| |
|
|
Краткая справка о Новой Англии
(или для тех, кому лень читать Википедию)
Новая Англия - область на северо-востоке США, включающая в себя штаты Вермонт, Нью-Гэмпшир, Мэн, Массачусетс, Коннектикут и Род-Айленд. Впервые это название появилось в начале 17 века, когда исследователи наносили на карты территории будущих колоний и было позднее закреплено сначала в королевской хартии на основание колонии, а в 1643 в названии объединения колоний - Конфедерация Новой Англии.
Область уникальна тем, что ведет непрерывную историю длиной в 400 лет - небывалый срок для государства, которому не исполнилось и 250. Многие исторические события, являющиеся частью американской национальной мифологии, происходили именно в Новой Англии. Здесь в 1620 году пилигримы Мэйфлауэра основали первую английскую колонию и сформировали образ ранних колонистов как пуритан в высоких шляпах. Они же провели первый День благодарения, ставший впоследствии главным американским праздником. Процессы над ведьмами сформировали этот культурный образ и сделали название “Салем” практически нарицательным. Здесь происходили ключевые события войны за независимость - бостонское чаепитие и тот самый выстрел, который услышал весь мир.
Этот список можно продолжать долго, но важно понимать, что подобная давняя история нетипична для США, особенно в сравнении с западными территориями. Для многих американцев события четырех вековой давности сродни античным, но для жителей Новой Англии это часть их прошлого, порой актуального до сих пор.
Первыми поселенцами были преимущественно англичане, но значительное влияние на этнический состав Новой Англии оказали французские провинции Канады. На севере области многие говорят по-французски и имеют родственников с другой стороны границы, а живущие на севере Мэна брейоны говорят на смеси английского и французского.
Во второй половине 18 века стремительная индустриализация области привела к нехватке рабочей силы, что, в свою очередь, привело к миграции большого числа ирландских переселенцев. Если в северных штатах преобладают жители с английским происхождением, то Массачусетс давно и прочно стал “ирландским штатом”. Следующей крупной волной миграции стали итальянские переселенцы в начале 20 века, которые образовали четвертую по численности национальную общину области, сконцентрированную преимущественно на западе Коннектикута.
Сегодня три четверти населения идентифицирует себя как европейцев (с преимущественно английским, ирландским, французским, итальянским и немецким происхождением), около 10% относят себя к латинскому происхождению (преимущественно Пуэрториканцы) и только 5% черного происхождения.
Три четверти всего населения области живут на четверти общей площади области. Массачусетс, Коннектикут и Род-Айленд, самые населенные штаты, по площади уступают одному Мэну. Побережье сильно урбанизировано, тогда как в западных и северных округах преобладает сельская местность.
Большая часть топонимов в области имеет английские корни (благодаря первым переселенцам), но сохранилось некоторое количество коренных названий. Некогда индейцы контролировали значительную часть территории Новой Англии и активно торговали с колониями. Франко-индейские войны и поддержка Англии во время войны за Независимость дорого стоили племенам - в конечном итоге они были вытеснены на запад и сегодня коренное население области составляет меньше процента.
Первоначально Новая Англия была важным торговым центром на побережье и многие города имели значение как порты (например, Салем) или железнодорожные узлы (например, Портленд), но со временем эта роль отошла на второй план. В конце 18 века в южных штатах началась стремительная индустриализация, появилось много новых рабочих мест и, как следствие, население области стало расти.
В начале века начался процесс деиндустриализации, связанный с переносом производств на Средний запад, и сфера услуг, всегда игравшая важную роль в экономике области, вышла на первый план. В 20ом веке Новая Англия переориентировала свою экономику на хай-тек и оборонную промышленность, финансы, образование и здравоохранение. Сегодня Бостон считается одним из ключевых финансовых центров мира, на шаг позади Нью-Йорка. Малонаселенные штаты традиционно живут сельским хозяйством, туризмом и образованием.
Америка - страна дорог и автомобилей, и Новая Англия не является исключением, но помимо этого в области существует богатая история железнодорожного транспорта. В силу небольших расстояний между основными городскими центрами, Новая Англия эффективно использует железнодорожное сообщение и сегодня (в отличие от остальных США, где поезда сегодня экзотика и используются в основном для грузовых перевозок). Амтрак исправно функционирует на территории области и ежедневно перевозит миллионы человек.
Важной особенностью общественной жизни Новой Англии является коллегиальное управление. Эта традиция восходит к церковным собранием первых переселенцев, которая со временем трансформировалась в городские собрания, где каждый член общины может высказать свое мнение и вынести вопрос на голосование. Для жителей области в порядке вещей решать важные вопросы коллективно, фигуры власти воспринимаются как модераторы собраний, недели как наделенные единоличным правом решения должности. Это не только одна из старейших и сильнейших форм прямой демократии во всей стране, но и самых полномочных - спектр решений, которые принимают городские советы гораздо шире, чем в остальных штатах. Неудивительно, что Новая Англия считается оплотом демократической партии в стране.
Другой важной составляющей жизни Новой Англии является образование. В 1636 году был основан Гарвардский колледж в Кембридже, старейший университет в США и один из престижнейших в мире. С тех пор к нему добавилось еще три из суммарно восьми колледжей лиги плюща, четыре из Семи сестер, МИТ и многие другие. Сфера образования не простоя является крупнейшим работодателем области, многочисленные кампусы и студенческие городки формируют культуру и образ жизни, особенно южных штатов области.
Все эти факторы складываются в обособленную культуру Новой Англии. Архитектура повторяет традиционные европейские паттерны, знакомые переселенцам. Характерный бостонский акцент уходит корнями к диалектам восточной Англии, откуда прибыло большинство пилигримов. Музыка полна французских и ирландских мотивов. Местная кухня полна морских блюд, включая клэм-чаудер, лобстер роллы и кламбейки, в силу традиционного рыбного промысла колоний, а также унаследованных от индейцев рецептов типа орехового молока.
При этом культура новой Англии не монолитна. Урбанизированные регионы сильно отличаются от сельских. Широко распространены локальные продукты, которые не встречаются за пределами штата или округа. Например, в Мэне очень популярна газировка Мокси, которую больше не продают нигде. Наиболее разнообразным в культурном плане является Коннектикут, по духу он гораздо ближе к Нью-Йорку, чем к Массачусетсу.
Спорт играет важную роль в жизни области, и этим Новая Англия мало чем отличается от остальных США. МАссачусетс, конкретно, Бостон, является спортивной меккой области, четыре основных команды - Ред Сокс, Пэтриотс, Селтикс и Бруинз пользуются практически религиозной популярностью, хоть и не выигрывали ничего значимого добрых полвека (как скоро это изменится!)
А вот религия в области, основанной пуританами, сегодня играет небольшую роль.Конечно, историческое значение религии для области и страны огромно. День благодарения был днем благодарения святых за урожай. Кембриджский колледж был основан видным пуританином для обучения пасторов. Количество шпилей в старых городках не поддается исчислению. Но сегодня в Новой Англии самый низкий по стране процент верующих. Менее половины жителей области идентифицируют себя как верующие и это число неуклонно снижается каждый год.
Новая Англия является притягательным местом для киноиндустрии из-за пасторальные пейзажей, исторических декорации, соседствующих с современными зданиями, а также особых налоговых поблажек, которые выдают студиям, снимающим в области. Когда-то в Новой Англии процветала собственная киноиндустрия, которую называли Восточным Голливудом, но времена ее расцвета давно прошли. Тем не менее, область продолжает исправно поставлять актеров и знаменитостей.
Новая Англия дала рождение жанру американского романтизма, влияние области на американскую литературу не ограничивают одним жанром. Темы религии, расы, противостояния природе и обществу давно вышли за рамки локальных и определили американскую литературную традицию. В Новой Англии жили и писали Гарриет Бичер-Стоу, Эмили Дикинсон, Генри Лонгфелло, Луиза Мэй Олкотт, Джек Керуак, Эдгар Аллан По и многие другие. Наибольший интерес для нас представляют четверо: Натаниэль Готорн, Г.Ф. Лавкрафт, Джордж Хиггинс и Стивен Кинг.
Каждый из них достиг мастерства в выбранном жанре, но всех их объединяет то, что они писали (и пишут) произведения, опирающиеся на личных опыт жителя Новой Англии. Места, которые читатель встречает в их книгах, могут быть вымышленными, но основаны на реально существующих. Они отражают разные стороны жизни Новой Англии - общественную, духовную, потустороннюю - и предлагают самый подробный из возможных срез жизни Новой Англии Мира Тьмы.
|
|
1 |
|
|
|
|
Ниже приведена краткая вампирская история области с основными событиями и персонами от начала 17 века до наших дней. Для удобства чтения история разбита на смысловые временные отрезки. Поскольку текст объемный, отрезки убраны под спойлеры. Доколониальная эпоха ( - 1600 годы) Первые свидетельства присутствия вампиров в Новой Англии относятся к 16 веку, когда в с севера в область мигрировала стая Гангрелов. В сказаниях местных племен индейцев сохранились краткие упоминания о этих кочевых вампирах, и это единственное документальное свидетельство их существования.
Стая никогда не насчитывала более пяти особей и, судя по всему, враждовала с местными оборотнями, у которых было много родичей среди индейцев. Точная судьба стаи неизвестна, к моменту основания Самюэлем Шампленом первого поселения в Мэне от них остались лишь обрывочные воспоминания. (1600 - 1700 годы) Вскоре после появления первых постоянных поселений в Новой Англии появились и первые вампиры, несмотря на то, что переселение на новые территории было сопряжено с огромными рисками. Ранние поселения были нестабильны, небольшая численность населения и высокая смертность не давали создать постоянную кормовую базу, а также приходилось иметь дело с постоянными нападениями оборотней, которых в Новом Свете оказалось едва ли не больше, чем в старом.
Чтобы избежать голодной смерти, многие вампиры-переселенцы стали искать надежные укрытия, чаще всего в земле, и впадать в добровольный торпор. Их расчет был на то, что за несколько лет, что они проведут во сне, население Новой Англии стабилизируется и сможет поддерживать значительную вампирскую популяцию.
Этот путь тоже не был лишен опасностей. Выбранное укрытие могло оказаться не таким надежным и тело могло оказаться на солнце или в руках смертных. К тому же, беззащитные вампиры были лакомой добычей и для врагов, включая диаблеристов, и для оборотней. Но даже эти риски не останавливали вампиров, из-за чего в 17-18 веке, несмотря на небольшую численность активных вампиров, общая численность была достаточно высокой - земля под ногами колонистов ждала момента, чтобы дать зловещие всходы.
Первыми вампирами-переселенцами, которые смогли закрепиться в Новой Англии, были представителями английской Камарильи. Они использовали влияние в Вирджинской компании, чтобы создать себе благоприятные для переселения условия, за счет получили фору при освоении новых земель.
