[WoD] Long way home | ходы игроков | 1. On the far side of the moon

  Система открытия гермодвери поддалась Стрекозе быстро, и вот, спустя пять минут Полианна попала в тамбур между тоннелем и самим лабораторным комплексом. Большое панорамное окно показывало, что внутри лаборатории присутствовал аварийный свет от нескольких светодиодов по углам, и, судя по всему, какой-то воздух, а ещё там было экстремально холодно, вода из воздуха в виде изморози покрывала ряды пустых ниш для хранения образцов, расположенные вдоль стен.
  Где-то в центре комнаты на потолке горел единственный большой рабочий красный светильник. Под ним стояла массивная колба из усиленного бронестекла, наполненная вязкой жидкостью, подсвеченной снизу зелёным свечением. Внутри, неподвижно подвешенное в анабиотическом растворе в позе эмбриона, плавало тело существа, похожего на горгулью, закрытые глаза, две ноздри-щелки, впалые щеки, тонкие губы широкого рта с выступающей парой нечеловеческих клыков, с бледной, но в свете снизу отливающей зеленью, кожей с текстурой потрескавшегося старого камня, на пальцах прижатых к груди жилистых рук скрюченные птичьи когти, сами руки бугрились выступающими нитями мышц. Вдоль хребта тянулись выступающие костяные наросты, заканчиваясь на рудиментарном 20-сантиметровом хвосте, две порванные перепонки, натянутые между руками и боками твари, как у шерстокрыла, застыли в смеси, прикрывая тощий торс.

  В тамбур Стрекоза не зашла, а заползла, рассеянно огляделась и заперла гермодверь за собой. Зрелище экспоната в колбе заставило её только выдохнуть с высунутым языком.
  Ну нет, даже у неё есть принципы. Даже если этот гомункул в душе дружелюбный немой джентльмен, она не станет его будить, чтобы пообщаться.
  Открыв дверь из тамбура, она вошла в лабораторию с дробовиком наготове и посветила фонарём вокруг в поисках двери вглубь комплекса.

  Пилот ощутила, как холодный сухой воздух наполняет тамбур, возвращая, наконец, звуки. Шаги, шуршание перчаток, стук, вакуум отступил перед технологиями в этом подземном убежище.
  Как будто зная, что в лаборатории должна быть задняя дверь, Стрекоза осмотрела дальнюю стену, и да, вероятно согласно какому-то принятому стандарту, там она была. Ещё один переходной тамбур, только ведущий в глубь комплекса, выполненный из толстого металла с панорамным окном, точь в точь такой же, откуда зашла сама Полианна. Снаружи это была обычная прямоугольная дверь с запирающим механизмом. Рядом с ней находилась кодовая панель с потухшим дисплеем, но зеленая лампочка напоминала, что питание есть и терминал активен.
  На двери висела металлическая табличка, на которой красным по серому написано.
SECTOR 4B: AUTHORIZED PERSONNEL ONLY. BIOHAZARD PROTOCOLS ACTIVE.

  По всей видимости, лаборатория с колбой была чем-то вроде криохранилища или исследовательского пространства для криогенной инженерии, настолько здесь экстремально снижалась температура. Через короткий промежуток времени астрогатор поняла, слишком долго находиться здесь нельзя, скафандр может просто не выдержать. Из-за того, что изморось присутствовала и внутри тамбура, скорее всего температура там соответствовала лабораторной, что вряд ли было нормой, ибо форсунки подачи жидкости для деконтаминации предполагали более теплую атмосферу. А тихое шипение выдавало едва работающую систему вентиляции. Дальняя дверь тамбура, судя по всему, открывалась изнутри комплекса, не имея никаких приспособлений или видимых сканеров для открытия из шлюзовой камеры.

  Пока Стрекоза мелкими замучено-хромыми шажками приближалась к следующей двери, её правая рука своевольно отлепилась от рукоятки дробовика и провела кончиками пальцев три прямые линии по инею, который облепил колбу с гомункулом, где-то в районе его широких плеч. Перед тем, как касаться клавиш кодовой панели, чтобы та включилась, она потёрла пальцы, очищая их от налипших кристалликов.
  Тук-тук.
  Какой здесь сервисный код, четыре ноля?

