[DND 5]Ардания. Западный фронтир. | ходы игроков | Обыкновенная мирная жизнь.

- Это далеко не херню, - наконец кузнец махнул рукой, - я не скоро научусь их делать, а там уже никого искать не надо... или некому будет...
Дэль-Артэ на это только покачал головой. Время утекало, как речной песок из ладони. До Штайнбурга неделя пути, а упрашивать тамошнего мага, это даже не столько деньги, сколько время, время и ещё раз время. И скорее всего он откажется. Нужен другой, пока что ускользающий от мысли план.

Может, Дональд придумает?

"…И листок свой можешь сам передать, зайдем проведать Дональда. Заодно ты расскажешь мне и ему, на что подбиваешь людей… там. Кстати, ты видел, головы великанов установили?"

Передать? Это дело. Да и, сказать по-чести, играть с Дональдом не надоедает. Особенно после казни рыцаря. Такой-то азарт!..

— Идём.

А головы хорошие. Красиво стоят.

1 октября, Западная управа
До Ночи Конца оставался месяц, а значит настало время определить план обороны. В прошлом разговоре со старостой Райли Холлом были решены вопросы командной иерархии, и поддержки обороны управой — на удивление значительной — так что теперь Дэль-Артэ просто объяснял детали и одновременно записывал план.

— Тридцатого октября, с утра пораньше мы переведём скотину на южный берег реки, а заодно перевезём по шестьсот фунтов зерна на каждого человека. Чтобы даже если с фермами что случится, у людей оставалась еда, а животные не превратились в нежить и при отступлении в город не задерживали нас. Если людям есть у кого пристроить детей на южном берегу, пусть так и сделают, а решившие встретить праздник дома пусть заготовят мешок с сухарями на неделю, кувшин лампового масла, факел и тёплую одежду.

— Когда с дозорных постов или управы зазвучит рог, все должны немедленно взять подготовленный запас и идти сначала в управу, а затем к руинам Северной башни у моста. Таковой путь от дальних ферм до башни потребует от десяти до двадцати минут. Ваша задача, считать людей, чтобы я первым узнал, какие фермы опаздывают. Если я буду сражаться в другом месте, то ополчение обороняется при управе 30 минут от первого сигнала, пока все люди не соберутся, а затем прикрывая людей отступает к Северной башне. На полях вдоль дороги мы подготовим стога соломы, чтобы их легко было поджечь горящей стрелой из лука. Это будет очень важно для моих выстрелов с неба, наших пращников и стрелков.

— Теперь приказы дозорам. Пост горелого леса перенесём ближе к реке, чтобы дозорный и его пёс наблюдали за водами, поскольку мертвецы не нуждаются в дыхании, а значит могут подобраться под водой. Пост Мёртвого леса остаётся на прежнем месте, наблюдая за упырями и трактом на Шедоуспир. Пост северного леса кроме самой чащи наблюдает за Северной управой, и передаёт сигнал рогом, если там начнётся паника или пожар. Тридцатого октября наши дозорные будут нести ночную смену, при этом градоуправитель Дональд МакКлоуберри предложил, чтобы в ночь на посты заступили ополченцы из числа дворфов и эльфов, как обладатели ночного зрения.

Здесь нечего было обсуждать, можно было только надеяться, что удастся убедить впавших в фатализм фермеров, как недавно самого Райли Холла. Если нет… будет сложней.

Когда с делами в его владении всё было более менее организованно, дозорные заступили на службу, а мрачные ученики отправились в город, греться при таверне и приглядывать за мостом, сам Дэль-Артэ отправился во владения соседей. Стало быть на Северную управу, с управительницей которой план обороны тоже следовало обговорить.

Он едва успел познакомиться с этой Кристиной Ламброуз, когда работал над картами города. Да и она сама, лишь месяц приняв эту непростую должность, едва ли сумела разобраться в делах. Но, тем не менее, постучавшись в управу, он дождался управительницы. Из рук в руки передал ей план подготовки к обороне, а затем каждый пункт в подробностях разъяснил.

