Monster Hunters | ходы игроков | Графство Воршир

Осмотрелся. Насчитал три табуретки, два стула. Итого пятеро. Пятеро? Видели троих. Но, может, просто лишние стулья? Прислушался, шагая в сторону лестницы наверх и подвала. Есть ли звуки-голоса? Если действительно копают, то должно быть слышно. Если обманка, то выяснит сейчас.

Гарибальди

Пытаешься двигаться тихо, но звук собственных шагов неприятно удивил: идти по доскам не то же самое, что по мягкой земле. Тебя может быть слышно. Напрягаешь внимание, весь словно обратившись в одно чуткое гигантское ухо: стук и глухие голоса снизу. Да, в подвале кто-то есть.

Ладно, доски. Доски очень коварны, но не коварнее осеннего леса с его шуршащими опадками, ломающимися ветками и волчьими ямами, которые скрыты под ковром опавшей листвы. Бард поджал губы, но шагнул вниз, спускаясь. Надо было узнать. Является ли тот священник Лисом или нет? Не выглядел он как тот, кто чьи-то команды слушает. Да и бандиты обсуждали его и его чуйку. А чутье и удача - верный признак атамана. За такими куда охотнее люди ходят, такие куда дольше живут, чем злобные и агрессивные.
Но Гарибальди сейчас сам не атаман, а королевский егерь. Не должен вешать всех и рубить сгоряча.

Влушался. Как и думал, что-то не чисто нарушение в Силе. Огляделся по сторонам размышляя что предпринять, рука сама в сумку на боку проскользнула – нащупала там крутобокую киянку. К стене дома небольшого подошёл — чем не свиток? Магию обычно только магия и берёт.

Что же, будем по одной руне изучать за раз!

А все же имя он не назвал.
Возможно, что-то в голосе Годфри не настроило монаха на сотрудничество, а может быть есть у него пренебрежение общее перед лицами на государственной службе.
- Хорошо, это ценная информация, которую мы проверим. И я тебя отпущу... но не сейчас. Потому что если вдруг ты соврал и там в подвале никого нет, - "или их там десять". - то значит, что ты и есть Лис. Логично? Вполне.
Поэтому сейчас мы пойдем в дом, после того как я свяжу этого лучника, и поможешь содействием в задержании опасного преступника. А потом да, потом мы тебя отпустим, как только все будет сделано.
- Или могу связать тебе руки и посадить в сарай, пока мы разбираемся с остальными. Выбор за тобой.

Гарибальди

Не коварней осеннего леса – это верно. Спустился по ним тихо, как кошка, которая готовится закогтить синицу: не скрипнула ни одна. Протянул руку к ручке бездумно и отдëрнул пальцы тут же – нельзя позволять разуму блуждать в такой момент, здесь может быть механизм-ловушка! Ты заслушался голосами за дверью, задумался и вот итог: рискнул лишний раз жизнью.

Ловушка, между тем, и правда тут как тут: стоит тебе надавить на ручку – теперь ты видишь, она уйдëт в па
при нажатии – как тебе в лицо что-то вылетит из вон тех отверстий прямо над входом.

Голоса дверью ведут такой разговор:

– Я говорил тебе, Воглиф, Ханитнхэм беспокойное место...

Хаканье. Удары металла о землю и камень. Приглушëнный звон. Тяжëлое дыхание.

– Вот мы его и покинëм, радуйся!

Третий голос. Спокойный, знакомый. Мурашки пробежали по спине.

– Меньше слов. Навалитесь. Пошутите, когда завалим проход.

Уфретин

И снова эта странная стихия: руки изъяли киянку и скрапель так проворно, будто не ремесленный инструмент достал мастер, а стремительный воин Ста Одиннадцати Островов выхватил танто!

Приложил ловко для первой черты... Удар! Подвинул рубило... Удар! Киянка порхает. Руна DUR проступает на бревне медово-янтарным сиянием! Тлеют края. Скручивается и чернеет стружка. Дерево под ладонью согрелось, будто с той стороны его накаляет печь.

Годфри Вигельторн

Человек в робе распрямился, хрустнув коленями и потрепав пса ещë разок. Он смотрит из-под кустистых бровей весело и напряжëнно.

– Я говорю правду, сэр егерь. Но не могу остаться.

Пëс мотнул спиной и жопой, как рыба. Чмокнули кости хребта. Идут буграми мышцы, как волнами. Он зарычал – низко, глухо. Не на кого-то, а "вообще". Глаза стали двумя безднами черноты. Он растëт. Когти – с маленькие ножи. В холке – с коня. Распахнул пасть улыбчиво и ты невольно сделал шаг назад: эти зубы могут разжевать щитоносца дворфьего хирда, как куриную лапку. Чëрные глаза вспыхивают багровыми огнями.

