылось, и не вспомнилось боле, но ветрам судьбы виднее, в какую сторону подуть. Единственное, о чём я пекусь больше всего, так это о безопасности нашей семьи. О твоей безопасности в первую очередь, Мико. Я готова помочь и советом, и чем угодно другим, чтобы помочь тебе разрешить вопросы, разобраться в ситуации.

  Мико была рада помочь маме, особенно была рада тому что все успокоились. Когда работа была выполнена, а мама позвала свою дочь к себе, в комнату с алтарями, девушка невольно вспомнила это место, хоть это было уже давно. В комнате неко вела себя словно тише, не нарушая покой и умиротворённость этого места, лёгким шагом пройдя к Юки, девушка так же села на коврик, положив своё оружие сбоку. Слова мамы как всегда ласкали ушки девушки, а её мудрость и духовность успокаивало, от чего на мгновение Мико опустила глаза, легонько вздохнув, она собралась начать свой рассказ.
  — Я не хотела от тебя или папы скрывать кое что... Но... Я недавно была в чайном домике, я тебе рассказывала про паренька что искал перо птицы рух, и то что я хотела сходить на гору посмотреть, но не сказала ещё кое что, точнее не до конца. - девушка слегка запнулась, она не испытывала страха перед мамой, но сейчас чувствовала некую вину - В тот день я так же повстречала Доджиму и Адачи, это два самурая, они сидели и были сильно раздосадованные, я подошла узнать что у них случилось, они рассказали про задание по разоблачению подпольных игральных залов, которыми заведует Аратаки Тонегава. Они пробовали попасть на эти игры, но у них ничего не вышло, поэтому они не знали что делать. , вместе с тем мужчиной про которого я рассказывала, Гвидон Вогн, согласилась им помочь. Идея была в том, чтоб Вогн притворился богатым игроком, и проник для разведки на игры, потом окажется что совершенно случайно он играл в игру, где его заприметили организаторы, это помогло нам быстрей попасть туда. Но Вогну нужно было соответствовать богатому человеку что приехал к нам в Эдо, и для большего эффекта была идея с гейшой. Мне предложили, я не сильно хотела играть эту роль, потому что боялась опозорить вас, да и ещё гейш в придачу, но в конце концов согласилась... - ушки Мико виновато опустились - Для маскировки я и пошла к Сайко, попросила у неё подходящее кимоно и маску, чтоб лица не было видно, а ещё в принципе показать как нужно двигаться и что делать, кимоно и движения она мне показала, и маску дала. С первыми вещами про темы не было, а вот маска, она показалась странной когда я впервые её примерила, я словно услышала голос Сайко, но он был каким-то неправильным, потом я уже поняла что это возможно были её мысли.
  Неко сделала небольшую паузу, она всё ещё сидела с стыдом, но уже не таким сильным, словно рассказывая маме о своих приключений выводила негатив из разума.
  — Потом мне нужно было встретится с Вогном, он и привёл волчицу по имени Гилин, у них какая-то история случилась связанное с джоуи и чем-то ещё. Гилин большая и сильная, да и выглядит внушительно, поэтому Вогн решил что она будет как телохранитель, статус образу тоже добавит. Я переоделась, а катану отдала на хранение волчице, тогда я слышала странные мысли от неё, негативные, зависть и злость, но её действия были иные, поэтому тогда я согласилась. Мы пришли в нужное место, прошли через охрану, мысли которых я слышала, и попали прямо в зал, там и началась детская какафония из мыслей, они крутились повсюду, и я всё это слышала, страхи, ужасы и неуверенность.
  Вновь пауза, чтоб со рваться и дать маме усвоить информацию, Мико так же старалась следить за лицом Юки, пыталась понять что та чувствует.
  — Я просто стояла и молчала, ведь я была скорее жрица кицунэ, а не гейша, и я слышала как многие видели меня и... Словно боялись, не смотрели в мою сторону, но знали что я рядом, были и те кто злился на меня, как другие гейши что были там, перешоптывались, но я это слышала и слегка из припугнула, все кроме одной затихли. Если что я ничего дурного не делала, просто повернулась и сделала жест тишины. Сами игры шли как обычно, пока я не услышала особую мысль, официантка что была так зла, решила отправить всех, но основной целью был Тонегава. Я не могла просто стоять и смотреть, поэтому пошла за ней, встретив в каком-то подсобном помещении где она разливала сакэ, она на мгновение остановилась. Я подошла и попыталась успокоить, отговорить её от этого преступления, но не могла говорить, поэтому сделала вид что буду пить яд, она стала просить помощи у Кагуры, поэтому я