Дэль-Артэ
Миссис Ламброуз, однако, оказалась не на рабочем месте, а у себя на хозяйстве, распоряжаясь своими многочисленными сыновьями, зятьями и дочерьми по каким-то вопросам связанным с её фермой. Мэтра она, конечно, выслушала, затем покачала головой:
- Наслышана о вас и ваших идеях, господин чародей. И Райли мне уж объяснил, как такие дела делаются. Масла на каждого.. это золотых тридцать будет, ерунда. Ещё за двадцатку я пошлю оболтусов, наделают стогов, да и факелов навертят. Токмо.. погода конечно прохладная, может, даже снег выпадет в ноябре, но.. пожара то не будет? Дома палить не будете? А вот с едой на неделю.. Золотой по скромному самому подсчёту. На две сотни с хвостиком взрослых да ещё столько же дитяток. Есть еда, есть, и одежда есть, но.. Хозяйство на неделю бросать? А жить где тогда? В холода-то? А налоги то уменьшать никто не будет. Нас тут и били и мертвяками травили и чего токмо не было, а мы всё равно за землю свою крепко стояли, верили. А сейчас чегой? Бежать?

Дэль-Артэ терпеливо разъяснял:

— Вы ведь слышали пословицу: «Идёшь на день, бери еды на неделю?». Так и с битвой, она может закончиться за час, а может и затянуться на день. Но дети не должны мёрзнуть голодными. Скажите каждому, каждой семье, чтобы у людей всегда был под рукой запас сухарей и прочие названные мною вещи. Это ведь совсем не обременяет: сухари будут съедаться и добавляться новые, масло тоже в хозяйство пойдёт. А когда беда, тревога, при каждом будет запас еды и топлива для согрева, пока всё не решится. И даже немного больше, чтобы поделиться с оказавшимися без ничего. Эта та мелочь, что спасает здоровье и жизни.

— Кроме того масло понадобится нашим ополченцам. Они же не будут таскать на себе по десять кувшинов, а так встанут на позицию, возьмут у людей масло, польют землю перед наступающей ордой. И подожгут. И будут бить пращами и луками, пока чудовища мнутся перед огнём. А факелы понадобятся, чтобы ночью всегда можно было бросить на дороге. Просигналить нашим лучникам, осветить для них землю вокруг. Вот так и только так, помогая защитникам и поддерживая их, мы устоим.

— Наконец скот. Я потому прошу его перевести на южный берег тридцатого поутру, чтобы мертвецы не сгубили животных, не подняли и не обратили против нас. Если в час атаки придётся отступить в город, как же люди будут вести всех этих испуганных ослов, коз и коров? Они будут брошены и наверняка погибнут. Они не задержат жадного до людской плоти врага. А зерно я прошу вывести тоже ненадолго, хотя бы с окраинных ферм. Если его попортят, пожгут, утащат, людям придётся упрашивать соседей или влезать в долги и голодать.

Дэль был готов ответить на любые вопросы. Снова и снова терпеливо объяснить. Если понадобится, потратить на это недели, вновь подписывая бумаги за каждую мелочь и посетить с управительницей каждую семью. Сейчас это было ключевым. Уже не находилось времени, чтобы убеждать Восточную и Южную управы, но они изначально были в лучшем положении. Быть может у них будет больше времени на подготовку. Быть может они сами прислушаются к рассказывающим всякое соседям. Быть может о них позаботятся остальные. Быть может пронесёт.

Так многое уже было сделано. Защитники собираются в городе, гильдейским героям будет заплачено, а две из четырёх управ хоть как-то подготовились к эвакуации на южный берег. Лучше, чем тридцатого октября, город уже не будет готов к обороне. И самой ужаснейшей ветвью событий была бы та, где враг не придёт. Поэтому, прав Дональд МакКлоуберри, пассивной обороной ничего не достигнешь. Враг будет убивать этих прекрасных людей семейство за семейством, пока не наберёт себе достаточно слуг. Оборона должна быть активной. А значит врага, скотину такую, нужно качнуть в сторону безрассудной атаки на сам город. На его центр. Со всем доступным врагу приложением сил.

