[Otherkind] Ковчег "Новая Заря" | ходы игроков | Сессия 1

Повседневный этап

Ранее утро воскресенья, 29 июня 2070 года

Выходные дни хороши двумя возможностями. Поспать по-дольше, чтобы выспаться, или встать по-раньше, чтобы заняться своими делами. Вот только даже те, кто выбрал второе, проснулись сегодня по неожиданной причине.

Со стороны балконов из внутреннего двора, через открытые, - по поводу тёплых ночей, - окна, затмевая щебет птиц на деревьях, лился нестройный гитарный перебор. Сильные женский голос грудной техникой напевал что-то в такт, но без слов. Походило это то ли на регги, то ли на джаз... в общем, без музыкального образования не разобрать, но понятные по ритму "песни у костра" вообще никак не напоминало. И всё-таки как-то срасталось в единую композицию...

Наконец, когда исполнительница подобрала ритм, а все пилоты на собственной шкуре ощутили, почему именно музыкальный будильник коварнее обычного, она начала своё импровизированное соло-представление. Раньше, как оказалось, только разогрев был. Начала она с медленных строк, еле угадывающихся из под мощного перебора струн:

"Дорога предо мной,
что ведёт путь в мистерию...
В тумане будто бы,
может я была здесь до того?".

Но затем её голос усилился и начал брать верхние ноты, переходя на драматическое сопрано. И на окончании следующего куплета восклицанием улетая на предел силы. А струны, казалось, рисковали порваться в любое мгновение сразу после прохождения мягкой первой строки:

"Мне завтра суждено...
И позволена лишь малость,
храбрость и решимость моих дум!
Если только довершит их ум!!".

И затем переходя на более размеренный, размышляющий тон:

"Такова вот рука судьбы.
Раньше здесь я была уже?
Или лучше не знать душе?
Есть ли... что-​то, кроме судьбы?".

Потом песня полилась в нарушение классического ритма, потеряв размышляющие нотки и лишь иногда подскакивая чуть вверх:

"Верить мне предназначенью ли?
Иль узреть глаза не смогли?
Долг мой... жить под рукой судьбы?
Её трюк и обман на мне?
И оставит меня во сне,
где-​то в прошлом моей любви, что, казалось мне, ушла навек?... ".

Определённо, то, что сейчас происходило, случалось в Ковчеге впервые...

  Максим всегда просыпался пораньше, даже без будильника, вообще он в принципе предпочитал никогда не использовать будильник, позволяя своему телу и силе воли самостоятельно просыпаться в нужное время, и ни одного опоздания ещё не было зафиксировано, между прочим. Но вот сегодня кто-то решил самостоятельно выступить в качестве будильника, красивый голос проник в сознание сквозь толстый слой сна.
  Широко разинув рот в зевке, парень поднялся, чтобы принять сидячее положение на кровати, и с полузакрытыми глазами почесал затылок, глядя одним глазом на окно.

  Предварительно одевшись в повседневную форму и приведя волосы в порядок, юноша выглянул наружу, чтобы узнать, кто же так прекрасно исполняет.
  — Доброго вам утра, у вас отличное исполнение и красивый текст. — дружелюбно поздоровался Максим. — Не думал, что сегодня у меня будет такой будильник.

В раннее утро выходного дня Ангелина обычно спала подольше. Но не сегодня. Чья-то песня, доносившаяся с улицы, разбудила ее гораздо раньше, чем она привыкла вставать. Ангелина подошла к окну и заспанными глазами разглядела внизу девушку, что пела и играла на гитаре. Выглядело это очень удивительно. Конечно, Ангелина и раньше видела как поют люди. Например, на каких-то праздниках, или когда записывали музыку в студии для цифровой версии. Но вот так - первый раз.

Вокруг исполнительницы уже начали собираться люди, но конкретно Ангелина собиралась позавтракать и снова лечь спать. Еще хотя бы на пару часиков. В общем-то даже хорошо, что завтрак будет проходить под красивую песню. А о том, что там происходит, можно будет почитать и в новостях в V-Сети ближе к обеду.

