За пригоршню золотых | ходы игроков | Время пролетело незаметно

ИНТЕРВАЛ I
      Первый месяц

Джейна
      Старик не соврал.
      Они приехали в настоящее святилище, расположенное в лесах пригорода Криуса. Чудное место, надо сказать! От него веяло чем-то мистическим. Заброшенное, но в то же время — наполненное сверхъестественной силой, пропитывавшей каждую молекулу воздуха, каждое брёвнышко, даже травинки и посуду. Необъяснимый трепет охватывал душу, когда девушка даже не касалась вещей, а просто стояла рядом с ними. Чувство слежки, потустороннего взгляда преследовало девушку, но Кванг Чоу успокоил её, что в данном месте это вполне в порядке вещей и не стоит беспокоиться. Наоборот, он советовал открыться этому странному миру, позволить силе пройти через душу... позволить ей видоизменить тебя.
      Мужчина рассказывал, а Джейна слушала. Мастер показывал, а акробатка повторяла за ним. Чоу проводил ритуалы вместе с ней (и на ней), учил настоящей медитации, особым движениям, важному умению настраивать себя на необходимый лад. Это было довольно тяжело, на самом деле, а аскетичная жизнь добавляла веса. Но в какой-то момент Джейна поняла — она начинала чувствовать саму себя. Это совсем не то, чтобы слышать своё дыхание, сердцебиение или даже мысли. Нет... она прикоснулась уже к собственной жизненной энергии, что спала в ней всё это время.
      И «Ци» проснулась.

Мар-Сэндрик
      Лотар крайне сильно удивился, узнав о новом временном "назначении" Джейны, но пожал плечами. Надо, значит, надо, люди все взрослые, а больших дел снова негусто, совсем нет. У наёмников имелось полно своих дел, тем более, что город мог предложить им несколько интересных проектов. На днях, например, открылась крутая "качалка" для чётких ребят, а одна местная добрая ведьма развесила кругом с помощью ворон объявления о том, что она практикует оздоравливающую и даже укрепляющую терапию. Впрочем, если это никому не интересно, в городе было полно работы по специальностям.
      Кроме того, в Баростронде, по слухам, открылась «Академия Магических Наук», которая является на самом деле ничем иным, как филиалом такой континентальной организации, как «Ассоциация Магов» – структура, объединяющая всех магов Амахары, вне зависимости от их происхождения. Как следствие, это открывало несколько интересных возможностей для тех, кто владел магией.

      Джейна подходила к тренировкам с таким же усердием как когда-то к обучению в цирке. Нет, даже с большим - теперь она лучше понимала перспективы такого обучения. Поэтому она вкладывалась в тренировки, медитации и ритуалы полностью. Аскетичная жизнь была ей достаточно привычна, но тренировки от этого были тяжелее.
      Но чем дальше, тем больше она чувствовала - это работает. Она чувствовала больше, чем раньше. И не только потому, что тренировки проходили в святилище, полном мистических энергий. Теперь энергия была и в ней. А может, она была там всегда, и только теперь она научилась её чувствовать.

      Эрид не особо обращал внимания на всякие там объявления с воронами и ведьмами, его больше заботили вопросы работы. Ибо, после того, как была залатана куртка и решены вопросы оплаты с мышом, денег, внезапно, у него почти не осталось.

      Почесав в затылке и попробовав понять, как так получилось, Эрид так и не смог придти к какому-то внятному ответу. Поэтому, махнув рукой на такие сложные житейские вопросы, он привычно отправился искать работу, благо тут ее всегда было в достатке.

      Остатки свободного времени, когда он не дрых в своем углу, Эрид проводил в беседах с мышом, по отношению к которому, неожиданно, в первую очередь для самого северянина, испытывал определенную ответственность. Наверно сказывался тот обвал в шахте, в котором на голову Эрида упало несколько камней, что, вероятно, внесло некоторые коррективы в его поведение и взгляды на жизнь.

      Ласселанта же, обнаружив, что свои собственные деньги у неё кончились, а брать из фонда гильдии не хотелось, устроилась пока-что на небольшую подработку в Барострондской Академии в качестве внештатного преподавателя в области огненной магии. Студенты, в данном случае были неизбежным злом, но с другой стороны Академия давала возможность подтянуть и свои собственные познания в тех областях, которые она лишь недавно начала заново открывать для себя.

      Магия воздуха... Так ли всё движется в природе, что словно маятник мы возвращаемся к тому, с чего начали, а затем вновь бежим от этого прочь, пока не останавливаемся недвижимы где-то посередине, увязшие в топях своих прежних решений и не в силах больше двинуться ни вперед, ни назад? Хотелось разобраться в себе. Может быть, даже поехать обратно домой, но кто теперь ждет её дома? Покинув родные земли эльфийка оставила прошлое. И коль время, как говорят люди, река, в чьи воды не войдешь дважды; вернувшись назад, она застала бы совсем другой мир, другую жизнь. Ту жизнь, в которой её самой уже нет. Что чувствовал её отец? Разочарование в дочери. А её мать? Разочарование в себе. А что чувствовала та, кого Ласселанта, сжигая мосты, оставила позади как еще одну часть своего прошлого? Как могла она вернуться назад, оставив после себя столько ран?

      Как маятник мы ведомы импульсами, толкающими нас то в одну сторону, то в другую. Стоит ли потакать этим импульсам столь охотно, зная, что движение в угоду им лишь приближает неизбежное угасание и окончательную потерю себя, а вовсе не ту ясность, к которой мы так стремились? Эльфийская жизнь длинна, и тем длиннее должно быть движение маятника в одну сторону, прежде, чем поддаться желанию повернуть назад. Она вернется домой, обязательно вернется домой однажды. Она увидит ту свою жизнь, в которой её самой больше нет; и увидев её, она вновь бросится бежать прочь. Но всё это должно случиться не сразу. Не скоро. Не сейчас.