В 1635 году была формально основана Бостонская капелла Тремер, которая тщательно документировала все перемещения вампиров области от момента прибтия до момента гибели или исчезновения. Сегодняшнее представление о событиях того времени основываются в основном на записях капеллы.
Следом за Тремер в 1640 году в Массачусетс прибыла посланная принцем Митрой котерия Вентру с целью установить контроль над растущей колонией. По легенде Митра рассматривал Новую Англию в качестве потенциального прибежища в случае успешного восстания вампиров Лондона и его эмиссары должны были подготовить плацдарм для своего господина.
Вне зависимости от своей сверхцели, в первые десятилетия все попытки Вентру консолидировать власть хотя бы в Бостоне заканчивались неудачами. Капелла Тремер была малочисленна (изначально она состояла только из Регента), но обладала практически безграничным влиянием среди смертных.
Традиционно влияние Тремер опиралось на рационалистов и англиканскую церковь. Свержение монархии в Англии привело к власти и тех, и других, подарив клану беспрецедентный контроль над страной. Естественно, противостоять такой машине было практически невозможно, Вентру оставалось только выжидать.
В 1662 году после реставрации монархии был принят акт о единообразии, который фактически запретил деятельность пуритан в Англии. Это должно было ослабить влияние Тремер в Новой Англии, но оказало обратный эффект - чтобы спастись от преследования тысячи пуритан покинули свои дома и переселились в Америку.
Лишь в 1680 году влияние пуритан в Массачусетсе начало ослабевать на фоне роста недовольством политикой Карла II, и вместе с ним пошатнулась и колониальная гегемония Тремер.
Результатом вспыхнувшей с новым ожесточением борьбы между кланами стал захват Бостонской капеллы силами Вентру. Тремер бежали в Салем, где основали новую капеллу. Благодаря Салемским процессам 1692 года, Тремер смогли уничтожить или разорить многочисленные магические ковены в округе и стали безраздельными правителями города.
Противостояние с Вентру зашло в тупик, ни одна из сторон не была достаточно сильна, чтобы выбить соперников из их города, но к этому моменту внимание вампиров захватили новые проблемы. (1700 - 1775 годы) Население Новой Англии стремительно росло. Если в 1650 году в колонии насчитывалось 27 тысяч человек, то в 1700 году оно составляло уже 106 тысяч, а в 1750 - 346 тысяч. Всего за столетие население Новой Англии выросло более чем в 12 раз.
К рубежу 18 века область стала способна поддерживать крупную популяцию вампиров, а атаки оборотней стали сокращаться. В колонию стали прибывать новые каиниты, а посеянные почти столетие назад зерна проросли встающими из торпора вампирами. В одночасье популяция вампиров новой Англии увеличилась в разы, и занятые враждой друг с другом вампиры Камарильи ничего не могли с этим сделать.
Благодаря многочисленным войнам, которые колонии вели в этот период, стаи Шабаша впервые сумели закрепиться в Новой Англии. Наибольшего успеха они достигли в Мэне и Нью-Гэмпшире, фактически подчинив себе обширные территории на севере области, и вели постоянные атаки на города Массачусетса. Только разобщенность стай Шабаша спасало Камарилью от полного краха. Сторонники Миланского кодекса часто вспоминают эти события, указывая на то, что если бы Шабаш тогда обладал единым руководством, то сегодня все восточное побережье было бы под контролем секты.
Однако, не все молодые вампиры принадлежали Шабашу, хоть порой различить одних от других было довольно сложно. В колонии сформировалась прослойка вампиров разных кланов, которых сегодня назвали бы Анархами. Номинально они принадлежали Камарилье, но не признавали власти старейшин Массачусетса и боролись за собственное влияние. (1775 - 1790 годы) На протяжении 18 века конфликты между вампирами Новой Англии принимали все более ожесточенный и открытый характер. Хаотичная и опасная жизнь колоний со слабым государственным контролем была идеальна для вампиров, которые не чувствовали себя так свободно с Темных веков. К тому же Новая Англия вела постоянные войны, то с индейцами, то с французскими провинциями, что еще больше развязывало каинитам руки. Этот период породил множество легенд и страшилок среди смертных, многие из которых своим происхождением обязаны именно вампирам.
Обострение конфликта между колониями и метрополией закономерно обострило разногласия между молодыми вампирами, преимущественно американцами, и старейшинами, преимущественно переселенцами из Англии, и с началом боевых действий в области началась полноценная теневая война между Шабашем, старейшинами Массачусетса и альянсом американских вампиров, которые назвали себя Сородичами свободы (по аналогии с Сынами свободы).
Естественно, конфликт между номинально Камарильскими вампирами не исчерпывался национальной принадлежностью. Если молодые, еще не скинувшие оковы смертной жизни каиниты близко к сердцу принимали революционную борьбу, то старейшины успели повидать и революции, и перерождения целых наций, чтобы привязываться к ним. В период колониального управления они использовали британские аппараты власти для достижения своих целей, но с началом Войны за независимость с легкостью переметнулись на сторону победителей. Для старейшин борьба с Сородичами свободы была, в первую очередь, борьбой за власть и ресурсы и лишь во вторую очередь за идеалы.
Наглядным примером такого рационального подхода был английский Тремер Адриан Кенуэй, который использовали свое влияние среди колониального управления, чтобы возродить Бостонскую капеллу и не гнушался использовать войска, чтобы расправиться со своими врагами.
Считается, что Кенуэй был активным участником Бостонской резни 1770 года. Согласно показанию одного из свидетелей событий, Джейн Уайтхаус:
“позади солдат мужчина ходил вперед-назад, призывая их [солдат] стрелять. [Капитан Томас Престон] стоял слева в трех ярдах. Мужчина положил руку на плечо одному из солдат и сказал “стреляй, клянусь Богом, я с тобой”. Он был одет в черные одеяния… Он не был похож на офицера. Солдат выстрелил по его слову; я уверена, что он не был капитаном”
Словесное описание, которое приводит Уайтхаус, совпадает с излюбленным образом Кенуэя и его манерой использовать Доминирование. Бостонская резня привела к тому, что британские войска были изгнаны из города, что еще больше развязало руки местным вампирам. Кенуэй после этого ушел в тень, прежде чем оказаться в числе приближенных Джорджа Вашингтона.
Кенуэй был первым старейшиной, открыто примкнувшим к Сородичам свободы, и внес значительный вклад в триумф фракции, после чего использовал новообретенное влияние, чтобы провозгласить себя принцем Бостона вместо низложенных Вентру. Лидеры Сородичей не были рады такому повороту дел, но Тремер пользовался слишком большой поддержкой, чтобы бросить ему вызов.
Внутренний конфликт американской Камарильи позволил Шабашу добиться значительных успехов в Новой Англии. Власть секты простиралась от северных окраин Квебека до самого Массачусетса, и петля на шее Камарильи стремительно сжималась. Только ожесточенное сопротивление Салемской капеллы не позволила стаям Шабаша войти в Массачусетс с севера, но они контролировали все западные территории и наступали на Коннектикут с юго-запада.
Это была тяжелая кампания, особенно в зимний период, когда становилось особенно сложно охотиться, но никто не сомневался в неминуемой победе. Это и предопределило крах кампании.
Осенью 1786 года между стаями Новой Англии вспыхнул конфликт, спровоцированный попыткой разделить будущие территории и ресурсы. В тот период шабаш не ограничивал действия своих стай, в том числе не было запретов на вражду между ними. Любая стая могла бросить вызов другой стае, и лидеры стай воспользовались этой возможностью, чтобы распределить влияние в Массачусетсе, который уже считали своим.
Первые стычки были локальными, но первое же кровопролитие вскрыло десятилетиями зревший гнойник противоречий. Вспомнились былые обиды, обострились обиды новые. Наконец, некоторые голодающие стаи просто-напросто решили поправить свое положение за счет более слабых соратников.
Искра конфликта попала на подготовленную почву, и за несколько месяцев вспыхнуло пламя, которое угрожало поглотить всю секту. Это был институциональный провал руководства Шабаша, вызванный не слабостью отдельного лидера, но болезнью всей организации.
Чтобы сохранить секту, потребовались объединенные усилия регента и многих кардиналов, но даже с их вмешательством начавшийся конфликт, названный Гражданской войной Шабаша, продолжался десятилетия. К 1803 году последние очаги противоречий потухли (порой насильственно) и был подписал Договор Покупки, который трансформировал Шабаш в более привычную сегодняшним членам секту. Был разработан регламент решения внутренних конфликтов, установлена строгая цепочка подчинения и сформированы новые структуры.
За это время шабаш потерял в Новой почти все, что сумел заполучить такой большой кровью. Под контролем секты оставался только Мэн, Нью-Гемпшир и Вермонт, но и там стаям приходилось каждую ночь бороться за выживание против передовых отрядов Камарильи и оборотней. Перед назначенным кардиналом Восточных территорий Раду Бистри была поставлена задача вернуть область, но сделать это было практически невозможно. (1790 - 1865 годы) Правление принца Кенуэя вошло в историю как относительно спокойное время. Шабаш был ослаблен войной, а большинство конфликтов внутри Камарильи были разрешены в ходе борьбы за независимость. Население Новой Англии продолжало стремительно расти. По переписи 1790 года в области было уже более миллиона смертных, и с каждым десятилетием их число увеличивалось на несколько сотен тысяч. Это было сытое, богатое время, которое заставшие его старейшины вспоминают с изрядной долей ностальгии.
Главной угрозой для вампиров Новой Англии стали охотники. Лихие 1700-ые оставили длинный кровавый след нарушений Маскарада, что неминуемо привело к появлению большого числа охотников. Самым известным среди них является легендарный Каиафа Смит, который несколько десятилетий терроризировал вампиров Новой Англии, прежде чем перебраться на запад.
Смит был самым успешным охотником, но далеко не единственным. Это заставило вампиров области пересмотреть свой образ жизни и с большой осторожностью применять сверхъестественные силы.
Формально Кенуэй был принцем Бостона (и регентом капеллы), но фактически под его контролем находилась вся Камарильская часть Новой Англии. Он сумел укрепить влияние секты в Род Айленде, поддерживал вампиров Коннектикута, которые находились под постоянной угрозой Нью-Йорка, и в целом считался компетентным правителем. Его внезапное исчезновение в 1831 году потрясло Камарилью, а когда несколькими месяцами спустя после десятилетий осады Шабаш, наконец, уничтожил Салемскую Капеллу, пошли упорные разговоры о том, что Тремер стали жертвой заговора.
Захват Салема был важной символической победой для шабаша, ознаменовавшей окончание перестройки секты и возвращение к активным действиям. Под руководством кардинала Бистри в Мэне и Нью-Гемпшире было создано несколько опорных точек секты, которые использовались для подготовки нападений. Шабашу удалось стабилизировать границы территорий оборотней. Во многом, это было достигнуто методом тыка - вампиры отмечали на картах точки нападения оборотней и в итоге очертили зону отчуждения, в которую попала большая часть Вермонта и север Нью-Гэмпшира.
