ЗП 1610, Постапокалипсис - бункер 26, СПб | ходы игроков | Вторая экспедиция. Москва

-Принято, прикрываю - крикнул Гоцман и сорвался с места за командором в направлении его бега
" Еще одна неведомая херня... хоть бы кто сказал что там меня ждет? Ну да хер с ним... когда вернемся в бункер - буду в борделе неделю сидеть безвылазно, нервишки надо будет подлатать..."

- Выкуси тварь! - выкрикнул Дмитрий бросая две гранаты в сторону "примерно во врага" и начал отступать от греха подальше пока кислота не съела остатки защитного костюма и потом заказывай свинцовый гроб. Либо кислота его вместе с костюмом разъест то ли радиация его добьёт.

Увидев несущегося к нему Курчевского и услышав звук испаряющейся стены можно было догадаться, что он попал в беду.
- Кэп, я за Димой!
- Дима, двигайся ко мне!

40 секунд

Круглов кинулся за товарищем, желая помочь попавшему в беду диверсанту. Диверсант толком не видел нихрена в кислотном дымящемся тумане, однако это не помешало ему взять первую гранату и отточенным броском, по памяти, швырнул её в морду поганого слизняка.
Вспышка лишь сверкнула где-то, и из шкуры обожженого червя брызнула едкая слизь во все стороны.
В то же время Круглов добежал до Курчевского, и тоже нихрена не видя в этом дыму, схватил боевого товарища поперек туловища, закидывая себе на спину для эвакуации.
В этот момент Дмитрий как раз достал вторую гранату, но резкий рывок перекачанного химией штурмовика выбил из него дух, металлическое яйцо с уже вдавленной кнопкой активации выпало из руки и покатилось по полу.

Плазменная вспышка беззвучно ударила в спину развернувшемуся в ужасе Круглову, который понял что сделал, но электрический детонатор был быстрее даже реакции обостренной наркотиками нервной системы. Пламя слизало скафандры с тел обоих солдат, вплавляя остатки керамических пластин в тела и оставляя обугленные лохмотья вместо кожи.
Следом ударил новый кислотный душ по беззащитным людям, заставляя их кататься в агонии в луже слизи, разъедающей их тела.

На дисплее Сидоренко погасли два значка. Солдаты погибли - Иван видел лишь, как Круглов, уже почти выйдя из реакторной, зачем-то метнулся назад, к диверсанту. Пара мгновений - и они исчезли с экрана, а пространство реакторного блока потемнело. Гоцман вышел на намеченную позицию, как и снайпер... медика можно уже не звать. Спасать стало некого.

Терять своих бойцов Ивану ещё не приходилось, потеря сигнала двух бойцов, на тактическом экране, пробила холодным потом. Означать это могло только одно, и снайпер лишь сжал зубы, так что их скрип наверное был слышен по общей связи.
- Гоцман, пошли. Выкурим эту тварь. - чересчур спокойно проговорил Иван и продолжил уже в обычном, приказном порядке, - Наумов - бота за нами. Гоцман вперёд, до укрытия. Я прикрою.
Немного сместившись Сидоренко занял позицию за углом, просматривая реакторную вдоль стены с окнами.

"Ебтвою, двоих смахнуло" - пронеслось в голове Иннокентия
-Принял, перемещаюсь,стреляю по возможности - на рефлексах отрапортовал Гоцман продолжая бег в то время как по спине начали пробегать толпы мурашек

50 секунд

Двое уцелевших солдат вбежали в реакторную зону, готовые рвать и метать. Гоцман с гранатометом наперевес... Иван упал на колено, всматриваясь до рези в глазах в прицел своей верной винтовки. Проход был пуст. Червяк видимо еще не выполз.

Едва слышное шипение справа Сидоренко не успел заметить, поглощенный поиском врага в окуляре оптики - тонкая стенка реактора растворилась, и в левый бок Ивана ударила плотная струя едкой слизи. Скафандр с шипением растворился, как кусок сахара в кипятке. Кожа, мышцы... все это превратилось в расползающиеся клочки органики в луже слизи. Та же участь постигла и его верную винтовку.

Обернувшийся на звук Гоцман увидел как остатки его командира растворяются в облаке кислотного тумана.

Бот наконец ожил, найдя цель. Длинная очередь болтерных патронов ударила в морду слизня, разбрызгивая кислоту во все стороны из дырок, пробиваемых в его шкуре.