просто скинула весь поднос и обняла её. Но появился Тонегава, он как-то узнал или увидел про это происшествие и пришел разбираться. Меня он не тронул, но и я не лезла не в своё дело. Официантке он тоже не навредил, а просто сказал собрать вещи и уходить, тогда я и услышала новые мысли, и даже увидела, нечто темное что словно когтями вцепилась в официантку, а потом посмотрела на меня. Я не знаю что это было, но явно что-то недоброе. Так же я узнала что причиной из-за которой официантка хотела отправить всех, заключалась в её родном человеке, что погиб на играх, особых играх, поэтому она мстила. Но Тонегава рассказал свою версию, где он как и всем другим дал возможность играть, но просто кто-то не знал меру и погиб. Так или иначе официантка ушла, я осталась с Тонегавой наедине, и увидела вновь эти тени, что облепляли меня и его, точнее в начале его, а меня уже по причине нахождения рядом, длилось это недолго и нас отпустили, мы разошлись.
  Девушка вновь замолчала, чувство лёгкости и некоторого спокойствия начало читать рядом с ней, хоть и вещи про которые она рассказывала были темные, но мама словно отгоняла все темные мысли от Мико.
  — Потом шли игры, там ничего не случилось. Только в конце раздавали приглашение на особые игры, нам такого приглашения не дали, поэтому мы собирались уходить, однако ко мне подошла старшая гейша что была очень недовольна тем что я пришла в таком образе, ругалась что я не жрица кицунэ и просто оскорбляю окружающих, хотела сорвать маску, однако я не дала ей так сделать, её схватили и оттащили от меня. Мы ушли, в тихое место чтоб я наконец-то переоделась, там я слышала мысли Гилин, и все они были наполнены ненавистью, завистью и злостью, она говорила множество плохих вещей, хотя сама была позитивной на вид, и когда волчица возвращала мою катану, тело и слова показывали уважения, но мысли что я слушала были ужасны, она оскорбляла меня и даже вас, я не смогла терпеть такие слова про вас, и ударила её, накричала. Однако оказалась что она не думала так, всё это был обман что показывала мне маска, понятно что без маски я не могу читать мысли, но я могу видеть и чувствовать эмоции, и когда я ударила Гилин, я всё увидела. После этого я не носила маску, мы пошли домой к Гилин, так как было поздно, там я изменилась за свой поступок, сделала им чай. Утром мы вернулись к самураям и рассказали какую информацию добыли, а потом разошлись, Вогн решил что для приезжего по другой причине он ввязался в приключение и покинул нас, Гилин осталась дома, мы договорились встретится если появятся какие-то новые подробности. Я же пошла к Сайко, думал в начале к тебе, но решила к Сайко, чтоб спросить её об маске, а потом думала идти в храм или к тебе, как к самой умной. Но Сайко дома не было, а за спиной я почувствовала что за мной следят, я заметила тень что скрылась от моего взора, но следов найти не удалось. Из-за чего я стала переживать что привела в дом к Сайко беду, нужно будет к ней сходить и проведать.
  Мико замолчала, но скорее как пауза во время рассказа, она уже не пыталась что-то понять.
  — Боясь привести последователя в наш дом, я решила направится к площади, и затеряться там, я чувствовала что за мной следят, однако тот кто шел за мной потерял меня. Оторвавшись я зашла в переулок и там увидела палатку, большую и красивую, однако место для палатки было неподходящим, по какой-то причине я зашла туда. Там я встретила Пилар, как она представилась, провидицу. Мы поговорили, она показала мне мастерство прорицания на картах, но не как какие-то шарлатаны, она показывала магию, хотя может она действительно шарлатан и я повелась на её уловки. Так или иначе она показала мне... Меня и каких-то людей с которыми я был связан, я узнала всех кроме одного, а на верху была девятихвостая лиса. Пилар и сказала мне что эта маска Арии, и попросила отдать ей её, когда она мне больше не потребуется, так как сейчас я связана с ней, в замен она дала мне три волшебные карты, что могут помочь мне. Не знаю была ли хорошая идея, но в тот момент я почему-то согласилась. Выйдя из палатки, она просто исчезла и я отправилась домой где встретила тебя. Ну а дальше ты всё знаешь.
  Мико сидела славно скукожившись, хвост поджат к ногам, а уши были прижаты к голове, это был не страх, а стыд что она подвела родителей и ввязалась в авантюру что может дорого стоить ей. Ведь Пилар сказала что теперь её жизнь изменится.
  — Можно я тебя обниму, мама. - тихо спросила Мико - Прости меня пожалуйста.

