[DnD5] Бродячий цирк | ходы игроков | 10. Храмовый квартал

Храмовый квартал был самым компактным в Хавенпорте. По сути это был комплекс зданий, относящихся к Церкви единого - не только сам храм, но жилые и хозяйственные постройки. Со временем некоторые жители увидели в церкви более дешевый вариант мирного существования и церковь стала "меньшим злом" в поделенным на фракции Хавенпорте. В районе можно было встретить как простых жителей, так и служек - а во время утрени (7:00), обедни (12:00) и вечерни (17:00) все жители откладывали дела и шли на службу.

В этом районе было совершенно тихо, жители говорили в полголоса и на вопросы чужаков старались не отвечать. Некоторые из служек с дубинами охраняли порядок в районе и подозрительно смотрели на каждого, кто входил в квартал

Отец Бахус звал циркачей в условном месте. Он уже закупил продукты, бочку пива, большой круг сыра, овощи и большой окорок и ждал циркачей, чтобы провести их в храм под видом помощников.

– Да озарит утренний свет твой дом, отче – поприветствовал священника Фархаз, использовав фразочку которую когда-то давно слышал от другого латандерийца и помахав Бахусу рукой, после чего извлёк из рукава приобретённую перед выходом из таверны пузатую, с оплёткой, запотевшую бутыль и протянул тому – Вот, принесли тебе подарок, ибо помним наставление твоё про то что алкающему следует дать напиться!

Вручив вино священнику, Фархаз состроил беззаботное лицо, и светским тоном поинтересовался

– Не было ли слышно чего-нибудь нового в эту ночь?

– Благостно мне слышать твои слова и видеть, как ты ратуешь за слугу божьего, юноша.... - Бутылка исчезла в складках одежды.
– Все спокойно, правда, эти паладины жрут в три горла и не делают ничего. Зачем их отец настоятель только вызвал. Пробовал я узнать - говорят для охраны и защиты от беспорядков, но для того и послушников же ранее хватало...

Ну что, дети мои, готовы предстать в Храме перед ликом Латандера, ныне Единым ... тьфу, прости Господи, именуемым

- Приветствую!- поздоровался Малус,- Конечно, готовы!- ответил плут с улыбкой,- Ибо Он облек меня в ризы спасения, одеждою правды одел меня, как на жениха возложил венец!- голос человека зазвучал уже по-другому, несколько гундосо с налетом занудства, как у чтецов,- Он есмь дверь: кто войдет, тот спасется,- Ройс прочертил в воздухе знак Единого и поправил указательным пальцем очки, сползшие на переносицу, войдя в образ послушника, а потом подумал, что самым сложным в этом деле будет борьба с желанием покурить.

- Святые угодники, Малус, ты говоришь так будто сам отец прелат. Я всегда говорил, что на употребляющего в честной компании сходит дух божий...

Бахус придирчиво рассмотрел одежду циркачей, выдал Малусу прихваченный балахон, распределил между компанией купленные продукты и процессия двинулась к церкви.

Видно, лицо Бахуса было хорошо знакомо всем послушникам, так как до самого храма никто не остановил их небольшую процессию. Циркачи беспрепятственно вошли в храм, после чего Бахус коридорами вывел их на кухню. Там Малус и Фархаз сгрузили свою поклажу. Бахус снова повел их коридорами и вывел в сам храм.

Основное помещение храма было огромным и впечатляло даже людей далёких от веры, а на верующих вообще должно было производить неизгладимое впечатление. Высокий, уходящий вверх потолок, фрески на стенах, золотые оклады и украшения, множество свечей горящих в любое время суток, голоса певчих все это заставляло душу трепетать и чувствовать себя песчинкой перед величием бога. Все украшение церкви было старинным и явно сделанным ещё тогда, когда храм принадлежал Латандеру. Однако раньше он был куда скромнее.

Бахус показал рукой на огромный витраж: Вот, с этого все и началось, паладин Назариус приехал в Хавенпорт после победы над древним вампиром и получил благословение на основание монастырского ордена. На витраже был изображён рыцарь, который тащит за собой гроб.

