[D&D 5е] Одиссея Повелителей Драконов | ходы игроков | 🐗 Сердцеземье. Охота на Кабана

Четыре часа ночи. Вы выходите из таверны вместе с Кирой. Она потягивается, пересчитывает вышедших — все, кто дал клятву, все, кто теперь связан словом. Ночь ещё тёмная, но где-то за холмами уже подкрадывается рассвет.

Перед вами встают двое — братья Левидис.
Их плащи черны, усеяны свежими ветвями, словно сама земля пытается скрыть их от чужих глаз.
Один безупречно красив, а другой безобразно уродлив. Кира выступила вперёд и поспешно решила объяснить охотникам, впавшим в ступор всю ситуацию, — Братья Левидис, Танеас (обратилась она к красивому) и Джавон (обратилась она к уродливому), — чуть кланяясь, она сверкала глазами и легко улыбнулась, будто воздушное облако воссияло радугой, — мы сами не ожидали такой вопиющей неожиданности, исторической точки - десять клятв в одном месте за три минуты... Это станет началом новой истории! — Воодушевлённо взглянула на звёздное небо поэтесса Митроса, будто она видит там её, саму Митрос.

Но Танеас отвечает без радости:
— С печальным концом, я полагаю.
— Я никогда не даю клятв, — его голос сух, как осенний лист. — Знаете почему?
Джавон перебивает, будто они говорят одним ртом:
— Потому что знаю, что мои слова никогда не будут исполнены так, как я их сказал..
— Всегда найдётся то, на что можно охотиться, — продолжает Танеас, глядя вдаль.
— Не будет дня, когда клятва сделает охотника счастливым. — Танеас развернулся в сторону дороги и, омывающегося ветрами, поля.
— Не станет такого дня, когда я мог бы дать клятву и смог бы быть счастлив её исполнить, удивительно, но дивящее счастье не дано в руки охотничьих сердец, — бросает Джавон, натягивая капюшон, и подходит к брату.
— Ведь никто охотящийся не смеет иметь цель конечную, охота вечна и можно охотиться до конца своей жизни - то ли дело создатели, их дело создать...
— А наше - охотиться.
— А клятва — это создание.
— Мы же на создание не способны. Пора выдвигаться.
Они поворачиваются к дороге.
— Никаких факелов. Никакой еды. Никаких духов. — Отрезал Танеас, завидев старика за тем, что тот достал валяное мясо.
— Он чует запахи.
— И знает, что мы идём.

Охотники растворяются в темноте.

За вами — воины, связанные клятвой. Их лица говорят яснее слов: "Поскорее бы это закончилось." Страх? Нет, скорее осознание.

И только Далос решается крикнуть вдогонку:
— Но разве ловушки — это не создание?

Братья замирают. Поворачиваются. И в унисон отвечают:
— Нет. Она не оставляет следов.

Пахнет грязью, сырой землёй - влажно. Вокруг роса, которая омывает ступни, пока вас ведут через лес под уходящую за горизонт луну.
Спустя полчаса или час движения на север, в Сердцеземье, вы проходите мимо множества разоренных ферм и поселений, все из которых атакованы кабаном. Камни и деревья вдоль дороги изрыты его клыками, оставляя глубокие, рваные траншеи. Вороны-падальщики слетаются на поля, пожирая тела неудачливых охотников и неудачливых поселенцев. Пахнет гнилью, а солнце встаёт с багровым рассветом. Танеас говорит, — а это следы не кабана, надеюсь, все в ладах с кентаврами. — За него договорил Джавон, — Судя по знакам на охотниках, с кентаврами Сидона... — Продолжил Танеас.
— Обычно, они мирные.
— Только если не стараться...
— Их убить. — Завершил Танеас, обнюхивая ветку. — Они просто близко, но не на нашем пути.
— Или они хотят, чтобы мы так думали — Сказал Джавор и присел рассматривая следы, — они хотели, чтобы мы знали, что это именно они.
— Но зачем? — Спросил Далос.
— Узнаешь уже у них, — выдохнув, проговорил Танеас и продолжил путь в сторону леса.
И тишина поражает всё фермерское угодье, как будто птицы разучились петь, а насекомые жужжать.

Ай-Дола, совершенно свежая и бодрая, будто и не гуляла всю ночь, кружила вокруг группы.
— Эх, братья сестры по клятве, и вы, угрюмые типы о которых и не вспомнят барды в угоду истории, какие же приключения нам предстоят! — восклицала она, подскакивая на высоту собственного роста — Убить такого монстра, как это будет весело, и как же это будет славно, проверить свои силы в противостоянии с чудовищем! Эй ты, друид Какбишьтебятам, даже наблюдая за всеми этими мёртвыми людьми, ты по проежнему желаешь кабанчику жизни? Позор на твою седую голову! Ахаха!

Услышав про кентавров сатирша слегка замедлила свою прыть, и аккуратно вопросила:
— Но ведь можем и не повстречать их? Вдруг, не знаю, они обидятся на то, сами не знают, что? Они странные, вот этими вот рогами клянусь!