Захват Салема стал шагом к нападению на Бостон. Бистри рассчитывал, что в период межвластия Камарилья будет разобщена и город быстро падет, как не раз бывало прежде, однако с первых же ночей атаки стало понятно, что взять город наскоком не получится. Вскоре штурм и вовсе захлебнулся и Шабаш вынужден был отступить, довольствуясь только нанесенным Камарилье ущербом. Теперь у них был новый противник, самопровозглашенный “Повелитель Бостона”, Лорд Декстер.
Тимоти Декстер был весьма своеобразным человеком. Он родился в семье чернорабочего и с восьми лет подрабатывал на ферме, не получив, естественно, никакого образования. В 16 он неожиданно женился на богатой вдове и использовал ее деньги, чтобы скупить обесценившиеся к концу революционной войны континентальные доллары. Поступок, считавшийся в высшей степени безрассудным, потому что к этому моменту континентальная валюта не стоила даже бумаги, на которой была напечатана. Однако после окончания войны федеральное правительство неожиданно погасило континентали по 1% номинала, а правительство Массачусетса по полному номиналу. В одночасье из безумца с резаной бумагой Тимоти Декстер превратился в богатейшего человека Новой Англии.
На этом удача лорда Декстера (как он сам себя именовал, ссылаясь на благородное происхождение супруги) не закончилась. Он снарядил два торговых корабля и, по наставлению воспользовавшихся его неграмотностью конкурентов, закупил партию постельных грелок, чтобы продать их в Вест-Индии. Это должно было разорить Декстера, но капитан корабля неожиданно нашел покупателей среди производителей мелассы, которые использовали эти грелки вместо ковшей для сбора патоки. Затем конкуренты убедили Декстера отправить туда же партию зимних перчаток, которые были выкуплены местными торговцами и перепроданы в Сибирь.
Буквально каждое начинание лорда Декстера оборачивалось финансовым успехом, сколько бы безумным оно не звучало. Кто-то пошутил, что ему стоит продавать уголь в Ньюкасл, и он отправил туда груженый корабль ровно в год забастовки шахтеров. Он поставил корабль тонких перчаток в Полинезию, и они оказались на рынках китая. Он послал корабль библий в Ост-Индию, и оказалось, что у местных проповедников давно был острый дефицит Писаний. Он даже умудрился продать корабль кошек - Карибы страдали от нашествия крыс и кошки стали спасением для островов.
Декстер вел эксцентричный образ жизни, провозгласив себя величайшим философом западного мира, строя золотые дворцы и устраивая замысловатые розыгрыши. Однажды он даже инсценировал собственную смерть, чтобы посмотреть, как люди на это отреагируют. На фальшивые поминки собралось более трех тысяч человек.
В 1803 году лорд Декстер умер уже официально, но продолжил существовать в качестве вампира. Малкавианин не растерял удачи и благодаря ей сумел остановить нападение Шабаша на Бостон. Пока усилия других защитников не приносили результатов, Декстер и его соратники одерживали победу за победой благодаря нелепым случайностям и абсурдными решениям, которые приносили неожиданный результат.
Сначала титул “Повелитель Бостона” приняли за штуку, но оказалось, что Лорд Декстер и правда собирается править городом. “Кто, если не умнейший вампир Америки, скажите мне?” - так он обозначил свои притязания на трон. Неожиданно у Декстера оказалось достаточно много сторонников и его самовыдвижение было принято. (1865 - 1890 годы) Поскольку Массачусетс был первым штатом, полностью запретившим рабство, предпосылки гражданской войны мало затронули вампиров области. Даже сама война прошла незаметно, ушедшие на войну солдаты были каплей в море по сравнению с растущим населением области. Напротив, растущая промышленность янкилэнда только выиграла от дополнительных заказов и притока рабочей силы после войны.
Вместе с искавшими лучшей доли смертными с юга пришли и вампиры. “Великое переселение” стало крупнейшим вторжением Шабаша за всю историю. Десятки стай, лишившихся дома и пропитания, искали лучшей доли, и сытая Новая Англия оказалась притягательной целью. Ведь если в регионах под контролем шабаша нужно было вписываться в существующий порядок, то тут можно было просто отнять кусок у зажравшегося камарильца.
Местный шабаш не был особенно рад неожиданно приехавшим кузенам, особенно в свете разгоравшейся в Мексике новой гражданской войны Шабаша, но авторитет и дипломатические способности кардинала Бистри позволили сохранить порядок. Приток неживой силы оказался идеальным подарком для его военных планов и он не собирался позволить очередной склоке помешать им. Вскоре усиленный шабаш начал полномасштабные атаки по всей области, не только вернув себе потерянные территории, но и впервые за полвека перейдя в наступление.
Камарилья оказалась под угрозой полного уничтожения. Требовались решительные действия, и они приняли форму собранного под патронажем Юстициария Тореадор Конклава. Результатом собрания стало непопулярное, но безальтернативное решение. Чтобы обеспечить эффективную защиту от Шабаша, Камарилья решила отказаться от традиционной автономии субъектов. Был учрежден Генеральный совет, аналог Примогена всей области, сей авторитет признавали все сородичи Новой Англии. Институт принцев сохранялся, но теперь им была отведена роль исполнительной власти в рамках мандата. Судебная власть оставалась в руках Архонтов, которые должны были выступать посредниками в решении спорных вопросов.
У этой инициативы хватало противников, как любой компромисс, она не нравилась решительно никому, но Генеральный совет получил поддержку наиболее влиятельных Примогенов, Юстициария и появившихся в неожиданно больших количествах Носферату. Прежде считалось, что в Новой Англии нет значительного присутствия клана, но оказалось, что оно не только есть, но и предлагает свои услуги для обеспечения коммуникации между субъектами Совета.
Благодаря единому командованию и объединенным ресурсам Камарилье удалось быстро стабилизировать фронт. Шабаш больше не воевал отдельно с Хартфордом, Провиденсом, Бостоном или Спрингфилдом, а со всей областью сразу. Впервые у Камарильи был единый орган управления и оказалось, что объединенные ресурсы секты превосходят объединенные ресурсы Шабаша.
Военное положение Камарильи улучшилось ценой растущего политического напряжения. Когда границы влияния сект устаканились и стало понятно, что ни одна сторона не сможет перейти в наступление без серьезного изменения соотношения сил, секты начали решать внутренние проблемы.
Между Генеральным советом и принцами городов начались разногласия и споры. Принцы пользовались практически полной автономией в своих городах, но некоторые опасались, что вампиры Совета, в который вошли лидеры Сородичей свободы, могут использовать свое положение, чтобы захватить власть в их городах. Самым ярым критиком Совета стал Лорд Декстер, который больше других потерял от создания нового органа. Если раньше он был первым среди равных правителей и мог распространять свой авторитет на них, то теперь он был всего лишь одним из подчиненных Совету принцев, формально ничем не отличающимся от принца какого-нибудь Холиока.
Поначалу принцы просто выражали свое недовольство. Затем начали прилагать силы к тому, чтобы блокировать принятие решений Советом. Наконец, начался откровенный саботаж. Если другие принцы пытались сохранить подобие подчинения, то Лорд Декстер не стеснялся демонстрировать свое пренебрежение и игнорировать указы Совета. Поначалу, это сходило ему с рук, сородичи слишком привыкли к его эксцентричным решениям и полагали, что принц просто так интерпретирует приказы и исполняет их по-своему. Только когда Декстер начал демонстративно исполнять решения Совета наоборот, стал понятен истинный масштаб его неповиновения. К этому моменту стаи Шабаша уже закрепились на окраинах Бостона и готовились к решающему бою. Казалось, запас удачи лорда Декстера, наконец, иссяк. (1890 - 1920 годы) На рубеже 20 века Раду Бистри неожиданно сложил с себя сан, чтобы вернуться в Европу. Это вызвало множество вопросов, в первую очередь, почему регент дал отставку кардиналу накануне генерального сражения за Бостон. Захват Массачусетса был детищем кардинала и логично было довести дело до конца.
Дуктусы стай даже обсудили отступление из Бостона, но в конечном счете амбиции оказались сильнее. Война находилась в завершающей стадии. Самый сложный, подготовительный, этап был пройден. Камарилья Бостона была изолирована от внешней помощи, их ресурсы разрушены, влияние подорвано, кормовая база истощена. Все, что оставалось сделать, это нанести решительный удар и обезглавить врага, уничтожив Принца и ключевых старейшин. Отказываться от самой славной части войны не хотел никто.
Когда стаи вошли в город, они встретили хорошо организованное сопротивление, которого просто не могло существовать после месяцев подготовительных атак, уничтожения складов, гулей и цепочек командования. В первые мгновение казалось, будто проклятый лорд Декстер опять всех облапошил своей удачей и деморализованные стаи отступили, понеся первые непредвиденные потери.
Вскоре стало ясно, что секрет успешной обороны прозаичен - принц заручился поддержкой боевых котерий, которые и склонили чашу весов в пользу защитников. Для Шабаша это означало возвращение к тактике удушения, но у сородичей Камарильи начали появляться вопросы с кем именно и в обмен на что Декстер договорился и, главное, как такое количество вампиров и гулей незамеченными оказалось в Бостоне.
Сам принц Бостона объявил, что Генеральный совет “утратил доверие народа” своей некомпетентностью и теперь он, Лорд Декстер, с тяжелым сердцем принимает на себя бремя единоличного правления Массачусетсом, чтобы не допустить падения штата в руки Шабаша.
Больше всего такое заявление удивило принцев соседних городов, которые не горели желанием подчиняться безумцу, тем более что у Шабаша появились собственные проблемы и Массачусетс явно стал последним из их приоритетов.
В то время, как Декстер со своими новыми котериями выкуривал Шабаш из Бостона, в Салеме высадилась группа сородичей под предводительством Роберта Пендрагона. Неожиданная атака застала врасплох немногочисленных обитателей Салема и город быстро пал к ногам завоевателей, но Пендрагон будто бы не заметил трофея. Его отряд двинулся на север с целеустремленностью и жестокостью, которую обычно ждут от Шабаша.
Поначалу наблюдатели и приняли атаку Пендрагона за очередную междоусобицу Меча Каина, но вскоре выяснилось, что Пендрагон является членом Камарильи. На первом после отбитого нападения шабаша собрании Элизиума в Бостоне лорд Декстер объявил, что, видя плачевное положение дел его родной Новой Англии, он не мог оставаться в стороне и заручился поддержкой двух достойных господ, Роберта Пендрагона и Уильяма Билтмора, которые под его, Лорда Декстера, руководством наведут порядок в области.