  Женщина не могла не выслушать свою родную дочь и ту историю, что приключилась с ней намедни. Но с каждым новым предложением, с каждым витком этого рассказа, повествующего о далеко не самых ординарных приключениях, лицо храмовой служительницы мрачнело, а взгляд приобретал характер глубокой задумчивости и в то же время обеспокоенности. Всё стало ещё запущеннее, когда ближе к концу изложения девушка упомянула имя ёкая, и тогда уже даже упоминание загадочной провидицы не произвело на Юки такого впечатление, как это. Когда Хацуне закончила, в обители повисла полнейшая тишина, только усугублявшая чувство вины, и лишь спустя очень продолжительное время мама нарушила её тяжким вздохом. Приподняв руки, она протянула их к дочери.
  — Иди ко мне.
  В каком бы угнетённом состоянии ни находилась дочь самурая, признавшаяся во всех своих прегрешениях за прошедшие пару дней, оно отступилось и рассыпалось в объятиях матери. Эти безмолвные, сердечно знакомые прикосновения казались величайшей силой, перед которой не сравнится никакая другая - ни гнев Небесного Дракона, ни испепеляющая ярость Сола, и никакие ёкаи и онрё даже близко не стояли рядом с силой материнской любви, что могла бы свернуть горы, но вместо этого созидала и превозмогала даже самые горькие думы. И в объятиях этой любви ощутила себя Мико.
  Лишь спустя какое-то время женщины смогли вернуться к продолжению разговора, но без этого он бы был в принципе невозможен, как невозможна была судьба Юки без своей дочери, и судьба Хацуне без своей родительницы.

  — Давай вот как мы поступим. — женщина выпрямила спину, положила руки на колени и, наклонив голову в задумчивости, но уже отнюдь не тревожной, а рассудительной, изложила своё видение ситуации, — Ты пока не предпринимай никаких действий и никому ни о чём не говори. Продолжай заниматься своими делами, какими бы занималась обычно. Вы ведь с Айро ещё тренируетесь? Посети её согласно расписанию, как всегда. Можешь общаться с Сайко и приходить к ней в гости. Расспроси её о происхождении маски по возможности, без давления, как если бы просто из любопытства. Возможно, будет хорошо, если она как-нибудь навестит меня в храме, и тогда я бы уже поговорила с нею сама, но не нужно гнать ею сюда силком. Отцу я пока ничего не скажу, но рано или поздно он узнать должен, а до того времени может так статься, что всё само собой разрешится. Не само собой - небо управит. Я буду молиться о том, чтобы всё разрешилось хорошо. И буду... молиться Кагуре за тебя и за нас, хотя это и неправильно с точки зрения... не важно. Мы обязательно решим, что делать дальше, если потребуется, а пока что пусть у окружающих не возникнет и тени подозрений, что в твоей жизни произошло нечто, о чём ты рассказала, и пусть о твоей причастности к этому никто не догадается. Как бы сказали те хулиганы, которых мы сейчас лечим: "Нужно залечь на дно и не отсвечивать". Немного жутко говорить это своими собственными устами, но сейчас это и правда выглядит наиболее разумным решением.

  Тёплое и любящее объятие придало силы Мико, от чего та стала чувствовать себя лучше. Внимательно слушая каждое слово, девушка согласилась что это действительно хорошая идея, к тому же после того как это сказала мама, Мико поняла что слишком сильно накрутила на себя проблем, и возможно всё на много проще. К тому же тренировка с Айро всегда позволяло воительнице сбросить напряжение и найти некий покой, так что кивнув, неко добавила.
  — Спасибо, мама, ты самая лучшая. Я так и сделаю. - с приподнятым настроением ответила девушка - К тому же иногда время решает некоторые вопросы, а величайшее оружие воина - терпение.
  На лице Мико появилась улыбка, а ушки поднялись ввысь. Девушка посмотрела на великого дракона, может он тоже услышал проблему и направит ветер в сторону девушки, чтоб та могла подхватить новую волну, а если и нет, мама уже дала всё что нужно дочери, она дала уверенность, Мико в свою очередь поцеловала маму в щеку.
  — Тебе ещё нужна моя помощь? - поинтересовалась девушка - И кстати, если будешь продолжать слушать всякие словечки от подобных ребят, сможешь понимать скрытый язык улиц и мальчишек, хотя иногда мне кажется что ты и так знаешь больше нас с папой.

