'~][~'_Туманный лес_'~][~' | ходы игроков | [⚡] Замок🏰Молний [⚡]

Хэдвин:

Проделав ещё несколько попыток ты понимаешь в чём дело — кто-то вмешивается в твою волшбу. И тут не надо быть оракулом чтобы понять что это Бертио которого поносит в этот момент разошедшийся полурослик. Ты ощущаешь как нити твоей силы рассекают чужие и более могучие эманации, но в то же время ты интуитивно понимаешь кое что. Пока Бертио отвлечён на тебя и кричащего нордлинга он невольно ослабляет контроль над своими слугами — это шанс. Чем-то ты понимаешь что вырвать их у него возможная и посильная задача для лича, он хоть и опытней тебя как некромант... но всё же смертный не умиравший ни разу, это всё меняет как тебе кажется. С другой стороны ты ощущаешь что мог бы сосредоточится на тех скелетах что уже под твоим контролем. Их всего двое и они охраняют тебя. Если ты можешь вызвать у них подобие жизни ты вероятно смог бы так же сплавить их души в одного, но более сильного слугу. Возможно твои силы смогут их изменить, ты мог бы попытаться...

Адок и Варзог:
Адок перестаёт сражать скелетов, но перестают ли они с ним биться? Нет. Впрочем они не слишком активны, пока нордлинг кричит и насвистывает его подручный демон отбрасывает их ударами длинных лап. Всё это рождает странную музыку из скрипа костей, свиста и глухого рыка. Кажется сами стены твердыни вокруг слегка дрожат от неё.

Адок замечает что ощущение угрозы словно грозовая туча вышедшая из-за горизонта наливается тяжестью и реальностью. Предчувствие проблем окончательно вытесняет ставшим вроде бы хорошим настроение. Проклятый маг более не отвечает тебе. Может он уже и позабыл про вас тут? Не удосужился даже крикнуть какое-нибудь проклятье в ответ. А между тем скелеты двигаясь словно марионетки бросаются к тебе. Лучники даже позабыли о своих луках и бьют ими как дубинками, что за разочарование...

Костяные скрипуны наседают: шаркают, щëлкая беззубыми ртами, тянут свои пустые клешни, лупятся глазницами тупо. Закрываюсь от их натиска щитом и отшвыриваю ударами топора то одного, то другого...

Бертио так и не вылез из своего убежища. Плохо. Но ожидаемо. Чтобы добраться до него, нужна идея получше, чем просто на него орать. Но и лезть в его капкан – быть совсем дураком.

Ясно одно: нам нужно привести себя в порядок и подумать. Сложить алтарь, помолиться Тхорну. Бог даст совет. В любой непонятной ситуации молись и убивай – так учит его религия. Во всяком случае, так она учит в прочтении его верного проповедника Гримдаркссона.

Ни подумать спокойно, ни пообщаться с высшей силой нам не дадут паскудные скелеты: то норовят стукнуть луком по лбу, то просунуть в глаз костлявый палец. Лезут так настырно, что ни на чëм кроме них сосредоточиться нельзя. Значит так тому и быть: разберëмся сначала с ними.

Неторопливо и расчëтливо крушу рëбра и черепа. Закрылся щитом – ударил. Отвëл скелетий механический тычок – ударил. Тесню их шаг за шагом. Утомительная работа, но кто-то должен еë сделать. Рядом великолепный зверь Тхорна отправляет их черепа в полëт взмахами могучих лап, а стрелок-некромант плетëт своë коварство. Так и преодолеем...

Бертио отвелкся! Отличный шанс попробовать отобрать у него слуг, но... Я думаю это слишком опасно. Можно сотворить более сильного скелета из двух имеющихся, а вот это уже намного интереснее. Ведь один хороший скелет стоит десятка обычных. Надеюсь, что это так.

Скелеты рассыпались под могучими ударами, но все равно упорно шли в атаку. Неживые конструкты, они не ведали ни страха, ни других эмоций. Даже гнев к врагам своим им был неведом.

Но гнева вдоволь было у зверя и он обрушивал его на неупокоенные кости раз за разом!

Варзог:
Ты сражаешься и закрываешь собой, все те удары что должны были достать полурослика достаются тебе. Но противней всего что множество этих ударов истощают силы что даёт тебе кристаллическое сердце внутри, ты ощущаешь как оно замедляется и тебя становиться тяжело двигаться.

Хэдвин:
Ты призываешь свои новые силы и словно невидимый остальным шёлк чёрной паутины окутывает их, сжимая сдавливая вяло пытающуюся сопротивляться нежить. Ты видишь как горят и осыпаются пылью их души, ты лепишь из них нечто новое. Пока в конце концов из кокона не появляется твой новый слуга:

Мумия в черных сотканных из эманации самой смерти обмотках. Ты смотришь в её глаза и видишь там отражение собственной воли, хотя и не уверен действительно ли под чёрными призрачными бинтами появилась какая-то плоть или это только видимость. Вообще ты почему-то уверен что в ином месте ничего бы не вышло, но этот замок...
Теперь ты явственно чувствуешь ауру смерти что окутывает его, то что несведущие могут ощущать как першение в горле и аромат плесени, как холодок пробежавший по затылку. Всё это для тебя родная стихия.