Оба новоявленных помощника прибыли из Старого Света и американской Камарилье потребовалось время, чтобы узнать подробности о их прошлом. Оказалось, что оба они англичане и оба в разное время занимали позиции власти в Королевстве. Билтмор некоторое время был принцем Кардиффа, а Пендрагон (как оказалось, это был самопровозглашенный титул, а не фамилия) вел активную политическую жизнь в Лондоне. Оба попали в опалу и вынуждены были покинуть Англию, обосновавшись в Швейцарии, прежде чем перебраться в Америку под крыло лорда Декстера. Откуда последний знал старейшин и чем они были ему обязаны (или что он им обещал), что согласились служить ему, оставалось загадкой.
Довольно быстро стало понятно, что, вопреки словам Декстера, Пендрагон ему не подчиняется. Единственным авторитетом, который признавал Роберт Пендрагон, был Роберт Пендрагон и он собирался единолично править теми территориями, которые захватил. Одни сородичи видели в этом очевидную угрозу, которую нужно устранить как можно скорее. Другие говорили, что он, конечно, сукин сын, но наш сукин сын и пока он сражается с Шабашем, нужно оказывать ему посильную поддержку, а там посмотрим.
Пендрагон действительно сражался с Шабашем. Первые удары оказались чрезвычайно эффективными, он фактически освободил Нью-Гэмпшир и закрепился в Конкорде, столице штата. Тут-то и проявилась темная сторона крестового похода Пендрагона. Он не собирался делиться завоеванными землями ни с кем, кроме своих ближайших сподвижников. Всех вампиров, которые не входили в его отряд, он безжалостно истреблял, не обращая внимания на принадлежность к секте.
В ответ на эту агрессию Шабаш Новой Англии создал Багровую Волну, объединение стай, которые должны были противостоять натиску Пендрагона. Первое сражение между двумя группами произошло на границе Вермонта и жестокостью напомнило битвы времен Войны за независимость.
Наступление Пендрагона остановилось, он вернулся в зачищенный Конкорд и провозгласил себя его принцем. За следующие несколько лет он превратил город в крепость, штурм которой, кажется, потребует настоящей армии. Блицкриг не случился и Бруджа перешел к войне на истощение.
Видя тяжелое положение Шабаша в области, регент назначил нового кардинала, женщину по имени Селина, но это назначение принесло больше вреда, чем пользы. У нее не было авторитета Бистри, она была чужаком и в Новой Англии, и в Америке в целом. Наконец, у местного Шабаша уже был лидер, Иеремия Скелтон, заслуживший признание Шабаша Новой Англии боевыми заслугами. Формально он должен был подчиняться Селине, но на практике его слово имело больший вес для рядовых каинитов.
В отличие от Пендрагона, Уилльям Билтмор был образцовым членом Камарильи. Малкавиан был учтив, воспитан и социализирован. Он посещал Элизиумы, охотно общался с сородичами и неизменно подчеркивал свою лояльность лорду Декстеру. Стоило тому сказать слово, и Билтмор подчинится. Принц Бостона вознаградил эту преданность тем, что позволял Билтмору делать все что душе заблагорассудится.
Прибывших с Уильямом вампиров местные за глаза прозвали “Головорезы Билтмора” и нетрудно догадаться, что большой любви к ним никто не испытывал. С каждым годом их поведение становилось все более и более хозяйским, они, вместе с Билтмором, кажется считали себя истинными хозяевами Бостона.
Генеральный совет сначала пытался противостоять безумной афере Декстера, но оказался бессилен что-либо сделать. Они вынуждены были наблюдать, как тот, используя Головорезов, постепенно устраняет нелояльных принцев Массачусетса, заменяя их своими потомками или кровными узниками. (1920 - 1940 годы) К началу 1920 годов стало понятно, что в Новой Англии назрели большие проблемы. Пендрагон укоренился в Нью-Гэмпшире, его война с Багровой волной полностью перешла в позиционную. Пендрагон обрушился на северные штаты кампанией террора, но Волна ответила ему тем же, быстро переняв тактику противника. В пользу Шабаша играло и то, что они лучше знали местность и использовали это против Пендрагона, особенно границы территории оборотней. Неоднократно солдаты Пендрагона отправлялись на вылазку только для того, чтобы попасть в засаду люпинов. Бруджа отвечал атаками на охотничьи угодья и предполагаемые убежища волны. Прозорливость Пендрагона порой граничила с провидением, порой он предвосхищал противника на два-три шага вперед, что не давало Волне возможность нанести решающий удар.
Массачусетс находился под прямым контролем лорда Декстера, власть которого всецело опиралась на Билтмора и его Головорезов. Генеральный Совет утратил последние рычаги контроля за областью и превратился с сугубо формальный орган с минимальным влиянием только в Коннектикуте и Род-Айленде.
Представители Совета несколько раз апеллировали к Архонтам, которые должны были решать споры, но формальных поводов для преследования Пендрагона или Билтмора не было. Более того, со стороны лорд Декстер был чрезвычайно успешным принцем, а Массачусетс был наиболее стабильным штатом всей области. Учитывая постоянную угрозу Шабаша Нью-Йорка и Квебека, до тех пор пока Декстер хотя бы формально оставался лоялен Камарилье и поддерживал порядок, никто из архонтов не хотел рисковать раскачивать лодку.
В результате Генеральный трансформировался в группу сопротивления тирании лорда Декстера. Благодаря своему формальному статусу санкционированного органа управления, члены Совета могли не бояться официального преследования, чем активно пользовались для привлечения новый сторонников. Неофициально же Головорезы регулярно устраивали погромы и чинили всевозможные препятствия вампирам, которых лорд Декстер называл не иначе как Анархами, предавшими свою секту. Иронично, ведь сами члены Совета считали себя подлинными камарильцами, а Декстера - ренегатом.
На базе Хартфордской капеллы образовалась вторая группа сопротивления, Лига Близнецов, включавшая в себя состоятельных вампиров Коннектикута и окрестностей, которые собирались для отдыха в клубе Близнецы и постепенно от праздных разговоров перешли к планированию восстановления власти Камарильи в области. Их положение более шаткое, чем с Совета и лорд Декстер даже пытался объявить на некоторых членов кровавую охоту, но члены Лиги пользуются тем, что Коннектикут находится вне сферы влияния безумного принца.
Третьей проблемой лорда Декстера стало растущее в Бостоне влияние клана Джованни. По древним соглашениям Камарилья и Джованни не имели права вмешиваться в дела друг друга, ни прямо, ни косвенно, поэтому Декстер не мог просто вышвырнуть некромантов из города или натравить на них Головорезов. Ему пришлось полагаться на смертных, что принц делать решительно не умел. Он сделал ставку на Чарльза Соломона по кличке “Король”, босса еврейской мафии в городе, рассчитывая, что тот сдержит растущее криминальное влияние Джованни. Это был редкий просчет Декстера, не выручила его и удача - Короля застрелили в 1933 году при подозрительных обстоятельствах и Джованни крепко осели в городе. (1945 - 1995 годы) Стремительные изменения последних десятилетий не обошли стороной и вампиров Новой Англии. Мир вокруг них изменился до неузнаваемости и вампиры вынуждены были адаптироваться к новым условиям. В первую очередь трансформировалась экономика области. Стремительная деиндустриализация середины 20 века повлекла за собой потерю десятков тысяч рабочих мест, запустение целых общин и, что более важно, потерю влияния теми вампирами, кто не успел адаптироваться к изменяющемуся миру. Многие традиционные источники дохода и влияния, например, фабрики, практически полностью исчезли и на смену им пришли финансовые центры, банки, лаборатории и офисы. Это позволило многим молодым сородичам возвыситься и добиться признания в консервативном мире вампиров.
И эти молодые влиятельные вампиры все сильнее тяготились архаичным правлением лорда Декстера. С годами Малкавианин потерял ту небольшую гибкость, которой обладал. Предпринимательская жилка позволяла ему нащупывать верные решения, но его мир, застывший где-то в конце 19 века, стремительно сужался. Со своим чутьем Декстер мог бы стать выдающимся игроком фондового рынка, если бы понимал что это такое.
Чем сильнее власть ускользала из его рук, тем более помпезным становилось поведение принца. Декстер закатывал умопомрачительно дорогие приемы в Элизиумах, требовал вычурных церемоний и ритуалов, обращался к себе исключительно через королевское Мы и с каждым годом все сильнее терял связь с реальностью. Однажды, во время очередного представления он поднялся из кресла в своей ложе, прервал музыку и громким траурным голосом объявил, что его тяготит правление и он решил уйти. После чего, действительно, вышел из зала. Если Декстер ожидал, что бостонские сородичи будут просить его вернуться, он не мог ошибиться больше. Неделю город праздновал избавление от царька и готовился к выборам нового принца, пока Декстер пребывал в уединении. Наконец, он не выдержал и вернулся в Элизиум во время очередного собрания, молча заняв свое место.
Единственным значимым успехом Декстера за это время стала “победа” над Джованни. К середине века принц решил относиться к некромантам по принципу “если я не вижу проблемы, значит ее нет”, и старательно игнорировал любые упоминания семьи. Он даже своему шоферу приказал объезжать кварталы, где находились бизнесы клана. Естественно, благодаря такому попустительству Джованни чувствовали себя в Бостоне вольготно и неформально называли город своим.
Когда в 1954 году сменивший легендарного Фила Букколу молодой капо Рэй Патриарка заявил, что собирается распространить влияние Семьи на Бостон, все были уверены, что мафиози ждет быстрая и кровавая расправа. Вместо этого вражда между семьями растянулась на десятилетия и прекратилась только во время массовых арестов 1970 годов.
То, с какой легкостью Патриарка уходил от возмездия и находил уязвимые места в империи Джованни заставляют думать, что у него были союзники среди вампиров. Если это действительно так и эти вампиры принадлежали Камарилье, они нарушили статуты секты, за что предусмотрено самое суровое наказание.
Крах “старой” мафии серьезно ослабил позиции Джованни, что Декстер не преминул записать на свой счет, хотя его единственной заслугой было дождаться, пока беда сама постучит в ворота соседа. Тем не менее, теории о незримом противнике не утихают по сей день. Считается, что у Джованни Бостона есть могущественный и незримый враг, который стремится погубить семью.
Окончательно освоившись в новой должности, Селина решила оставить поле битвы Багровой волне, а сама сосредоточилась на более тонких способах ведения войны. Под ее руководством агенты Шабаша стали проникать в города Камарильи, выискивая тех, кого можно завербовать и готовя почву для последующего вторжения. Некоторых из этих шпионов ловили, некоторые пропадали, но другие добивались успеха. Это породило атмосферу недоверия и паранойи, неуклонно отравляющую Новую Англию и, в первую очередь, Массачусетс. С каждым годом Головорезы становились все более подозрительными и жестокими, они начали хватать вампиров прямо на улицах по малейшему подозрению или даже без оного. Попытки жаловаться принцу заканчивались одинаково, и сородичи Бостона стали поговаривать, что если так и продолжится, Головорезы сделают для падения города едва ли не больше, чем сам Шабаш.