"ЕБАНЫЙСУКАНАХЕРТВОЮМАТЬЧТОЗАХУЙНЯТВОРИТСЯ" - пронеслось в голове Гоцмана пока остатки плоти командира стекали на пол по скелету
-ггражданские - слегка заикаясь вызвал он остальных по связи- беру командование на себя. Доложить возможность эвакуации назад в КРОТ. Приготовить ВСЕ НН ракеты у выхода нашего тоннеля, нельзя пустить эту суку к нам в бункер. - на бегу проговорил Гоцман.
"Сука, в спину плазму ты не ожидаешь по любому... Парней жалко..." - думал он

60 секунд

Ошалевший от увиденного Иннокентий побежал вдоль реактора с гранатометом в руках. Вывернув из-за поворота с оружием, он уставился на торчащее из дыры тело слизняка... с глазами и такой же круглой пастью, сжатой в трубочку.
Тело червяка конвульсивно содрогнулось, выхаркивая новую порцию слизи. Гоцман попытался уйти в сторону, но не смог побороть инерцию своего бега и угодил прямо в струю.
Слизь разъела последнего солдата этой экспедиции... у гражданских на дисплеях реакторная зона погасла окончательно. Топливные ячейки остались на месте, под охраной громадного слизня, и теперь топлива на обратную дорогу точно не будет. Да и жить им осталось четверо суток, пока не кончится запас заряженных батарей для скафандров.

Герман с серым лицом следил за ситуацией, через свой шлем. Дерьмо вышло полнейшее, солдаты погибли, энергии нет, а командование перешло к Полтавски...
Медик шумно выдохнул, понимая что окончание экспедиции теперь зависит от него. А точнее, как они умрут, вероятность успеха была ничтожна, червя им не уничтожить, солдаты погибли, крот не поедет, а на шестой этаж попросту не забраться.
В голове уже зрел план, нужно было только разложить все по полочкам.
- Принимаю командование, - коротко оповестил всех Герман, положил баллончик и скальпель в ящик и сел, переваривая информацию. План зрел быстро, сам Герман никогда не сказал бы что он хорош, план полное дерьмо, нелепость, но это хоть призрачный шанс на спасение. Первым шагом была запись сообщения, для ее передачи в момент развертывания связи. Если... к тому моменту никого не останется в живых.
"Говорит Герман Полтавски, заместитель командира экспедиции. Мы достигли Москвы, убежище мертво. Мы высадились в реакторной зоне, реактор мертв. Этаж покрылся органическими останками людей, нас атаковали слизни с крайне агрессивной кислотой в нутре. Аналога в нашей лаборатории подобрать не могу, образец изъят не был, слишком велика опасность для экипажа. В момент исследования этажа выяснилось, что лестница на шестой этаж деформированна и подъем крайне сложен. В момент исследования реактора все военнослужащие были убиты огромным кольчатым червем, плюющимся все той же кислотой. Он обитает в реакторе, к топливу для Крота мимо него, никак не пробраться. Ах да... еще был обнаружен второй крот, но все данные были стерты, мы не знаем откуда он. Вообщем, я принял командование и хочу достать необходимое количество топлива, чтобы хотя бы выжить в течении пары недель. Мы будем ждать помощи, если она вообще последует. Нас тут четверо специалистов, мы не солдаты... не знаю что будет. Если повезет и мой план сработает, мы сможем запустить крота и вернуться обратно. Но... если после этого сообщения вы ничего не получите, значит план оказался дерьмом. Я намерен попробовать оглушить тварь из новых тесла винтовок, хотя могу только предполагать, какой будет эффект. Это все пожалуй, Москва мертва, здесь только монстры и человеческий фарш на стенах."

Записав сообщение, он велел переснарядить единственного мобильного бота в тесла вооружение. Обе винтовки, должны были дать хоть какой то шанс оглушить червя. Если, конечно, он не обольет бота кислотой, как только увидит. Параллельно, раздав инструкции остальным выжившим членам экспедиции, Герман приказал вывести бота в P-20, а остальным залезать в ахиллы и готовиться к действиям.
План был предельно прост. Бот, на низкой скорости, вдоль стенки, выдвигается в точку AB-36, а затем производит прицельный выстрел из тесла винтовок по червю. В ту же секунду, Полтавски, бегом выдвигается на Al-36, Сикорски на V-34, Наумов на К-25, Соболев на Р-20. Наумов прибегает на позицию вторым, и пока Полтавски не добежал до топлива, бот выводится примерно на AH-25, как можно ближе к червю.
Полтавски хватает 2 ячейки топлива и несет их до Сикорски, Сикорски переносит их до Наумова, Наумов до Соболева, а Соболев на M-24.
В случае, если червь начнет приходить в себя, Наумов детонирует бота, а люди срочно эвакуируются в сторону Крот3. Будет шанс спрятаться внутри, возможно червь, даже если вылезет из реактора, не найдет людей и успокоиться...
А потом... что будет потом. Герман сразу обговорил один факт. Если червяк приходит в себя и замечает кого нибудь... цепочка обрывается, все кто ближе к кроту, бегут спасаться. А "возмутитель спокойствия" должен как можно дольше отвлекать червя, чтобы тот не догадался что поблизости есть еще люди... хотя бы на десяток секунд.