      Немного отдохнув и освежившись после тяжелого задания, Раймонд узнал про эпидемию оспы в городе и успел внести посильный вклад в борьбу с ней. После того, как болезнь пошла на спад, лекарь задумался над тем, что ему дальше делать. После продолжительного периода, когда он возвращался в "Приют" только для сна, и то не всегда, у него появилось свободное время. Будь то былые деньки, Раймонд бы продолжил врачевать, а в перерывах пить, но взгляд его упал на ящики, в которых грустила алхимическая установка, экспроприированная у шамана. Казалось, что это было уже так давно...

      Теперь Раймонд осваивал не самую любимую специальность зельевара, а в перерыве работал над одним заклинанием, идея которого у него возникла еще до пещеры кобольдов. И еще пил. Докторские делишки же он сократил по максимуму, оставив время только на старых знакомых, да совсем нуждающихся пациентов.

      Прежде всего, его интересовала возможность обратить свое заклинание воскрешения в более материальную форму. Причин на то было немало. Это было просто напросто полезно и удобно, это могло спасти жизнь самому Раймонду, который обычно спасал жизни другим. А еще его можно было, так сказать, монетизировать. Но эта цель была пока лишь на задворках сознания Апекса, который рылся в в ящиках, алхимических принадлежностях, поваренных книгах и собственных знаниях.

      Заклинание же преследовало немного другую цель - предотвратить использование воскрешения. Шароебясь по шахте вместе с напарниками, а затем наблюдая эпидемию оспы, Раймонд пришел к выводу, что неплохо бы научиться лечить нескольких людей одновременно. Условный магический круг, насыщенный энергией жизни и передающий эту энергию находящимся в нём. О качестве исцеления говорить тут не приходится, но бывают ситуации, когда лучше сделать плохо, но много, чем хорошо, но мало. Впрочем, даже такое требовало изрядного мастерства и знаний.

      Второй месяц

В мире
      Шестой месяц года подошёл к концу. Короткое лето ушло, а Криус, его пригороды и дальние закоулки покрывались бархатным, разноцветным лоскутным одеялом. Осень. То время года, когда странные интеллигенты считают своим долгом впасть в депрессию со своей тонкой душевной организацией. Бутылка доброго пойла, мягкий диван да плед становятся друзьями многих людей. Тепло уходит, а температура на улице уже не поднимается выше 15. В этом плане Мар-Сэндрик мало чем отличался от прочих городов, но выборы мэра совпали с этим временем года. Опять какой-то пижон, раздающий обещания налево и направо, занял кресло главноуправителя города. Но наёмников это мало интересовало, потому что половина из них вообще отсутствовала здесь.
      Природа готовится ко сну, но люди не спят.

Джейна
      Вряд ли акробатка ожидала того, что её тело, её душа — всё её естество будет иметь в своей первооснове силу Пустоты. Именно так, с большой буквы. Не та пустота, которая бывает в кошельке, когда в нём заканчиваются деньги. И даже не та, что имеют люди, потерявшие всё в этой жизни вплоть до смысла к существованию. Нет. То был Космос. Та бездна, что звёзд полна. Когда-то в детстве, она помнила, выходила ночью на улицу, чтобы посмотреть на них. Сверкающие в небе, такие далёкие, и такие... странно близкие. И протяни руку — дотянешься до них. Людям свойственно стремление к звёздам, но акробатка здесь и сейчас осознала это в себе с невероятными силой и пониманием. Как будто... Вселенная сама вошла в неё.
      Неописуемо восхитительное и непередаваемо пугающее чувство.
      Шок от знакомства с собственной природой внезапно подарил Джейне странную способность. Стоило ей немного сфокусировать взгляд на какой-нибудь вещи, как она видела ту в форме чудных узоров. В некоторых местах эти узоры сходились. Джейна поначалу встревожилась, всё ли в порядке с её глазами, но Учитель спокойно пояснил: теперь, открыв свою «Ци», Острая Мисс воспринимала мир через её призму. Эта особая сила пришла к ней, будучи заложенной природой. Мастер поведал: «Благодаря Космосу, ты способна теперь видеть больше, чем обычный человек. Истинную структуру материи и точки, которые удерживают её в состоянии единого целого. Ударь по этим точкам – и материя распадётся».
      Привыкнуть к иному взгляду на мир было делом времени.
      А впереди маячили новые горизонты обучения.

Ласселанта
      Деньги взять из фонда всё-таки пришлось. Надо же чем-то оплачивать дорогу в Баростронд? В большом городе, в Академии Ассоциации Магов эльфийку встретили сначала с известной подозрительностью — чего это вдруг искательница приключений решила податься в преподаватели? О том, что в городе людей магичке приходилось ловить известно косые взгляды, говорить излишне. Но, будучи людьми деловыми, маги провели «вступительный экзамен» для новенькой, покивали с экспертными лицами. Сочли её пригодной для работы, поэтому — пропустили на стажировку.
      Несмотря на отсутствие преподавательского опыта, с интеллектом у Ласселанты обстояло всё в полном порядке, да и выдержать студентов для неё выглядело посильной задачей. Разве что, пристальное наблюдение сверху помешало сделать из ребят «послушных рабов». Тем не менее, преподавание эльфийки уже к концу месяца показало солидные результаты, которые верхушка сочла достаточным поводом для того, чтобы сделать интересное предложение.

Раймонд
      Можно ли назвать прошлый месяц прошедшим в приятных хлопотах? Да, определённо. Апекс всё-таки выбил у Лотара помещение в таверне под нужды нового бизнеса и целый месяц занимался тем, что расставлял там стеллажи, столы, шкафы, да собирал химическое оборудование. Даже самогонный аппарат в лабораторию затесался, на тот случай, если захочется алкоголя, в котором точно уверен. Расставив всё по "фэн-хуй", мужик убедился на собственном опыте, что лаборатория работает. Отсутствие дохода пока что можно было компенсировать собственными сбережениями и редкими отдельными подработками.
      Но не прошло и пары дней, как про лабораторию каким-то образом прознали тёмные типы. В один прекрасный день Раймонда в таверне выловил сомнительный тип. «Привет, братуха. Есть тема, хочешь навариться?» После недолгого разговора выяснилось, что алхимика захотели втянуть в оборот наркотиков в данном регионе посредством производства оных. От простой «кислоты» до настоящих боевых стимуляторов. Разумеется, нелегально. Предложение дурно пахло, а денег оно обещало много. Так что же?