На севере за прошедший век положение дел практически не изменилось. Пендрагон продолжает контролировать Нью-Гэмпшир, но не может добиться значительных успехов более нигде. Едва ли амбициозный Бруджа так представлял себе свой освободительный поход. Его терпение на исходе, и неизвестно, как он поведет себя, когда, наконец сорвется.
Несмотря на высокую мотивацию, стаи Багровой волны также испытывают трудности. Долгое время оборотни Мэна вели исключительно пассивный образ жизни. Они сидели в своих лесах, били тех, кто совался в чащу, но сами из нее не выходили. Что-то изменилось 20 лет назад. В одночасье люпины Мэна как с цепи сорвались. Они нападают на конвои снабжения, идущие по трассам из Квебека, они устраивают рейды на сельские логова вампиров и порой даже отваживаются заходить в города. К счастью, оборотней мало, едва ли больше десятка, но пока что Волне не удалось убить ни одного из них - эти люпины знают что делают. Эти рейды серьезно сковывают боевые возможности Шабаша, более того трудности со снабжением могут быть использованы противником, если он узнает о них. Пока что Багровой волне удавалось держать хорошее лицо при плохой игре, но кто знает, сколько так может продолжаться.
|
|
2 |
|
|
|
|
Освободительный поход Шабаша 1997-1999 годов
Шабаш традиционно считает Америку “своей” территорией. Здесь находятся крупнейшие религиозные и культурные центры секты, здесь заседает Регент секты. Однако к середине 1990 годов фактическое влияние Шабаша в Северной Америке стало сокращаться. Шабаш подобен спящему дракону, опасному, но бездействующему, упускает все больше и больше территорий в лапы Камарильи.
В 1997 году примас Саша Викос и архиепископ Франциско Полонья задумывают кампанию, которая должна пробудить дракона ото сна. На подготовку уходит чуть больше года, после чего они начинают крестовый поход по Востоку США, продвигаясь с юга на север.
Атаки застают Камарилью врасплох и Шабашу удается захватить обширные территории, включая Майами, Атланту, Вашингтон, Балтимор, Филадельфию и Атлантик Сити, создав непрерывную “стену” до самого Нью-Йорка.
Ошеломляющий успех кампании затыкает всех критиков и регент Мелинда Галбрайт производит Полонью в кардиналы Американских территорий, а Викоса в архиепископы Вашигтона. Последний считает, что большая часть славы незаслуженно досталась Полонье, но вынужден временно прикусить язык.
Битва за Нью-Йорк, сентябрь 2000 года
Пока Шабаш празднует свой триумф, Юстициарии Камарильи планируют ответные действия. Они готовят беспрецедентную по размаху операцию, которая должна иметь не только стратегический, но деморализующий эффект. Из всех возможных целей, лишь три удовлетворяют требованиям: Мехико, Монреаль и Нью-Йорк. Первые два города взять практически нереально, особенно в короткие сроки, поэтому выбор останавливается на последнем. Потеря столицы Шабаша в США должна стать болезненным ударом для секты.
В планировании операции участвуют не менее трех Юстициариев, двое из которых планируют принять личное участие в бою, и не менее десятка архонтов. Говорят, что даже Внутренний круг Камарильи оповещен о готовящемся нападении.
Подготовительная фаза занимает несколько месяцев и включает в заключение союзов с независимыми кланами с целью получить поддержку во время сражения, обнаружение убежищ Шабаша в городе, скрытую транспортировку 400 бойцов, которые должны будут принять участие в битве и меры по сохранению Маскарада. Камарилья не жалеет на подготовку ни средств, ни влияния. Одна из задач операции продемонстрировать финансовую и политическую мощь секты в дополнение к военной. В итоге по штурму Нью-Йорка можно писать учебник “Как захватывать города”.
Несмотря на безупречную подготовку, само сражение оказывается тяжелым и хаотичным. Битва длится шесть дней и ночей - в светлое время действуют гули, в темное - вампиры. Первый удар дезориентирует Шабаш, но к исходу второй ночи выжившие защитники собираются с силами и дают нападающим генеральное сражение под предводительством Полоньи. Сражение заканчивается победой Камарильи, но одолеть кардинала в бою не может никто. Понимая тщетность дальнейших усилий, Полонья бежит из Нью-Йорка, но клянется вернуть свой город.
Кардинальские амбиции
Захват Нью-йорка бьет не только по Шабашу в целом, но и лично по Полонье. Он, новоположенный кардинал, не сумел сохранить свой город, столицу Шабаша в США. Начинаются разговоры о том, достоин ли Полонья сана или есть кто-то более достойный, кто свой диоцез в Вашингтоне не потерял. В отличие от некоторых.
Регент не торопится принимать решение и Полонья понимает, что ему дают время реабилитироваться. Ему необходимо не просто вернуть Нью-Йорк (это даже не обсуждается), но продемонстрировать свою эффективность. Взгляд кардинала обращается к Новой Англии.
Колыбель США извечно была бастионом Камарильи и имеет для секты не меньшее символическое значение, что Нью-Йорк для Шабаша. Без малого четыре столетия Меч Каина тщетно пытается захватить область, несколько раз им это почти удалось, но каждый раз победа ускользала сквозь пальцы.
Помимо символического значения, Новая Англия имеет важное стратегическое значение для освобождения Нью-Йорка. Шабаш не обладает ресурсами Камарильи, поэтому пользуется более традиционными путями снабжения и сообщения. Благодаря крестовому походу города шабаша подступают к Нью-Йорку с юга, но этого недостаточно (к тому же кардинал опасается саботажа со стороны Викоса), нужен дополнительный путь, которым станет покоренная Новая Англия.
Несмотря на временные трудности, замысел Полоньи остался прежним, он мечтает соединить Монреаль и Мехико непрерывной сухопутной линией захваченных территорий. Если амбициозный план кардинала увенчается успехом, Шабаш получит подавляющее господство в Новом Свете, а сам он практически гарантирует себе титул регента.
Портлендская конференция, октябрь 2000 года
Битва за Нью-йорк истощила собственные ресурсы Полоньи и ему нужны новые союзники, которые поддержат его крестовый поход. Кардинал ведет переговоры с различными заинтересованными сторонами и, заручившись предварительным согласием, приглашает потенциальных союзников на епископскую конференцию в Портленде, Мэн.
Город выбран не случайно, город должен сыграть ключевую роль в предстоящей войне, и кардинал хочет продемонстрировать свое уважение местным вампирам, а также лично осмотреть город, чтобы убедиться - место ему подходит.
Конференция собирается в конце октября в следующем составе:
– Франциско Полонья, Кардинал Американских территорий, председатель конференции
– – Присутствует лично;
– Иеримия Скелтон, лидер Багровой волны
– – Присутствует лично;
– Кайлан Страткона, Кардинал Канады и Северных территорий
– – Представитель - Герберт Ланкастер;
– Каролина Валез, Архиепископ Монреаля
– – Представитель - Мигель Санто-Доминго;
– Селина, Кардинал Новой Англии
– – Присутствует лично.
Кардинал Страткона обладает огромным авторитетом среди Шабаша Канады и выступает основным спонсором крестового похода. Он не может предоставить Полонье собственные стаи, так как они задействованы в Торонто, но он готов использовать свое влияние, чтобы привлечь под знамя похода епископов, если убедиться, что план захвата Новой Англии выполним.
Он приглашает на конференцию представителя архиепископа Монреаля, известного в регионе контрабандиста Мигеля Санто-Доминго. Появление Навигатора не случайно - в случае, если соглашение будет достигнуто, именно его стая будет заниматься переброской войск и ресурсов на юг.
Иеремия Скелтон фактически является архиепископом мэна, хоть и не положен в сан. На плечи Багровой волны ложится основная грязная работа до тех пор, пока не Страткона не соберет добровольцев, поэтому Полонье важно расположение Скелтона.
Лишь к Селине у Полоньи нет прямого дела, ее присутствие - дань уважения сану. Между ними даже возникает неловкость, по праву кардинала всех Американских Территорий Франциско должен быть иметь старшинство, но формально они с Селиной равны в ранге.
Конференция продолжается несколько ночей, пока не становятся понятны требования сторон и преграды, которые необходимо устранить до начала похода.
Скелтон обозначает две главных угрозы походы - оборотни так называемого “бесконечного леса” на пути между Квебеком и Портлендом, а также Пендрагон в Конкорде. Первые угрожают подкреплениям, а Пендрагон не даст шабашу наступать на Бостон.
Страткона непреклонен, он хочет, чтобы эти угрозы были нейтрализованы, прежде чем он отправит свои стаи в Новую Англию. Полонья заручается поддержкой Скелтона в решении этого вопроса в обмен на признание архиепископом, но предполагает, что имеющихся сил будет недостаточно. В конце концов, если бы Багровая волна могла победить, она бы уже победила.
Короткую соломинку вытягивает Монреаль - Страткона убеждает Валез отправить несколько стай в подкрепление Багровой волне в качестве жеста доброй воли. Тем временем, Селина обещает активизировать своих агентов в Массачусетсе, чтобы подготовить почву для будущего вторжения и дает понять Полонье, что готова отказаться от сана кардинала в его пользу, если взамен получит корону Бостона.
Закрепив соглашение, каиниты завершают конференцию и начинают готовиться к штурму Конкорда, который выбран приоритетной целью.
Разрушение храма Сета, ноябрь 2000 года
Влияние Сетитов Новой Англии сконцентрировано в Кейп-Код, но они давно хотят расширить его. Небольшая группа вампиров обосновалась в Портленде несколько лет назад и с тех пор готовила почву для создания в городе постоянного храма.
Воспользовавшись тем, что шабаш Мэна отвлечен собственными проблемами, Сетиты организуют морскую транспортировку саркофагов и алтарей для освящения полноценного храма.
Вампиры чувствуют себя практически непобедимыми - их много, в их распоряжении вся сила колдовства Сета и многочисленные смертные пешки. Город фактически принадлежит Сетитам.
Именно в момент наивысшей силы храм сталкивается с самой большой угрозой. В Портленд прибывает стая оборотней, которая начинает нападать на служителей храма. Довольно быстро Сетиты выясняют, что оборотни оказались в городе именно с целью уничтожения храма и активно ищут его местоположение. Что же, они ищут, они найдут. Стражи храма устраивают засаду, жрецы проводят ритуалы и общими усилиями храму удается нейтрализовать стаю.
Победа, однако, оказывается недолговечной. Заручившись поддержкой кого-то, хорошо осведомленного о путях Сетитов, оборотни разрушают наложенные проклятия и нападают на жрецов храма прямо во время одного из ритуалов в Дуате.
В сражении гибнет верховный жрец, верховный страж и несколько младших жрецов. Уцелевшие Сетиты вынуждены оставить храм, предпочитая выжить и выждать, нежели погибнуть, сражаясь в заведомо проигранной битве.