В предрассветной тишине, когда звёзды ещё мерцали на небосводе, Рино, был трезв, ибо не любил терять контроль, даже в моменты веселья. Его разум был ясен, а взгляд — остер.
Когда братья охотники появились из тени, Рино оценил их, но предпочел действовать самостоятельно.
Он подошёл к одному из примкнувшим к ним спутников и попросил помочь в поиске следов. Внимательно осматривая местность, Рино размышлял:
— Такой зверь, как вепрь, не может двигаться без следа. Его клыки оставляют борозды в земле, его тяжесть — вмятины на тропах. Он не бабочка, чтобы порхать незаметно.
С этими мыслями он искал следы монстра, ведомый решимостью исполнить данное слово.

Агелай вполне привычный к таким подходом шел тихо и не спеша, периодически останавливаясь и вглядываясь не то в разрушения, что учинил кабан, не то, только в ему понятные следы и знаки, но потом быстро нагонял своих спутников.
Слова разведчиков о кентаврах следопыт сперва пропустил мимо ушей, хотя где-то глубоко внутри у него и шевельнулось некоторые подозрения, относительно всего что происходило вокруг. Он уже давно привык жить в неком перманентном состоянии недоверия к окружающим и сегодняшнее утро не было исключением.

Пелестрос не был опытным охотником поэтому с удовольствием отдал инициативу более опытным товарищам. Обильное возлияние никак не сказалось на самочувствии сатира, разве что тот чаще отлучался в кусты орошать божественной влагой (ладно, ладно, полубожественной) окружающую растительность.

Странные провожатые показались ему мутными и малопонятными типами, но похоже знали свое дело, а потому Пелестрос просто доверился судьбе и следовал позади колонны – так как кроме своей важной роли поливателя кустов все время норовил сорвать приглянувшийся цветок, чтобы украсить ими свои рога

Путь был не долог, где-то 4 часа, солнце разразило своим золотом всё вокруг. Изумрудные поля и светлые леса Сердцеземья поражают своей красотой и чудесными запахами утренних цветов и земли от сырости.
— Холмы. — Сказал Танеас, нагнувшись над очередным следом.
— Где есть только одна подходящая пещера. — Продолжил его мысль Джавон.
— Значит, мы выдвигаемся туда? — С улыбкой подошла Кира к Джавону.
— Ээ.. Естественно. — Ответил он, и за замедление с ответом словил презрительный взгляд Танеаса.

Пройдя через небольшой остров леса, вы вышли на холм, солнце припекло и ваши спутники, помимо Братьев, переглянулись, взяв в руки оружия. С этой высоты вы можете увидеть мили горных холмов на западе. Густой покров тумана висит над низинами, и вы можете услышать нежный хор птиц, приветствующих утреннее солнце. В конце концов вы находите след кабана: еще один путь бессмысленного разрушения, расколотых стволов деревьев и брызг крови. Тропа заканчивается у тенистого входа в пещеру. Изнутри раздаются оглушительные хрюканья и визги. Братья одновременно показали жест рукой опустить его. И шёпотом проговорили.
— Пеньковую верёвку, если есть.
— Ройте яму за 10 футов от нас, на восходе от склона.
— Избранные, займитесь баррикадой из кольев, если у вас они есть.
— У меня есть колья. — Проговорил Далос и протянул их Ай-Доле.
Братья Левидис разошлись в разные стороны, прошептав: "Да начнётся охота." И скрылись за холмами, обходя пещеру сзади.

(Раскрыть после броска на выживание двух игроков, которые расставят колья и бросков на восприятие)

Пелестрос выхашивал по лесу, наслаждаясь утренней прогулкой, будто они не шли охотиться на кабана, а совершали утренний моцион. В приготовлениях к охоте он не принимал никакого участия, а отыскал полянку, прилёг на мягкую траву и рассматривал небо сквозь ветки с травинкой в зубах

...Еще на подходе к пещере Агелай достал лук и натянув тетиву привычными движениями взвесил оружие в руке, однако накладывать на тетиву стрелы не спешил, все еще полагая, этот поход может быть завершен миром, благодаря своему другу Фалесу.
Однако потом события начали развивается весьма стремительно.
-Коль жаждал ты без боя, упокоить сие создание - действуй ибо время молитв и разговоров уж проходит. - обратился Агелай к Фалесу и навострил первую стрелу.

«Кабан ранен», —сказал Рино, подходя к пещере, откуда вырывалось гневное рычание. — Он в ярости. Один неверный шаг — и он бросится, словно пущенное копьё. Надо быть осторожными.
Он поманил одного из спутников, что шёл рядом, — и вместе, молча, быстро, начали воздвигать заграждение: острые колья, вбитые в землю, чтобы остановить первый удар зверя.
— Пусть это задержит его, — произнёс Рино, поправляя один из колышков, — хотя бы на миг.
«Не стой на пути ярости, коль сам не стал бурей», — добавил он, вспомнив старое стигийчкое изречение.

Димитра молча размышляла в пути на кабана. Здесь верить никому нельзя — у каждого свои мотивы — найдутся ль среди них друзья? Особый взгляд пал на сатира, похожего на своего отца. Хитрая Кира точно знала, кого сама же избрала, и оттого тревожней стало — что та замыслила? По телу девы дрожь прошла, как стали явными следы. Ужель сразиться с вепрем мало, неужто есть что впереди?

И вот заветная тропа, назад уж нет пути. Опасность будет велика и потому полуэльфийка рукой с монеткой провела, чтоб защитить себя. И глаз сверкнул, как если бы Димитра вторую жизнь вдруг обрела. Затем помочь решила — взяв в руки колья, она отправилась за Рино.