Найти его самое слабое место. И наступить.

Дэль-Артэ
- Да понятно всё, господин. Токмо нас на ентом берегу шестьдесят ферм целых, а на том - две дюжины. Ну да ничего, я с Биллом поговорю, приютимся.

Зайдя в Северную Управу- похожую как две капли воды на Западную со старшим сыном, она побурчала с ним о чём-то, потом кивнула:
- Двадцать золотых за факелы и стоги, тридцать - за масло, и сто - за тридцать мешков с репой, тридцать с картошкой, тридцать с зерном и ещё десять с сухарями. На рынке то раза в два дороже будет продать, дак для себя родимых же. Это.. Минх, сколько, говоришь? Сто пясят на двадцать пять? По шесть золотых сверху налога будет? Добро, заплатят. Подписывайте, господин да и ладненько.

20 октября. День.
Дональд и Тораг. Центральная Башня.
Не считая некоторых Эксцессов на Западе, полтора месяца прошли относительно спокойно. Ни орды лягушек убийц, ни толпы сумасшедших варваров. Просто внутренние чистки и разбирательства. Ну по порядку.

Притон.
Из десяти местных бандитов удалось схватить пятерых. Ещё трое были убиты при попытке к бегству а один смог таки убежать. Что, вероятно, досаднее, что ушёл и Зельевар, в туннель вниз успел нырнуть. Впрочем, может, он там и сгинул. Бандиты сначала говорили что никто ни в каких убийствах не учавствовал, но после допроса выяснилось что двое действительно раньше в банде были, там разбойничали, а потом на более тихую работку перешли. Люди в притоне действительно иногда умирали но от передозировки. Трое других охранника притона - просто крепкие недалёкие мужики из ополчения Краузе, что сюда за какие то мелкие грешки ушли.

Бордель.
Здесь удалось всех разом взять. Хоть пришлось неделю.. кхм. В общем, сложно было.
Итог - десять девушек и Маман. Из девушек, к слову, аж пятеро иногда гостей опаивали и обворовывали по маленькому, золотой- другой из кошелей торговцев, по крупному не рисковали. А Марта вообще сдавала Падальшикам информацию о том, когда караван небольшой двинется в Горы на север. Маман сначала артачилась, но если что - готова признать себя и девушек Работниками Ремесла и платить соответственно. Просит всех простить.

Стройдвор.
Но самое утомительное, конечно, было со строителями. Полсотни ремесленников и каждого допроси, разберись.. в итоге, оказалось, десять ремесленников виновны в том что подворовывали. Говорят, на качестве не сказалось, а у них семьи. Уиллоу, опять же, был в явном гневе(что, если бы не чтение мыслей, никогда б не сказать) но просил их несильно карать, работы внезапно в городе всё больше, ремесленников мало, ну а платят в Штайнбурге том же не меньше, а жить - куда безопаснее.

Билл.
Задержать его было вообще легко. Пил горькую в Рыле, явно подозревая плохое - но не слинял.
Отпираться не стал. Сказал, сто в квартал ему давали и бордель и притон, чтоб прикрывал и давал работать. Впрочем, деньги у него не за залеживались, в том же притоне в кости и в борделе и спускал ну и в Рыле винца да настоечки..
Рядовые Ополченцы и начальник Южнго Ополчения Джэйн Старлайт(столичная, по слухам, штучка) за него просили, но так, порядка ради. Уверены были - казнит его Краснобай.

Рядовая преступность
Мошенники, продающие на рынке"целительные порошки", карманные воришки, пьянь и дебоширы, пара вольных девушек не с борделя - всего ещё с две дюжины.

Так что работы было много. Осталось решить чего с ними всеми теперь делать.

И - приятная новость! Гильдия воинов построена! И Крысобой сказал, что отписал в Штайнбург, и скоро четверо молодых героев прибудут в Уиллоугейт.

