Файтер, Клирик, Маг и Вор | ходы игроков | На развилке

Конранд почувствовал, что дух проклятый хочет достать его лично - видимо за удачный удар ранее. Скорее всего это было без особой разницы, но стражник по привычке прикрывался щитом. Ему так было морально легче. Легче ли было от этого призраку? Конрад надеялся, что нет, отбиваясь от ужаса мечом.

Грай с будничным видом достала пращу и нащупала в мешке на поясе камень. Боги помогают только тем, кто хоть что-то делает. Конечно, их отряду и так уже было даровано достаточно милостей, но если б Прекраснейшей вдруг вздумалось превратить ее снаряд в огненный шар, жрица бы не расстроилась.

Хоть многие выпады и удары соратников достигали цели, Жнец все же успевал в последнюю секунду уйти от атаки. Однако, старания Фари и Ви не прошли даром: оказалось, призрак не может одновременно защититься от нескольких нападающих! Ингрид, приготовившись к ритму атак своего нового компаньона, атаковал в то же мгновение, что и Фари - и лоскут черного савана был разрублен пополам, укоротив Жнецу одну из его кос. Также поступил и Конрад, приноравливаясь к ритму атак эльфа - и тоже преуспел.

Жнец на мгновение остановился, будто спрашивая у своей создательницы её волю, и затем обрушился вихрем атак на Конрада. От одного из темных лезвий воин легко ушел, второму привычно подставил щит - но Жнецу, похоже, было наплевать на столь низменные способы отвода ударов. Лезвие из тьмы прошло сквозь руку, сковав ее могильным холодом. Рука воина безвольно повисла, будто парализованная. Хорошо еще, что это была рука со щитом, а не с оружием!

- Иди сюда, тварь! - варвар неистовствовал, размахивая своим оружием и продолжая наседать на противника, стремясь нанести по нему хоть один нормальный удар.
- Дерись, как подобает воину! Скотина!

Фари надоело рубиться на вторых ролях. Какого черта он должен подыгрывать Ингрид, что эта железка себе позволяет?! Может, еще и победу уведет из-под носа? Не бывать тому! И варвар закрутил топором такой вихрь, что у призрака не осталось никаких шансов. Его просто разметало в клочья.

Тьма, из которой был собран Жнец, разлетелась мелкими облачками, смешалась с дождем. Град отступил, и гроза постепенно умерила свою ярость, сменившись почти летним дождем, которого так ждут засеянные поля. Селяне, в испуге молившиеся у капища, поднялись с колен и потянулись к отряду. Ото всех, конечно, староста слово сказал:

- Много беспорядку чинили раньше наемники, вроде вас, в нашей деревне. А вы за всех рассчитались, получается. Век не забудем вашей помощи, да и не с пустыми руками отпустим! Быка я своего Тору в жертву принес, и остался у нас последний, его дать не можем. Но коровку из моего стада - берите, коли охота. Или другой живности, в поход-то долгий! Тадеуш обещался воску и меду дать, да каждый двор уж чего-то да сработает! К кожевеннику нашему зайдите, он вам прочный доспех сработает из чего хошь, за полцены всего. Хошь из чепрака, хошь из тигра саблезубого, был бы тигр! Ну и если на постой встать, так мы гостям вроде вас всегда рады, и денег не возьмем, коли чинно отдыхать будете!

- Ха! - удовлетворенно хмыкнул варвар и, убедившись, что все уже точно закончилось, положил топор на плечо.
- Ну что, все целы? Кто умер - поднимите руку. - Фари теперь осматривался по сторонам более пристально и целеустремленно, в поисках своего топора, который он метнул в эту треклятую тварь в самом начале. Топор был ценным и лишаться его вот так просто ему не хотелось.

- А у меня, тут, это, вопрос. - Фари вдруг наморщил лоб, явно пытаясь сложить в цельную фразу свои разрозненные мысли.
- А вот с этим Тором, ну, к нему с просьбой обратиться, ну, как, там, это, можно? Или за советом? А то у нас тут одна штука есть, которую надо бы, как-нибудь, аккуратно разломать, да так, чтобы проблем себе на голову не навлечь, а вот, Тор, он же там, молнии и все такое, может он сможет? Ну или укажет, как поступить, чтобы правильно? А то мы тут уже несколько дней голову ломаем с этой штукой. А она такая, носить с собой опасно, выбросить - тоже, а разломать - так и вовсе много проблем может быть. Ну так что?