Эрид
      Общение с Шевалье пошло определённо на пользу Эрида. Теперь мышь относился куда более как по-товарищески к своему "нанимателю", чем раньше. Можно было вместе забухать крепкого эля (кружку для мыша достать, конечно, оказалось ожидаемо сложно). Когда месяц упорной работы, от которой дохнут кони и Эрид был бы рад присоединиться к ним (но в этот раз пронесло), закончился кучей денег, Шевалье предложил Одварсону довольно занятный проект...

      — Я подумаю. — коротко ответил лекарь, нахмурив брови. — Как с вами связаться?

      И подумать ему действительно было о чем. О согласии на темную сделку, конечно, даже речи не шло. Раймонд, положив голову на руки, задумчиво смотрел, как пузырьки поднимаются в кипящей колбе. Он отдавал себе отчет в том, насколько опасным будет бесконтрольное распространение боевых стимуляторов в и без этого не самом спокойном городе, только начинающем оправляться от оспы. И даже если Раймонд откажется, то эти люди настроены серьезно — они найдут другого, менее принципиального алхимика.

      Решено. Нужно найти Эрида и рассказать ему. Он должен понять, а вдвоем им хватит силы вынести любой притон. Не за бесплатно, конечно. Наверняка, у наркоторговцев уже есть какой-то склад, денежные средства. Готовый продукт Раймонд заберет себе, в правильных руках и наркотик найдет правильное применение. А деньги, если будут, можно поделить пополам с Эридом. В крайнем же случае... Можно просто сдать визитёра властям, хотя Апекс сомневался в эффективности этого решения. Но оставлять это просто так он точно не был намерен. Оставался лишь вопрос о том, нужно ли предупреждать Винфрида. А то решит еще закрыть лабораторию от греха подальше.

      Подловив как-то поздним вечером северянина, Раймонд приветственно кивнул Шевалье, с которым Эрид почти не расставался, и коротко описал ситуацию и свое предложение.
      — Ну что? — спросил он наемника. — Сделаем это?

      Эрид подружился с мышом, звучало это конечно странно, но северянину было плевать. А тот, кто выражал какие-либо намеки на странный характер этих самых отношений, имел все шансы познакомиться в умением Эрида бить морды, а так же умением орудовать топором, с которым Эрид никогда не расставался тоже. А на всякие слухи северянин внимания не обращал, за свою жизнь он слыхал всякое, и большинство таких вот слухов, на деле оказывались пшиком, а распускали их всякие нечистивые и зависливые подонки, которые очень быстро меняли свою точку зрения, стоило только выбить им несколько зубов. Поэтому, когда мыш предложил Эриду одно интересное дело, тот сразу же согласился, иметь под боком хороших и, что самое главное, незаметных, разведчиков - это, считай, выиграть половину сражения. А при таком раскладе выиграть остальную половину - уже куда легче, это Эрид знал по своему опыту.

      А еще Эрид бухал с мышом. Звучало это еще более странно, но северянину было плевать и на это. Проблему поиска подходящей кружки Эрид, после некоторых раздумий, решил достаточно просто, разжившись самым обычным наперстком, который он торжественно презентовал мышу. После чего они этот презент немедленно обмыли. Правда, наливать эль в такую мелкую тару было крайне неудобно, и Эрид проливал мимо куда больше, особенно после того, как был уже достаточно пьян, но и это его не особо волновало.

***

      Когда Раймонд рассказал Эриду о том, что вокруг той самой алхимической лаборатории, которую он, Эрид, собственноручно вытащил из шахты дварфов, завязываются какие-то темные делишки, он не тратил времени на размышления, а сразу же согласился. После чего рассказал о предстоящем деле мышу и предложил привлечь тех самых разведчиков, о которых Шевалье рассказал Эриду. Так сказать, проверить их в деле, которое так удачно подвернулось.

      Слушая предложение Ассоциации, Ласселанта вернулась мыслями в то далекое время, когда она впервые оказалась в землях людей. Странно, наверное, для обычного эльфа вспоминать себя в каком-то моменте прошлого в первую очередь по тому вооружению, что носила с собой. Да, уже тогда Ласселанта владела магией огня, и уже тогда отбивалась ей от хищников в лесу. У неё при себе был скимитар из отцовской оружейной, но пользоваться им она умела лишь в той мере, в какой учат принцесс. Чего у неё тогда еще не было так это арбалета, его она купила позже в лавке, которой распоряжался то ли очень высокий дворф, то ли очень коренастый человек. Этот арбалет, несмотря на внешнюю элегантность, по своей сути же был очень удобным, но грубым устройством: эльфийка заряжала его перед боем, и в момент, когда её магические силы были истощены, могла быстро схватить самострел с крепления на поясе и пронзить противника стальной иглой. Но это оружие всегда казалось ей сухим, чуждым. Эльфийский клинок звенит в воздухе при каждом взмахе, и словно капля росы с листика, срывается стрела с тетивы эльфийского лука... А самострел – щелк, труп. Бездушный инструмент.

      Скорость мысли позволяет столько всего передумать в короткое время, пока сказать успеваешь лишь пару фраз. «Тот, кто с острым умом, скуп на слова», – гласит эльфийская поговорка. Реальный мир дошел только до слова «Ассоциация» и пока тянулось это бесконечное «Ааааассссс», волшебница уже думала о чем-то другом.