Георгий никогда особо не ложился раньше полуночи нередко задерживаясь и до самого утра, предпочитая спать до обеда. В этот раз он довольно долго возился с задумкой, особенно после практически ночной прогулки. К тому же Кира явно на него злилась, что хоть и не играло роли в его жизни, однако оставляло неприятный осадок вместе с чипом. Поэтому проснулся он с неохотой, данный жанр его не впечатлял, хоть голос и был неплохим, однако Георгий давно привык к искусственным исполнениям от Виктора.
-как же надоели всякие шумы- проворчал Виктор
-ты же все равно не спишь, это мне они мешают отдыхать- язвительно подметил Георгий.
-мешают играть
-ооо, как важно - закатил Георгий
-от тебя запросов нет и я предоставлен себе
Однако хоть спал он мало на удивление не было сна, хоть тело ощущалось свинцовым. Не имея других идей, Георгий натянул шорты и медленно поплелся на кухню за чаем, ведь не было ничего более успокаивающего и умиротворявшего, чем чашка теплого чая с сахаром. После которой можно будет выбрать аудиокнигу и под нее снова задремать

Максим оделся, убедился, что выглядит не растрёпанно, и направился на балкон. Во дворе скамейки были иные, чем с наружней части квартала: там они делались из металлической трубы или прута и закапывались в землю, изящными металлическими изгибами поддерживая сидушку из тонкого куска лакированного дерева и спинку с двумя такими же горизонтальными полосами. Недалеко от небольшой пристройки-оранжереи, на такой вот скамейке сидела девушка с серо-пшеничными волосами, заплетёнными в толстую косу. На ней была строгая серая блузка, будто плетёная, напоминавшая о викингах. И схожая, но чуть более тёмная юбка до колен, с множеством приятных глазу складок. Ростом она была, судя по всему, не великого. И сейчас сидела с гитарой на коленях. Рядом с ней, на скамейке, стояла пара огромных сумок. Военных, похоже. Если она их сюда сама дотащила вместе с гитарой, то... это впечатляло.

– Анна! – раздался строгий окрик. Это была Комендант. Максим увидел Вилетту, - молодую женщину в тёмно-оливковой, строгой, но элегантной форме ССК, - которая широкими шагами целеустремлённо двигалась по асфальтированной дороге, на некотором удалении от которой и стояла скамейка с гостьей. Преодолев часть расстояния, комендант остановилась, оглядывая сначала нарушительницу спокойствия, потом окрестные дома. Тут ведь жили не одни пилоты "Вельвет Легио". В Ковчеге многие люди вставали рано, кто-то просто работал в выходной, но в летнем утре, ещё обещавшем ложную прохладу, некоторые люди начали выползать спросонья на балконы или открывать окна, чтобы посмотреть, что случилось. Пара детей, - брат с сестрой, что жили на первом этаже в одном доме с пилотами, - с интересом принялись высказывать предположения: что это новая певица или гостя из будущего, а может из другого Ковчега прилетела... Как ни удивительно, но в этот раз они попали в точку.

Комендант неодобрительно покачала головой, но добавила совершенно спокойным и нейтральным тоном:
– Стоило тебя оставить на минуту, и ты перебудила весь район...
На этих словах та, кого Вилетта назвала Анной, помахала Максиму рукой с кислым выражением. Не лица, ведь читать лицо девушки, сидящей на скамейке возле оранжереи, с балкона-то, было бы сложновато. Но язык тела у неё был развит, не просто так поёт как профи.
– Разве подъём уже не был? – спросила гостья. В её голосе раскаяния не чувствовалось.
Комендант покачала головой.
– У нас не осадное положение.
Поразмыслив с пару секунд, Анна отложила гитару с колен, поместив её на сумки, поднялась на ноги и встала ровно. Всё это она проделал без ощущения спешки, но быстро и текуче, схватывая ритм между движениями. После чего повернулась к Вилетте. Руки она свесила свободно вниз, чуть подбирая их к бёдрам и туловищу, но не "по стойке смирно". И вообще, она слегка качнулась, когда вставала, будто устала сильнее, чем пытается показать.
– Учту.

Вилетта кивнула. Снова окинула взглядом двор. После чего во всеуслышание заявила, умело регулируя громкость голоса и сохраняя чистую интонацию уверенной и спокойной женщины:
– Прошу прощения! Произошла лёгкая путаница! Это - Анна, новый пилот "Вельвет Легио". Она прибыла к нам по программе поддержки с целью усиления Ковчега. Напарница пилота номер двадцать один, собственный сигнатурный номер - два.
А вот последнее уже было сказано именно для пилотов, судя по всему.