На вопрос Фари староста только руками развел. Люди здесь были набожные, но как-то не приходилось им слушать, что бог ответит. Просить просили, а божий промысел угадать - тут не поймёшь. Тадеуш только посоветовал, мол, надо кольцо под капище положить, да вопрос так задать, чтоб на него можно было знаком ответить, который только вопрошающему и заметен будет. Иногда может сон вещий прийти, иногда и травинки сломаной достаточно. Боги ради таких вопросов молниями кидаться не любят, и уж тем более посланцев своих отправлять. И все же, бывает, что ответ приходит со случайным попутчиком: скажет он какое слово, и сразу всё поймёшь. А попутчик тот еще два дня думать будет, почему сказал "соблаговолите", если обычно говорил "слышь, подвинься". А вот так оно, божий промысел.

Что до топора, то нашелся он, конечно, чай не иголка и не стрела, далеко не забросишь. А вот бычка так и не сыскали, убёг куда-то. Ну, стало быть, жертва принята.

- Понятно. Спасибо. - кивнул Фари, уяснив себе, что простой, как ему казалось, способ решения проблемы, совсем не простой, на самом деле.
- Ладно, собираемся и двигаем обратно? Или еще что-то тут надо сделать? - поинтересовался варвар, придирчиво рассматривая поднятый с земли топор.

Грай успела уже осмотреть руку Конрада. Ну как "осмотреть"? С любопытством потыкала в нее пальцем, поболтала ей так и этак, поздравила стражника с тем, что это все же левая, и у него еще осталась правая, чтоб, значица...

...Где-то примерно тут, к счастью, к Конраду и вернулась способность управлять конечностью, так что жрица от него отстала.

— Чайку горячего попей, — напоследок посоветовала она. — А так — до свадьбы заживет.

Вот и все лечение. Никаких тебе светящихся цветов, никаких красивых обрядов, видимо, все это Грай приберегала до поминок.

На вопрос Фари жрица пожала плечами.

— Можем и отправляться. Чего тут еще? Упокаивать нечего. Богиню вот поблагодарить за помощь, так это и в пути можно.

Изя сидел в центре круга, положив стаф на скрещенные ноги и стучал зубами от холода. Внимательно выслушав старосту, он поднялся и постучал пальцем по топору Фари, привлекая к себе внимание варвара.

– Пошли, попробуем. – И кивнул в сторону капища. – Грят, за спрос денег не берут.

- А? Уверен? - уточнил варвар и сразу же кивнул головой, не давая времени на пересмотр решения.
- А пойдем.

Ближайшие несколько минут после боя прошли мимо Альвиона как будто в тумане. Все разговоры были слышны, понятны, да вот в памяти не сильно глубоко оседали, растворяясь под воспоминаниями взмахов призрачных кос. Немудрено, столько раз увернуться от, вероятно, смертельного исхода практически вплотную к себе и думать о чём-то ином, кроме как сохранности своей тушки вместе с душой? Ну уж нееет, кому там были интересны парапсихические или какие там в кулуараха магических академий обсуждения ходят, а простым работягам своя шкурка немного поважнее будет, а потому Ви, кивая на предложения ехать и получить небольшой презет, думал о том, что скоро будет дорога и она точно уже не подведёт в своей стабильности. Ну монстр какой вылетит на фургон или разбойники какие перекроют бревном тракт да поджидать будут. Стабильность!

Немного отойдя от крамольных мыслей, эльф присоединился к тем, кто не ушёл к общению с Богами:
– Вы эт-та того, брать кого планируете с собой? Можно было бы козу мож взять какую или что-то такое, небольшое. А отказываться негоже, отблагодарить народ хочет нас, уважить надо его волю.

- Фу-у-ух, - только и выдохнул Конрад, который уже готовился, что ему сейчас и правую руку парализуют.

Сначала стражник вообще испугался слегка, но потом чувство вернулось в поврежденную конечность, и он смог вздохнуть еще раз, уже с облегчением.

- Все, - заявил он, - я сделал все, что мог, теперь отдохнуть, и дальше ехать.

Всякие обещания смастерить им всякое стражника не очень интересовали, так что он просто объявил:

- Я бы поспал, честное слово, сражения с призраками всякими, очень утомляют, - он помахал в воздухе поврежденной ранее рукой, - тем более, мне досталось слегка. Дайте прилечь где-то, и достаточно будет, - похоже Конрад действительно устал, раз не пытался выторговать какую-то плату за то, что они сделали.

Правда он все-таки отвлекся на реплику эльфа:
- Ты хочешь с козой возиться? Кормить её? Я не хочу, лично, так что на твоей совести, сам смотри.

