[R18] Oeilvert will (not) Fall | ходы игроков | 勇 Прелюдия Юн

Первая чаша губы и горло увлажнила,
Вторая чаша одиночество мое устранила,
Третья чаша подарила вдохновенье,
Над пятью тысячами текстов размышленье,
Четвертая чаша – я в легком поту,
Неприятности уходят все на лету,
Пятая чаша – телом очищаюсь,
Шестая – и с бессмертными общаюсь.
Седьмую не в силах уже испить,
Лишь чувствую, что начинаю парить.

Поэт Лу Тун, о том, что чаем лучше не злоупотреблять
[алкоголь будет действовать гораздо быстрее и сильнее, потому опасен, по замечанию инструктора Йия]


Зал для физических занятий мужского жилого крыла.


Сверху падает равномерное освещение. Тут просторно и свободно. У стен в ряд стоят "синаи" - лёгкие реплики мечей, не способные повредить, но могущие вполне себе болезненно ударить по конечностям или бокам. Как хлёсткая палка. Нет оружия больнее палки с гибким концом. Тут также есть круглые мячи для какой-нибудь простой игры. Такие называют спортивными, потому что цель - превзойти другого и тем самым побудить себя и его собраться с силами и волей здесь и сейчас. В древней цивилизации запада спорт был жертвоприношением богам. В том смысле, что само действо требовало определённого состояния и усилия, и ради этого затевалось. Но позже, перед крахом цивилизации, его стали рассматривать как просто способ быть первым среди тех, кого пригласили к участию. Так говорил инструктор Йи.

Сегодня с утра все вместо тренировки на "меках" заняты инспекцией Поместья. Ведь весь отряд направится в "Башню Неба", что находится в самом центре Оэлверта. Место, откуда проистекают все шестьдесят четыре сектора. На плановое медицинское обследование, а в Поместье никого не останется. Нельзя просто взять и неосознанно всё оставить, полностью покинув место своей дислокации. Когда всё, по сути закончилось, встал вопрос выбора. Продолжать суетиться или же заняться чем-то полезным. Юн пришёл в зал и решил вместо обычной тренировки хотя бы помахать синаем. Удары об воздух должны были быть такими, чтобы и воздух, и синай гнулись... чтобы что-то почувствовать. Не важно, будет удар слабее или сильнее, чем нужно в реальном бою. Реальный бой будет происходить в огромном гиганте... Важно чувствовать, что делаешь. Как вещество процесса переходит в его качество... Подъём. Шаг. Рубить. Затем повторить. Вдох. Выдох. Скоординировать.

За твоей спиной раздались медленные шаги. Это инструктор Йи. Крепкий жилистый мужчина. Среднего роста. Уже не молодой, но с прямой спиной. В простой чёрной одежде без единого изъяна. Седые волосы, довольно короткие. Карие глаза, спокойный внимательный взгляд. На правом запястье чётки из вулканического чёрного стекла вместо браслета. Излучает собой сущность качества проницательности. Один из двух человек, которые научили вас всему, что вы знаете. И сформировали ваш отряд в том виде, в котором он есть сейчас. Он подходит к стене и берёт один из синаев. Похоже, что ему не по нраву пропускать тренировку.
– Тренируешься? Посмотрим, как твои удары теперь тебя чувствуют. – негромко говорит он, направляясь в центр зала. Лёгкий синай крепко лежит в его ладони. Как влитой, хотя он вроде бы даже ещё кисть полностью не сжал. Тело движется вперёд по прямой, без нырков вверх-вниз. Шаг становится широким, чтобы преодолевать больше пространства. А тело идёт вперёд ещё чуть ниже.

На долю мгновения Юн дерзко смотрит старшему мужчине в глаза, после чего тут же опускает взгляд
- Приглашение Инструктора Йи - большая честь для этого младшего.
Юн слегка кланяется инструктору и перехватывает синай поудобнее. Его взгляд устремлен на старшего и сквозь него, таким образом, чтобы периферическое зрение улавливало движения соперника и в то же время не выдавало собственные замыслы.
Юн спокоен, это далеко не первый, и наверное, даже не сотый спарринг с инструктором Йи. Разумеется, пока ему ни разу не удалось победить его,однако, из каждого тренировочного боя Юн узнавал что-то новое. О себе, инструкторе, товарищах или мире.
Вдох-выдох. Юн поднимает синай над головой, одновременно скользя левой ногой вперед и замирая на мгновение в боевой стойке, прежде, чем начнется спарринг. Инструктор Йи быстр, опытен и силен, но даже тигр порой совершает ошибки...