      Волшебство эльфов и магия людей. Когда мы открыли тонкие нити эфира, что связывают весь мир в одно целое, мы стали тянуть их по наитию, находя верный путь чувством, интуицией. Люди же придумали научный метод. У нас был опыт, а у них желание систематизировать и соответствующие этому желанию навыки. Магическая теория, конечно, работает, иначе бы Ласселанта ни за что не стала преподавать людской метод, но как и всякий маг, она чувствовала, что эта теория построена на ложных постулатах и однажды неизбежно обрушится. Любой настоящий маг втайне готовился к тому моменту, когда эфир содрогнется, произойдет что-то, что никогда не происходило прежде, будет сотворен такой магический эффект, который не предусмотрен Теорией. И тогда случится катаклизм, весь мир перевернется с ног на голову.

      Когда эльфийские мудрецы древности испытывали на прочность нити эфира, они понимали уже тогда, что никогда не станут прибегать к некромантии или к подчинению разумных духов. Люди же ухватились почти сразу за возможность воскрешения павших в бою, за возможность подчинять элементалей и заставлять их делать ту работу, которую раньше делал человек. Даже сейчас Ласселанта не смогла бы найти среди эльфов волшебника, который заключил бы духа в её арбалет. Это устройство людей для ритуала людей требовало магии людей. Но почему бы и нет? Она уже давно переступила через запреты эльфов, она живет рядом с людьми и работает с ними. Покровительство гильдии магов не требует от неё ровным счетом ничего, но дает доступ к тому, что она и так давно хотела сделать.

      Осознание пустоты, космоса, вселенной. Для Джейны такое открытие было огромной новостью - можно сказать, огромной, как космос. Обладая новыми ощущениями, акробатке требовалось немало усилий, чтобы сохранить свое обычное состояние души. Потому что казалось, что стоит ей перестать концентрироваться на том, что она существует, и предметы вокруг существуют, как все, включая её станет пустотой. К счастью, такие мысли продлились не слишком долго, иначе Джейна могла и сойти с ума. Но она медитировала, училась контролировать себя, и понемногу непривычность отступала, освобождая дорогу новым знаниям.

      Конечно же, Джейна, будучи Джейной, сосредоточилась в своих тренировках на практическом применении новый способностей. Медитации совмещались с тренировками в ножевом бое, где девушка старалась использовать и природную ловкость, и свои новые силы "Ци". С одной стороны, можно было решить, что мелочно использовать открывшиеся силы для сражений, но с другой, такая практика тоже приносила пользу, и Джейна все более привычно чувствовала себя, используя Мистические Глаза и черпая внутренние энергии. И, конечно же, теперь она сама могла взять нож и загнать его в стену. Не стоило недооценивать преимущества такой способности.

      После того, как была решена проблема с наркоманами, которые, к тому же оказались упырями, под предводительством самого настоящего лича, а в каморке наемников появился новый предмет обстановки, в виде сейфа, который они, на пару с Раймондом, обложили всеми возможными и невозможными матюками, Эрид аккуратно сложил трофейное оружие в угол и завалился спать, и продрых почти до самого вечера следующего дня. После чего отметил завершение этого дела, и на следующий день вернулся к своей прежней, монотонной, выматывающей, но неплохо оплачиваемой работе.

      Теперь же, обладая некоторым количеством свободных денег, Эрид решил немного потратиться. Во-первых, подлатать свою многострадальную куртку, которую снова немного продрали. А во-вторых - пройтись по ремесленникам оружейникам и справиться у них о возможности немного обновить и улучшить оружие, а именно топор. Дабы эта большая и, вполне заслуженно, внушающая многим страх острая железка, стала еще более острой, внушающей и опасной. По большому счету, Эрид мог заняться этим и сам, но для этого нужны были материалы и оборудование, но, самое главное - время, которое северянин, в основном, тратил на зарабатывание денег, еду, выпивку и сон.

      Третий месяц

В мире
      Минус ещё один месяц до конца года. Незаметно так пролетел. Свинцовые облака запирают небеса, а природа плачет бесконечным дождём по былой красоте. Листьев на деревьях скоро совсем не останется. Все урожаи собраны, все мертвецы похоронены. Выжившие запасаются тёплыми вещами, едой. И вслушиваются в уличный реквием. Это быстрый ветер шуршит в оконных щелях и черепице домов. Тебе не рады здесь, путник. Уходи домой.
      Когда Святая Церковь прознала про подпольные шашни нежити в регионе Мар-Сэндрика, то явилась — не запылилась Инквизиция, и взялась за выкорчёвывание ереси в отдельно взятом городке. Как ни странно, но всего лишь за месяц огня и меча в городке стало как-то потише и поспокойнее, а всем, кто вносил смуту, либо отрубили головы, либо засадили колья в сердца, либо их сожгли на кострах. В общем, то был весёлый месяц бесплатных развлечений для простой паствы Господней. Наёмников это затронуло, косвенно — кучу работы отжали суровые мужики в святых одеждах с не менее святыми топорами.
      И воцарился здесь мир.

Джейна
      Как говорил Кванг Чоу, нет ничего зазорного в том, чтобы направлять свою энергию в русло сражения. Более того, Мастера «Ци» именно так и делали, когда только вступали на этот путь. А причина проста — в Империи Вечной Сакуры и Доминионе Сияния Драконов умение постоять за себя все времена высоко ценилось. Именно там впервые открыли и развили «Ци» как нечто большее, чем просто искусство, жизнь. А если учесть, что в тех местах да вокруг них слово «спокойствие» выпало из словаря... Только к старости, когда сил на дорогу приключений не оставалось, Мастера предавались наукам типа философии, да делились своими знаниями с теми, кто был, по их мнению, достоин того.
      Как, например, сейчас.
      Познавая саму себя, а заодно науку невероятного стиля ножевого боя, Джейна осваивала и творила вещи, мало кому из простых смертных доступные. И у неё это определённо получалось, ибо суть это было развитие уже заложенных в неё талантов, которые она всю жизнь использовала не на пределе, хотя в то время ей казалось совсем иначе.