Вести о разрушении храма, естественно, доходят до Багровой волны, но вампиры удивлены прежде всего тем, что храм вообще был. Они планируют зачистку Портленда, но прежде им нужно покончить с Конкордом.
Штурм Конкорда, 26 ноября 2000 года
Незадолго до штурма Скелтон достает план укреплений Пендрагона. Он отказывается рассказать, откуда у него схема крепости, ссылаясь на то, что у него есть свои источники. План выглядит аутентичным и наружное наблюдение подтверждает его, насколько это возможно.
Точное расположение укреплений и количество защитников делает штурм гораздо проще. В назначенную ночь Скелтон собирает стаи Волны, к ним присоединяются две стаи Полоньи, уцелевшие в Нью-Йорке, и две стаи из Квебека. Более чем достаточно для победы.
Шабаш рассчитывает на эффект неожиданности, но Пендрагон, как обычно, на два шага впереди и готов к нападению. Но это не имеет значения, силы слишком неравны. Атакующие подавляют внешние укрепления с минимальными потерями и врываются внутрь крепости Пендрагона. Здесь сражение начинает буксовать - узкие коридоры и туннели нивелируют численное преимущество, а в личном бою Пендрагону мало равных. И тем не менее, победа Багровой волны всего лишь дело времени.
Пендрагон понимает безнадежность своего положения и решает бежать с ближайшими подручными. Стаи Волны настигают и окружают его во дворе крепости. Пендрагон готовится продать свою нежизнь как можно дороже, когда в крепости появляется чужак. Ни уцелевшие защитники, ни стаи Волны не узнают этого вампира. Он, однако, узнает одного из слуг Пендрагона.
Незнакомец обращается к защитникам, провозглашая, что пришел исполнить свой долг. А затем начинается невероятное. Все уцелевшие вампиры сходятся на том, что незнакомец обрушил на двор какие-то могущественные заклинания, но никто не может описать какие. Точнее, все описания расходятся. Кажется, что каждый из участников боя видел что-то свое, в одинаковой мере чудовищное и сводящее с ума. Есть даже те, кто говорит, что это был вовсе не человек, не вампир, а какое-то принявшее человеческим облик чудовище.
Так или иначе, заклинания незнакомца не щадили никого и не делали различия между нападающими и защитниками. Если долг колдуна защищать Конкорд, он чертовски хреново его исполняет. Впрочем, Шабашу не до иронии ситуации. За минуты боя с колдуном они теряют больше вампиров, чем за всю предыдущую ночь, и, в конечном итоге, вынуждены отступить, чтобы сохранить хоть кого-то. Пендрагон также бежит и сейчас его местоположение неизвестно.
Начало игры, 1 декабря 2000 года
Выжившие в нападении на Конкорд собираются в Портленде и восстанавливаются от ран. Полонья, не принимавший участия в нападении, получает доклад о событиях. Шабашу предстоит оценить новую угрозу, узнать судьбу Пендрагона и определить дальнейшие действия.
|
|
3 |
|
|
|
|
Положение сил на начало декабря 2000 годаКарта влияния вампиров в Массачусетсе  Маркировка карты: Красный - территории, подконтрольные Шабашу Синий - территории, подконтрольные Камарилье Желтый - домен Пендрагона Зеленый - территории оборотней Заштриховано - спорная территория Камарильи с присутствием Шабаша Территории под контролем оборотней не означают, что любой пересекший границу тут же подвергается нападению. Они означают обширные земли, за которыми следят оборотни, передвигаться по ним опасно и любое крупное соединение вампиров почти наверняка привлечет внимание защитников. (указаны приблизительные численности) Домен МассачусетсаЛидер: Принц Тимоти, лорд Декстер Принадлежность: Камарилья Численность: 40 Ключевые города: Бостон, Ворчестер, Спиргфилд, Кембридж, Салем Формально принцу Бостона подчиняются все Сородичи Массачусетса, но на практике у него гораздо меньше сторонников, чем хотелось бы лорду Декстеру. Некоторые из оппонентов принца открыто присоединились к Генеральному совету, другие являются частью молчаливого недовольного большинства. Главная опора власти Декстера - его дети и подсаженные на Узы вампиры, которые занимают ключевые посты в штате, в том числе формируют Бостонский щит. Это неформальное название городов-сателлитов Бостона, где правят лояльные Декстеру принцы. Штурм города фактически невозможен без уничтожения Щита. При этом внутренние разногласия в домене не стоит принимать за идеологическую слабость Камарилья. Ненависть к Декстеру по силе сравнима только с лояльностью Камарилье. Головорезы БилтмораЛидер: Уильям Билтмор Принадлежность: Камарилья Численность: 20 Ключевые города: Бостон Цепные псы режима, тонтон макуты, гвардия Саддама и многие другие эпитеты регулярно летят в спину вампирам, которые поддерживают порядок в Бостоне. Несмотря на эту роль, они не подчиняются шерифу Бостона (а таковой имеется). Единственный авторитет для них это Уилльям Билтмор, которого они слушаются безоговорочно. В Бостоне головорезы выполняют роль военной полиции, секретной службы и спецназа. Они хорошо натренированы, снаряжены и чрезвычайно опытны - большинство из сегодняшних Головорезов сошли на берег вместе с Билтмором 100 лет назад. При этом прошлые атаки на город показали, что они не заинтересованы в защите, сосбтвенно, города, лишь его лидеров. Генеральный советЛидер: Коллегиальное управление Принадлежность: Камарилья Численность: 40 Ключевые города: Бостон, Провиденс, Ньюпорт, Плимут Формально - Примоген Новой Англии, давно утративший какие-либо полномочия. Тем не менее, его члены продолжают регулярно собираться и поддерживать функцию Примогена. В последние полвека к организации примкнуло большое количество Сородичей, недовольных властью Декстера и беспределом его Головорезов. Эти вампиры, естественно, не являются Примогенами, они видят Совет как символ настоящей Камарильи и работают на ее благо. Среди вампиров Совета нет единого мнения о том, как следует употребить растущее влияние группы. Мнения разнятся от предложений вооруженного восстания до сугубо мирной деятельности, от призыва внешнего арбитра до собственного переустройства области, есть те, кто предлагает отменить офис принца и оставить только Примоген, есть те, кто считает, что надо просто выбрать правильных принцев. Разобщенность группы не позволяет ей превратиться в грозную политическую (и военную) силу. Единственное, что объединяет вампиров Совета это преданность Камарильи и вера в идеалы Конклава, который и создал Совет. Лига БлизнецовЛидер: Аптон Роуландс Принадлежность: Камарилья Численность: 30 (общая численность), 10 (численность клуба) Ключевые города: Хартфорд, Нью-Хейвен Клуб “Близнецы” в Нью-Хейвене был излюбленным местом встреч и общения сильных мира сего. Политики, бизнесмены, просто уважаемые люди. В какой-то момент членами этого клуба стало несколько местных вампиров, которые познакомились и подумали, что было бы неплохо организовать что-то подобное, только без смертных. Ну, только если на закуску. Со временем этот клуб приобрел очертания политической организации и так родилась Лига Близнецов. В нее входят принцы городов Коннектикута и ключевые вампиры штата. У лиги двойное членство. Формально к ней принадлежат все вампиры Коннектикута, потому что в Лигу входят их правители, но в сам клуб - сердце Лиги - принимают только Вентру и Тремер. ПендрагонЛидер: Роберт Пендрагон Принадлежность: Камарилья (формально) Численность: 10 (до атаки на Конкорд), Неизвестно (после) Ключевые города: Конкорд Роберт Пендрагон выковал себе домен, занимающий обжитую часть Нью-Гемпшира. Несмотря на то, что он правит в штате уже век, Пендрагон так и не перестал воспринимать свое присутствие в Америке как военную кампанию. Его домен - крепость, его случи - рыцари и сквайры. Отряд Пендрагона немногочислен, он предпочитает количеству качество, а там, где нужны дополнительные руки, использует гулей. Силы Пендрагона используют агрессивную тактику, они занимаются убийствами, саботажем, диверсиями, похищениями и любой другой деятельностью, направленной на ослабление противника перед решающим ударом. Жестокость Роберта сопоставима только с его амбициями, в которых он видит себя не меньше чем королем Новой Англии. ПаутинаЛидер: Неизвестен Принадлежность: Камарилья (предположительно) Численность: Неизвестна Ключевые города: Неизвестны Предположительно, на территории некоторых, а может и многих штатов Новой Англии действует подпольная сеть Носферату. Впервые они заявили о себе во время формирования Генерального совета и обещали обслуживать коммуникации Совета в обмен на членство. Конклав свое слово сдержал. Носферату тоже. Никто точно не знает, откуда взялось название Паутина, но оно крепко привязалось к местным Носферату. Сколько вампиров в этой Паутине, кто ей руководит, есть ли у нее какие-то цели, кроме службы Совету - неизвестно. Багровая волнаЛидер: Иеремия Скелтон Принадлежность: Шабаш Численность: 16 (после атаки на Конкорд) Ключевые города: Китни, Портленд, Бангор, Аугуста Волна была образована в ответ на агрессию Пендрагона в начале 20 века. Это было народное движение, в которое вошли все откликнувшиеся на призыв Скелтона стаи. Иеремия не обещал братьям победу, но обещал возможность сражаться, и слово свое седржал. Поначалу Пендрагон теснил Волну, но Скелтон оказался хорошим тактиком и способным учеником. Багровая волна быстро переняла приемы Пендрагона, принципы организации и проведения операций. В итоге Роберт получил себе в соперники свою точную копию, но гораздо более многочисленную. В Багровой волне состоит три стаи: Рейнджеры Скелтона, Живодеры и Ночная Смена. Все три стаи участвовали в нападении на Конкорд и понесли потери. Багровая волна укрепилась в густонаселенных городах побережья Мэна, от Портсмута до Бангора, и считает эту территорию единым доменом. Большое количество туристов в период с мая по сентябрь позволяет вампирам восстанавливать силы после сражений с Пендрагоном и скрывают большую часть вампирской активности, что играет на руку шабашу. Дикая свораЛидер: Орель Эрсан Принадлежность: Шабаш Численность: 7 (до атаки на Конкорд), Неизвестно (после) Ключевые города: Монтпилиер Это прозвище прицепилось к стае Гангрелов, обитающих в Вермонте, где-то полвека назад. Одичалые, живущие в глуши вампиры кажутся более цивилизованным каинитам практически животными, что и породило это название, но сама Свора, кажется, воспринимает его как комплимент. Несмотря на животные повадки и сложность в коммуникации, Свора является ценным союзником Багровой волны. Гангрелы стаи имеют обширный боевой опыт и, по слухам, даже водят дружбу с оборотнями. Семья ДжованниЛидер: Андреа Джованни Принадлежность: Независимые Численность: 5 Ключевые города: Бостон Прямое