"Что ж ты так запустил всё, а повелитель зари?" – мысленно обратился к Латандеру Фархаз, разглядывая витраж. Паладин, вампир, нежить в катакомбах, возможно всё это можно было каким-то образом сложить в кучу, но в неё определённо не слишком ложился тот факт что священники культа Единого владели божественными... или во всяком случае выглядящими как божественные... чарами

– Отче – Фархаз почтительно склонил голову перед Бахусом. В храме полагалось вести себя строго определённым образом, чтобы не привлекать нежелательного внимания со стороны иных служителей – Прошу извинить мне грех любопытства, но неужели сэр Назариус так и прибыл из своего похода с гробом?

Малус ходил, дивясь убранству и величию местного храма. Периодически лицезрея какие-нибудь ценности в своей голове он подсчитывал их примерную стоимость. Соблазн умыкнуть что-нибудь был очень велик, но плут, памятуя о своём долге Джатхасу, сдерживал свои меркантильные воровские порывы. Заставив себя переключиться на местных прихожан и священников, парень попытался уловить что-нибудь подозрительное, выбивающиеся из общей картины.

- Отец Бахус, воистину величие подвигов вызывает восторг и трепет!- разглядывая витраж, занудно и монотонно гундосил Малус,- В великий праздник, будет ли благославляющая речь нашего лидера перед всенощным бдением?

В храме было тихо, послушники перемещались группками, некоторые группы, также как и циркачи, говорили полушепотом и каждая, как правило, была со жрецом, поэтому их троица не вызывала подозрений. Подозрительным было лишь обилие паладинов, которые ходили по храму и молились вооруженными, будто были наготове.

Витраж был довольно странным, Фархаз верно уловил суть - что-то неправильное было в этом гробе. Конечно, паладины, победители нечисти, часто брали трофеи в качестве подтверждения своего подвига, но гроб ... это было как-то слишком.

– Как гласит легенда, так и есть, приволок гроб за какой-то надобностью. Да много еще чего привез с того похода, все в церкви хранится, комар носу не подточит. Спрашивайте, дети мои, любознательность, то не порок, я тоже порой пытаюсь отыскать интересное на дне кубка.

– Отец настоятель хворает тяжело третий год. Ныне настоятель у нас Октавиус, он был оруженосцем его святейшества паладина Назариуса, ставшего первым настоятелем Церкви Единого. Сейчас настоятель Октавиус тяжело болеет, и его прелаты борются между собой за должность. Сегодня будет выступать брат Теобальд, самый хитрый и расчетливый священник. Большинство служителей прочат должность именно ему.

Прелат в полночь вместо него выступит перед верующими. Каждый год выступает, то традиция большая. И у нас она была, пока порядки не поменялись, эх... То ведь наш праздник был раньше, но все изменилось, другим смыслом наделилось... Вроде и ноты те, а музыка другая...

– А где оно всё хранится? – с весьма смиренным видом уточнил Фархаз, по большому счёту просто чтобы о чём-то спросить, пытаясь прислушаться к окружению и выловить хоть что-нибудь из шёпотов вокруг, и лихорадочно размышляя о том, во что это всё должно было складываться. Вампиры определённо были нежитью, и это просто должно было быть каким-то образом связано с некромантами в катакомбах. Но если бы храм был захвачен некромантами выдающими себя за жрецов – неужели же Повелитель Зари не обрушил бы свой гнев, хотя бы что в лице своих иных последователей, на них, и неужели он дозволил бы своему жрецу состоять при таком храме.

Но всё же – причём здесь гроб, причём здесь вампир...

"Трудны загадки твои, Госпожа души моей" – пробежала в голове мысль, после чего Фархаз в задумчивости воздел глаза к потолку и задумался о том – а что он вообще-то знал о вампирах кроме того что они были какой-то из форм неупокоенной мертвечины

Малус тоже попытался вспомнить про вампиров что-нибудь занимательное, кроме того факта, что они нежить и сосут кровь из своих жертв.

