Судьба: Ариадна это Ложь | ходы игроков | Осколки Карфагена

Местоположение: ссылка

Суета, толчея, покрикивающие друг на друга матросы, и перестук лодок, теснящихся бортами. Сказать, что все это звучит знакомо – все равно, что не сказать вообще ничего. Ганнибал не чувствовал себя как дома, хотя он и прожил определенное время на Крите, тот отнюдь не был ему домом. И все же.. в глубине души он был рад ему, как бываешь рад неприятному старому знакомому, встретив его на чужбине, когда вокруг ни одного родного лица. О да, вот каков был для него Крит.

И именно здесь предстояло разыграться очередной битве с его участием. Не первой, и скорее всего не последней, из тех в которых он бывал победителем или бывал побежден. Однако, на этот раз у него есть стратегическое преимушество, старый добрый резерв припрятанный до лучших времен и будет очень и очень глупо им не воспользоваться.

Пожалуй, ему было даже немного жалко своих соперников, которые пока не понимали, с кем им придется столкнуться. Вся эта сумбурная суета и неразбериха с отсуствием контрактов и необходимостью их спешно перезаключать – только сыграет ему на руку.

Ганнибал вдохнул чистый, морской воздух, наслаждаясь обретённой свободой. Как героическая душа, он не помнил иных войн, развернувшихся после его смерти, зато прекрасно чувствовал горечь яда, который принял перед лицом неизбежного плена и помнил, как старость сказывалась на нём, пробуждая усталость и замедляя свободный полёт ума. Теперь же время обратилось вспять – он был вновь молод и полон сил.
Быть призванным на Крите… по губам Барки расползлась лёгкая усмешка, когда карфагенянин вспомнил, с каким рвением критяне охраняли искусно сделанную им подделку, посчитав амфоры, в которые был залит обычный свинец, наполненными серебром и золотом. Не сдержавшись, Ганнибал громко рассмеялся. Отличная была шутка! Они ходили вокруг этого храма, сторожа его днём и ночью, даже не представляя, сколь ценное сокровище Барка держал подле себя. Те полые статуи, отлитые по его приказу за большую сумму денег – они были покрыты руническими письменами, привязавшими души погибших солдат к этим искусственным оболочкам, в которых верные люди могли служить Барке и после смерти. Ритуал требовал долгой подготовки. В то время Ганнибал думал лишь о том, где ему взять людей для новой войны с Римом, был буквально одержим этой мыслью и подобный план, признанный колдуном, проводившим обряд, попросту бесполезным, сейчас прекрасно исполнял свою роль.

Барка подумал о том, что у него есть огромное преимущество по сравнению с остальными сервантами. Призванный в классе Арчер, карфагенянин мог действовать без подпитки от энергии мастера в течение нескольких дней. Более чем достаточное количество времени для того, чтобы понять, как обернутся события в этой Войне за Святой Грааль. Одной из самых важных войн, в которых ему доведется участвовать. Шанс начать всё сначала. Вновь сразиться со смертоносным врагом и на этот раз точно взойти на стены Вечного Города!
Рядом, как он знал, располагалась крепость Кулес. Знания, полученные во время призыва, говорили Барке, что это место более не носило военного значения и выполняло исключительно развлекательную роль. Призыв также даровал ему определённое понимание современной культуры, включая и языки, хотя разговор с жителями Ираклиона и без того не должен был стать проблемой для пунийца, прекрасно говорившего по-гречески. Его одежда казалась бы местным архаичной, поэтому Ганнибал решил уйти в призрачную форму и взобраться на вершину крепости Кулес. Оттуда, находясь на возвышенности, он собирался наблюдать. Просто сидеть и ждать. Следить за городом, за людьми. Он – Арчер, и видит гораздо дальше, чем остальные слуги, замечает больше деталей.