Ласселанта
      Итак, эльфийке дали контракт и она его подписала.
      Да, там всё же имелся пункт про некоторые обязательства перед Ассоциацией для таких вот «внештатных» сотрудников, да и прав у штатных по факту имелось куда больше вместе со всякими там обязанностями и ответственностью. В любом случае, с данных пор Ласселанта могла уже рассчитывать на поддержку магов местной Академии, а в перспективе и по всей Амахаре, главное — посветить красивым магическим удостоверением, которое вручили девушке. Оно-то и открыло путь во внутренние магазины и магические кузницы филиала.
      Например, седовласый специалист по камням маны объяснил девушке, что артефакт, коий та отобрала у шамана кобольдов, обладал для своих размеров исключительной ёмкостью, из-за чего его рыночная стоимость оценивалась в мешке, туго набитом серебром. Чтобы избавить такую крутую штучку от негативного эффекта и при этом не разрушить к чертям, съевший не одну собаку на этом специалист должен изрядно потрудиться. Но за мешок меди он готов это сделать. А с талисманами выходило как-то попроще. В зависимости от того, сколько была готова предложить Ласселанта, эффект мог разниться от небольшой прибавки к сопротивляемости против одной стихии до автоматического сотворения доспехов из пламени, например, причём бесплатно по расходу маны со стороны пользователя. Правда, тут ещё всё зависело от ёмкости талисмана. То есть, если он хранит в себе 40 условных единиц маны, то и эффект в сумме не может быть сильнее, чем на эти 40 пунктов. Поэтому надо конкретно обсуждать спецификацию и техзадание.
      В отделе одушевления предметов приняли арбалет Ласселанты, сказав зайти где-нибудь к концу месяца для последнего ритуала. Сумму за него они запросили, конечно, зверскую, но справедливо — запереть духа в предмете, чтобы он при этом стал гораздо полезнее и был к тому же не против, надо было покумекать, это не х... хвост собачий пришить к человеку. Но месяц пролетел незаметно в учёбе и тренировках. Да и искателей приключений в среде студентов было не то чтобы мало. Да что там, многие из них планировали применять магию на пользу родине в ратных подвигах или же в делах более бытовых типа самозащиты от разбойников. Кто-то может и в злодействах, но они себя не выдавали, да и против таких в той же Академии существовал особый отряд спецназа. Ассоциация просто не хотела лишний раз связываться с Инквизицией, а эти две организации не любили друг друга, но терпели, однако ухватиться да устроить скандал для них было милым делом.
      Но это не главное.
      В конце месяца девушка получила то, что хотела. Её арбалет значительно модифицировали для того, дабы дух в нём вообще поселился. Особым образом обшили особым тонколистным металлом, на него нанесли различные знаки (руны?) и залакировали как следует. Самострел стал куда менее скучным. А потом в него призвали дух и магическим образом связали его с Ласселантой. Эльфийский клинок звенит в воздухе при каждом взмахе, и словно капля росы с листика, срывается стрела с тетивы эльфийского лука, а у арбалета эльфийки появилось имя собственное, — «Милфрид», — и не менее собственное мнение по любому вопросу, о каком его только не спросят. Особенно если его не спросят. Как хорошо, что только хозяйка слышала его у себя в голове и могла мыслями отвечать ему.
      «Доброго здоровья, Госпожа. Я Милфрид, некогда — самый меткий стрелок Её Величества. Ласселанта? Вот уж никогда не думал, что однажды стану вассалом эльфийки! Однако сделка есть сделка. Так, кто у тебя есть на прицеле?»
      Потому что ребята в отделе одушевления зря свою цену не просили и договорились, как бы это странно не звучало, с героической душой прошлого. Теперь у девушки появился постоянный спутник, собеседник и соглядатай на привязи. Хорошо это или плохо? Только Ласселанта знает. Однако, когда твой арбалет перезаряжает себя сам и бьёт стрелами так, что те пробивают мишень насквозь, да ещё и делает по этому поводу ехидные комментарии, наверное, стоит попробовать подружиться с ним и отнестись с уважением к вещи, что хранит теперь в себе душу славного воина.

Раймонд
      Для Раймонда месяц прошёл исключительно в лаборатории, из которой он не вылезал. Так долго, что Лотар даже заходил интересоваться, не умер ли там алхимик случайно во время своих опытов. Но, в целом, месяц вышел на редкость проходным и ничего материального не принёс, только потратил. А если взять курс на оптимизм, то немного опыта для развития никогда не мешают.

Эрид
      В этом месяце из-за наплыва инквизиторов в Мар-Сэндрик работа как-то стухла, и даже при всём желании найти что-то достойное удавалось с трудом. Лотар только руками разводил, будучи совсем не в силах повлиять на эту ситуацию. Впрочем, нет худа без добра, и на мешок медяков Эрид всё же смог наскрести денег по городским сусекам. Более того, во время шатания туда да сюда по местным кузнецам, которые показывали ему разные топоры и говорили, что у Эрида вполне себе хороший топор, который не в силах простого оружейника сделать ещё лучше, мужчина привлёк к себе взгляд праздного инквизитора. Сначала по позвоночнику пробежал холодок, но по ходу простого и непринуждённого разговора наёмник узнал, что инквизитор не прочь продать свой старый и мощный топор, которым он вскрыл в ходе карьеры не один десяток демонических рогатых голов.
      «Ты подумай, предложение серьёзное, а цена занижена», — напоследок предупредил этот парень, — «мне давно положен новый, но всё никак не могу от сердца оторвать. Но хорошему человеку в добрые руки, почему бы и нет?»
      Пока Эрид решал, что ему нужнее, — реликвия инквизитора или всё-таки свой топор, — он обнаружил, что к концу месяца Шевалье собрал приличную такую компанию других мышей. И, разумеется, представил команду агентов-посредников Эриду. Когда Лотар случайно зашёл на чердак, чтобы спросить у северянина что-то, то мигом забыл о вопросе, а Одварсону пришлось объяснять, какого чёрта он собрал в таверне столько грызунов. Пусть даже разумных. В конечном итоге, Лотар с ворчанием удалился, обещая в случае чего вызвать «компетентных в вопросах дератизации людей», так и не подняв тему, какую он там собирался.
      Зато целая разведывательная организация, звучало круто. Наверное.