влияние семьи Джованни ограничено Бостоном. Заключенные между кланом и Камарильей соглашения предписывают полную сегрегацию между ними, поэтому там, где есть Джованни, не могут вести дела Камарильцы, и наоборот. Благодаря родственным узам с местными смертными фамилиями, Джованни смогли закрепиться в городе, обозначив свои территории. Никто не признает их домена формально, но никто и не пытается их изгнать. По большей части Джованни - идеальные соседи. Тихие, занимаются своими делами и не лезут в чужие. Иногда можно даже забыть, что они вообще тут есть. Что может быть лучше, правда? Храм ГостеприимстваЛидер: верховный жрец Матиас Пророк Принадлежность: Независимые Численность: 20 Ключевые города: Кейп-Код (не город, но что делать), Портленд Слухи о существовании Сетитов в новой Англии ходили со времен Первого пробуждения, но подтвердились только к началу 20 века. Считается, что у них есть логово где-то в Кейп-Коде, но где именно никто точно не знает. Поскольку они никогда не заявляли о себе открыто (в отличие от, скажем, Нью-Йорка), у них нет и официального приглашения находиться на территории Камарильи. Цели Сетитов туманны. Они никак не взаимодействуют с другими вампирами, не проявляют никаких амбиций. Но они явно что-то делают и обладают существенными ресурсами. Создание храма в Портленде стало первым явным шагом клана в области и о нем стало известно только благодаря его разрушению. Если Камарилья узнает об этом, то наверняка будет обеспокоена - они случайно узнали об одном храме. А сколько еще может быть тех, о которых они не знают? Крестовый поход в Новую АнглиюОсновная сложность, с которой Шабаш столкнулся в попытках захватить Новую Англию, заключается в плотной концентрации населения области. Большая часть людей живет в Массачусетсе и Коннектикуте, города расположены близко друг к другу и могут легко прийти на помощь друг другу в случае опасности. Этим пользовались минитмены времен войны за независимость и этим тереть пользуются камарильцы. Исторически Шабаш устраивал небольшие атаки, пытаясь найти слабое место в обороне, и, выявив его, концентрировал удар. Полонья рассудил, что в условиях плотного расположения городов, эта тактика не дает значительного преимущества - защитники всегда успеют перебросить силы на направление основного удара. Вместо того, чтобы использовать скальпель для нанесения точных ударов, Полонья планирует использовать кувалду. Он собирается нанести глубокий проникающий удар основными силами и, прорвать оборону превосходящими силами и выйти на оперативный простор, нивелировав преимущество защитников. Если действовать быстро и ударить пока Камарилья восстанавливает силы после Нью-Йорка, защитники Бостона будут вынуждены полагаться только на самих себя. Крестовый поход будет разделен на три этапа: - Атака на Бостон. Шабаш концентрирует значительные силы и наносит удар по Бостону. Цель - пробить Щит в одной точки, ворваться в город и обезглавить Камарилью. Для места сбора выбран Портленд и окрестная териитория Багровой волны. Из-за большого количества приезжих в летнее время будет несложно скрыть прибывающие стаи. К тому же атаки с севера Камарилья ожидает в последнюю очередь - слишком давно и безрезультатно Волна сражается с Пендрагоном. На этапе атаки критична информация агентов Селины, которые должны разведать элизиумы, точки сбора вампиров, устройство обороны;
- Захват Массачусетса и Род-Айленда. После падения Бостона уцелевшие силы Камарильи попытаются укрепить приграничные территории или даже отбить город. Задачей Шабаша будет предотвратить это, подавить очаги сопротивления и перемолоть как можно больше сил Камарильи. После того, как защитники будут обескровлены, Шабаш займет Провиденс, плацдарм для дальнейшего наступления на запад;
- Поход на Коннектикут. К этому моменту силы местной Камарильи должны быть на исходе и из Нью-йорка начнут перебрасывать подкрепления. Полонья рассчитывает на провалы в коммуникации между силами, что позволит Шабашу развить наступление. Главные цели удара - Хартфорд, Нью Хейвен и Бриджпорт, которые откроют дорогу на Нью-Йорк.
Задумка кардинала не лишена узких мест даже на начальном этапе. Мэн не просто так называют Сосновым штатом. Большая часть его территории покрыта дикими лесами, и дороги, по которым планируется перебрасывать подкрепления из Квебека, проходят сквозь них. В этих лесах обитают оборотни, которые костью в горле сидят у Шабаша уже много десятилетий. Любые потери в пути это меньше бойцов при штурме. Поэтому до того, как начнут прибывать боевые стаи, проблема оборотней должна так или иначе быть решена. Вторая угроза - крепость Пендрагона в Конкорде. Глупо надеяться, что Роберт будет сидеть сложа руки и смотреть как шабаш штурмует Бостон. К тому же он контролирует Портсмут, через который пойдет атака. Наконец, Конкорд - идеальное место для контратаки. Если Камарилья сможет собрать там достаточные силы, они смогут ударить прямо в “житный” регион Мэна, разрушив снабжение похода. Чтобы устранить угрозу, прежде чем она станет угрозой, было решено атаковать Конкорд, но штурм закончился неудачно. Глупо надеяться, что Пендрагон умер. Более того, если неизвестный колдун служит ему, у Шабаша появилась серьезная проблема. Наступление просто невозможно без окончательного решения конкордского вопроса. Устранение этих угроз - ключевое условие кардина Стратконы, без выполнения которого он не отправит свои стаи в Новую Англию. К счастью, когда кардинал ставил условия, он (еще) не знал про Сетитов. Неизвестно, что им нужно в Портленде, но одно присутствие уже создает проблемы с питанием. К тому же, у Полоньи к Сетитам какие-то счеты.
|
|
4 |
|
|
|
|
КЛЮЧЕВЫЕ ПЕРСОНАЖИ
ШАБАШ
Франциско Доминго де Полонья
Статус: Кардинал Восточно-Американских территорий
Клан: Ласомбра
Полонья едва ли нуждается в дополнительных представлениях. Он снискал себе боевую славу во время похода в Нью-Мексико, был назначен архиепископом Нью-Йорка в середине 18 века и в этом сане принимал деятельное участие в урегулировании Первой гражданской войны Шабаша. Был организатором освободительного похода по юго-востоку США, который принес шабашу самые значительные территориальные приобретения со времен Экспансии на запад, за что и был, в итоге, произведен в кардиналы.
Талантливый полководец, харизматичный лидер, справедливый правитель, непревзойденный боец - Полонья создал себе безупречную репутацию. Естественно, стремительным взлетом и постоянными успехами кардинал нажил себе большое количество врагов, внутри секты и вне ее и поражение в Нью-Йорке дало им окно возможности. Одно поражение не погубит “золотого мальчика” Шабаша, но два поражения подряд будут стоить ему как минимум сана кардинала.
Селина
Статус: Кардинал Новой Англии
Клан: Бруджа-антитрибу
О Селине мало что известно до неожиданного отречения Раду Бистри и столь же неожиданного ее назначения. Говорят, она родом из Старого света, но это не редкость для старейших членов секты. Считается, что она ставленница Мелинды Галбрайт, посланная для установления присутствия регента в регионе, но доказательств этого нет.
Селина довела принцип “серого кардинала” до абсолюта - она предпочитает действовать опосредованно, не посвящает никого в свои планы более, чем критически необходимо, редко посещает собрания. Многие даже забывают, что она вообще существует. Это, похоже, полностью устраивает кардинала.
Ее стиль отличается от прямой дипломатии Бистри, поэтому стаи Багровой волны поначалу недолюбливали Селину, но она зарекомендовала себя деятельным и надежным союзником, ее информация не раз помогала Волне организовывать засады на силы Пендрагона и уходить от возмездия. Также у нее есть сеть внедренных в Камарилью агентов, которые должны обеспечить успех нападения на Бостон.
Иеремия Скелтон
Статус: лидер Кровавой волны, дуктус стаи Рейнджеры Скелтона
Клан: Бруджа-антитрибу
Сирота-абенаки, воспитанный в приюте преподобного Самуэля Скелтона, где получил чужие имя, фамилию и веру. Когда юноша узнал о своем происхождение, подавляемая годами ярость вырвалась наружу. Иеремия восстал против колоний, которые олицетворяли годы угнетения, которые он вынужден был терпеть от рук наставников, отнятую у него культуру и жизнь.
Скелтон присоединился к франко-индейским рейдерам и в 1690 году был обращен во время второго сожжения Портленда вместе с несколькими другими соплеменниками. Активный участник первой гражданской войны Шабаша, во время которой собрал собственную стаю, Рейнджеры Скелтона (по аналогии с Рейнджерами Роджерса) для отстаивания интересов шабаша Мэна.
В первой половине 19 века консолидировал позиции Шабаша в Мэне и Гэмпшире, возглавил штурм Салема. К середине столетия стал, фактически правой рукой кардинала Бистри, активно участвовал в подготовке атаки на Бостон и был среди тех, кто настаивал на продолжении атаки даже после ухода Бистри.
Появление Пендрагона заставило Скелтона пересмотреть свои планы. О взятии Бостона пришлось забыть и вместо этого сосредоточиться на том, чтобы остановить наступление Роберта. Из-за Рейнджеры одними из первых отступили из Бостона, что подпортило отношения Иеремии со стаями Массачусетса, которые считают, что у них бы был шанс взять Бостон, если бы Рейнджеры не ушли.
Вместе с Дикой сворой одержал первую решительную победу над силами Пендрагона, что упрочило его репутацию и привлекло новые стаи под знамя Багровой волны. Пользуется непререкаемым авторитетом среди своих стай и является фактическим лидером Шабаша Новой Англии. Скелтон старый, опытный и чрезвычайно опасный вампир, хорошо знающий территорию, на которой ведет войну. Без его поддержки любое начинание в Новой Англии обречено на провал.
Рейнджеры Скелтона
Самая многочисленная стая Волны, костяк которой составляют обращенные соплеменники Скелтона. Говорят, двое из них были обращены вместе со Скелтоном. Стая функционирует как военизированная организация, и действует на основе оригинальных правил рейнджеров. Другие стаи обвиняют Рейнджеров в отсутствии характера и идеологии, особенно в сравнении со стаями Квебека, но для задач Скелтона нужны не философы, а солдаты.
“Батюшка” Эммет Бишоп
Статус: Дуктус стаи Ночная смена
Клан: Равнос-антитрибу
Эммет Бишоп родился в общине шейкеров в Саббатдей Лейк в первой половине 19 века. Он был воспитан в строгости веры и рукоположен в возрасте 20 лет. Много проповедовал, но еще больше конфликтовал с матушками конфессии из-за своих непомерных амбиций. Однажды священник встретил загадочного благодетеля, который пообещал ему помощь, и, купившись на обещание власти, Эммет согласился.