В тренировке с синаями заведено так, что младший атакует старшего. Инструктор Йи в среднем положении. "Конец меча смотрит в лицо противнику". Твой вход. Взгляд инструктора непоколебим, но не сосредоточен на тебе. Его лицо расслаблено, но безжалостно. Он чуть пружинит на ногах, но спина его не сгибается, а голова будто подвешена к самому небу: настолько ровная и естественна в этом положении. Кажется, что тебе безопаснее рубить с верхнего положения по диагонали, как бы отметая его синай, ограничивая его своей атакой.

Вот ты и попался.

Кажущее было ошибочным, потому что сразу подбивало делать усилия так, будто тебе лучше защищаться. Это твоя ошибка или это он сделал? Иногда на ум приходили глупые вопросы... Сейчас важнее было то, что прямой удар быстрее косоугольного. Ощущение такое, будто упругий волос вклинивается в промежуток, который практически невозможно уловить взглядом. А ведь ты уверен, что ты быстрее него! Нет, ты твёрдо это знаешь. Ведь ты наблюдал внимательно: человек, который каждый день двигается с фиксированной скоростью, не может быть быстрее тебя, потому что скорость быстро уходит из тела, если её постоянно не применять или не тренировать. Ты еле успеваешь наклонить плечи и отыграть шеей, чтобы не получить кончиком синая по носу. Похвальная реакция, но теперь твоя позиция нарушена. "Кудзуси", как говорит в таких случаях инструктор. Он вывел тебя из равновесия, не дотронувшись. Можно попытаться достать его тело сейчас, но ты уже нарушил и структуру своего собственного удара. Это будет ребячество. Такое только в детской игре с палками простительно. Никто такой удар не засчитает. А он будто проверяет тебя и в этом. Мгновение, что короче секунды, идёт... а его стойка не меняется. Остаётся только сдаться или разорвать дистанцию для новой попытки атаки. Удар на отходе, в этом ли ты хорош?...

Если бы это был не ритуальный обмен ударами, Юн бы шагнул вперед и вошел в клинч или ударил противника головой в нос. Но в данной ситуации это будет неправильно... да и большой вопрос, кто победит в такой схватке. Инструктор явно имеет на порядок больший боевой опыт, чем Юн.
Оружие Юна - глефа, ему тесно с коротким синаем.
На подпружиненных ногах он отпрыгивает назад. Юн подозревает, что инструктор попытается нанести удар в этот момент и готовится отразить его.

Инструктор заносит меч над головой, "лезвием" себе за спину. Это называют "верхнее положение". Он никуда не спешит, не догоняет телом. Как бы говоря "а ты куда спешишь?".
И, действительно, фокусировка его разума ощущается вдоль позвоночника в виде еле-заметно бегущих мурашек. Это атакующая позиция, которая должна заканчивать поединки. Но она не имеет смысла, если так бежать на противника с поднятым наверх синаем...

Юн вновь поднимает меч в атакующее положение, но бросаться в бой не спешит.
- Инструктор, у меня есть вопрос. Мы же не люди?
Такой вопрос должен шокировать вне зависимости от правильного ответа. Соперник должен замешкаться на долю секунды. Юн сокращает расстояние и наносит прямой верхний удар синаем.
Проиграть инструктору Йи - не страшно. Услышать ответ на свой провокационный вопрос - вот что поистине пугает,

Инструктор Йи еле-слышно выдыхает. Твой синай идёт в атаку, вместе с тяжестью тела. Которое кажется лёгким, но так только кажется... смотря какие скорости брать за образец.

Второй его выдох отправляет его синай навстречу по дуге сверху вниз. Опять скорость выше, чем можно было бы оценить... Похоже, что в его случае, если и было какое-то удивление, то его можно было выкупить за полвыдоха.

Два синая упираются один в другой в неудобном полу-верхнем положении. Инструктор Йи вдыхает, но ты не можешь продавить его синай. Использует тот самый фокус... "несгибаемая рука". Он смотрит прямо, на уровне твоей груди. Естественно, он не настолько глуп, чтобы говорить что-то, не вдохнув.

Юн секунду смотрит в глаза инструктору, пытаясь проанализировать его эмоции.
Затем отпрыгивает назад, разрывая дистанцию, и склоняется в ритуальном поклоне, сдаваясь.
- Этот ничтожный младший просит милосердия уважаемого инструктора.
Этот бой ведется не на синаях. И нет смысла сражаться до последней капли крови.
Что будет значить сила тысячи рук, когда важно будет слово одно?

В глазах инструктора Йия только лишь разумная отрешённость. Он делает короткий формальный поклон. Его синай делает странное стряхивающее движение в сторону и идёт к поясу "остриём" вниз.
– А кто же, как не человек, может рассуждать о человечности? – произносит он спокойно. Окидывает внимательным взглядом.
Он знает, что любой вопрос может быть опасен для него не менее, чем удар настоящего меча. Но сохраняет непредвзятость. Какова бы ни была его личная заинтересованность в том или ином вопросе или ответе, он создаёт впечатление, что отвечает на него с позиции Неба, а не славы или выгоды. Вероятно, это впечатление имеет глубину, а не просто уловка...
– С чем сравниваешь в этом вопросе?