***

Тем временем, Ангелина оделась и направилась было на кухню, чтобы устроить себе завтрак, как услышала окрик Коменданта. Со своего балкона пробасил Марат со спокойно-философским тоном в голосе:
– Никогда такого не было, но вот опять, – имея в виду, наверное, что кто-то опять нашёл способ всех разбудить. Ну, так-то он преувеличивал, ведь подобные события были редкостью. В последний раз ночью у кого-то кошка с балкона свалилась и от страха такой шум подняла, что многие пошли смотреть, что там за ночной ужас выл. Спросонья оценить природу звуков... сложновато.

Что-то это не похоже на запланированный концерт со зрителями... Если подумать, то тут концерты не особо проводят. Тем более... часы дали свой ответ Ангелине и он был не утешительный: пять часов двадцать минут утра. До лекции в Институте... пять часов. Если этот "концерт" был самовольной выходкой, то поесть под музыку не получится, ведь сейчас там уже идут какие-то разборки... Но если упомянут пилот, значит, это коснётся отряда, наверное...

***

Георгий небрежно оделся и направился на кухню. Но его тут же перехватили. Дверь в соседнюю комнату приоткрылась, и оттуда выскользнула Кира. Юбка на ней была надета ровно, а вот на кофте явно экономили время: она была криво застёгнута и сидела немного наискось.
– Что случилось? – то ли с лёгкой опаской, то ли с непониманием спросила она. Это надо умудриться услышать...

Опа, а это ведь Комендант, судя по голосу, доносившемуся с балкона в щель двери. Значит, что-то таки случилось.
– Комендатура? – лицо Киры немного напряглось, будто у неё были основания опасаться Комендатуры ССК. В действительности, пилоты вынуждены были считаться с этой "подорганизацией высшего уровня иерархии ССК", но какого-то серьёзного давления на них не оказывалось. Впрочем, данный Ковчег был в целом весьма тихий: тут не злоупотребляли алкоголем или чем по-круче, не было жёсткой преступности или массовых вспышек агрессии, либо же какого-то неадекватного деления людей на касты. Своего рода заповедник посреди развалившегося человечества. Ну, и буквально, и в переносном смысле "Ковчег", получается.
– Я могу пройти и посмотреть? – просила она у Георгия. Имея в виду путь через его комнату на балкон.

Ангелина взглянула на часы и с обречённым выражением лица закрыла холодильник. Еды оставалось не так много, а до среды ещё далеко. Если же поесть сейчас, то к обеду уже жутко проголодаешься и о продуктивности на занятиях можно забыть.

Спать хотелось сильно, но любопытство пересилило. Девушка нехотя натянула футболку, свитер и шорты, после чего спустилась на улицу посмотреть на нового пилота.

Ангелина поздоровалась с Вилеттой и помахала Максиму, который смотрел на эту сцену из окошка.

- Привет, - поздоровалась Ангелина, критически рассматривая Анну, - Это ты прилетела вчера на самолете, да? Ты хорошо играешь. Я Ангелина, приятно познакомится.

Ангелина протянула руку Анне для рукопожатия.

-валяй, если будет что-то интересное перескажешь, хорошо?-в полудреме сказал Георгий, непрерывая своего движения.
Заварив чай, он все таки взглянул на двор из-за спины Киры.
-довольно эмпозантный способ привлечь внимание. Будешь?- произнес Георгий, протянув чашку со своим чаем.

  Парень облокотился на край балкона и подпёр голову, эту певицу он видел абсолютно точно впервые, хотя и не мог хорошо рассмотреть лицо, всё-таки ему не редко приходилось взаимодействовать с жителями ковчега, уж девушку с таким стилем он бы запомнил, даже мельком увидев, неужели новенькая? Ещё и военные сумки, может ли она быть пилотом?
  — Да ладно, кто рано встаёт, тому всегда везёт, с других не убудет, но зато с хорошей музыкой и просыпаться приятнее. — спокойно сказал он, вставившись в диалог. — А вы новенькая в ковчеге? Уверен, что никогда не видел вас тут.

  Новый пилот, обе догадки подтвердились, а затем внезапно парень понял что услышал свой номер. Это и есть его напарница, слишком рано прибыла, Максим ведь даже не успел продумать, что показать новенькой в ковчеге.
  — Двадцать один? Ого, так это... Пилот двадцать один — это я, меня зовут Максим, если что, приятно познакомиться, ох, что это я, один момент, сейчас спущусь.