Верный своему способу ведения боя, Барка всегда начинал с разведки. Если же подобное наблюдение не принесёт ему никакой информации, Ганнибал собирался найти более высокое здание и продолжать следить за городом уже оттуда. В любом случае, Кулес – достаточно яркий ориентир. Находясь здесь, он может даже обычным бездействием стать свидетелем интересных событий или же привлечь внимание к себе. Барку устраивали оба этих варианта.

Горячее сердце, холодная голова, и руки, что разят без промаха. Отличное сочетание. Единственной заминкой в планах пунийца, отлично говорящего по-гречески стал переход в призрачную форму, точнее – его невозможность. Похоже, что-то разладилось в совершенном механизме Грааля, и изменения эти коснулись не только заключения контрактов. Ну и не беда. Даже это небольшое затруднение не помешало ему занять свой наблюдательный пост и… приготовиться к долгому ожиданию.

Что поделать, в основе правильной стратегии огромное значение имеет умение выбрать момент. А из этого проистекает необходимость этого момента дождаться. Как там говорили о Кунктукторе? Промедленьем спас положенье? Что же.. он живой свидетель тому, что иногда это действительно работает.

Невозможность перехода в призрачную форму не слишком смутила Барку. Он, так или иначе, решил следовать своей изначальной задумке. Впереди было много времени. Оставалось лишь ждать до заката, а после, если пуниец не заметит ничего подозрительного, воспользоваться наступлением темноты и прогуляться по улицам ночного города.

Терпение и наблюдательность. Наблюдательность и терпение, эти два коня сдвинули повозку событий в которой сидел Ганнибал, гораздо раньше чем колесница Гелиоса покинула небосвод. Судя по всему, он был не единственным, кто решил занять выжидающую позицию и хорошенько осмотреть окрестности. Вскоре, на одном из высоких зданий местного делового центра показалась приглушенная, но все же достаточно мощная аура, чтобы ошибиться, не опознав в ней другого Серванта было невозможно.

Напрягая зрение, благодарение его классу позволявшее прекрасно видеть детали на таком расстоянии, Арчер увидел девушку в простой повседневной одежде и несколько чудаковатой шляпе с широкими полями, которая одной рукой держала ручку огромного чемодана, а в другой удерживала бинокль, в который смотрела прямо… на него.

Ганнибал спокойно отметил местоположение показавшегося Серванта. По правде говоря, пуниец совершенно не желал ввязываться в сражение. С его точки зрения, он просто должен был подождать, пока большая часть героических душ не передохнет без энергии, которая у них непременно закончится, если те не найдут себе нового мастера. Тогда Барке останется просто сокрушить Серванта, который придёт за ним и занять его место. Простой, пусть и довольно высокомерный план. В чём-то Кунктатор был прав - ни к чему рисковать раньше времени. К тому же, здесь, на вершине этой крепости, у него хорошие шансы одолеть любого врага. Слишком выгодная позиция, чтобы так просто её оставить. И если Грааль не выкинул ещё один фокус, призвав двух героев в классе Арчер, дальнобойных атак с такой дистанции ему можно было не опасаться.

Ганнибал лениво потянулся, не подавая признаков того, что заметил наблюдателя. Внешне он выглядел совершенно расслабленным, в уме же Барка прикидывал дистанцию до своего нового противника. Достанут ли до этого здания его дротики, заряжённые силой Зевса?

Девушка же тем временем продолжала осматривать окрестности в бинокль. Кажется ее интересовала скорее сама крепость а не далекая почти не различимая фигурка на ней. Так же как и окрестности этой крепости. Не заметила его? Вполне возможно, учитывая расстояние то. Впрочем, хотя возможности попрактиковаться и проверить не возникло ли еще каких проблем из за неполадок с Граалем у него не было, Арчер имел все возможности предполагать, что хорошо заряженный бросок достигнет цели.