Правда - неприятная новость. Торговцы чего-то стали постепенно сворачиваться. И понятно почему. Скоро Праздник Конца. А учитывая Пророчество Рональда - он может стать для Уиллоугейта последним. Может, и не стать - но рисковать излишне никто из пришлых не намерен.

Дэль Артэ
Что же. Меры, какие можно, были приняты. Достаточно или нет- время покажет. Впрочем, у него был ещё один План..

27 октября, центр Уиллоугейта, раннее утро
Что есть сила барона? Потеря чего и в каких условиях, есть его главный страх?

Дэль-Артэ размышлял о предстоящем сражении. Он знал ответ на выше названный вопрос. Пешки — естественно. Барон ведь ведёт войну. Он прямо сказал о назначении города в послании своего рыцаря на доске объявлений. Его немёртвым слугам, замеченным в окрестных лесах, до недавних пор было наказано не нападать на беззащитных крестьян. Дабы скот рос крепким на вольном выпасе, кормился и размножался, пока не настанет время собирать урожай.

Осень пришла, к слову. К тому же ещё весеннее явление лордов-управителей стало знаком внешней угрозы. Неуправляемого фактора в цепи событий, что может как преумножить стадо, так и загубить. Всё это склоняет к естественному для вампира желанию — пораньше начать забой. И подготовка к этому событию, судя по возросшему числу упырей в окрестностях, уже вовсю идёт. Разумеется, владыке земель этих вовсе не хочется, чтобы смерды взволновались раньше срока и разъехались по окрестным баронствам. Сильным поступком была бы блокада города — и перехват гонцов. Тем не менее караваны прибывают и отходят, рыцарь явился со своим пророчеством, а жрица невредимой ушла. Стало быть либо противник выбрал менее эффективную стратегию, либо здесь и сейчас не имеет достаточных на контроль за всеми трактами средств. То есть нуждается в новых рабах.

Другой способ контроля, более изощрённый. Это установить над городом собственное правление. Но такового до прибытия лордов-управителей выявлено не было. Очевидно, что Дональд — не ставленник барона. Ставленник барона бы не сжигал мертвецов. С другой стороны, первая команда управителей была вырезана почти полностью. А город — наказан, чтобы внушить людям должный фатализм. Возможно, даже излишне, поскольку после отступления сэра Штефана Карштайна от границ города Уиллоугейт едва не стал лёгкой добычей для гоблинского вождя. И это событие опять же говорит, что город барону неподконтролен. Тем не менее, за городом наблюдают: извне — несомненно, и почти наверняка изнутри. Город словно бы завис в неопределённости. Забить ли отбившуюся от рук скотину, или ещё чуть подождать?..

И если эти мысли верны хоть на четверть, неопределённость очень легко покачнуть.

— Что же, приступим.

Невидимым Дэль-Артэ выбрал позицию: пристройку подзаброшенной за месяц часовни, вблизи лавки алхимика и опустевших рыночных рядов. Он выбрал и время. Ранние сумерки, когда ночная стража устала, а люди только отходят ото сна.

Громовой голос загрохотал над рекой.

— Слушайте Все! Волю Ордена! Белого Пламени!

Голос рокотал над городом, как чугун чеканя слова.

— Слушайте! Волю Ордена! Дертрикса Сияющего! Рыцаря Южного Очага!

Повторяя иллюзию снова и снова Дэль выждал момент.

— Самозванные лорды-управители. Приговариваются. К справедливому суду. Через повешение. Волей Ордена. Им послано. Предупреждение. Дабы не вели. На гибель. Невинных людей.

— Дабы. Не плодить. Полчища. Немёртвых. Каждой. Скотине. Велено явиться в управу. На подушную ревизию. Для отбытия в королевство. В сопровождении его величества войск.

— Людям пришедшим. Будет дарована. Земля и Воля. К ночи. Тридцатого октября. Явятся рыцари. Дабы сопроводить. Смердов страждующих. В безопасность. И угомонить зло.