Гвяздовски отчетливо сознавал, что лезет на чужую территорию, но у него был повод. Уж не один год талдычил он дяде Лёне, что негоже отмахиваться от традиционной ритуалистики клерикальных заговоров, полагая их нестабильной субстанцией, не подчиняющейся научному подходу. Ежели оно существует, значит подчиняется. И вообще, est ergo scibile и никак иначе. Нужно лишь подход найти. Вот и поищем, пока дают.

С одной стороны, в присутствии Фари, студент чувствовал себя полным идиотом. С другой, наличие зрителя обязывало держать лицо. А это Изя полагал наиважнецким ингридиентом любого ритуала. Подойдя к капищу, он по-хозяйски обошел место, подмечая форму и положение камней. Думал, зарисовать, но воздержался – слишком мокро. Да и о другом надо было думать. Рассуждая логиццки, как угрохать браслет они знали, но они хотели… нда, хотели они, по сути, и на ёлку влезть и жопу не ободрать, это понятно. Но как донести это до г-на Тора? Правильно донести.

– Ладнось, приступим. – Изя порылся в сумке, повертел в руках горбушку и пол-луковицы, но решил, что как-то не серьезно. Остановился на дротиках. Студенты в универской библиотеке швырялись ими в крыс. Но потом оказалось, что крысы шустрее студентов, особенно выпивших, и их заменили на доску с нарисованной на ней крысой. Не студентов, крыс заменили, дротики оставили. Короче, уезжая, он целую коробку себе в мешок высыпал.

Забрав у Фари браслет, Гвяздовски, следуя инструкции, подсунул его под капище, после чего ткнул дротиком в ладонь и положил окровавленный спортивный снаряд в грубо выдолбленную чашу.

– О Сын Земли, к тебе взываю. Ни злата, ни власти не алча, приношу тебе сию скромную жертву, взыскуя лишь инф… знаний. Проклятое кольцо немало бед грядет принести, так ответь же, как упокоить духов в сей вещи, коли одолеть их нам не под силу?

Постояв немного рядом с чашей, Изя решил, что ничего тут уже не добавишь и вопросительно посмотрел на Фари.

– Пошли что ли?

- Ну, наверно. - Фари не давал ни малейшего намека на то, что он хоть что-то понял в происходящем.
- Теперь, ну, ждать будем, да? Когда попутчик скажет, чтобы мы что-то сделали. Надо будет подобрать кого-нибудь по дороге, наверно. - задумчиво произнес варвар, рассматривая окружающую местность.

— Да уж, нам только козы и не хватало, — поморщилась жрица. — По мне так — переживут, если и откажемся.

Грай проводила Фари и Иеронима взглядом, но поучаствовать в ритуале отчего-то не вызывалась

Глядя на энтузиазм соратников, Ви снова глянул на старосту.

– Ну, так-то оно так, только нам в пути ещё неизвестно сколько надо будет двигаться, а по пути мы встретим деревни. Можно сторговаться. Хотя мне и самому неохота заниматься этой живностью, я так-то фермерством не занимался никогда. Моё дело было предложить чуть менее затратный вариант, чем они хотели - корову. Так-то я тоже не горю желанием кормить козу и везти её. Да и запах от неё тот же будет.

– Давайте тогда собирать то, что дают, да двигать ужинать и спать. Завтра с рассветом и завтраком, раз нас кормить намерены тут, продолжим своё путешествие. Если, конечно, ещё что не хотите тут исправить у местных.

Несмотря на радушный прием, хороший стол и теплые постели, нормально выспаться в эту ночь удалось только Конраду. Да и то сначала ему Жанет подсунуть пытались, однако рассуждая здраво, Жанет-то на одну ночь, а левая рука - на всю жизнь пригодится. Руку беречь стоило, и не бередить сразу после боя. Не юнец-сорванец часом, как на кошке не заживёт.

Альвион по эльфийской привычке вообще не спал, а медитировал. Как обычно, это освобождало несколько ночных часов, в которые можно было поработать (если в городе) или просто посмотреть на звёзды. Этой ночью перед самым рассветом небо было особенно чистым, будто помытым после яростной грозы. И особенно выделялись на этом небе призрачные сполохи сине-зеленого пламени над Лихолесьем. Что-то там творилось эдакое. Неладное.

Матушка Грай все беспокоилась: навсегда ли Жнеца изгнали, или то была лишь запятая, а не точка, и нужно было, ну, кол осиновый куда вбить или ещё чего. Наконец, под утро сон её-таки сморил, с мыслью, что того призрака, которого Фари разметал, они точно укокошили, но может вернуться другой. Оттого и снилась всякая дрянь: мертвецы с открытыми глазами, лежащие в болотах, деревья черные без листьев и прочая унылость. Хорошо хоть утро солнечное было, тоску разогнало.