Пока Бахус говорил, Ройс стал понемногу отдаляться от их коллектива. Спрятав руки в рукава балахона ''одну в другую'', парень решил аккуратно последить за паладинами. Эти черти были в полном боевом облачении, значит они готовятся к ночи очищения и будут бронированным кулаком церкви в предстоящем погроме. Выглядело это мягко говоря паскудно. Паладины это очень опасный противник, так что ситуация попахивала конкретным говнецом. Глаз плута пытался выцепить какие-либо укрытия - гобелен или темное пространство между колон, где бы он мог притаиться, чтобы подсматривать за поборниками Единого и подслушать их разговоры.

Бахус покачал головой:
- Где все это хранится, то мне не ведомо, послушник Берти. Скажу только одно: под храмом скрыты подземелья, если что-то и хранится в храме, то скорее всего там. Но ходу мне туда нет.

Пока Фархас пытался вызнать у Бахуса где церковники могли скрывать свои тайны, Леонард пытался припомнить что-то вампирах. Каждый третий вор хвастал, что обносил сокровищницу вампира, но только безумный Марти со с ужасом в голосе говорил молодому плуту, что если в подземелье плодятся крысы без меры, летучие мыши или волки, туда лучше не заходить и что поверье про чеснок и кол - то бред собачий. Почему-то именно эти слова сейчас вспомнились Малусу. "А ещё никогда, никогда, никогда не приглашай никого за порог, даже если это твой лучший кореш. Кому надо тот сам переступит порог"

... Приблизившись к паладинам под предлогом зажжения свечи, Малус услышал часть инструктажа, который проводил коренастый со шрамом на лице брат с жёстким взглядом, который не предвещал противнику ничего хорошего: – ... Главное помните, рубить только того, кто с оружием. Мирных не трогать. Если с оружием, то на возраст и пол не смотреть - хоть ребенок, хоть баба, хоть юнец безусый, все ясно? Все, разойдись...

– Это странно отче, вы ведь заведуете хозяйством храма. Кому как не вам знать что и где в нём находится – тихо отозвался Фархаз, скосив глаза на отправившегося в разведку Малуса – А в подземелье нет другого пути, скажем через катакомбы?

Это было совершенно логичное предположение - в конце концов хотя культ Единого был совсем молод, сам храм был стар, и по всему выходило что покойничков в катакомбах когда-то давно хоронили его служители – а следовательно у них наверняка должен был быть собственный вход.

Потупив глаза Фархаз украдкой обвёл взглядом помещение пытаясь оценить планировку храма – он не был уверен чем именно это должно было ему помочь, но откровенно говоря он вообще не слишком понимал что именно следовало делать дальше

Священник вздохнул: – Так и было раньше, дитя моё, а сейчас я только кухней заведую, и то находится недовольные. Катакомбы? Вполне может быть, да смелых проверить не находилось, а святым отцам, как видишь, недосуг. А вы что, чада мои, собираетесь туда? Воистину, мир сошёл с ума: циркачи очищают подземелье от нежити, а священники дают на рынках представления...

Малус, что называется, "грел уши" рядом с подставкой для свечей, пока паладины переговаривались. Из того, что он услышал, парень теперь на сто процентов уверовал в то обстоятельство, что погром будет и действовать будут вот эти паладины. Если они будут мочить только тех, кто при оружии это, конечно, неплохая зацепка и способ избежать божьей кары ночью, но вот оставались непонятны некоторые важные обстоятельства...

Комбинатор заметил, что стоит и грызет ноготь на большом пальце, уставившись на пламя свечи. Желание покурить становилось все более навязчивым и сбивало с мысли. Очертив себя, для конспирации, знаком Единого, Малус рискнул остаться в опасной близости от рыцарей. Чтобы меньше привлекать внимание, он начал доставать из подсвечника маленькие догорающие огарки свеч и тушить их, чтобы они не "запеклись" в подставку. После команды "разойдись", молодой человек попытался увидеть куда пойдут подчиненные.

Важным обстоятельством, которое не давало покоя фокуснику, было то, что будет с безоружными? Может они будут хватать грешников и тащить их в застенки храма? И убивать тех, кто оказывает сопротивление? Псевдо-послушник хотел узнать чуть больше деталей, так как без них пазл не складывался воедино.

