Кантина станции Ваньяна. Две недели спустя.
Богатый танинами, черный как кофе, чай Беллерофона остыл и покрылся радужной пленкой. Отставной капрал успел сделать лишь пару глотков прежде чем окончательно погрузился в письма дочери. Пока они разбирались с инсапами и летели обратно, их набралось аж три штуки. Одно торопливое, про экзамен, про то как сдала, но прошла по кромке. Потом все же собралась, села и написала второе, про мужиков, увлеклась так, что только в третьем вспомнила о папе и его лордозе. Беллерофон забыл о чае. Его беспокоило второе письмо.
Капитана Хольста беспокоил банк. Уже второй день он засыпал его письмами, требуя все новых и новых подтверждений и документов. От суммы, внезапно пожелавшей свалиться на счет Хольста, в банковской системе запустились какие-то скрытые алгоритмы, которые немедленно прервали транзакцию, подключив к выяснению живых клерков. Мартин стоически переносил сухие вежливые послания. Ведь когда-нибудь этот бюрократический ад закончится, они получат, пусть даже хотя бы сначала часть денег, если банк вдруг задержит весь перевод, и начнут, наконец, ремонт.
– Как движется? – Динч нагнулся над плечом Хольста, продирающегося сквозь очередной список требований, заглянул в комм и отпрянул еще до того как Мартин бодро ответил "Мгхм!" Все это немедленно напомнило Алазу собственное цензорское чистилище. Рапорты он начал писать еще по дороге, так что отправил их сегодня утром, когда прекратило действие соглашение о неразглашении. И теперь, словно человек, скинувший ботинки после марша в 40 километров при 1 "жэ", бессовестно лучился счастьем.
Бала не скучала. Они с профессором обсуждали конструкцию запасного шлема для Баласо, позволяющего находиться внутри в скафандре. Оба были тихи и экстремально вежливы, так как всего полчаса назад разругались в хлам из-за конструкции клапана, потом выяснили, что имели в виду одно и тоже и теперь пытались придерживаться в дискусси конструктивного русла.
Их столик был самым тихим и самым людным местом в кантине. Все остальные посетители собрались у экранов, висевших над стойкой раздачи и смотрели новости. За пределами кантины бо́льшая часть населения станции тоже смотрела новости. Можно было с уверенностью сказать, что и в остальных мирах занимались тем же. Или вот-вот займутся, как только до них дойдут вести об открытии нового удивительного мира, населенного разумными существами. Ушлый Торнсон ускользнул со станции вместе с коллегами и скрылся в неизвестном направлении до начала шумихи. Команда Проворного могла бы немедленно ворваться в топ популярности, стоило бы ей только упомянуть об участии в экспедиции. Вот только такая популярность принесла бы не только славу и, возможно, деньги, но и проблемы. Огромные проблемы. Вот так ляпнешь в эфир что-нибудь не то, и будешь огребать от юристов Висдегри до конца жизни.
– Господин Гряземский, каковы ваши дальнейшие планы по исследованию Вдовы?
– Планы обширные. Если вкратце, помимо орбитальных станций, мы построим несколько подземных комплексов на самой планете. Разумеется, в необитаемых областях. Уже сейчас идет процесс создания программ обучения для наших сотрудников, которые войдут в контакт с инсапами от лица всего человечества.
– Господин Гряземский, были ли какие-либо вопросы к процедуре установления ваших прав на планету со стороны других корпораций. Магадона, например.
– Вы имеете в виду Роберта Неппера. Коли имеете, так и говорите! Да. Были. Разумеется. Однако рано или поздно ему придется прекратить дело. В данном случае мы приняли все меры…И ни слова о самоотверженно шагнувшем… вернее, влетевшем в неизвестность инсапе, вывезенном с Вдовы.
* * *
В трех днях пути от станции на маленькой планете, второй от солнца FC-113 рои-инсапы доживали последние недели спокойной жизни в привычном им мире. Три сотни лет тому назад они уже дали отпор пришельцам. Отогнали они их и сейчас. Но захват и использование их мира были лишь вопросом времени. А размеры людского "роя" были далеко за пределами их представлений. Не знали они и о его ненасытности. Пока.