Изя, как человек рациональный, старался спать осознанно, понимая, что это часть эксперимента. Чуть что - просыпался и записывал. Правда, когда проснулся окончательно, оказалось, что не записал нифига, привиделось. Но кое-что урывками помнил: вроде как, показали ему в картинках всю историю браслета, и кто туда заключен был, в обратном хронологическом порядке. Несколько орков, боровшихся за власть в своем племени, перед ними - старый пират, заключивший сомнительную сделку с еще более сомнительной ведьмой, некий бедовый рыцарь, которого та же самая ведьма и охомутала в юности, и, наконец, колдун, которого тот самый рыцарь в честном бою пришиб, да, видать, не до конца. Интуиция намекала Изе, что если колдуна из цепочки убрать, то и вся остальная цепь рухнет. Память говорила, что средство для устранения колдуна точно было во сне, и Изя даже его записал. Но, как мы уже знаем, в эту ночь память у Изи была не вернее Жанет.

А Фари снился лес. Может, надоело ему среди городских, а может, так надо было. Лес на границе с болотом, и деревья в нем живые - движутся с места на место. Оглядевшись, Фари вдруг понял, что он и сам - дерево, или, может, дух, заключенный в нём. Шаманы говорят, так и происходит с человеком после смерти, наши предки наблюдают за нами из деревьев, гор, травы и неба, всюду, где есть жизнь! Но Фари был абсолютно уверен, что сам еще не умер. Тем не менее, прислушался к ощущениям. Глубоко в земле, под корнями деревьев, кто-то усердно рыл тоннель. Кто-то большой и длинный. Чуть выше, и ближе к болотам, пятнами лежали камни. Могильные памятники, ушедшие так глубоко в землю, что не будь у Фари-во-сне корней, он бы и не почуял их! В земле лежали старые кости, доспехи, истлевшие знамена - остатки былых славных битв. Со стороны болот земля была горька на "вкус", будто проклята чьей-то злобой. В лесу же напротив, веяло теплом домашнего очага и спокойной уверенностью. Бог весть, к чему был тот сон, но, проснувшись, Фари был уверен, что виденное им - кладбище на границе леса и болот, место былой битвы, где и поныне духи павших сражаются, удерживая невидимый фронт давно прошедшей войны.

Проснулся Фари в крайне дурном расположении духа и причиной тому были странные сны, которые были странными и реалистичными, отчего еще более пугающими. И это было причиной того, что Фари озаботился донесением смысла своего сна до остальных, сразу же, как только все собрались вместе.

- И вот значит я такое дерево, стою в лесу, а где-то под землей что-то ползет, а там еще доспехи старые, кости и все под землей, а оно ползет, а там дальше болото, а я дерево в лесу, и они там обороняются от того, что ползет в лес из болота, и земля там горькая, а в лесу хорошо. - пересказ был крайне сумбурным и сбивчивым, он даже пытался жестами показать какие у него были корни и на какой на вкус была земля. Получалось так себе.

Отдельно от всего прочего Фари еще озадачился ножнами для Ингрид. Сначала пришлось потратить время, чтобы объяснить ремесленнику требуемое, а потом пришлось потратить 1 золотой, чтобы получить то самое требуемое. Но, в целом, Фари остался доволен приобретением и сразу же закрепил ножны на себе, предварительно загнав в них болтливый клинок.

Напоследок он еще раз заглянул в дом погибшего стражника. В этот раз, когда на носу не маячила битва с непойми-разбери-чем, которая вполне могла быть последней, Фари был чуть более разговорчив и, испросив разрешения у вдовы, с глазу на глаз переговорил с ее сыном, просто сказав последнему, что он должен расти большим и сильным, чтобы, со временем, стать настоящим воином, но для этого ему еще нужно немного подрасти и стать постарше, чтобы понять все то, что произошло и что еще будет происходить.

Разобравшись со всем этим Фари был готов двигаться в путь и теперь просто топтался около их фургона.