Паладины расходились кто куда и больше не разговаривали меж собой. К Малусу подошел Бахус в компании Фархаза-Берти:

– Ну что, дети мои, надеюсь, вы удовлетворили свое любопытство? Мне пора возвращаться к делам. Обед сам себя не приготовит, а эти бездарные послушники без руководства могут испортить самое простое блюдо. В случае необходимости я вечером снова буду в Объедках. Днем же вы всегда сможете найти меня здесь, просто назовите свои имена. Вы все поняли, Леонардо и Берти - нарочито громко сказал священник, намекая циркачам какими именами они должны назваться в случае необходимости. Позвольте, я провожу вас. Если вы решите все-таки в подземелье, я по-прежнему готов вам помочь, но освобожусь только после обеда...

— Да отче — Фархаз почтительно поклонился – Разумеется. Нам с братом Леонардом следует многое обдумать. Ведите.

С этими словами полурослик последовал за Бахусом к выходу, скрывая за маской благочестивого смирения своё разочарование в этой вылазке. Нужно было ещё спросить у Малуса что ему удалось услышать от паладинов, когда они доберутся до таверны, и кое-какие идеи у него появились, однако следовало признать – узнать что-то что могло бы им помочь распутать этот клубок, ии с Малусом едва ли удалось

Вечер накануне дня очищения. Вход в храм Единого

Скрытно подобраться к Церкви Единого не выглядело сложной задачей - вокруг было столько верующих в белых одеждах, порой с накинутыми капюшонами, что эта задача выглядела не сложнее пареной репы. В то же время служки упорно не понимали, что какому-то верующему нужно было от Бахуса, который давно уже был останен от службы и заведовал лишь монастырской кухней. Они объясняли, что все проповеди и исповеди справляют другие священники, а Бахус только из за заслуг не лишён монашеского сана.

Оставалось порадоваться, что Малуса никто не стал обыскивать, а потому какой-то мерзкий настой Гимбла по-прежнему лежал у него в кармане.

Может стоило переодеться послушником, но судя по всему они сейчас были привлечены к подготовке церемоний, а потому праздно шатающийся отрок мог вызвать вопросы. Времени оставалось совсем немного - и оно словно песок ускользало сквозь пальцы...

Плут решил попытаться пройти, замаскировавшись под послушника. Нацепив на нос очки и оголив бритую голову, Малус пошел в храм, сделав максимально оперативно-озадаченное хлебало, стараясь идти уверенно, будто спешил по важному делу. Ройс двигался в сторону пищеблока или трапезной, в надежде поймать там Бахуса и рассказать ему о том, что удалось выяснить про ночь очищения, и как из этой задницы попытаться вытащить город.

Несмотря на то, что послушников было в разы меньше, чем верующих, да и то, их то и дело нагружали всякими поручениями святые отцы, Малусу, скрывающуемуся под личиной послушника Леонардо, повезло. На него никто не обратил внимания и он, ориентируясь на память, интуицию, но прежде всего на запах, вскоре нашел отца Бахуса, который раздавал поручения послушникам, что дежурили на кухне.

Уличив момент, Малус попросил священника отойти в сторонку и тихонько с ним заговорил, предварительно усадив старика на табуретку, ибо новостями которыми, Ройс спешил поделиться, мог ошарашить служителя Латандера. Парень крайне редко, говорил, все как есть, но сейчас была именно та ситуация.