      Топор от инквизитора, зачарованный всякими разными вещами, да еще и со скидкой? Эрид даже не особо раздумывал и сразу же отвалил требуемую сумму, как только убедился, что она у него есть в наличии. Правда, продавать свой старый топор он не спешил, все же он с ним прошел многое, повидал многое, порубил, опять же, много кого и много чего, так что избавляться от такой родной вещи Эрид не стал. Лишних топоров не бывает.

      Общение с мышами тоже было занимательным, поначалу Эрид даже немного испугался, когда увидел всю эту свору, но потом успокоился, правда потом пришел Лотар и успокаивать пришлось уже его.
      - Значит так, давайте сразу договоримся. - начал Эрид, когда смог выпроводить дварфа с чердака.
      - Тут особо не светитесь и лучше никому на глаза не попадайтесь, а то вышвырнут нас всех на улицу. А мне бы этого не очень хотелось. Да и вам ничего хорошего от этого не будет. Поэтому на рожон не лезть, с кухни ничего не таскать, припасы в кладовке не грызть. Связь буду держать через Шевалье, а он уже выберет себе тех, через кого передавать указания и все такое прочее. Ваше дело - смотреть, слушать и запоминать, и быть незаметными. Вы в этом деле мастера, поэтому и будем использовать именно эти ваши навыки. И главное - не рискуйте по чем зря. Запомните, хороший разведчик - живой разведчик. А от дохлого - толку нет. Усекли? Вот и отлично. Что до важных новостей, если что-то очень важное узнаете - сообщайте сразу.

      Ну, а потом Эрид снова вернулся к прежней работе, хотя прошедший месяц был не столь прибыльным, но инквизиция уже навела шороху, и, вроде бы, успокоилась, а значит был шанс, что работа снова объявится.

      Время летело. Ласселанта даже заметила, что вместе с погодой и сама она начала раскисать в этой удобной и упорядоченной академической жизни. Преподавание всё больше сменялось наблюдением за студентами. Люди в её аудитории делились на тех, кто схватывал все моментально и хотел больше информации, и тех, кто не понимал и не хотел понимать ничего свыше самых основ. Вторые, думала она, сами найдут себе путь в жизни, даже если этот путь приведет их в никуда. А вот среди первых она присматривала кого-то, кого стоило бы учить отдельно, сверх академической программы. Странным образом преподавание стало нравиться ей, но в то же время была очевидна и необходимость покинуть Академию на какое-то время и вернуться к тем своим занятиям, за которые её прозвали «ужасной». Решение этой дилеммы представилось в лице Гвендолин, студентки столь по-человечески любознательной и столь по-эльфийски ищущей скрытое значение всего вокруг. Слово «подмастерье» звучало как-то некрасиво на академический слух, но после третьего месяца преподавания, Ласселанта определенно собиралась взять её в ученицы и вернуться в Мар-Сэндрик.

      Тем временем происходил другой интересный процесс. Одушевление её старого арбалета. Маги, зачастую, находят себе со временем фамильяров, но странно было представить, что фамильяром эльфийской волшебницы может стать одушевленное человеческой магией человеческое изобретение. И хотя это оказалось не менее странным и для души, что решила стать арбалетом; Ласселанта чувствовала, что именно эта странность сейчас идеально подходила ей и её характеру.

      А время летело словно стрела, и вот уже подходил к концу очередной месяц, еще пара дней и настанет пора собираться... Эльфийка улыбнулась тому, что в своих мыслях почти назвала свой уголок на чердаке «Приюта» домом.

      Недели шли, становясь месяцами, и для Джейны тренировки превратились в относительно спокойную рутину. Странно было думать так о таинствах энергии космоса, но концентрация на боевых искусствах помогла сбалансировать ощущения. И, конечно же, наставления и мудрые слова учителя помогали девушке прийти в согласие с собой. Последний месяц она старательно занималась закреплением материала, понемногу осваивая новые применения открывшимся чувствам. Она все еще не могла привыкнуть к тому, что видит иногда слишком много. Казалось, даже во сне она все равно остается в сознании и чувствует окружающий мир, будто бодрствуя. Не говоря уже об обострившихся чувствах, когда она не спала, но просто находилась в темноте.
      Если уж её чувства обострились настолько, этим нужно было пользоваться. Джейна метала ножи с закрытыми глазами, а когда это стало слишком просто - вот уж чего она никогда не могла ожидать - она занялась усложнением тренировок. Метание ножей дошло до того уровня, когда она могла, не глядя, срезать брошенным ножом сантиметр с конца качающейся на ветру веревки. Год назад она не думала, что такой трюк возможно проделать честно. Надо было, конечно, уточнить, можно ли считать применение энергии "Ци" за жульничество. Но вот в зачистке подземелий навык явно был бы очень честным - Джейна все еще помнила, как она сильно пеклась по поводу лампы в пещерах с кобольдами.
      В тренировках время пролетело незаметно. И Джейна почти не хотела отправляться назад, чувствуя, сколько еще она могла бы узнать в этом святилище. С другой стороны, ей тяжело было сидеть долго без настоящего дела. И, самое главное, она обещала остальным вернуться к этому времени, а значит, пора было отправляться назад. Поблагодарив учителя и, конечно же, также пообещав вернуться и не забывать медитировать, Джейна наконец-то отправилась назад.