Четыре послания, каждое менее двадцати пяти слов. Верно мыслите, сэр Штефан Карштайн, это всего лишь пересланные планарным союзником «Волшебные уста». Сияющим в лучах рассветного Солнца существом, что явилось высоко над часовней, и уже направилось к самозванным управителям для приватной беседы. Чтобы повторить прилюдно озвученную угрозу — и наверняка предложить условие прощения грехов. Ведь паладинам Дауроса вовсе не с руки калечить невинных крестьян.

Что же, блистательный сэр Карштайн, ты хотел солдат? Твоих солдат отбирают. У тебя более суток пути от Твердыни на Могильниках, если послание вовремя достигнет тебя. Не возникнет ли у тебя мысли разделить армию, чтобы удержать явно невеликий отряд паладинов засадой? Напасть днём, чтобы опередить их? Послать за подкреплением, которому города вовремя уже не достичь?

Ты можешь затаиться, выждать, разведать. Но погладит ли тебя барон по головушке, когда сберегаемый скот из руки пастыря вдруг начнут уводить? Что ты сделаешь утром тридцатого, когда прибыв на место увидишь на мостах гурты животных и колонны телег с зерном? Станешь ли ждать ночи, для предсказанного рыцарем нападения? Или, не видя паладинов в городе, рискнёшь их опередить?

Вопросы-вопросы. Всё это шито белыми нитками. Но подготовки лучшей, чем тридцатого октября, у города не будет. А посыл явный, а посыл чёткий. Вложенный прямёхонько в немёртвую головушку рыцаря его светлости… его тёмности. Урожай пора собирать.

Что до людей. Людям нравится верить. В явление компетентной и ответственной силы, чтобы всю эту говнину наконец-то разгребла. Вспомните, как они встречали первых управителей! Да, люди будут сражаться, пока есть надежда. Пока они верят, что они не одни. Вот только в городе нет воинов его величества.

Я один.

Место выступления Дэль покидал поспешно. Как и подобает уважающему себя колдуну.

Притон

— Ложь при даче показаний, подпольная продажа дурманов, убийства и бандитизм. Этих двоих сразу на дерево. А мужиков в подвал башни. Их прилюдно накажем. Да, и мешки с дурман-травой несите в ратушу. Потом решим, что с ними делать.

Бордель

— Ну что ж. Готовы признать — значит, готовы признать. Оставлю вам каждой немного золота — на остаток сезона. Кроме того, дам еще тридцать золотых — пойдешь сначала к резчику по дереву, потом еще к писчику. Закажешь вывеску и поставишь на входе. Проверю. А все остальное, что ты тут нажила и укрыла, я забираю. Это и будет твоими и наказанием, и входной податью в ремесло. Воровать вы тоже перестаёте — теперь вы под ратушей, лучше зазывайте на рынке и в "Рыле", можете и с самим Генри договориться. Таиться и скрываться вам теперь не надо, так что деньга пойдет бодрее. Да, и героев обслуживаем в первую очередь. Гильдию воинов подняли, щас пойдут контракты, и свободных денег у них будет на руках будет больше.

Он повернулся к Марте.

— А ты контактов с Падальщиками не разрывай. Но ничего о том, что тут случилось, не говори. Просто продолжай работать и все.

После этого он ушел.

Стройдвор

Уиллоу, конечно, был разозлен, но Краснобай лютовал не меньше. Вернее, сначала он держался — осматривал наворованное, покрутил в руках жестяной таз для замешивания раствора — но потом трудяги начали говорить о семьях.

Тут-то Дональда и порвало.