- Папаша! Мы на пороге глобального шухера,- оглядевшись прошептал человек, пересказывая о том, что удалось выяснить и как будет проходить ночь очищения,- И самое главное! Звучит невероятно, но похоже, что оно так и есть...- Малус еще раз огляделся, убедившись, что их никто не подслушивает, продолжил шептать,- Ваш главный настоятель и есть тот самый древний вампир! Он убивает тех, кто должен его менять и продолжает править уже от их имени, тем самым дуря бошки всем вам! Погоди, бать, тебе нормально?Есть доказательства тому, правда, конечно, не прямые, но яичко узлом вяжется и вся картинка, как ваша мозаика на окнах ложиться в один ряд! Мы переговорили с Альтаиром, рассказав ему про катакомбы и он сказал, что вампира поймали, благодаря переписке! Он знал его почерк! И как-то раз попытался получить доступ в сокровищницу храма, для изучения артефактов, но пришел отказ за подписью настоятеля, написанного от руки. Альтаир считает, что почерк, которым написано послание был один в один с почерком вампира! Короче, город надо спасать, если выстоим ночь очищения, нужно будет идти щемить кровососа в канализацию, или возможно, он будет скрываться в стенах храма, не важно, его надо будет умертвить. Я понимаю, как это все звучит, но клыкастый мудила втягивает всех священнослужителей в полную задницу, делая из них армию грешников! Сотворив такое, пусть даже путем обмана и иллюзий, насранных в святые уши, не будет возможности возврата! Я видел, как жрецы пользуются своими силами исцеления, значит не все потеряно, Боги откликаются им, но после ночи очищения, все может измениться. Те, кто был обманут станут бесполезными тошнотиками в робах, те кто рад жрать дерьмо, уже значит потерянный предатель и добровольно ложиться под вампира. У меня есть вариант, как помочь этого избежать, разумеется, не идеальный, но... Как там в присказке... Бывает, что у дороги таиться огромное зло и малое. И вот большое хватает тебя за горло и говорит: "Выбирай - или я, или то, что поменьше!". Бахус, вот сейчас такой момент, надо совершить небольшое зло во имя спасения! У меня есть отрава,- Малус вновь огляделся,- Нужно подсыпать ее в общий котел, чтобы на вечерней трапезе все обдристались и обблевались. Дозняк не летальный, пострадают только портки паладинов и жрецов, но они тогда не смогут присоединиться к беспределу, устроенному сердцеедами и вампиром. Не дадим им совершить непоправимое, только так сможем спасти город и, возможно, тех священников, кто еще не тронулся умом. Ты дядька, ровный, про подставу тебе говорю открыто, на тебя все камни полетят, потом тебе придется когти рвать с нами, пойдем вампира бить... Если фартанет, не подохнем, как котята слепые, то, наверняка, найдутся доказательства этой аферы и все вернется на круги свои, может и Латандеру храм вернут.

Закончив Малус снял очки, протерев, запотевшие от напряженного дыхания, стеклышки краем одеяния и уставился на Бахуса, ожидая ответа

Сказать, что Бахус был ошарашен услышанным - не сказать ничего. После того, что рассказал ему циркач, священние просидел пять минут не проронив ни слова - Малус уж испугался, что старика хватил приступ, но потом он достал с рукава початую бутылку чего-то иссиня прозрачного, что напоминало самогон, и выпил содержимое бутылки до дна. Однако выпитого оказалось мало, поэтому Малусу пришлось по подсказкам старика притащить ещё одну порцию успокоительного, после чего священник пришел в себя:

– Вампир, говоришь? А я то думаю, что за странные пристрастия у нашего настоятеля - мясо чтобы едва коснулся огонь и дичь не более суток после убоя. И честное, паскуда, ж ест, ещё мне выговаривал, мол, жалею я чеснока и специй. А ведь старый он уже, в таком возрасте только что кисели и каши есть, а не дичь и свежую убоину. И как же мы допустили, как же мы проспали, что в храме да на должности такой оказался вампир? Охх, тяжки грехи наши. Сказывай, чем я могу помочь?

- Сыпим отраву в баланду,- ехидно проговорил Малус,- Пусть продрищуца, и сегодня никуда не лезут, а после того, как отобьемся от Сердцеедов, нам заказан путь к вампиру и не хотелось бы воевать с целым орденом, так как мы всем не сможем объяснить, что не так с их настоятелем, нам никто не поверит, а вот с хворым желудком сопротивляться сложно...- на секунду плут задумался,- Слушай, если ты кому-то сильно доверяешь, можешь, конечно, же предупредить, чтобы не ели, рассказать про вампира и пусть уходят с нами. Есть кто-то вменяемый не сильно ушибленный на голову паладин или жрец? Все остальные пусть едят, а мы валим. Отраву могу сам подсыпать, если отвлечешь посторонние глаза.