Анна поглядела с интересом на приближающуюся Ангелину. Когда та подошла, то обнаружила, что новый пилот и правда ниже её ростом. А её серая блуза тоньше, чем кажется издалека, так что в ней, наверное, уместно ходить летом. Если совсем не духота, конечно. Нарушительница спокойствия сразу пожала руку Ангелине, мягко и нейтрально, в еле-заметной и короткой задумчивости рассматривая её лицо по ходу этого явно привычного ей жеста.
– Спасибо. С детства люблю музыку. Да, я была на том самолёте.

Вилетта же после объявления спокойно стояла, будто ожидая чего-то от собравшихся пилотов не зависящее. Ну, или не предъявляющее к ним требований. Она посмотрела на Максима, который тоже спустился к Анне с её сумками. Та пожала парню руку: уверенно, но как бы выжидающе. Хват у Анны был крепкий, это было понятно ещё по манере тянуть струны на пиковых частях песни. И часть сухожилий она решила вложить в рукопожатие, но не бравируя силой. Может спонтанно и без задней мысли, а может аккуратно проверяя того, кто назвался её напарником.
– Так ты мой напарник... – сказала Анна без энтузиазма или разочарования в голосе. Скорее это звучало как "ну-ка, ну-ка, посмотрим...". И застыла, не зная, что добавить к сказанному. Её серые, будто снежная метель зимой в "зоне отчуждения" глаза смотрели прямо и без всякого пиетета. Но и без вызова. Просто, она не могла так сходу подобрать нужных слов. Какие в такой ситуации слова считались ею "нужными" - вообще оставалось пока загадкой.

И тут, видимо, пробил час Вилетты:
– Максим, Ангелина, – сказала она, – По многим причинам ССК приняло решение разместить Анну в одной квартире с остальными. Вы пока живёте одни, и я бы хотела, чтобы вы решили этот вопрос сами.
Анна покосилась на Вилетту:
– Хм. Мне с парнем предлагается жить?
– У вас так не принято? – поинтересовалась Вилетта, – Ты против?
– Не то чтобы "непринято"... – задумчиво протянула Анна, пробормотав, – Но и не принято... Ладно, я не против, если уж этой мой напарник.
– Уверена? – с невозмутимым лицом поинтересовалась Вилетта. Так, что было непонятно, беспокоится она о возможной стеснительности гостьи или же просто проверяет её.
– Да ладно, комбезы обтягивающие на голое тело одевают, – фыркнула в итоге Анна, – Да и в любой момент их может придётся снимать с кого-нибудь для оказания первой помощи. Я в пилоты записалась не потому, что боялась, что кто-то лишнее увидит... Это типа... как быть космонавтом.

Таков был ответ гостьи, но она явно слегка смутилась. Что было необычно на фоне её недавнего выступления. Вилетта дальше расспрашивать не стала, на её губах появилась еле-заметная тень удовлетворённой улыбки. Зато она перевела взгляд на Максима, потом на Ангелину. Дескать, что скажете? Анна тоже поглядела на них, переводя взгляд с выражением "ну, кто мне сумки поможет нести?".

***

– А? – Кира, стоя на балконе, обернулась и опустила взгляд на чай, – Д-да... спасибо.
Она приняла чашку из рук Георгия и принялась медленно тянуть напиток, наблюдая картину возле скамейки.
– Да ну... взять и всех разбудить... что люди из соседних домов скажут? – нахмурилась она, другой рукой оправляя свою кофту, – Кстати, прикинь, она напарница Максима. Даже не знаю... как это будет работать... Получается, это она на том самолёте прилетела...

Кажется, Кира сходу приняла некую разность между Максимом и гостьей. На что у неё были основания, учитывая тот концерт (в буквальном смысле), что та закатила ещё только появившись в Ковчеге.

В летнем утреннем воздухе разговоры Коменданта и пилотов были неплохо слышны, не смотря на расстояние. Двор в этом месте обладал своеобразной акустикой благодаря зданию оранжереи.

Ангелине очень не понравился ход разговора. Свою жилплощадь она делить ни с кем не хотела. Только что съехала из общежития и вот опять надо с кем-то жить.

- Я думаю Максим не будет против жить с Анной, - сказала девушка и посмотрела на Максима умоляюще, - К тому же совместный быт позволяет пилотам получше узнать друг друга, что хорошо сказывается на выполнении миссий. В конце концов у нас очень многие пилоты живут со своими напарниками. Если хочешь, я помогу тебе перенести вещи, - наконец закончила Ангелина, надеясь, что смогла убедить Анну.