Количество прихожан Бишопа начало стремительно расти, посещавшие проповеди исполнялись божественного экстаза и называли батюшку чудотворцем. Чем больше становилось влияние Бишопа, тем более странными и кровавыми становились обряды, которые он проводил в своей церкви. Это вызвало беспокойство общины, но все обвинения священник отвергал словами о том, что другие завидуют популярности его проповеди.
После того, как на одной из церемоний прихода Бишопа погиб ребенок, община, наконец, решила покончить с с приходом. Учение Бишопа было объявлено еретическим, а сам он низложен и изгнан из общины. Бывший батюшка ответил смертными проклятиями в адрес старейшин общины и растворился в ночи.
С тех пор страшилки о “кровавом батюшке” то и дело всплывают в разных краях Мэна, не в последнюю очередь благодаря тому, что все, кто принимал участие в изгнании Бишопа, умерли при загадочных обстоятельствах в течение двух лет после исчезновения священника. Эммет вел уединенный образ жизни, продолжая мистические изыскания своего сира. Хотя формально он принадлежал Шабашу, дела секты мало интересовали вампира до второй половины 20 века.
В 1975 году вышел роман Стивена Кинга “Жребий”. Те немногие, кто посвящен в потусторонние тайны Мэна и одновременно хорошо знаком с современной культурой уверены, что Эммет Бишоп был одним из прототипов романа. Этот факт необычайно позабавил самого вампира, и тот решил отплатить писателю лучшим (на его взгляд) способом. Так родилась Ночная смена.
Ночная смена
Названная в честь одного из самых успешных сборников рассказов Кинга, Ночная смена занимается тем, что претворяет в жизнь самые страшные фантазии и кошмары людей. Иногда они берут идеи прямо со страниц книг, иногда черпают вдохновение напрямую из страхов своих жертв, иногда оживляют местные легенды. Бишоп утверждает, что каждое представление стаи имеет глубокий смысл, и учитывая познания “Батюшки” в кровавом мистицизме, нет повода сомневаться в его словах, но все же некоторые скептики считают, что все это не более чем изощренная шутка, только вот непонятно над кем.
Лео Мур
Статус: дуктус стаи Живодеры
Клан: Тзимиск
Серийный убийца, получивший прозвище “Убийца из Долины” за то, что действовал исключительно в долине реки Коннектикут, известен только по нескольким фотороботам, составленным на основании показаний уцелевших жертв. Но даже в этом случае нет уверенности, что нападавший был действительно тем самым убийцей, особенно с учетом расхождений в описании. Последнее нападение Убийцы было зафиксировано в 1988 году, после чего он прекратил свою деятельность, так и оставшись не пойманным. Истина, как обычно, несколько сложнее.
Лео не пытается оправдать свои действия философией или высшим смыслом. Он просто любит убивать людей, предпочтительно, молодых женщин. При жизни Мур был слаб и никогда бы не решился реализовать свои фантазии, но случайное обращение все изменило. Шабашу нужно было пушечное мясо, а вместо этого они получили жестокого и коварного бойца.
Благодаря новообретенной силе и, в первую очередь, способности менять внешность, Лео, наконец, мог заняться тем, о чем всегда мечтал. Десять лет он терроризировал Долину, уходя от преследования. Только когда одна из его жертв смогла спастись и дала показания, Муру пришлось остановиться. Впрочем, совсем прекратить он не мог. Он просто стал еще осторожнее, сменил повадки и нашел единомышленников.
Живодеры
Иногда для достижения цели нужно чудовище. Никто в багровой волне не питает особой любви к Живодерам, но все понимают их необходимость, включая самих Живодеров. Они штурмтруперы Волны, те, кто идут вперед, пока Рейнджеры атакуют с флангов, те, кто встречают основной удар и об кого перемалывают первую линию обороны. Лео принимает в стаю тех, кто разделяет его любовь к жестокости и человеческому, а также готов проливать свою кровь за Шабаш. Он прекрасно понимает, что как только Живодеры существуют только до тех пор, пока они полезны Волне.
Орель Эрсан
Статус: дуктус стаи Дикая свора
Клан: Гангрел-антитрибу
Большинство известной о Эрсан информации получено из вторых рук. В первой половине 19 века в Вермонте не было постоянной католической миссии, и церковными нуждами многочисленных переселенцев из Квебека занимались навещающие штат священники Квебека. Они первыми заметили живущую в глуши девочку. Слухи о диком ребенке, выращенном животными, быстро разлетелись по округе и некоторое время спустя в леса отправилась группа, чтобы поймать ребенка и вернуть в лоно цивилизации.
Девочку назвали Орель Эрсан, что очень грубо переводится как “золотая заноза” - первое за цвет волос, а второе за огромное количество проблем, которые девочка доставила своим спасителям.
Вокруг происхождения Орель ходило много домыслов, сама девочка не могла внятно объяснить свое происхождение, но при этом показывала редкую для диких детей способность к обучению. За несколько лет, что она провела среди людей, Эрсан научилась разговаривать и даже читать отдельные слова. Благодаря этому она стала чем-то вроде местной достопримечательности, ее даже показывали в Университете Вермонта и познакомиться с диковинкой приезжали ученые мужи из самых далеких краев.
Во время очередной “лекции” девочка бесследно исчезла. Неизвестно, чем руководствовался фра Марк, когда решил обратить ребенка, но результат вряд ли оправдал его ожидания. Монах забрал дитя с собой в Монреаль, где пытался воспитывать в традициях ковена Пастырей. Под его руководством девочка освоила речь и рудиментарное письмо, была обучена порядкам и традициям Шабаша, овладела дисциплинами. Но на этом успехи Пастыря закончились. Как не старался он взрастить в ней зерно веры, Орель оставалась глуха к проповедям. Она выдержала несколько десятилетий под опекой Пастырей, но все же бежала, вернувшись в родные леса. Фра Марк не стал преследовать блудное дитя
Оказавшись в дикой среде, Эрсан начала постепенно регрессировать к старым привычкам, только теперь в ее распоряжении был арсенал способностей вампира. Благодаря этому и усвоенным урокам Пастырей она сумела выжить и покорить леса Вермонта. Вскоре вокруг нее собралась небольшая стая Гангрел, частично из ее детей, частично из примкнувших вампиров, которые разделяли стремление Орель просто жить в лесах и охотиться в свое удовольствие.
Беззаботное существование продолжалось до появления Пендрагона. Стая выжила только благодаря своевременному вмешательству Багровой волны. Совместными усилиями они смогли нанести Пендрагону первое поражение в Новом свете, замедлив его наступление. С тех пор Орель является союзником, если не полноправным членом, Волны.
Дикая свора
Пренебрежительное название, брошенное как оскорбление, пришлось по нраву вампирам Орель. Они и правда больше походят на стаю в классическом понимании, чем Стаю, свору животных, которые живут простыми нуждами. Несмотря на примитивизм, члены своры далеко не примитивны и очень опасны. Чтобы участвовать в незамысловатых ритуалах стаи, вампиру должен обладать не меньше чем Протеаном 4 - чтобы спать в земле и обращаться в животное, поэтому в стае состоят исключительно Гангрелы. Свора понесла значительные потери во время атаки на Конкорд и текущее состояние стаи неизвестно.
Мигель Санто-Доминго
Статус: дуктус стаи Навигаторы
Клан: Бруджа-антитрибу
При жизни Мигель был пиратом и контрабандистом, единственной отличительной чертой которого было острое чувство справедливости и личной свободы. Во многом именно благодаря им он и был обращен, когда стае Навигаторов в 1920 году понадобился местный лоцман. Это был большой аванс, который молодому вампиру предстояло отработать, и он не разочаровал.
Санто-Доминго зарекомендовал себя надежным членом стаи, уверенность и лихая наглость, помноженная на силы каинита, сделали его неостановимым. Но гораздо значительнее была его духовная трансформация. При жизни его не интересовало ничего, кроме денег. Теперь богатство не было проблемой, но и не имело смысла. Мигель был подобен чистой книге, готовый впитывать новое, и зерна идеалов шабаша упали на плодотворную почву.
Санто-Доминго верит в идеализированную версию Шабаша, задуманную непокорными в Торнсе, и стремится вернуть Шабаш к этому образу. Он считает, что секта слишком разобщена, погрязла во внутренних интригах и борьбе группировок, постепенно превращаясь из оружия свободы в то, против чего это оружие было когда-то направлено. Идеализм Мигеля может показаться наивным, но показал себя достаточно харизматичным лидером, чтобы повести за собой стаю.
Навигаторы
Навигаторы были основаны в начале 17 века и промышляли пиратством на протяжении всего своего существования, постепенно меняя базы операций. Полвека назад они обосновались в Монреале и стали экспертами во всех видах контрабанды. Если вам нужно достать что-то или перевезти что-то, особенно запрещенное, в регионе Великих озер или Акадии, никого лучше Навигаторов вам не найти.
Санто-Доминго тщательно следит за деловой репутацией стаи и благодаря этому именно Навигаторы были выбраны руководить логистикой предстоящего похода. Это большой шаг вперед для стаи, который, в случае успеха, возвысит Санто-Доминго и его идеалы.
Мик Лоулор
Статус: Дуктус стаи Рыжей реки
Клан: Гангрел-антитрибу
Жизненный путь Мика был прямым и стремительным как летящий под откос поезд. Родился в 1936 году в бедной семье в Южном Бостоне, начал работать с 14 лет, а в 18 добровольцем пошел на войну. Вернулся домой с несколькими лишними дырками, кучей воспоминаний, которые хотелось забыть, и туманными перспективами на будущее. Подвизался помогать братьям Кайлиин, которым всегда нужны были крепкие парни, не боящиеся испачкать руки. Несколько лет выбивал долги, пока не поднялся выше и не стал одним из энфорсеров банды. Скорее всего, его ждала смерть в одной из перестрелок, если бы перед этим не попался на глаза стае Шабаша, которой срочно нужно было пополнение.
Лоулор быстро освоился в новом состоянии - он был солдатом одной войны, потом стал солдатом другой войны и теперь оказался солдатом третьей войны. Считай, ничего не поменялось. Мик исправно и хорошо делал, что ему говорили, и в какой-то момент оказался во главе стаи путем исключения - после гибели предыдущего дуктуса он остался самым старым и опытным вампиром.
Новая ответственность заставила Лоулора по-другому взглянуть на новые вещи, теперь он отвечал не только за себя, но и за отряд, ему нужно было обеспечить их выживание во враждебном городе. Мик поднял старые связи, ударил по рукам с кем надо и обзавелся целой сетью контактов и соглядатаев по всему городу. Такие близкие отношения со смертными идут вразрез с идеологией секты, но Лоулору многое сходит с рук учитывая уникальное положение его стаи.
Мик амбициозен, но не очень опытен в политике, поэтому немного наивно полагает, что в случае успешной атаки на Бостон именно он станет архиепископом.
|
|
5 |
|