Блондин шёл по тротуару, вдоль той самой злополучной парковки. Вдруг по-звериному слегка вздёрнул нос, и повёл им в сторону, набирая в ноздри воздух. Почуял. Взглянул на освещённые этажи парковки. И пошёл дальше, той же уверенной походкой, что и раньше, только теперь он стал чаще смотреть по сторонам, сканируя местность.
Его вампирские глаза пронзили тьму салона, в которой прятался Итан. Их взгляды встретились, и прохожий оскалился в улыбке, не заботясь о том, чтобы скрыть клыки. Это был оскал хищника, который показал, что знает о присутствии соперника. Секундная задержка, чтобы проверить кто первый отведёт взгляд. Итан не выдержал тест. «Зачем дразнить психопата?» — тут же подкинул ему оправдание мозг. Удовлетворившись победой, незнакомый бродяга прошёл мимо.
— Какого чёрта я вообще здесь делаю, — проворчал под нос Итан, заводя свой БМВ. В этом квартале кого-нибудь убивают каждую неделю, и под подозрение можно брать на карандаш каждого десятого. Искать Луи — это искать иголку в стоге сена, так что лучше просто не палиться лишний раз. Итан вырулил обратно на дорогу, и поехал почему-то в свой офис.
За месяц своего существования в качестве вампира Итан узнал о не-мёртвых одну вещь: самомнения этим монстрам не занимать. Они считают себя следующей ступенью эволюции, вершиной пищевой цепочки, для которой люди — просто скот. Магические способности и, конечно же вечная жизнь — святой грааль, который так долго искал Итан — были в их распоряжении. Но чем больше Итан узнавал о своих Сородичах, тем меньше он был готов согласиться с этой точкой зрения. Они рыскают по улицам, словно дикие звери, их примитивные повадки просвечивают сквозь человеческую личину так, что Итан безошибочно выделяет их из толпы. Их общество застряло в мракобесии феодальной эпохи, а свои ночи они проводят в гедонизме и плетении бесконечных интриг.
К чему стремился Итан, создавая свою компанию «Прометей»? Если одним словом, то это свобода. Свобода от болезней, от смерти, от ограничений собственного биологического каркаса, с которым мы все неразрывно связаны от рождения и до смерти. Был ли вампиризм ответом на эту проблему? Его ментор Луи не может контролировать даже свои приступы гнева, превращаясь из милого парня в убийцу, способного загрызть другого насмерть. О нет, уж если и сравнивать, то свободы у Итана только убавилось. А значит, ему прибавилось ещё больше работы в его проектах.
«Прометей» — вот что по-настоящему имеет значение. А вампиры могут и подождать. В конце концов, для живых мертвецов и вечность — не срок.