  — Спасибо, что помогла урезонить буйную молодёжь. — с улыбкой смотря в глаза дочери из-под приопущенных век, мама коснулась пальчиками её виска, провела вдоль волос за ушко, легонько пощекотав его, — А с остальным я как-нибудь разберусь. Ещё раз спасибо. А сейчас иди, ибо, мне кажется, у тебя сегодня тренировка, и как бы не опоздала...

  Полуденные облака ещё цеплялся за крыши тренировочного зала, когда Хацуне подошла к массивным деревянным дверям. Сердце билось в унисон с предвкушением и легким трепетом. Сегодняшняя тренировка с сэнсеем обещала быть особенной.

  Айро. Имя, которое вызывало уважение и легкий страх даже у самых отважных воинов. Женщина, чья жизнь была выкована в горниле давно минувших сражений. Потеряв глаз и правую руку в битвах, она не сломалась, а лишь закалила свой дух и отточила владение клинком до уровня, граничащего с магией. Её левая рука, единственная, что осталась, двигалась с такой скоростью и точностью, что казалось, будто клинок стал продолжением ее воли. И даже массивный бюст этой женщины, о котором видевшие его мужчины слагали оды и легенды лишь мысленно, опасаясь быть справедливо наказанными, работал как удобный противовес, особый центр тяжести, способный ввести в замешательство любого противника за секунду до того, как его настигнет быстрая смерть.
  Мико, несмотря на свою юность и природную ловкость, чувствовала себя ученицей перед лицом настоящего мастера. Увлечённая последними событиями, она пропустила одно из занятий по расписанию. Это было ошибкой. Айро не терпела недисциплинированности.

  Двери распахнулись, и девушка шагнула внутрь. Зал был просторным, залитым мягким светом, проникающим сквозь бумажные ширмы. Утренние занятия давно закончились, но пространство хранило запах тех, кто упражнялся на рассвете под строгим взглядом сэнсея. В центре, на потертом татами, стояла Айро. Её единственное, огненно-красное око, казалось, пронзало ученицу насквозь. На месте отсутствующей руки был искусно сделанный протез из темного дерева, но даже без него, вся фигура женщины излучала ауру непоколебимой силы.

  —Мико. – голос Айро был низким и ровным, но в нем звучала сталь, – Ты опоздала на урок. И пропустила предыдущий.
  Девушка склонила голову в глубоком поклоне. Попросить прощения у сэнсея в такой момент - меньшее, что она могла сделать в своё оправдание.
  Айро медленно обошла зверолюдку. Её движения были плавными, но в них чувствовалась скрытая мощь.
  — Стратегия без практики – лишь слова на бумаге, Мико. Ты забыла это?
  Мико почувствовала, как шерсть на загривке встает дыбом. Она знала, что спорить бесполезно.
  — Хорошо. – Айро остановилась перед ней, её единственный глаз внимательно изучал лицо Хацуне. – Раз ты показываешь, что уже знаешь и умеешь достаточно, мы проведем сегодня занятие, которое поможет тебе понять истинную цену стратегии.
  Учитель плавным, но быстрым движением откинула край кимоно, обнажая привязанный к поясу боккэн и медленно возложила ладонь на навершие рукояти. Сердце Мико забилось быстрее. Поединок! Это было испытание, испытание её навыков, её выносливости, её воли. Но она знала, что не смеет перечить. Более того, глубоко внутри девушка понимала, что это именно то, что ей нужно. Её стремление к знаниям было искренним, но без должной закалки оно могло остаться лишь зыбкой теорией.