Конечно, процесс подготовки броска, в отличии от тихого сидения в засаде назвать незаметным куда сложнее. Но учитывая расстояние – ответный удар более чем маловероятен, а если защита противника слаба и тот не ждет удара, подобное попадание может стать для него первым и последним.

Итак, что нам говорит опыт стратега? Следует ли воспользоваться идущей в руки удачей, в виде противника, расположившегося на простреливаемой позиции, что позволяет если не убить его, то как минимум ранить, или продолжить сидеть в засаде в ожидании…чего? Еще лучшей возможности? Истечения светового дня?

Барка более не колебался. Возблагодарив богов за противника, самого идущего к нему в руки, пуниец неспешно, на ощупь дотронулся до одного из дротиков в своей перевязи. Повернул голову в сторону, якобы смотря в совершенно другое место, одновременно позволяя силе молний перетекать в древко, раскаляя его так, что ладони буквально сводило от боли. Напитывая энергией, что подобно оружию Зевса должна будет сразить противника, похоже, совершенно забывшего об осторожности.
Молния...
Барка отсчитал ровно три секунды, позволяя милости богов уберечь героическую душу, так глупо подставившуюся под удар. Затем он резко, не медля больше ни мгновения, размахнулся и метнул свое оружие, послав в полёт разящий, искрящийся электричеством дротик. И тут же - три прочих, затрачивая на каждый бросок лишь жалкую долю мгновения. Эти были уже не так сильны, как первый, но Барка не скупился на боеприпасы. Благословлённая Баалом героическая душа не имеет таких глупых ограничений, свойственных скорее смертным, чем великим созданиям, сражающимся во имя их славы.

Милось богов, уберечь девушку от удара, похоже не пожелала. Напротив, та, словно навстречу своей судьбе вышла на открытое пространство, еще больше упростив попадание. Даже с учетом дальности броска, промазать было бы просто грешно.

Впрочем, какой бы беспечной та не казалась, это, похоже не было синонимом беззащитности. Сила Зевса столкнувшись невидимым барьером вокруг зазевавшейся противницы ярко вспыхнула и кажется большей частью развеялась, что, впрочем, не помешало поразить ее вполне матереальному дроту, пробившему ей бок, широко заляпав платье девушки кровью и сбив ее с ног.

Впрочем, три последующих быстрых броска, из за торопливости, менее "заряженных" и точных, были не столь успешны и противницу не поразили, вместо этого лишив здание расположенной на крыше трансформаторной будки и основательно повыбивав ему стекла.

Раненная противница же, очевидно не желая продолжать быть доступной целью, скрылась с крыши, судя по всему, проломив оную под собой и очевидно рассчитывая избежать дротиков внутри здания.

Развивая успех, Барка тотчас же потянулся за следующим дротом. Взвесил его в руке, не отрывая взгляда от героической души, неуклюже завалившейся на поверхность крыши. Электрические разряды молниями змеились по руке мужчины, с треском обвивались вокруг деревянной поверхности дротика, концентрическими кругами проходили вверх и вниз по его острию. Он держал оружие долго, позволяя своей силе оплетать его, преобразовывать обычный метательный заряд в оружие Зевса – Керавн, желая сделать простой дрот воплощением самого гнева громовержца.

Вот девушка лежит. А затем, она должна вскочить на ноги… или перекатиться по земле и встать, после чего броситься в укрытие. Именно тогда следует атаковать. Убегая, цель становится уязвимой. В лежачего противника же сложнее попасть. Это была старая военная хитрость, что изучают все лучники, известная также и пращникам, которых Ганнибал в своё время долго расспрашивал об их мастерстве.

Тем не менее, героическая душа удивила его. Это был ловкий ход. Но если снести всё здание, то есть шанс, что у него всё ещё получится достать так не вовремя улизнувшую противницу.
Подпустив в дротик ещё силы, добившись того, что он буквально задымился, раскалившись добела, Ганнибал прицелился примерно на два этажа вниз и послал в полёт свой последний, прощальный подарок. Ему было немного жаль тех людей, которые там жили, но если он одержит победу, то все они вновь родятся в совершенном государстве Баркидов.