  Хотя код доступа и не был столь прост, но Стрекоза справилась на отлично. С мягким "ш-ш-ших", дверь в тамбур открылась, впуская Полианну в замёрзшую камеру. По всей видимости в тамбуре ранее работала система деконтаминации, очистки скафандров от биологически или ксенологически активных субстанций, бактерий или иного загрязнения, форсунки для подачи стерилизующей жидкости которой на потолке выглядели чистыми, без следов вандализма. На наблюдательной панели, не видимой снаружи, слабо горели красным индикаторы подключения к сети базы. Решетки системы терморегуляции, находящиеся в дальних углах, покрыты тонким слоем изморози, но при ближайшем рассмотрении наблюдался слабый поток воздуха.

  Заработал сканер, просвечивая переборки и, главное, гермодверь внутрь комплекса. На сей раз перед Полианной открылась другая картина. Внутри стен к лаборатории тянулись пучки кабелей электропитания и оптоволокно сетевой инфраструктуры. По всей видимости они остались рабочими, а криолаборатория работала на требуемом для холодильных установок и колбы минимуме. Система деконтаминации просто была отключена от сети как неприоритетная цель, хотя это привело к последствиям, ибо жидкость из резервуаров над потолком никто не удосужился слить, лёд разрушил большую их часть. То же самое с системой вентиляции, хотя, в отличие от системы очистки, функциональность она сохранила в полном объеме. В одной из решёток находилась скрытая крохотная камера, на отдельном кабеле, просунутый через воздуховод.

  Гермодверь в лабораторный комплекс выглядела как классический круглый люк чуть меньше, чем в рост человека. Со стороны тамбура чистый, почти отполированный до стального блеска, но, как показал сканер, изнутри это был механизм, открываемый, пусть и с силовым приводом для усиления, вручную, штурвалом, со считывателем ключа-карты для разблокировки доступа. В закрытом состоянии в качестве засова гермозатвора служили десять клиньев прижимного механизма, расположенных по всему кругу на равных расстояниях, соответствующих десяти долям круга, и прижимающих люк к уплотнителю. За люком просвечивалось небольшое тесное помещение с узким проходом дальше. Судя по всему, очертаниями и составом поглощения спектра волн, там находились койка, небольшой холодильник, рабочий стол, полка с рядами книг, герметичный неидентифицируемый ящик, откидной столик и два стула.

  Стрекоза не хотела применять абордажный телепортатор до последнего, только в самом крайнем случае.
  Потому что эта штука...
  А: Адски громкая. Воет при прыжке так, что стёкла трескаются, для психологического эффекта на противника.
  Б: Безумно ненадёжная. Может запросто кинуть внутрь стены или мебели.
  В: Возможно, отправит её не в нужную точку, а на "Цефей". Уж лучше застрять поперёк двери, чем это.
  Г: Готовится к прыжку так медленно, что Стрекоза успеет закоченеть прямо в тамбуре.
  Пилот с тоской посмотрела на решётку вентиляции. Если бы шахта была всего на чуть шире, она могла бы туда пролезть вместе с ранцем, разгрузкой и оружием. Но даже у её тела были пределы компактности. А снова резать двери буром Стрекоза не хотела, это не корабль эфиритов, чтобы она могла себе позволить такие меры.
  - Цефей, приём. Сбрасывай настройки абордажа, готовлюсь прыгать по новым координатам, - немного нервным голосом позвала Стрекоза, вывела на визор меню управления телепортатором и коснулась ядра прибора, который был закреплён на поясе впереди.
  Когда ядро зажужжало, раскручиваясь внутри подвижных полусфер, Стрекоза вытянула из-под отсека под блоком питания четыре нити-проводника, две повязала на лодыжки, а две намотала на большие пальцы.
  Ну, идём на абордаж.

  Первым делом ударил звук, пронзительный вой, проникающий до костей. Высокочастотный визг разодрал тишину криолаборатории. Затем появилась вибрация, подчиняющаяся искривлению пространства-времени. Красные аварийные огоньки замерцали, будто готовые перегореть, а бронебойное стекло на смотровом окне пошло трещинами. Десять секунд подготовки аппарата к переносу могли показаться вечностью. Шум и дребезжание нарастали, покуда телепортатор синхронизировал поля и набирал критическое значение масс-энергии в двух точках грави-зацепа. На пятой секунде Стрекоза почувствовала, что ее тело начало покалывать, в скафандре, а вероятно и вне его, стало дышать намного легче, но это опасно кружило голову, будто вместо кислорода в кислородные баки оказался подан озон. Когда уже казалось, что стекло тамбура разобьётся, грянула вспышка. Крик реальности повис на самой высокой ноте и взорвался тишиной. Полианна исчезла...