— Че вы сказали? Семьи у вас? — он без размаха, но с силой хватил по полу тазом, и тот жалобно грохотнул. — Вы, блядь, ГИЛЬДИЮ ВОИНОВ СТРОИЛИ. Ту самую гильдию, которая семьи защищать и будет. Это так вы о семьях заботитесь — распиливая стройку единственного зала героев?! Когда сюда еще раз гоблины завалятся, кто-то из вас что ли в мечи пойдет, а?! Бошки вы бараньи. Да вы первыми должны быть заинтересованы в том, чтоб с этой стройки ни гроша не пропало! Я для себя эту гильдию строить вложился что ли?! Да мне вообще поебать! У меня меч, доспех и магия, мне она нахуй не упала! Это не мне, а вам гильдия! ЭТО ДЛЯ ВАС ТУТ ДЕЛАЕТСЯ ВСЕ, ЕБАНЫЕ ВАШИ РТЫ, Я ПЕРЕД УПРАВОЙ ЗА КАЖДЫЙ ГРОШ СРАКУ РВУ КАК ПРОКЛЯТЫЙ НА ГАЛЕРАХ, МАЗУ ТЯНУ ЗА ВАС, МИРОЕДЫ, ХОТЯ ЕЩЕ ВЕСНОЙ СПИЗДИТЬ МОГ ВАШУ КАЗНУ, У СПЛЕТНИЦЫ ОШЕЙНИК СНЯТЬ ДА ПО СТРЕМЕНАМ ДАВИТЬ ОТСЮДА К ХУЯМ СОБАЧЬИМ, ТУТ НИ СТРАЖИ, НИ ГЕРОЕВ, НИ ДАЖЕ КОНЕЙ, УПРАВА ЕЛДУ ПРОССАЛА БЫ МЕНЯ ИСКАТ...

Потом Саймон и Аршад увели его прочь. От греха. Ибо грех был не за горами.

Уже успокоившись, он потом говорил Уиллоу:

— Заберу украденное и дам плетей, да и все. Ни на какие работы с инструментами их старайся больше не допускать. Копательно-таскательные — можно, че-то сложнее — уже по крайней необходимости. Ну и проверяй их, конечно. Еще они утверждают, что на качестве не сказалось — ты лучше перепроверь за ними еще раз. Мало ли что они там "качеством" считают.

Краснобай помолчал, а затем добавил:

— Если там прямо совсем все плохо, дай знать. Казна доплатит.

Билл

— Что такое "сто золотых монет" знаешь, Билл?

Краснобай подождал ответа.

— Это четырех ополченцев снарядить. А еще мне Крысобой предлагал за двадцать золота в день обучать ополченцев и охранять город. Вот что это такое, Билл, твои сто золотых. Четверых поставить в топоры или нанять мастера над оружием почти на неделю.

Билл оказался хотя и порочным, но небезнадежным. Совсем гниль сбежала бы прочь или внаглую отморозилась от всего сделанного. Чужд Биллу долг не был. А потому Краснобай не стесняясь пинал его по яйцам. С размаху, с разбегу и не сдерживая ноги:

— Когда гоблины приходили, сколько безоружных людей с южных ферм погибло, помимо Йована? Дохера, да? Дохера. А ты знаешь, что в местах, которые ты прикрывал, от передоза мерли? И что наводки бандитам кидали на караваны? Как думаешь, сколько людей убили твои сто золотых в сезон? Я вот даже считать не берусь.

Он выдержал паузу, давая ему обдумать услышанное.

— Должность в управе ты оставишь. Оружие, доспех и нажитое сдашь. Потом я вместе с остальными ворами, мошенниками и бандитами выведу тебя на площадь. Ты будешь опозорен и получишь плетей. Все это дорогая цена, но получишь ты несоизмеримо больше. Ты станешь чист перед управой. Перед Короной. Свободен от довлеющих над тобой старых грехов. И если захочешь и приложишь силы, отмоешь свое имя.

Краснобай встал и направился было к выходу из трактира. Но немного не дойдя, повернулся к Биллу через плечо:

— Это никогда не поздно. Начать жить по совести.

* * *

А затем подошел день казни.

Опустело множество прилавков, и рыночная площадь стала свободнее. Малая управа собрала желающих, стража небольшими группами выводила связанных между собой арестованных.