Человек запрыгивает ему на спину и, свистнув, бьëт пятками в бока. Его пальцы тонут в гриве чудовища, а сам он прижимается к его спине.

Гигантский пëс наступает ногой-колонной на цепь и дëргает шеей. Звенья разлетаются, как выпущенные из пращи...

Тут уже Годфри поднял руки чуть выше, в одной щит, в другой меч, только пальцы выставил, мол, никаких вопросов больше к вам не имею, любезный гражданин. Даже отошел в сторону, пожалуйста, пожалуйста, всего вам доброго и хорошего пути!
В общем, не было у рыцаря желания быть съеденным демонической собакой. Есть куда менее странные способы умереть, а еще лучше - вообще пожить еще подольше.
Поэтому рыцарь убрал в ножны меч, взял за шиворот лучника и отволок его в сторону, пока сам тоже с дороги у пса убирался. Только поглядывал внимательно, следя за движениями зверя. Пусть валят на все четыре стороны, как говорится.

Годфри Вигельторн. Уфретин

Всадник и его чудовищный скакун не стали долго мяться "на старте": пёс-гигант срывается с места и прыжками пересекает двор – бежит прямо к воротам, явно собираясь перемахнуть.

Годфри Вигельторн

Оттащил лучника. Похоже, живой: дышит, но не пришёл в себя. Гарибальди не видно и не слышно, как пропал в окне – так тишина. Если бы его там застали врасплох, вы успели бы услышать звуки борьбы, но ничего такого нет: значит он или особо тихо сгинул или не менее беззвучно затаился. Нет на виду и Уфретина – за забором ли он ждёт или таится за домами, не понять. Подумалось о том, что вы в этот раз сумели действовать настолько скрытно, что спрятались даже от самих себя.

Поглядывая за тем, куда двигается собака, Годфри быстро обыскал лучника на предмет оружия. Снял обувь, проверил за пазухой, ремень снял, потом тем же ремнем ему руки связал. После этого взял второй ремень у безголового воина и теперь уже ноги связал лучнику. Всё, так не убежит. В рот ему паклю какую-то запихнул, которую у сарая нашел, послушал только дышит или нет. А то так можно нос сломать, рот заткнуть, да и задохнется пленник. Бывали разные истории.
Потом отволок в сторону останки второго, чтобы по дороге не мешались и уже после этого отправился по крыльцу в дом. Уфретин непонятно где сейчас, он сам найдется. А вот бард... "Иногда меня пугает его опрометчивость и хотелось бы, чтобы он был более осторожен и хладнокровен", - подумал рыцарь, открывая входную дверь и аккуратно проходя в дом.

Годфри Вигельторн

Кошмарный пёс со всадником-монахом воспарил над воротами и приземлился шумно с другой стороны. Послышался крик хантинхэмцев, увидевших, что вылетело со двора, и хохот монаха, уносящийся прочь.

Ты в это время проворно управился с лучником: так упаковал его ремнями и паклей, что ни пикнет теперь, ни шелохнётся. Отложил пленника в сторонку и, быстро взбежав по ступеням, открыл дверь: холодный по летнему времени камин, стол, какой-то бытовой бардак на столе, стулья и табуретки, полки на стене со всякой кухонной всячиной – не еда, а плашки и чашки. Нет только одного во всей этой картине: Гарибальди. Но нет и его трупа – это настраивает на спокойный лад. Замечаешь лестницу по левую руку от тебя. Она ведёт на второй этаж и в подвал. Возможно, бард отправился туда или туда.

Бард покачал головой и остановился. Не в одиночку. Не настолько дурной, чтобы один на них выпрыгивать Эти знаменитые дуэли шестнадцать крестьян с вилами на одного рыцаря. Или: трое против одного, это самое оно. Много чего можно придумать. Гарибальди ступая по лестнице поднялся наверх.
Подумалось, ещё, что все присказки про троих на одного, не прям сразу помогли им против великана. Чтобы завалить - семь потов сошло.

Гарибальди. Годфри Вигельторн

Гарибальди тихо поднялся по лестнице и подал условные знаки: "всë в порядке", и " ловушка!", и остальное, и всë по делу! Годфри понимает, что дело к развязке: вы близко, вас не видят, они за дверью в подвале. Всë это пахнет боем. Сами собой представляются и борьба, и тела, и хрипы, и кровь на стенах. Поддаваться этим предчувствиям нет ни времени, ни смысла: события сами собой скоро придут к какому-то итогу, вы оба это чувствуете.