После недолгих дискуссий, которые свелись к единогласному признанию факта "Солдаты - тупые обезьяны" четырьмя голосами из четырех, умные труженики мозгового фронта принялись за реализацию плана по собственному вылезанию из той задницы, в которой они оказались трудами вояк.
Наумов подогнал последнего бота, имеющего колеса, к кротам, и достав ящик со своими инструментами, принялся за работу. Срезать броневой кожух, выпилить туретку, осторожно срезать приклады тесла-винтовок, прихватив их на сварку по бокам корпуса бота... тумбочка полуметровая стала выглядеть очень забавно с двумя стволами, каждый из которых был длиннее самого бота в два раза.
Остальные трое, включая Полтавски, надрывая пупки и нещадно матерясь, поперли "Ахиллы" к реакторному блоку. То, что вояка тащил бы в одиночку, умнейшие люди экспедиции едва отрывали от пола втроем. Делали пять шагов, уматываясь к чертям, делали передышку, и потом, напрягая все силы - еще пять шагов. И еще пять шагов...
К тому времени, когда кибернетик закончил переделку бота на коленке - то есть за два с половиной часа, оставшаяся троица едва успела дотащить последний четвертый ахилл ко входу.
Помявшись у черты, за которой начиналась рисковая процедура, гражданские едва не послали весь хитрый план Германа на хер, однако высокий интеллект каждого не давал забыть о том простом факте, что человек - несовершенное существо, нуждающееся в пригодном для дыхания воздухе. И не умеет, к сожалению, в отличие от простейших червей, питаться гамма-лучами.
После того, как научники, с помощью Наумова, который обкатывал ахиллы в инженерном блоке, залезли в шипящие и свистящие от подачи сжатого воздуха экзоскелеты, четверка нестройной цепочкой поковыляла внутрь. Заняв свои места, люди напрягли все силы - они не были созданы для таких рисковых операций, но других вариантов не было.
Тянуть резину тоже нельзя, запас воздуха в баллонах ахилла невелик. Бот поехал медленно под контролем Наумова, выходя на позицию. Червяк не проявил особого интереса, кольцо глаз вокруг пасти было закрыто.
Кибернетик нажал команду на спуск, обе тесла-винтовки ярко заискрили и ударили широким веером молний по несчастному слизню, который лежал себе в реакторе и никого не трогал. Эффектный выстрел, впрочем, был первым и последним - жгуты молний наложились друг на друга, переплелись... и с ослепительной вспышкой бот долбануло так, что он разлетелся мелкими осколками по реакторному блоку.
Червь задергался в беспорядочных конвульсиях, гражданские же ломанулись вдоль стены к бесценным чемоданчикам с топливом.
Целая минута, в течение которой синеватый слизень, обмякший после электрошока, не подавал признаков жизни, показалась вечностью - но закончилась и она.
Два чемодана уже стояли в коридоре, еще два были в руках у хакера, энергетика и кибернетика - Герман только передал седьмую и восьмую топливные ячейки, как червяк ожил наконец, издав злое шипение из своей пасти, сопровождающееся кислотным дымом.
Наумов и Соболев уже скрылись, будучи ближе к выходу, а оставшиеся двое - хакер с медиком, словно действуя по задуманному плану отвлекать как можно дольше, остались внутри. На самом деле хакер пытался сбежать, но споткнулся и с лязгом экзы покатился по полу, не понимая как встать. Герман пытался помочь коллеге, подбежав прямо к морде червяка чтобы отвлечь на себя - то изъеденный кратерами пол подвел и его. Ступня встала не под тем углом... падение было фатальным, Полтавски свалился и кубарем покатился прямо в струю кислоты, которую выхаркнул из себя червь...

Двое уцелевших с шестью ячейками топлива вернулись в крот и задраились там наглухо, трясясь от пережитого ужаса. Слизень же вновь свернулся в кольцо, вернувшись в остатки бублика реактора. Это место стало его домом, и он не собирался делить его с прямоходящими лысыми уродами, прячущимися в своих скорлупках от живительных гамма-лучей.