— Люди Уиллоугейта! Прошу любить и жаловать — паразиты и кровопийцы, бандиты и воры, обманщики и вымогатели. Иными словами — самые лучшие люди этого славного места! Первые четверо человек, среди которых бывший староста юга Билл Хантер, защищали и покрывали притон с дурманами, устроенный в одной из ферм! От неминуемой плахи их спасает то, что не они его устроили, не они готовили дурманы, не они получали с него основные барыши, и что они открыто и честно сознались в этих преступлениях, не скрываясь от суда управы! Наказание — отстранение от должности, лишение преступно нажитого и плеть! Следующие полторы дюжины — воры на ремесле, кравшие со стройки гильдии воинов! Наказание — лишение преступно нажитого и плеть! Ну и оставшиеся запустили руку уже не в казну, а в ваши карманы — это мошенники и воры! Наказание — лишение преступно нажитого и плеть!

Он обвел взглядом толпу.

— Сегодня не будет казней увечьями и смертью. Воровство — серьезное преступление, но серьезное не настолько, чтобы мы имели право бесповоротно что-то перечеркивать. Даже здесь. Даже на фронтире. Даже зная, что этот край не позволит нам ошибаться бесконечно. Но пусть каждый помнит: воруя из казны, вы воруете прежде всего у себя. Жизнь управы на протяжении этих полугода была у вас как на ладони. Мы не ели изысканных блюд, не жили в роскоши и не мотовали. Все ваше золото уходило на город. И вина воров перед управой — это вина еще и перед каждым из вас, — Краснобай повернулся к преступникам: — А вы, арестанты, получаете последнюю возможность очистить свое имя перед народом. Последний шанс освободиться от тяжести совершенного. И последний шанс начать жить достойно. Стать теми, за кого герои будут видеть честь погибнуть с оружием в руках.

20 октября. Рынок
Крики, вопли и мольбы казненных стихли. Бордель открылся снова, под вывеской "Райские Врата"с изображением изящно изогнутой мостом тоненькой красотки с роскошным обнаженным бюстом и тоненькой юбочке. Маман в целом не протестовала, Генри, скрипя сердцем, согласился взять двух девушек к себе, обязуясь с них платить налог. Вероятно, он и раньше их при себе держал, без налогов там. Но лучше с налогами и грамотой - чем без налогов под хлысты.

В целом, целительная сила телесных наказаний, как ни странно, привела в ряды ополчения аж десять человек, включая то и дело держащегося за промежность Билла. А вот десять ремесленников с семьями - обиделись и уехали. Сказали лишь что в Штайнбурге им всё дадут и ничего им за это не будет. Да и хрен с ними.
Так что - последний день, чтоб купить чего. Потом всё. Конец. Праздник такой. Невесёлый.

Краснобай. После Казни.
- Здарова, Краснобай! - Крысобой, изучив доску объявлений, подошёл к Дональду.
- Ну что, заруба будет, да? Славно. Того, я не в обиду, просто поясню чего. По магическим штучкам в управу. Ладно, хрен с ними с мертвяками, там обычно почти никогда взять нечего, да и вроде дело благородное, защита родного края. Хотя тоже конечно.. Но с Бородачем ты зря. Сам знаешь, любая цацка нормальная дважды выше чем твоя награда. Ну и на хера тогда за это копьё серьезным людям напрягаться, тратиться на расходники, когда потом сдавать самое важное? Урежь запросы, а? Убери к херам эту канитель со сдачей, не искушай народ. И так то сумма крохотная а с такими условиями только лохи на убой пойдут. Один раз.

Говорить, что с магическими штуками тут скорее личное, и что Зуб подозревает чертил из Фортовых в сожжении Карнака, Краснобай не стал.

— Салют. Контракт подразумевает, что герои Бородача где-то вне форта подловят. Он ведь постоянно тоже там не сидит, решает вопросы. Наверняка кто-то на него залупается, куда-то надо выбираться. А на сам форт награда будет другая, и, наверное, зимой. Да и мы управой тоже с вами и пойдем. Так что... Пусть повисит. Вдруг кому из вас повезет.

Тот хмыкнул и плечами пожал.
- Да дело твоё, я чего. Просто проще решить что это просто бандюган какой и на тыщу- другую вещей взять чем идти такой контракт сдавать. А по форту жду, выживем - глянем. Бывай.