Ммм?... Ах ты о том самолёте- ответил после некоторых раздумий Георгий.
-ну и черт с ней, ладно я спать, а ты оставляй заявке новоиспеченной звезде, если хочешь.
После чего Георгий отвернулся от окна, снял шорты и полез обратно на кровать.

  Максим поздоровался с Ангелиной и пожал руку Анны, он обратил внимание на хват, и только по одному ему он, кажется, частично понял, о каком сложном характере говорила Елизавета. Не желая уступать, парень так же сжал рукопожатие, чтобы сравниться по силе с девушкой, слабину давать тут нельзя.
  — Верно... — коротко подтвердил он.

  Юноша взглянул на Виолетту, потом на Ангелину, заселение... Стоп, они хотят заселить Анну к нему? Ну, не то чтобы он был против, но... парень и девушка, это было неловко как минимум.
  — Погодите-ка, а может сначала меня спросим? — сказал парень, скрестив руки на груди. — Ладно, я всё равно не против, пошли заселим тебя, потом я покажу тебе ковчег.
  Максим взял обе сумки, ну а зачем оставлять их девушкам, если уж Анна сумела дотащить их, то чем он хуже?

Кира оставалась на балконе, стоя застывшей, словно тень. Спустя небольшое время она быстрыми и короткими шагами направилась прочь, оставляя Георгия. Потом она, конечно же, напомнит о поздне-утренней лекции в Институте... Особенно, если он умудрится приблизиться к тому, чтобы её проспать. Но то будет потом.

Во дворе Анна хмуро поглядела на Ангелину.
– Печёнкой чую, что тут подстава какая-то. – вдруг сказала она полумрачным-полуироничным тоном, после чего вздохнула, глядя на Максима, – Ну, смотри не надорвись, мой добродушный сосед...
На что Вилетта подытожила:
– Вот и хорошо. Я вас покину. Марат довершит начатое. Максим, позаботься о своей напарнице. До встречи, пилоты.

– Эй, парень, помощь не нужна? – пробасил Марат с балкона, усмехнувшись. Иронизировал он не над физическими способностями Максима. Те были не хуже, чем ожидалось от пилота мужского пола. Просто местный "домовой комендант" сходу распознал любовь Анны к нездоровым поклажам... Предупреждение было не шуточным: Анна, судя по всему, привезла с собою броневик в разобранном виде. Конечно, Максим смог донести вещи, однако, это потребовало сосредоточенности усилий, и на свободную прогулку с панно в руках никак не походило. Кроме того, чуть позже из Геоаркса привезли ещё одну тяжеленную поклажу Анны. В этот раз - мощный стальной чемодан. Кто-то пошутил, что она полКовчега своего с собою привезла.

Когда всё это дело оказалось в пустой комнате, по соседству с комнатой Максима, стал ясен фатальный просчёт сего мероприятия: Анне нужно было где-то спать, а мебели тут почти не было, кроме старого шкафа с раздвигающимися фронтальными перекрытиями деревянных (или древесно-стружечных) полок и слегка выдвигающейся узкой столешницей. Подошёл Марат, который должен был принимать гостью под свой надзор. Он сказал, что знает, где достать диван, но пока что придётся ночь раскладушкой обойтись. На что Анна уверенно кивнула и принялась разбирать свои вещи, склонившись на сумкой и будто не обращая внимания на остальных. Из сумки полетел на пол плед, а на него уже остальное: спортивная одежда, дождевик, огромный (и наверняка тяжёлый, как танковый снаряд...) фонарик, пластиковый контейнер с чем-то (явно не лёгким), радиоприёмник с металлическим корпусом, походный котелок... Марат хмыкнул и вышел в коридор, покидая квартиру.

В общем, не так всё быстро происходило, как Максим себе представлял изначально. К тому моменту, как Анна установила раскладушку, разобрала основные вещи и перекусила с Максимом на кухне, нужно было уже метить на лекцию попасть. Тем более, что по дороге как раз можно было показать гостье город. Можно было пройтись на север до сельхоз-угодий (на которые открывался не плохой по местным меркам вид), чтобы сесть на трамвай, который доехал бы до Института. Либо пройтись пешком напрямую через жилой квартал. Уже за едой стало понятно, что Анну клонит ко сну. Она усиленно делала вид, что это не так, но её взгляд периодически замерал в пространстве перед нею, как у сонного воробья. Особенно, когда ладонь подпирала подбородок благодаря локтю, упирающемуся в уютную целлофановую скатерть стола. Летняя улица, где температура уже поднялась, снова взбодрила девушку на какое-то время, но на лекцию её явно бы не хватило. Как и на какую-то осознанную экскурсию по Ковчегу, даже если бы на то было время.