      Сбросив с души груз некромантовских документов, Раймонд продолжал свои научные изыскания, стараясь при этом как можно меньше отсвечивать. Даже припрятал колдовские штучки из злосчастного подвала, чтобы Инквизиция не докопалась. Когда святые деятели закончат свою работу, нужно будет сдать эту пакость местному отделению, может, почистят от остатков мертвечины. Зря только тащил.

В мире
      Вот и восьмой месяц медленно сменялся на девятый, а осень — на зиму. Дети выскочили на улицы, чтобы лепить снеговиков из свежевыпавшего снега. Похолодало, достаточно резко, чтобы нос покрывался инеем, стоило только выйти на улицу. Дороги, некогда превращённые в грязь, застывали, как лёд. Пасмурные облака грозили раздавить собой землю. А день давно уж стал заметно короче, чем ночь. От людей требовалось в ближайшие пару-тройку месяцев только одно.
      Выживать.

Джейна
      Кванг Чоу предупредил, что к следующему возвращению в это забытое святилище Джейна, скорее всего, Учителя уже не застанет. Будучи странствующим Мастером, он наметил целью продолжать собственный Путь. Однако, мужчина считал, что дал девушке самое главное — понимание. А с ним она и сама в дальнейшем была способна продолжать тренировки. Если не решит забросить дар, конечно. А это святилище простоит ещё долго, пусть и не вечно. Главное, не распространяться о нём нечистым на руку людям. Поэтому расставание напоминало прощание. Но Мастер проводил Джейну до Баростронда, где их пути разошлись.
      И вот нога акробатки пересекла порог родной таверны. Такой уютной, тёплой в ненастное время. Лотар, как обычно, полюбопытствовал, как дела. От него Джейна узнала, что Раймонд заперся там у себя в лаборатории, а заодно предупредил, что Эрид зачем-то разводит мышей. Ласселанта... уехала, и её попросту ждали. Фактически, эти три месяца работал в гильдии по специальности только сын Одвара. Винфрид поворчал, что давно пора бы уже составить ему компанию.
      Тем более, теперь девушке было чем удивить напарника.

Ласселанта
      Резкое сокращение занятий не осталось без внимания отдела кадров Академии, так что за резко появившееся у неё свободное время Ласселанте пришлось заплатить отсутствием прибыли. Тут как нельзя кстати пришлась «подушка безопасности» в виде мешка серебряных монеток, так что отказывать в покупках себе эльфийка всё равно не смогла. Да и заклинаний сразу кучу нарыла в местной сокровищнице чар. Как тут не почувствовать всю пользу магического «абонемента»?
      С Милфридом вышло ещё интереснее. Старый вояка, живший примерно в то время, когда Ласселанта уже перестала ходить пешком под стол, но пока ещё не гоняла бандитов по лесам с задором и огоньком. Похоже, пока светлая эльфийка наслаждалась прелестями лесной жизни, Милфрид бился с недругами в горниле большой войны, истории о коей девушка регулярно слушала от него. «Та Война» (он так выражался), дела давно минувших дней, втянула в себя немало рас, но конкретно эльфийку таки не зацепила. Слишком далеко шла. Но общение с арбалетом, к которому Ласселанта постепенно привыкала, раскрывало немало интересных деталей истории того времени.
      Однако, кроме большой любви к трёпу, Милфрид отметился тем, что удивительно быстро привык к бытию арбалетом и нашёл немало интересных сторон, вроде ленивого времяпрепровождения, возможности посмотреть на мир спустя пару сотен лет и периодической смазки деталей, по которой особенно тащился, что говорило о том, что одушевлённая вещь прекрасно воспринимала окружающий мир, пусть и на собственный манер. Ну и магические способности, куда же без них, хотя оригинальный Милфрид таковыми совершенно не хвастался. Видимо, в контексте зачарования его навыки любопытным образом видоизменились, отчего мужик открывал в себе особую, арбалетную магию.
      Что до Гвендолин, общение с ней показало: за просто так окунаться с головой в компанию наёмников она не собиралась. Но эта самая голова на плечах вроде бы умела грамотно оценивать риски, обозначать собственную роль и видела возможность подзаработать да попрактиковаться в магии. И, что уж говорить, было любопытно проверить на практике фразу «тяжело в учении, легко в бою». Так что, если в треугольнике «безопасность-опыт-деньги» у неё была возможность занять местечко поближе к середине, то Гвендолин согласилась попробовать, но пообещала уйти, если не понравится.
      Возвращение в Мар-Сэндрик прошло спокойно.
      Правда, студентка сначала не поняла, зачем Ласселанта потащила её в таверну, тем более с таким стрёмным названием, как «Приют чухонца» (Гвендолин ведь не такая, вовсе нет). Но потом вдруг поняла, отчего странно посмотрела на эльфийку. Затем они встретились с Винфридом, представились, и гном иронично поинтересовался, не значит ли явление нового лица, что у филиала №13 гильдии новый наёмник? А затем они поднялись на чердак...
      ...да, визжала новенькая отменно.
      Кто же знал, что под крылом Эрида соберётся столько мышей?

