Oyasumi | ходы игроков | Пожар Мировой Эволюции

Меньшее количество чёрных точек Аки связал с уничтожением кошмара. Видимо осталось подчистить остатки и тогда девушка будет в норме. Решившись, парень смело протянул руку к куполу...

Вид места оказался ожидаемым для личности, увлекающейся искусством. Возможно, что и подобное у самого Ёсимуры выглядело как-то так же. Не успев толком разглядеть окружение, сразу же отвлекся на источник голоса.

Приветственно помахав в ответ, начал внимательно выслушивать эту версию Касаги. Ситуация одноклассницы печалила парня, заставляя задаться вопросом о намерениях девушки. Почему та ещё не покинула клуб? Вот только спросить не удалось и пришлось тут же бросаться к месту, где девушка упала в темноту.

– Ацуко?! – осмелился назвать девушку по имени, пытаясь попутно нащупать с ней связь.

– ТЫ~! Ужасный сын отличной дочери! – стоило только Харуки показать себя, как с устрашающим хрустом голова не-баа-чан повернулась к Харуки. Пара мгновений – и вот костяная рука вытягивается, хватает юношу за лицо и притягивает в себя, отпуская уже ближе к себе, в результате чего юноша пролетает мимо и бьется по земле, получая пару синяков. Кажется, Кошмар ненамерен разговаривать – в конце концов, Розовая говорил, что большинство Кошмаров видят в рефлекторах исключительно врагов.



Стоило Аки заглянуть за стол – он увидел лишь обрывающийся паркет и непроглядную темноту. А затем слева прозвучал шепот.

– Бу! – и легкое дуновение в ухо. Стоило Ёсимуре среагировать и развернуться, как он увидел смеющуюся Касаги – уже сзади. – Аккуратнее с именем, Ацуко может и не понять.

Девушка круталась на пятке и исчезла в темных обрывках, после чего появилась на другом столе, уже полноценно усевшись на него и сложив нога на ногу.

– Но знаешь, может творчески Ацуко бесталанна – но она легко понимает и подмечает суть любой композиции, неважно, живопись это, музыка, архитектура, литература, кино или любой другой вид искусства. Она прекрасно умеет оценивать что угодно, а её разум представляет собой сложную аналитическую машину. Единственное, что она не понимает до конца – меня, саму себя и эмоции, – Подсознание наклонилось вперед, оперевшись локтем на колено. – И знаешь, из-за этого я тоже не до конца понимаю это. Не подскажешь?

Как по волшебству холст очистился и рядом появилась кисти и палитра с красками, которые, впрочем, можно было и заменить чем угодно – да и сам холст мог по желанию Аки превратиться в планшет со стилусом, например. Старинный граммофон остановился и, по ощущениям, мог превратиться в любой музыкальный инструмент. А на одном из столов появилась печатная машинка – что, опять же, могла стать хоть пергаментом с пером, хоть ноутбуком с открытым текстовым редактором на любой вкус. Что ж... Предложение Подсознания было очевидным.

Удар от землю выбил дыхание, но Харуки удалось хрипя подняться на ноги и, обнажив катану, броситься на кошмар.

- Аризу мертва! - крикнул Мураками в попытке выбить существо из равновесия, - Ты её не уберегла!

Лезвие было поднято над головой и приблизившись к Баа-чан Харуки его опустил в резком ударе. Он видел подобное в кино.

– Понимает суть, но не эмоции... – кивнув, направился осматривать холст. – Я не думаю, что этому можно научиться. Ну, именно чувствовать эмоции как должно. Если она просто понимает какая эмоция заложена в картину, то это уже талант сам по себе. Я думаю, что ей стоит попробовать узнать побольше теории и сотворить что-то на её основе. Узнать как правильно передать идею и попробовать её изобразить.

Организовав себе холст нужного размера, направился к современному музыкальному проигрывателю и включил подборку успокаивающей музыки с звуками моря на фоне. Следом уселся за ноутбук с подключенным планшетом и начал делать заготовку.

– В последние дни у меня довольно плохо выходит. Возможно, что это связано как-то с этим миром снов...

Аки не стал долго раздумывать что нарисовать, решив попробовать изобразить саму Касаги, скрытой почти полностью за множеством подсолнухов. Лишь какие-то части тела проглядывают у стоящей боком фигуры. Он не стал делать в полный рост, взяв всё что выше уровня груди. Больше всего парень хотел сконцентрироваться на тёплой улыбке девушке.

Довольно часто юноша оглядывался на Ацуко, иногда и вовсе подходя поближе с планшетом в руке.

– Да~! – прохрипела не-Азуми. – И не вырастила достойного внука! Я!

Кажется, Кошмар тоже видела это в кино – и поэтому выставила перед клинком Харуки деревянную трость, которую юноша разрубил пополам и клинок вонзился в плечо кошмара, откуда пошла черная кровь, такая привычная для эгрегоров мира снов. Неожиданном резвым прыжком старуха отскочила – и, судя по всему, её ноги были точно такими же костлявыми, как и руки.