***



Лекционный зал надземного корпуса Института (да, были и подземные, которые иногда задействовали) по архитектуре представлял собой ступенчатые перепады, на которых стояли парты, обращённые к кафедре преподавателя перед огромной чёрной меловой доской. Словно сегмент колизея стремился развернуться к центру арены. Кажется, создателям аудитории показалось мало одного блока доски даже такого размера... так что, они разместили тут два таких блока, а кафедру, вместе с подиумом перед ними, - на возвышении от прохода, идущего от двери в сторону высоких и широких окон. С этого низкого прохода слушатели и забирались по пыльным и гулким деревянным ступеням на свои места. Чем дальше от кафедры, тем выше стояла парта. А через окна аудиторию нещадно поливало солнце сквозь стекло. В кадетские времена учиться в таком зале было бы... интересно. Да и сейчас некоторая эстетика влияла на процесс.

Анна поглядела на Максима с немым "со мной сядешь или как?" и направилась наверх по ступеням, чуть не споткнувшись на ходу. Не смотря на её сонливость, она явно считала, что впервые оказавшись в такой аудитории, садиться внизу - это для слабых духом. Почему впервые? Потому что встретила Анна ещё практически пустую аудиторию многозначительным "Ого!". Мария медленно, словно черепаха, поблёскивая очками направилась в сторону самой дальней парты на первом "этаже", будто бы по привычке. А Кира выжидательно шла недалеко от Георгия, чтобы сесть недалеко от него. Для шести человек аудитория была избыточна. Но тут прекрасно всё было слышно, так что можно было садиться куда угодно.

Когда все рассредоточились по аудитории, избрав себе любимые места, и даже успели на них освоиться, в аудиторию удивительно лёгкой походкой вошёл пожилой мужчина с прямой спиной, в тонком тёмно-синем пиджаке, будто совсем новом, и с ухоженными седыми волосами, усами и короткой острой бородой, уходящей наверх узкими бакенбардами.



Его взгляд был внимательным, но жизнеутверждающим. Им он окинул собравшихся и сказал:
– Доброе утро, пилоты. Расписание нынче не устаканилось, и все заняты. Пока у меня выдался, так сказать, отдых, я расскажу вам о... – мужчина задумался.

Конечно, был это Игорь Вольф - директор Института. Вот это замена преподавателя... Он подошёл к кафедре, затем прошёл далее к окну и задвинул жалюзи с помощью хитрого механического "пульта", передающего усилие от колёсиков на висячую в воздухе сегментированный канатик, идущий наверх окон к жалюзи. Это уменьшило поток солнечных лучей в аудиторию, но и сделало её слегка темнее.

– Так... что у вас за предмет выходного дня был... должно быть "Когнитивная парадигма". Что ж, значит расскажу вам о концепции Инфернальности. – сказал он, вернувшись за кафедру, – Вы в целом, уже могли знакомиться с этим элементом описания мира. Ведь его напрямую связывают с пониманием проблем Ноосферы нашей планеты в рамках экзопсихологии. Но понять его не просто, так что я всё же повторю суть. Ведь это, можно сказать, самая доступная основа экзопсихологии. Как вы знаете, человечество развивается много тысяч лет. И на пути у этого развития стояло многое...

В аудитории образовалась краткая пауза. Директор принялся медленно и мрачно ходить вдоль кафедры и блоков досок, скрепя деревянными плитками пола. Его лицо стало собранным и серьёзным, а голос - отстранённым и суховатым:
– Представьте себе ожесточённые охоты на древних саблезубых животных, в конце которых у людей, одетых в шкуры и вооружённых копьями с каменными наконечниками, вольно или невольно, рождается азарт убийства. И не только. Такое состояние, когда удовлетворение от добивания всего, до чего дотягиваются руки, берётся как бы "на сдачу" от самого мероприятия. Не важно, добивание это раненого зверя или забивание обнаруженного детёныша в берлоге, если уж ты победил, то всё остальное подлежит продырявливанию простым и эффективным орудием убийства. Представьте себе людей, поджигающих осаждаемую восточной архитектуры башню, чтобы все внутри сгорели заживо. Представьте себе древние легионы, приковывающие побеждённых за их рёбра, чтобы те остались наблюдать разоряемый античный город. Представьте себе предвкушаемое удовлетворение того, кто рассчитает дозу и место массового применения химического оружия на полях сражений мировой войны. И заодно отметьте, что случается с масштабом по мере развития этого примера...