Перед сном Изя все-таки достал блокнотик, зарисовал по памяти капище и описал кратенько все, что там учудил. Ибо, как человек науки, свято верил в то, что отрицательный результат – тоже результат. К чему он готов не был, так это к результату, который как бы положительный, но как бы и нет. Видать, в чем-то дядя Лёня все-таки прав был… Ну нетушки! Просто копать надо глубже. Утром, снова схватив блокнотик, Гвяздовски записал сны и ощущения и построил генеалогическое древо браслета.
Колдун > рыцарь > ведьма > пират > орки (3шт.)
Орки дело наживное, вычеркиваем. Пират и ведьма – персонажи слишком романтыццкие. А вот доблестный, но неумный рыцарь – это уже что-то. Ну и колдун конечно, куда же без него.

Грай внимательно выслушала Фари, но ничего дельного сказать не смогла. Может, это был просто сон, а может, и не просто. Так или иначе, жрица предложила двинуться к острову не по побережью, а через лес. Заодно и поглядеть, чего там и как с корнями.

Вместе с Иеронимом они еще раз сходили к пасечнику на предмет символов, которые тот подглядел в книге загадочного мага, и опознали их как охранные руны, которые должны были держать некое место в неприкосновенности. Не пропускать живых внутрь, а мертвецов наружу.

Несмотря на всю прекрасную чистоту предрассветного неба, эльфа не покидало ощущение, будто что-то идёт к ним. То ли виной были недавние приключения на капище и реке, то ли неизвестность от упокоения браслета, то ли те зелёные сполохи в лесу, куда группа собралась идти, однако, после слов Фари о его сне, Ви не покидало ощущение какого-то водоворота, в который события затягивают их фургон вместе с его обитателями. И в качестве выбора было продолжить пассивно затягиваться, как выброшенное кем-то в реку последнее слово в споре. Или вломиться как в таверну с друзьями и бутылкой, вынося дверь с одного пинка, угощая всех и каждого. Если не можешь противостоять восстанию - возглавь его.

Когда Матушка Грай вернулась с Иеронимом, Ви окончательно утвердился в своём мнении:

– Под утро над лесом были зелёный всполохи. Это точно не природное происшествие. Очевидно, там происходит что-то из ряда вон выходящее. Мы не просто поохотимся на зверя или поищем того жреца Морры. Мы обязательно ввяжемся во что-то мистическое. Снова. Это я к чему говорю? Желательно, чтобы мы были к этому как-то готовы. Чем бы оно ни было.

С тех пор, как рыцари повадились воспевать не только дам, но и свои подвиги, дело идентификации личности в значительной степени упростилось. Всякий рыцарь завел себе герб и девиз, и, вероятно, существовал некий рыцарский комитет, который следил за уникальностью этих идентификаторов. Так что, увидев во сне рыцаря, Изя тут же сосредоточился на его гербе, и постарался его запомнить. Впрочем, забудешь тут, две выдры сражаются на мечах в синем поле с червлеными полосами! Кто ж придумал-то такое... Да, впрочем, известно кто: сэр Алан Ротштерн, прозванный Бедовым, то ли за герб, то ли за ту самую порочащую его связь с ведьмой. Чорт рогатый надоумил его назвать колдунью своей дамой сердца, ну а остальное довершили рыцарские обычаи.

Говорят, сэр Алан умер в походе к мертвому городу, который был им же и затеян. Официальный хронист воспевает мужество отряда смельчаков, единственного, кто откликнулся на призыв дварфов о помощи в тот час, когда дракон Чендрказандургулад Золотой обрушился на древнюю твердыню подгорного народа. Но то официальные хронисты, а у Изи были и другие источники, благо история о сэре Алане Бедовом была широко известна среди студентов как пример дурацкой и несчастной любви, и заодно как образец расхождений официальной версии и реальных событий. На самом же деле сэр Алан выдвинулся к Мертвому Городу не в ответ на призыв дварфов, а год спустя, когда спасать уж точно было некого, и не ради того, чтоб бросить вызов дракону, а что его ограбить. "Дама сердца" страстно желала заполучить одно особенное украшение из сокровищницы дракона, а чтобы сэр Алан не думал о самоубийственном характере миссии, наплела ему с три короба о свойствах того самого браслета. Правда, на браслете не было маркировки "тот самый, сделано в Намире", и в источниках Изи значилось, что дама просто наврала с три короба. Выходит, дело оказалось куда запутаннее, и уж не скажешь теперь, был у той дамы злой умысел насчет рыцаревой души, или она просто слабо поняла магическую логику артефакта.

Что до колдуна, с которого сэр Алан снял браслетик, то здесь все было предельно понятно. Среди подвигов Алана Ротштерна значится победа над одним из назгулов, призраков князей Намира. Дело славное, и уж лучше б он такими делами и занимался. Да и браслет, получается, мог бы хранить на каминной полке, как подобает достойному рыцарю, и не совал в него что попало.