Рассвет следующего дня не встретил бесконечные пробки на улицах города, темный поток людей, стремящихся влиться в бизнес-центры, задорный смех детей, бегущих к автобусу, самолеты, взлетающие и садящиеся на аэропорт неподалеку от города. Привычный порядок города, сложившийся за десятки лет, был нарушен, и наблюдая с высоты птичьего полета за пустынным каменным лабиринтом, можно было подумать, что город погрузился в спокойствие и умиротворение. Но стоило спуститься ниже, как становилось понятно, что это лишь иллюзия. То и дело виднелись одинокие фигуры, бродящие по тротуарам и дорогам, периодически срывающиеся на бег в погоне за другими людьми. Где-то виднелись праздно шатающиеся толпы, которые лишь бесцельно шли вперед. Бесконечные крики мигалок замолчали, и утро было тихим, если не считать человеческих криков, то и дело раздающихся под небом и в домах, а также сиротливые хлопки пистолетных выстрелов. Город прекратил свое функционирование, превратившись в нагромождение бетона и кирпичей, хотя некоторые блага цивилизации все ещё оставались доступны для его жителей.
Когда наступило утро, Данила не заметил особых изменений. В его квартире было тихо и спокойно, и если не считать пары ночных происшествий, когда то ли снизу, то ли сверху раздавались какие-то крики и топот, в остальном ночь прошла нормально. Если на мгновение забыть о инциденте с Дженни и её сыном. С тех пор в поле зрения камеры никто не попадался, и Багров мог быть уверен, что ничьего внимания он пока не привлек.
Для Мартина утро оказалось несколько странным. Его телефон молчал, и никто не пытался вызвонить его с самого раннего утра, суля выгодные предложения всего за «двухчасовой» семинар, правда на другом конце страны. Из гостиной на первом этаже доносились тихие голоса мужчин, а где-то далеко на фоне прозвучал мощный хлопок оружейного выстрела.
Проснулся Роберт от пиликанья будильника, извещающего о том, что ему пора на дневную смену в больницу. С кухни был слышен шум телевизора и как-будто голос диктора, о чем-то вещающий и периодический прерываемый звуковой вставкой, извещающей об экстренных новостях.
Рассвет встретил Тревора на заднем сидении угнанной тойоты где-то посреди леса. За ночь он успел покрыть довольно приличное расстояние от города, а затем свернул на грунтовую дорогу. И вот теперь он был один посреди дикой природы. Живот скрутило, напомнив мужчине, что неплохо было бы найти себе завтрак.
Утро Евгения ничем не отличалось от любого другого - дочка вопила и требовала внимания матери, сын сидел за столом и уплетал хлопья, уставившись в экран телевизора, на котором мелькали мультики. Марта решила не будить мужа, позволив ему хоть немного выспаться после бурной ночи перед работой, но в доме с маленьким ребенком долго спать не получится, так что Миллер вскоре понял, что заснуть ему вновь уже не удастся.
Благодаря тому, что Эндрю «удалось» рано уйти с вечеринки, проснулся он на удивление рано, и к тому же его голова не раскалывалась, как частенько бывало после таких попоек, не говоря уж о том, что спал он в своей постели и к тому же один. Правда, очень хотелось пить, но этой пожалуй было наиболее благоприятным исходом после пьянки. Но у этого состояния был и минус - из памяти не исчезли события предыдущей ночи.
Элис разбудил будильник Саманты, и сквозь полуприкрытые веки девушка увидела, как её подруга начинает собираться в школу, видимо, решив пока не тревожить Тейлор. Спустя мгновение остатки сна слетели, и Элис вспомнила инцидент с отцом, и почему она лежит на чужом диване в чужой квартире.
Рэнди разбудил легкий удар по животу, и открыв глаза, он увидел на одеяле банку холодного пива. Руфус, ухмыляясь, подмигнул Маршу:
- Ну ты и соня! День настал, пора сбагрить хабар и побыстрее замести следы.
Он с хлопком открыл свою банку пенного и пригубил.