Преподаватель остановился. Он повернулся к аудитории. Его голос стал грустным и глубоко разумным:
– Это наше наследие. Тут не чем гордиться. Потому детскую болезнь гордости нужно было побороть очень давно. У нас не получилось. Из-за этого мало культур старого мира реально понимало, что всё это значит. Хотя концепция Инфернальности была впервые сформулирована в научном виде в 1970 году, это слабо повлияло на описательную картину людей старого мира. В наших генах, наших самых глубоких центрах вегетативной нервной системы живёт информация о таких вот, с позволения сказать, деяниях. Во всех красках и подробностях. Не доступно для осознанного пласта сознания. Это не только невообразимые волны агрессии и жестокости в стремлении наслаждаться причинением боли другому живому существу. Это ещё и духовный ад человеческого существа, не способного справиться с таким явлением и поглощаемого им, хотя имеющего личность. Двойная ловушка именно для такого живого существа, как человек. Ведь животные жестоки иначе. Наслоение этих, условно говоря, "эманаций" насилия на культуры народов древнего и старого мира, оперирующие большим количеством информации, и оказало влияние на Ноосферу нашей планеты. Теперь Ид - полноправный житель этой Ноосферы. Но духовный, - условно назовём его так, не пытаясь углубляться в истинную природу понятия "дух", - аспект Инферно имеет ещё и тот эффект, что все более высоко организованные творения культуры он искажает. К примеру, в старом мире закон запрещал насилие над женщинами, однако, появилось огромное количество интерпретаций схожих действий в культуре. Которые, с одной стороны, были менее явными, с другой - более проработанными не на уровне чистого Ид, а уже на уровне мира личности человека. Превращая этот мир личностей во всё более эмоционально неблагополучное место. Не правда ли, Ид не похож на сакраментального Дьявола? Он слишком прост и бесхитростен. А тот, кто может создать личностные черты, потворствующие подобному, - уже вполне похож. Где-то тут рождает такое количество сфокусированной эмоциональной энергии, которое способно призвать Тень. Насилие и агрессия были грубыми только изначально. Потом они стали записывать себя в разных вариациях в Ноосферу словно бы на всех уровнях древа Сефирот. Чем больше элементов культуры было пропитано ими, тем большее количество раз они получали возможность увековечить себя ещё одной записью в Ноосфере. В этом суть связи концепции Инфернальности с Ноосферой и Тенями.

Директор остановился и поглядел на Анну. Та запрокинула голову вперёд и тихо дремала, уткнувшись лицом в ладонь, а локтем в парту. Он перевёл задумчивый взгляд на окно.
– Я несколько отошёл от научного аспекта этого вопроса. В конце концов, экзопсихология это не простая для вас штука на данном этапе. Но мне подумалось, что вам нужно знать, почему Тимур уделяет особое внимание "дисциплине, которую другому не покажешь". О том, какие "микрозаписи" вы оставляете в Ноосфере можете не знать даже вы сами, не то что ваш тренер или Командующий. Это очень тонкий момент, который находится на грани... вроде бы он есть, и вроде бы его нет. Да, в каждый момент времени, когда вы мыслите и чувствуете, это настолько сложно ухватить, что я даже не могу сказать, что это вообще возможно сделать. Но всё же, по моим ощущениям, все развитые человеческие существа занимались именно этим: сетевой работой именно своего сознания с Ноосферой. Мне... показалось, что вы можете понять это, если сфокусируете своё внимание здесь и сейчас.

Георгий глазами бегал по аудитории и присел там где по его мнению был самый темный тенек.
После чего вполуха слушал лекцию, следя нестолько за директором, сколько за другими студентами.
Речь может быть и воодушевляющая, однако ему она показалась попросту скучной. Его мысли были заняты дремой, которой он мог бы заняться. Но чтобы не уснуть прямо на глазах профессора, он начинал шёпотом болтать с Виктором на различные, но пустые темы.