Рука Барки отозвалась жгучей болью запекшегося на ладони ожога, но оно того пожалуй стоило, ибо залп вышел прямо таки на славу. Лишившись какой-то внутренней опоры, здание в добавок к разгорающемуся в нем, из за закоротившей проводки пожару начало крениться в попытке рухнуть.

Это привело к нескольки довольно приятным результатам. Во-первых, погибшие от этого мощного броска невинные души, которым предстояло перевоплощение, будучи убиты лично рукой Серванта, хорошенько пополнили копилку его сил, восстановив затраты на обстрел. Во-вторых, это позволило снова выкурить противницу из здания на открытую местность.

Решение прыгать из рушащегося здания в окно другого здания, закрывшись от стрелка вырванной где-то дверью было слегка неожиданным, похоже, та обладала незаурядными физическими данными вдобавок к творческому мышлению. Времени сделать еще один бросок подобный предыдущему явно не хватало, но не вколотить в подобную мишень обычный «быстрый» дрот, не смотря на боль в ладони, было бы просто кощунственно.

Однако, хотя Ганнибал и был уверен, что не промазал, проследить дальнейшую судьбу цели было несколько затруднительно. Отрицательным фактором разрушения здания стали густой дым и пыль поднятая его обломками, полностью скрывшие происходящее там от его взора.

Ганнибал легонько улыбнулся. Было бы скучно, погибни его противник сразу же. Тем не менее, итоги этого боя были не утешительными. Он рассудил, что оставаться на прежнем месте опасно, и что Сервант, петляя меж улочек, мог выскочить прямо у него под носом. Узкий перешеек, ведущий к крепости, с одной стороны казался достаточно удобным, ведь противнице, если та захочет свести с ним счёты, придётся быть крайне ограниченной в манёвре. С другой стороны, точно так же скован в действиях будет и сам Барка. И если героическая душа приблизится к нему на дистанцию, необходимую для ближнего боя, возможности для отступления у него станут крайне ограничены.

Находясь на крепости Кулес, пуниец приметил одно хорошее здание, которое решил использовать для своих дальнейших целей. С той позиции, где стоял он, оно было прямо напротив - сразу за зданием, находящимся вблизи кораблей. Ганнибал оценил открытые пространства вокруг данной постройки, отличающиеся минимальным количество укрытий. Кроме того, он, как Арчер, довольно быстро бегает и скрыться в городе, в случае необходимости, будет вполне возможно. На крепости же Барка решил оставить своих верных воинов – пращников с Балеарских Островов, о чьём смертоносном искусстве в его время ходили легенды.
- Спрятанные сокровища – свинцовый дождь, - пробормотала героическая душа, активируя часть своего небесного фантазма.

Когда же воины возникли на положенном месте, Ганнибал велел им стрелять в любого Серванта, которого его доблестные солдаты заметят; в остальное время им было приказано изображать из себя неподвижные статуи, из декоративных целей установленные на вершине данной крепости. Отдав это короткое распоряжение, Барка прыгнул в воду и вплавь отправился на другой берег, намереваясь взобраться на вершину его новой обзорной точки.

И снова ожидание и наблюдение. Молния ударила и отступила в тень тучи, для того, чтобы следующий удар оказался столь же стремителен и неожидан. Однако, похоже получившая серьезную трепку противница не спешила броситься в расставленный на нее в Крепости Кулес капкан и то ли таилась где-то неподалеку, то ли удирала сейчас со всех ног в противоположенном направлении.

Зато Арчером было замечено нечто иное, возможно не менее интересное. Из одного из зданий расположенных совсем неподалеку достаточно сильно фонила мощная аура, владелец которой, кажется, далеко не в полной мере был способен ее скрыть. Мощь оной однозначно говорила о том, что ее владелец – Сервант. И тем не менее, несмотря на некоторые общие черты, это судя по всему была не предыдущая противница, от которой если и несло светом, то сеющим смерть и ужас, а скорее некто вроде воинствующего целителя.