По какой-то причине Аки почти мгновенно смог поймать настрой и выплеснуть на экран весь тот редкий теплый настрой Касаги. Его совсем увлекло и он умудрился одновременно и прорисовать подсолнухи – и саму Касаги, что скрывалась в зарослях этих подсолнухов, создавая впечатление, что сначала нарисовали саму Ацуку и лишь затем выросло поле подсолнухов. На самом деле, в реальной жизни такое далеко не каждый художник сможет осилить за годы работы, а тут в кратчайшие сроки такое чудо.

– Ого... Действительно захватывает дух – хотя, может быть, мне просто нравится Ацуко, – восхищенно произнесло Подсознание, не отрывая взгляд от картины. – Не знаю, почему ты решил ей помочь, но я даже ревную: у Ацуко есть такой хороший друг... Она и влюбиться может, осторожнее, Аки – чужое сердце очень хрупко.

Наконец, с ощутимым трудом оторвавшись от картины, Ацуко сделал несколько шагов к Аки и обняла его.

– Спасибо. Желание творить, но не быть способным создать что-то прекрасное – это пытка, – а затем все накрыло тьма и сознание Аки исчезло.

Мураками продолжил развивать первоначальный успех и, забыв про защиту, ринулся на кошмара вложив катану в ножны, планируя приблизившись резким движение вытащить оружие. Он тоже видел это в кино.

- Ещё не поздно исправить ошибки! - немного хрипло крикнул Харуки, - А если нет, то просто сдайся!

– Я уже опоздала исправляться! – взвизгнула старуха, легко уклонившись из вырванного из ножен клинка, отделавшись порезом на щеке. Кажется, Кошмар тоже видела это в кино и сумела предугадать действия Харуки. Атака за атакой не приносят успеха, быть может, она чего-то ждет?

- Ещё ничего не поздно! - возразил Харуки пытаясь избавиться от ощущения того что это всё похоже на сцену из манги, - У тебя ещё куча времени, целая прорва!

Харуки совершил рискованный выпад подскочила к кошмару, эту атаку можно было назвать сумасбродной и любой бы учитель кендо сейчас бы отчитывал школьника, но к счастью тут их не было.

– Мое время закончилось... – неожиданно тихо проскулил монстр и старуха дерганным движением ушла от рискованного выпада юноши и нанесла прямой удар пальцами ладони, всадив её в бок доспеха – после чего та удлиннилась, откидывая Харуки с кровоточащей раной. Рука Кошмара приняла обычную форму и он поднес ладонь ко рту... После чего начал грызть и кусать свои пальцы, оставляя в коже дыры и разрывы. Черная кровь смешивалась с алой. – ЗАКОНЧИЛОСЬ! ЗАКОНЧИЛОСЬ! ЗАКОНЧИЛОСЬ!

Открылась! - восторженно воскликнул про себя Харуки сближаясь с слишком быстрым кошмаром взявшим личину Баа-чан. Мураками не стал обращать внимание на рану, всего одна чашка чая и он будет как новый. - Шея открыта, обязательно нужно бить!

На этот раз Кошмар промолчал... И каким-то неведомым образом согнул в прямой угол шею, в результате чего катана пролетела выше, а старуха в ответ ногой ударила в доспех и та резко удлиннилась. Кажется, это был слишком близкий контакт для неё и такое ей не нравится. Харуки повезло отделаться слабыми ушибами.

Школьник, решив что близкий контакт будет более удобным для него, нежели для кошмара, рванул к Баа-чан. Харуки попытался воспользоваться неудобным для кошмара положение, хотя и для "самурая" столь близкий контакт был излишен - не получиться размахнуться как следует. Мураками шагнул ещё ближе, столь близко что кошмар, несомненно, мог почувствовать дыхание школьника, а при желание и укусить за нос. Харуки попытался ухватиться Баа-чан за плечо чтобы помешать ей снова уклониться и добавить поднимающемуся снизу вверх, куда-то в подмышку, удару дополнительную, столь нужную силу.

Однако попытка перейти в ближний бой оказалась ошибкой – конечно, удар катаной попал по Кошмару, но та резко вытянула шею и безгубая пасть впилась в шею юноши, начиная с невероятной скоростью стучать зубами, стесывая плоть, прокусывая сухожилия и обливаясь кровью, дабы дорваться до вкусного костного мозга в позвоночнике. И когда зубы наконец-то застучали о кость – сознание Харуки милосердно померкло, а камень в кольце треснул и исчез.

Когда Харуки вновь очнулся – он оказался в каком-то безгранично-темном синем океане, пахнущим чем-то тухлым... А потом понял, что не может дышать. Как бы он ни боролся – вскоре его рот, уши, нос и даже глазные отверстия стала заливаться желеобразная вода, которая вызывала раздражение внутри головы и желание проблеваться. Харуки тонул... А затем он проснулся – весь в поту, фантомными болями в шее и зубастым оскалом Сожаления в памяти.