Юн немного разочарован. Он ожидал... А чего он собственно ожидал?
- Я много думал над этим вопросом, инструктор. Мы сильнее, быстрее, выносливее и здоровее прочих жителей Элверта. Мы не знаем своих родителей и не помним детства. Нам запрещено размножаться естественным путем. Псионики бывают лишь среди благородных... и среди жуков.
Юн молчит пару секунд и продолжает.
- Мы словно боевые муравьи, что созданы для защиты муравейника. Порой мне кажется, что что мы чем-то схожи с нашими "Драконами", только более... человекообразные. Словно кто-то смешал в котле плоть жуков и людей и вылепил что-то похожее на человека. И так боится своего создания, что оградил со всех сторон правилами и ритуалами.
То, что Юн говорит сейчас - безумно дерзко и противоречит всем правилам. Но если не сказать это сейчас, то когда?
Возможно, Инструктор Йи - не самый подходящий человек для таких разговоров. Возможно, Инструктор Кань лучше бы поняла его. Но Старших для разговора у него сейчас нет.

Инструктор Йи слышно и протяжно выдыхает, словно "фыркает", показывая, что считает твой вывод не верным.
– Все живые существа похожи. – говорит он размеренно. – Муравьи похожи на "инсектов", а мы похожи на муравьёв. Но сегодня, найти колонию муравьёв это большая удача, а колонию "инсектов" - большие трудности. Потому как природа и судьба их не одинаковы. Но природа всех людей одинакова. Потому, истинно говорю, что благородные это люди. Тренируй свою природу, и оставь в покое размышления о судьбе. Совершенный Ум не задерживается на руке, держащей меч*. Это выражение его природы. А "обезьяний ум" постоянно прыгает с одного на другое. Это всего лишь выражение его незрелости, потому что природа, в действительности, не меняется. Тогда его ловят обрядами. Ради его же блага. Слово "обряд" происходит от слова "порядок". Оттуда же происходит слово "Порядочность"** - добродетель тренированного ума. Это когда "обезьяну ума" натренировали так, что её не надо привязывать ради её же блага. Потому, для Оэлверта это слово значит больше, чем слово "ритуал", которое имеет оттенок чего-то пустого и бессмысленного.

Он продолжает стоять прямо, веки самую малость прикрыв. Синай опущен вниз и мягко завис над полом зала. На бусине его чётко из чёрного вулканического стекла, что обхватывают запястье левой руки, причудливо играет свет, падающий с потолка. Казалось бы, он почти дремлет. Но ты уверен, что любое внешнее движение будет тут же перехвачено им.
– Благородные выше обычных граждан как раз потому, что опираются на них. Понять природу и судьбу*** не простое дело, и думать тут бесполезно. Если когда-нибудь ты поймёшь, в чём разница между двумя этими понятиями, то можешь и разбираться в них пробовать. Но разговор о них сам по себе никакой пользы не приносит.

Юн склоняется в поклоне.
- Прошу простить этому ничтожному младшему его глупость. Это младший благодарит уважаемого инструктора за дар его мудрости.
Он разочарован. Инструктор Йи сплел паутину красивых слов, которую можно свести к простой фразе: "Не твоего ума дело, щенок, заткнись и выполняй приказы". И если в качестве воина и тактического командира Йи все еще вызывает у Юна доверие и уважение, то как духовный лидер он полностью потерял авторитет.
Впрочем, стоило ли ожидать от прожившего всю жизнь в оковах долга инструктора иного ответа? Видимо нет. Юн задается вопросом, как бы ответила Инструктор Кань, но приходит к решению не повторять подобные эксперименты.
Нужно просто подождать. Тот, кто держит глаза широко открытыми, видит больше.

Инструктор Йи плавно поворачивается и направляется в сторону края зала, чтобы вернуть синай на место. Как всегда с оружием в руках, он движется строго горизонтально, будто сидит на лошади, а не идёт. Впрочем, должно быть в древности лошади всё-таки дёргали своих седоков вверх-вниз при перемещении, так что сравнение может и не очень удачное... На его фигуру падают лучи светильников, имитирующих утреннее солнце, будто бы заглядывающее через верхние окна зала. Которых, на самом деле, нет. За счёт этого эффекта зал визуально разбивается на зоны, и сейчас инструктор будто оказывается в изолированном пространстве...
На ходу он спрашивает негромко, не поворачивая головы и не меняя курса движения:
– Знаешь ли, почему муравьи охраняют свой муравейник?