Гарибальди нашелся быстро. Жив, что хорошо. Нашел тех, кого мы искали, что еще лучше.
А вот ловушка - это уже не очень. Не было среди них специалиста по таким вещам, но как будто бы и времени терять было нельзя.
Начал шептать на ухо барду, заодно подкрепляя всякими жестами условными и приличными:
- Дверь сломаем. Говоришь, тут нажать надо, там вылетит? Ну так не будем тогда нажимать, снесём дверь начисто, словно не было. Только ты лук сразу в руки возьми и стреляй как только я пролом сделаю, главное эффект неожиданности в этом моменте. И нам бы пригодился Уфретин...
Поэтому рыцарь решил сначала выглянуть в одно окошко, потом в другое, дождаться, пока найдётся жрец, а уже потом воплощать свой план в действие.

Проводил взглядом чудовищного пса скрывшегося за домом, на руну ещё раз глянул, потрогал рукой чтобы почувствовать жар — утихнет ли со временем или разгорается пытается и начать пожар? Вздохнул с сожалением. Не вышло. Доставит этот монах ещё проблем, но если за ним погнаться половину города разнести очень просто и не факт что догонишь при этом.

Заметил как хлопнула дверь тихо, закрывшись за рыцарем. Подумал что отставать нельзя, нужно помочь. Уфретин пошёл следом, по хозяйски оглядывая двор. Цепь неплохая, хоть и порвана. По дороге окровавленный щит нашёл, взял в руку примерился. Сгодится. На шлем глянул, нет — потом уже примерим. Некогда теперь. Проверил только жив ли связанный пленник и за ручку двери схватился, по крыльцу взойдя.

Уфретин

Руна, хотя и светится, не даёт достаточно жара, чтобы занялся огонь. Можно оставить, как есть. Поспешил вслед за рыцарем, поднял щит по ходу дела. Щит штука такая – всегда пригодится. Пригляделся к связанному воину – без сознания, но дышит.

Внутри нашлись все: и Годфри, и Гарибальди – у них военный совет, объясняются знаками.

Осмотрел помещение – жили тут непритязательно. Ели из деревянных мисок, пили какую-то дрянь из глиняных кружек, играли в игру. Мясо на столе осталось, но так – не разгуляешься. Есть лестница, ведущая вверх и вниз. Около неё-то королевские егеря и обсуждают план.

Только Гарибальди думал покачать головой и начать спорить, что гнома ждать ещё надо, и даже не потому, что у него ноги короткие, а потому что отвлекается то на белочку, то на бабочку, когда жрец рядом нарисовался. Удобно. Вовремя. Бард в итоге вздохул, и кивнул воину. Ладно-ладно, твоя взяла, будет по-твоему. Чай не первый раз совместный труд объединяет их за одним делом. Как-то удавалось уживаться.
— Отклонись вправо, вышибать будешь. Лишний шанс, что ловушка мимо ударит.
И стрелять потом проще будет. Гарибальди показал рыцарю, что у двери и косяк впоне себе хлипкий, свернуть всё вместе несложно с его весом-то. А следом вжался в стену, взяв на изготовку последние два метательных кинжала и кивнул, показывая, что готов .

— Ну-ка погодите, — останавливает двух егерей, уже собравшихся штурмовать лестницу, дварф, подходя и поднимая ладонь к потолку, заставляет излиться из неё лечебному свету одной лишь мысленной просьбой к своему богу. Под его сосредоточенным взглядом лазурное, цвета морской волны свечение между сложенными чашей пальцами начинает загустевать, твердеть и как будто приобретать форму жидкости. Утерев другой рукой пот со лба и едва не заехав себе по лбу кромкой трофейного щита, дварф проводит рукой с целительной магией по руке Годфри, с которой всё ещё капает кровь, оставляя после себя влажный след, который быстро впитывается в кожу, заживляя раны рыцаря.

— Получилось проще, чем я думал. Вот теперь — давайте, — всё так же негромко говорит он и снова вытаскивает сунутый между делом за пояс боевой кирко-молот. Лестница ведущая в подвал не слишком широкая и Уфретину волей не волей приходится пропустить двух людей вперёд, замыкая штурмовой отряд. Но будучи не новичком в подземной войне, жрец конечно успеет наверстать и ворвётся в подвал сразу после того как Гарибальди выстрелит из лука. А уж там остаётся только прикрываться щитом и неистово молотить молотом.