  ... и появилась в небольшом помещении за люком, закуток коридора, когда-то давно переделанный под жилую комнату дежурного персонала. В глазах Стрекозы пространство вывернулось наизнанку, невероятно кривыми линиями разрывая стены лаборатории, а затем снова свернулось к исходному состоянию, но уже в другом помещении, вызвав гравитационный удар мгновенно образовавшейся из воздуха массой сменивших позицию в геометрии пространства-времени квантов. Личные вещи и бумаги со стола полетели прочь от Стрекозы, шелестящими листами взмыв в воздух, или с глухим стуком ударившись об пол. Тут было тепло, градусов двадцать, если по Цельсию. Цефей не ошибся в расчётах, координаты были точными, ни сантиметра из центра комнаты.

  Сама комната выглядела как каюта для вахтовика, было заметно, что операторы лаборатории добирались сюда чаще всего лишь ради сна, и многие вещи принадлежали разным людям. Справа от Стрекозы стоял рабочий стол со стулом, заваленный панелями данных, часть из которых теперь валялась внизу. По всей видимости работали не все, многие запылились, другие покрыты трещинами и даже были наполовину разобраны. Тут же лежали тетради с плохо разбираемыми, но действительно разными подчерками. Слева застеленная койка с потрепанным дырявым одеялом. Над ней висела полка с несколькими знавшими множество рук книгами: Филип К. Дик "Мечтают ли андроиды об электроовцах?", Роберт Хайнлайн "Чужак в чужой стране" и Майкл Крайтон "Парк юрского периода". На небольшом откидном столике рядом лежали вповалку распечатанные уже поблекшие фотографии в рамках, несколько разных семей, чьи-то родители вместе с ученым в белом халате, жена с улыбающимися детьми на фоне парка, подростки в школьной форме, встреча выпускников, азиаты, латиноамериканцы, европейцы, африканцы и индийцы, и рядом фотографии земли с орбиты, сине-зелено-серый шар, повисший в черной пустоте. Чуть дальше, в углу, стоял небольшой холодильник с несколькими гермопакетами с едой внутри, и початой бутылкой шотландского виски с четвертью содержимого. Рядом стоял герметичный ящик, по всей видимости, с образцами лунной пыли.
  Позади Стрекозы находился люк в криолабораторию с табличкой над ним.
LABORATORY COMPLEX 4B
  Все десять "палец" в закрытом положении были неплохо различимы отсюда. Посередине круглой двери торчал штурвал, а сбоку, на стене, монитор идентификатора с красной надписью.
AUTHORIZED PERSONNEL ONLY
  Сюда же отдельным проводом тянулся канал от видеокамеры. Сейчас лампочка активности терминала мигала то красным, то зеленым. А перед Полианной под ярким светом белых флуоресцентных ламп в потолке сиял центральный узкий стерильно-белый бункерный коридор, откуда доносился шум насосов и отдаленный шелест работающего оборудования. Насколько могла видеть астрогатор, через каждые несколько метров между светильниками висели вполне рабочие камеры наблюдения, подсвечивая себе красным огоньком, единственная неработающая была повернута внутрь жилого пространства и обесточена кем-то задолго до Стрекозы.

  Сам по себе коридор тянулся куда-то вглубь примерно на пятьдесят метров, заканчиваясь выходом к рабочей станции Монорельса. Через пять метров по коридору от жилого помещения влево располагалась запертая техническая дверь с табличкой "IDC" и "ESD PROTECTED AREA". Далее, через пятнадцать метров от неё ещё один закуток, только не занятый койками и столами, вместо большого люка – с прямоугольной гермодверью с круглым иллюминатором из армированного стекла, с табличкой "LABORATORY COMPLEX 4A" над ней, с терминалом на стене, на котором надпись светила зелёным, а не красным, "PERSONNEL INSIDE. PROTOCOLS ACTIVE. DO NOT ENTER WITHOUT AUTHORIZATION". Напротив закутка в коридоре на сей раз по правой стороне была ещё одна металлическая дверь с окошком и табличкой под ним "ENGINEER STATION. OFFICE 4C", внизу "AUTHORIZED PERSONNEL ONLY". Далее, через двадцать метров от металлической двери, тоже по правой стороне ещё одна чуть более массивная металлическая дверь с биометрическим сканером для отпечатка ладони в дополнение к обычному терминалу. "CONTROL ROOM" и "AUTHORIZED PERSONNEL ONLY" значилось на ней.