Пустячное расстояние. Его дроты легко преодолеют подобную дистанцию, но рушить всё здание, как Барка сделал в прошлый раз, пуниец посчитал не эффективным. Героическая душа, с которой он сражался прежде, легко смогла избегнуть смерти. У Ганнибала не оставалось никаких сомнений в том, что и этого целителя минует карающая длань Зевса; он же – лишь попусту раскроет своё местоположение. Пока Барка не видел доказательств обратного, он предпочитал считать, что Сервант по-прежнему остаётся в неведении насчёт наблюдателя, чей взгляд уже несколько минут задумчиво осматривал высокое здание, столь сильно напоминавшее ему предыдущее место боя. Пуниец считал, что в подобной, невероятно грубой атаке не будет никакого вызова, никакой чести и уважения перед новым, могущественным противником. Нет, Барка хотел вызвать соперника на дуэль, желал выманить его из своего укрытия и сразить, загнав героическую душу на заранее приготовленное место битвы, как полководец всегда делал прежде. И кажется, он вполне понимал, как именно этого можно добиться.

Во времена Ганнибала никакой целитель, обладай он соответствующей силой, не остался бы безучастным, видя жестокие смерти, развернувшиеся вокруг. Это было в природе тех, кто лечил раны; тех, кто исцелял тело и дух, сочувствуя родственникам погибших и утешая родных, видящих невыносимые страдания их близких людей. Доброта являлась краеугольным камнем, вокруг которого выстраивалась вся личность такого сорта. Барка уважал храбрость и верность принципам, пусть именно ими он и собирался сейчас откровенно грязно и цинично воспользоваться.

На некотором расстоянии от того места, которое избрал противник, располагалось совершенно открытое, свободное пространство. Небольшая лужайка с декоративным фонтаном посередине. Место отдыха, подходящее для спокойных, неторопливых прогулок. Здесь люди останавливались, чтобы ненадолго расслабиться и насладиться красотой окрестных строений.
Для того, чтобы призвать новый отряд, Барке пришлось спуститься на землю, где он и сделал это прямо на глазах у присутствующих.

- Спрятанные сокровища – нумидийская конница.

Когда его слуги возникли, такие же гордые и умелые, что и при жизни, пуниец взметнул руку, указывая на то здание, где укрывался враждебный Сервант.

- Мои смертоносные воины. Вы верой и правдой служили мне во время нашего великого похода на земли Рима. Лишь полная изоляция и отсутствие подкреплений вынудили нас покинуть ненавистную территорию. Но теперь, здесь, в этой схватке между героическими душами, решается судьба прошлого, настоящего и будущего. Хотели бы вы вновь сразиться в великой войне? Хотели бы вы победить и завоевать весь мир? – выдержав короткую паузу, Ганнибал продолжил, обведя статуи пристальным взглядом. – В этом здании скрывается мой враг. Победа над ним приблизит наш окончательный успех. Убивайте всех, кого вы видите, не щадите никого! Залейте земли вокруг кровью, но выманите героическую душу в необходимое мне место! Он – целитель, и непременно покажется, если вы проявите достаточное усердие.

Перед мысленным взглядом солдат появилось изображение фонтана, который Барка наблюдал прежде.

- Пусть вас не тревожит пролитая кровь. Все сраженные, невинные души воскреснут вновь, когда я завоюю Грааль. Теперь же идите и приведите противника в расставленный на него капкан!

После этих слов, Барка вновь занял свою наблюдательную точку. Он собирался атаковать Серванта, как только он окажется в нужном месте. Пращники, по-прежнему ожидающие на крепости Кулес, поддержат это наступление свинцовым градом, что обрушится на героическую душу, точно гнев небес.