Неужели человек из стали снизошел до ответа? Лицо Юна остается непроницаемым, но в душе он слегка улыбается. Одним уголком своего духовного рта.
- Этот младший слышал, что они защищают матку и рабочих, чтобы колония продолжала жить. А еще разгрызают крупные семена, с которыми не справляются мелкие.
Юн движется следом за инструктором Йи, краем глаза следя за мужчиной.
- Этот младший не отказывается исполнять свое предназначение. Он просто хочет знать ответы.
"Я ненавижу ложь" - думает про себя Юн, но вслух этого не говорит. "И я чувствую, что нам многое не договаривают."

Инструктор Йи приближается к стойке с синаями и отвечает так:
– Это верно. Только для человека, который не муравей. Сами же муравьи делают это потому, что в центре муравейника находится причина их существования. Это для них всегда являлось правильным ответом. Единственным ответом. Если бы они смогли прочесть книгу о себе, и узнать всё это. Стала бы их жизнь лучше? В той книге не было бы написано, каково это, отправляться в мир почвы и жизни из собственного прибежища. Точно ощущая путь назад как часть своего тела. Тогда, стало быть, по этой книге, у них и смысла для такой жизни нет. По ответам этой книги.

Он остановился и сделал низкий поклон в сторону центральной стены зала, находящейся напротив входа. Туда, где был изображён простой и привычный иероглиф имени отряда: "жэнь"*.
– Ответы на любые вопросы,
При внешнем совершенстве и безукоризненности формы,
Могут быть ответами на неправильные и ненужные вопросы.

Юн возвращает синай на место и повторяет поклон за инструктором.
- Этот младший благодарит уважаемого инструктора Йи за оказанную честь.
Юн не уточняет, за тренировку он благодарит инструктора или за разговор. Возможно, за то и другое.
Позиция Йи ему в целом ясна и понятна. "Не забивай голову лишними вопросами, исполняй свое предназначение". Это достаточно очевидный взгляд на мир для старого бойца. Учитывая, что большинство благородных остаются вечно молодыми.
Что ж, совсем скоро их выпустят против врага. А как известно, битва сдирает позолоту с клинков.

Инструктор Йи возвращает синай на стойку, делает диагональный шаг в сторону выхода из тренировочного зала и поворачивает голову в твою сторону:
– Благородный подобен нефриту. Он продолжает достигать своего, не борясь и не нарушая порядка. Проявляет мягкость внешне, но имеет силу жёсткости внутри. Потому что на ощупь мягкий и тёплый, но нет камня твёрже. И хотя твёрдый, а до острия ножа его не заточить. В этом проявляется в нём самое правильное соотношение требования и уступчивости. И хотя является ценностью, из него делают утварь для духовных обрядов, а когда делают украшения, они получаются особенные, будто связанные с природой человека. Потому что ценность его отличается от той, что можно измерить в золоте, монетах или просто украшениях. Утварь для обрядов может помочь найти ответы, но плох тот обряд, который разрушает дух долины*, в которой стоит деревня. Будь благородным нефритом, а вопросы сами получат ответы. Как узор на твёрдом камне за минуты не вырезается.

Закончив говорить, он уверенными широкими шагами двигается в сторону выхода, руки держа у по бокам у бёдер, пальцами чуть расставленными в стороны.

Юн смотрит вслед Йи и едва заметно улыбается уголками рта. Человек из стали все-таки сказал что-то интересное.
Пожалуй, на сегодня тренировка окончена. Юн разминает шею, похрустывая позвонками, и направляется в комнату для омовения.
"Было бы неплохо выпить чаю" - думает он, чувствуя привычную сухость в горле. - "И любопытно узнать, чем заняты остальные"

Инструктор Йи покинул зал для тренировок уверенным шагом, не оборачиваясь.
В том, что он не указал тебе идти за ним и разбираться с делами, можно было разглядеть его отношение к тем делам.
Большое пространство зала ощущается пустым, потому что тут больше никого нет. И бессмысленным, потому что нечто, похожее на тренировку, уже закончилось...

Омывшись, Юн одевается в повседневную одежду и окончательно покидает тренировочный зал.
Он следует в общую комнату, где неторопливыми выверенными движениями кипятит себе воду и заваривает "чай".
Для него это действие - не просто восстановление баланса жидкости в организме, но и своеобразная медитация. Время, когда мысли успокаиваются под силой привычных движений. Время остановить внутренний монолог и сконцентрироваться на сложном многогранном вкусе напитка. Много ли он узнал сегодня? Или все, что сказал ему Йи, было известно Юну давно? Или он что-то только что потерял?
Сейчас это не имеет значения. Важен лишь чай.