  Идя к додзё, Мико слегка волновалась, она знала что Айро накажет её, но так же знала что наказание будет справедливым, ведь тренировка очень важна и просто так пропускать её нельзя, можно было бы сказать что у Хацуне была уважительная причина, однако неко не собиралась оправдываться. И вот она зашла внутрь и увидела мастера, девушка почтительно склонила голову.
  — Простите меня, мастер, я провинилась и признаю свою вину. - ответила мечница не поднимая взгляд.

  И вот настал тот самый момент, поединок, испытание, Мико была готова вложиться на полную, Айро положила свою руку на рукоять, однако Мико не могла сражаться своей катаной да и не могла просто так взять и вынуть меч из ножен, ей нужно было подходящее оружие. Хорошо зная где что находится в додзё, девушка словно прыжком, разорвала дистанцию с мастером, напрягая свою ноги для максимальной скорости, подбежав к стойке, она схватила боккэн и таким же рывком подлетела к Айро, её разум был чист, она сосредоточилась и нанесла один мощный удар используя свою технику. Атака была удачной, и она смогла пробить оборону Айро, и хоть Мико вкладывала всю скорость и точность в свой удар, она не хотела навредить мастеру, хоть и знала что закаленный ветеран выдержит её атаки, однако как и Айро, Мико не собиралась давать поблажек. После удара девушка отскочила в сторону подняв оружие в боевой стойке.
  Айро всегда двигалась непредсказуемо, Мико была быстрее своего мастера, однако когда дело доходило до атак или каких-либо действий, мастер была способна с невиданной скоростью атаковать, не оставляя шанса на защиту. Так и случилось, град ударов обрушился на кошку, Мико старалась отбиваться, от чего казалось что она сражается с неистовой бурей самого Фуса, но в какой-то момент мощный и точный удар сбил Мико с ног и так упала немного отлетев в сторону. Боль сковала тело кошки, но она не крикнула, мужественно терпя её, разве немного болезненно простонав. Это было поражение, однако Мико смогла нанести удар мастеру, а значит она стала чуточку лучше хотя бы в атаке.

  Приходя в себя, Мико видела, что учитель, которая, казалось, совсем не почувствовала её удара, неторопливо подходит к ней, осматривая свой правый рукав, на котором зияла брешь от удара. Сомнений и быть не могло, она появилась там только что, и девушка отчётливо ощутила удар.
  — Эта штука постоянно мешается. — Айро оголила плечо, на котором были закреплены ремни протеза, и вытащила из рукава искусственную деревянную руку, на которой виднелся пролом от удара боккена ученицы, — Выше локтя... Кое-что с годами не меняется.

  негоже было валяться на полу, так что, оправившись, мечница поднялась и смогла отнести тренировочное оружие к стойке. Айро же просто вернула свой боккен в ножны - она не расставалась с ним никогда даже за пределами додзё.
  — Уважение и дисциплина - вот то, что я втолковываю вам, оболтусам, каждый день. Ты опоздала и пропустила урок, но только что доказала, что все уроки, что были до этого, прошли для тебя не зря. По крайней мере, хоть в чём-то.
  Обвинять учителя в том, что она принижает заслуги Хацуне, было бы крайне неуважительно. Сэнсей имел право требовать со своих подопечных что угодно и как угодно к ним относиться в рамках обучающей программы. Хороший мастер никогда не позволял себе лишнего, а если что-то и позволял, то это было строго в интересах преподавания. Айро была хорошим учителем, даже отличным, и сегодня она оценила то, что, несмотря ни на что, её ученица вступила в битву только после того, как взяла такое же оружие, как и у соперника.
  — На сегодня этого достаточно. Остаток дня в твоём распоряжении, и весь завтрашний тоже. Я собираюсь сейчас пойти и хорошенько выпить в идзакае у Тоторо. — запахнув кимоно, женщина привычным движением достала трубку и набила её порцией курительной смеси, ловко делая всё одной рукой даже без помощи протеза.
  Обычно учитель не говорила о своих планах за пределами тренировочной площадки, но, видимо, сегодня она утомилась, да и её отношение к Мико можно было назвать отчасти особенными, ведь та проводила групповые занятия со многими юными воинами, но лишь с Мико и парой других талантливых ребят занималась потом отдельно. К тому же, все и так знали, что по вечерам перед выходными Айро любила проводить время в идзакае неподалёку и пропускать далеко не одну бутылочку саке. Однако, несмотря на то, что её частенько видели пьяной, ни разу не было случая, что опорочил бы её репутацию сколько-нибудь унизительным образом.