Вдруг рядом открывается портал и из него выходит знакомый тебе Глашатай Замка. Золотой голем стоит склонив угловатую металлическую голову перед тобой. Ты не вполне понимаешь почему.

– Я почти сдался, Бертио пробивает последние преграды и эльфийские щиты. Скоро он возьмёт полный контроль над Замком Короля Лета. Нужно спешить. – говорит он тебе поклонившись и встав словно солдат перед генералом. – Ты был выбран и получишь власть над замком если пойдёшь за мной и победишь узурпатора. – при этих словах в глазах голема сверкает почти человеческая ярость. Он взмахом руки открывает портал который выглядит как водоворот бесцветной и полупрозрачной энергии. Голем молчит и ожидает твоего решения. Вверху у лестницы нордлинг со своим чудовищем добивают последние остатки подконтрольной Бертио нежити.

Адок:
Ты чувствуешь удовлетворение раздавив ногой в костяную муку последний череп скелета вяло пытающийся ударить тебя кинжалом с обломанным лезвием. Оглянувшись по сторонам ты замечаешь что тот лучник обзавёлся за это время двумя слугами: черным похожим на драуга существом и золотым големом. До тебя доносятся обрывки слов, но твоя интуиция говорит тебе что вероятно этот лучник нашёл другой путь к проклятому трусливому магу. Что ты будешь делать? Бросишься следом за ним в безрассудную битву или прежде устроишь алтарь на костях поверженных врагов?

– Медведь устал, – объявляю, закинув топор на плечо, – Нам нужен перерыв.

Подхожу к молодому личу. Осматриваю с интересом его золотого тралла и платяного драугра.

– Нужно построить... как это называется у вас?

Нахмурил брови устало, вспоминая, как будет на некромантьем Слокином наречье "пирамида из черепов".

– Зиккурат. И вознести молитву. А там как пойдёт. Тхорн не выдаст, маг не съест.

- Перерыв, да… перерыв не помешает. Я хэдвин. А вас как звать? - представляюсь нордлингу.

А мумия пускай черепа собирает пока мы говорим. Нет… так не пойдет, не звать же мне моего слугу мумией. Пусть будет Фараоном тогда уж.

- Мистер Глашатай. Расскажите мне о замке, о том как им управлять и что надо делать, чтобы остановить вторжение. Ясно, что устранение Бертио все исправит, но до того момента надо знать как защищаться. И еще что-нибудь о некромантии. Некоторые способы её применения, может быть методы усиления контроля над силой мертвых.

– Адольф Гримдаркссон. Откуда ты, Хэдвин?

- Я уже столько пережил в своих странствиях, что не помню своей родины. Единственное, что я помню, так это то, что я родом из южных лесов.

– Южные леса... знавал я их. Если б не этот замок, я бы до сих пор из них не вышел. Только они теперь под снегом. Совсем как дома стало. В родных фьордах...

Взгляд стал далёким. Руки собирают черепа, а память мчится где-то над камнями, над холодной водой. Взмывает к северному сиянию и опускается в скованные льдом долины троллей. Я вспоминаю, как мы с братом детьми охотились на кабана. Так хорошо, сверкающе там было. И радостно, как будто вся жизнь праздник.

Пока Адок строит не очень высокий алтарь (немногие черепа скелетов пережили битву), спустившись с лестницы вниз к лучнику, зверь Тхорна следует за ним по пятам. Нордлинг замечает, с какой жадностью медвежий нос втягивает воздух, пахнущий кровью, которую ты проливаешь, чтобы очертить Тхорнов круг. Мумия присоединяется к возведению зиккурата молчаливой тенью — тащит кости и обломки оружия, которые можно будет красиво расположить на алтаре для придания ему объёма и суровой красоты.

А золотой голем, кажется, застыл, прислушиваясь к чему-то отдаленному. Портал, как замечает Хэдвин, успевает потухнуть и развеивается в пространстве сам по себе. Кажется, Глашатый не слышит твой вопрос.

Вот алтарь освещён, и Адок чувствует тепло от проводящей в эту часть пространства воли его бога. Голема начинает бить дрожь, наконец он хватается за голову. И вдруг отнимает их от золотого лица, он говорит заторможено:
— Всё кончено. Но у нас ещё будет время всё исправить, возможно. — его слова прерывают ностальгическую картину воспоминаний Адока, который теперь мог бы поклясться, что памятная охота случилась словно бы вчера, так ярки и свежи его воспоминания.
— О чём ты говорил и спрашивал, Наследник?

Золотой тралл кажется взволнован.

– Что случилось?

Я чувствую присутствие Тхорна, но оно зыбко и непрочно в этом проклятом месте. А чего я хотел? Алтарь самодельный, кровь своя... Всё на скорую руку. Так и живём: одно неусердие да спешка.

– Нам бы заколоть кого-нибудь живого, а так... – Махнул рукой раздражённо. – Слушай, Златоглавый, а в этом замке живые есть? Не для пустого любопытство спрашиваю, мне для дела.