Раймонд, Эрид
      Когда его позвали, Апекс уже было обрадовался возможности проверить только-только, с пылу с жару, окончательно приготовленное зелье, но увы. Никто не умер, просто одна странная девушка упала в обморок. Так Раймонд и Эрид познакомились с Гвендолин, ученицей Ласселанты. Мыши тоже её испугались, если честно, поэтому спрятались за широкой спиной Одварсона, чтобы тот сам представил своих новых друзей. Теперь их жило здесь поменьше, чем в прошлый раз, и они постоянно сменялись на постах, но всё равно. Лотар, вот неожиданность, был отменным технарём и коммерсантом, отчего печка на чердаке всегда сохраняла исправность и дровишки для подпитки огня. Ничего удивительного, что куча мышей, которые официально приобрели себе покровителя с его жилплощадью, приходили сюда просто и без страха погреться. И они честно старались соблюдать рекомендации, данные им Эридом. Но ситуация вышла сначала неловкой, а потом комичной, пока не утряслась совсем. Хотя и Гвендолин слегка офигела от уникальной возможности пожить в компании двух жутких мужиков, мышей, акробатки и учительницы. На чердаке. Мда-с.
      Опытный образец воскрешающего зелья ждал ныне шанс проверки в полевых условиях, тем более, что церковники согласились благословить его. Что забавно, когда Раймонд притащил вещи лича к ним, его несколько раз проверили измерителем порчи, пока не убедились, что это вовсе не служитель секты, для прикола припёршийся в церковь. Уладив формальности, наёмник получил то, что хотел, и с тем вернулся в таверну. Подучив новенькое, придуманное им же заклинание, он пересчитал оставшиеся деньги. Их хватало ещё на пару месяцев распина балды. А вот лаборатория уже испытывала недостаток в материалах. Всё ушло на одно зелье.
      Кстати, все уже заценили новый топор Эрида?
      У наёмника этим месяцем приключилась забавная история, когда он по пути на очередное задание зашёл в горящий дом и вынес оттуда детей, женщин, сокровища... Последнее попросили всё же вернуть, потому что семейные реликвии и украшения, вот это вот всё такое. Но очевидцы отметили, что на Эриде ни царапинки, ни ожога не осталось. В чём же секрет? Новое «орудие труда» Эрида, купленное так удачно у проходившего мимо инквизитора. Северянин прямо на практике проверил, что ему впарили вполне себе рабочий артефакт, разрушительный и святой одновременно. Кстати, доброе дело наказали, как говорится, серебром — за своё геройство и тяжкий труд наёмник выручил аж два мешка блестящей, благородной валюты. Тут и предаться шику недолго.

      Как и ожидал Эрид, заработки в этом месяце оказались получше, чем в предыдущем, более того, он смог, что говорится, на своей шкуре убедиться в том, что он не зря заплатил целый мешок серебра за топор инквизитора. Но привязанность к прежнему топору была все еще достаточно сильной, поэтому, первое время, Эрид носил с собой два топора, просто на всякий случай. Понятное дело, что он с одинаковой тщательностью и заботой ухаживал за всеми своими топорами, хотя бы потому, что это они были его основным рабочим инструментом, с помощью которых он зарабатывал себе на жизнь. И тот факт, что один из топоров просто лежит в специальном чехле, вовсе не значит, что о нем можно забыть, особенно с учетом того, что это был его топор. Пусть и старый, но это был его топор.

      А еще у Эрида были мыши. Много мышей. Куда больше мышей, чем могло бы быть у разумного человека, но, к счастью для мышей, Эрид, к подобным, не относился. В далеком детстве, когда Эрид жил среди довольно суровых людей, в не менее суровых местах, ни о каких домашних животных речи не шло. Конечно у северян были животные, суровые лошади, суровые быки, суровые коровы, даже суровые свиньи, больше напоминающие диких кабанов, да и по характеру недалеко от них ушедшие. А вот собак и кошек не было. Собак заменяли волки, хотя их было довольно сложно приручить, но они были лучше приспособлены к условиям севера. А вот замены кошкам не нашлось. Хотя бы по той причине, что особой необходимости в них не было, так как самый мелкий грызун, который обитал в тех местах, был размером со среднюю собаку и мог запросто отгрызть человеку кисть руки.

      Поэтому теперь Эрид наверстывал все те детские времена, возясь с мышами. Конечно, он не опускался до совсем уж детских проделок, на манер постройки домиков для мышей и прочих детских забав, но с большим интересом наблюдал за ними, разговаривал с ними и делил с ними еду, и выпивку.

      А потом начали возвращаться товарищи по оружию. И Эрид с радостью продемонстрировал Джейне тот самый сейф, который они, на пару с Раймондом, притащили из логова лича. Он даже в лицах описал все те события, причем описание драки с личем и его подручными было крайне скудным, а вот описание того, как они тащили этот треклятый сейф, было красочным и изобиловавшим огромным количеством словесных оборотов, которыми этот самый сейф был щедро награжден. И вот теперь он дождался Джейну, чтобы она могла поучаствовать, пусть и с солидным запозданием, в этом приключении.

      А потом на крыше появилось новое действующее лицо, которое оказалось визгливой девицей, которая сначала громко визжала, завидев мышей, а потом хлопнулась в обморок. Что повергло Эрида в замешательство и он некоторое время тупо таращился на тело, валявшееся на полу, будучи не в силах сообразить, что ему надо делать и что вообще происходит?

      Потом, понятное дело, все несколько утряслось, но Эрид с некоторым сомнением поглядывал на ученицу Ласселанты. Если она хлопнулась в обморок, при виде мышей, то что с ней было бы, если бы она увидела свору тех же ящериков с копьями и короткими мечами, намеревающихся выпустить ей кишки? А если бы она увидела того ящерика переростка? Эрид пожалел, что отрубленная голова того монстра пропала в шахте, сейчас бы можно было продемонстрировать ее Гвендолин и посмотреть на ее реакцию.

      Впрочем, очень скоро Эрид переключил свое внимание, а так же внимание его товарищей, на его новый топор и в который раз рассказал историю о том, как он ходил в горящем доме, с топором, и выносил оттуда разные вещи, ценности, детей и женщин. При этом, при каждом пересказе количество ценностей, детей и женщин увеличивалось, причем на последних становилось все меньше одежды, при одновременном увеличении объемов груди и бедер.

      Пожалуй, из всех рас только люди так ярко и часто демонстрировали эмоции. Конечно, у Эрида и Раймонда эти эмоции выражались в постоянных ругательствах, а Джейна и вот теперь Гвендолин могли визжать при виде мышей. Эльфам же, по крайней мере тем, кого помнила Ласселанта, была более свойственна глубина чувств, но все эти чувства укрывались за пеленой внешнего спокойствия и холода, лишь в очень специфических случаях выходя на поверхность и уничтожая всё вокруг. Теперь же, когда Джейна переменилась... Что ж, видимо, даже теперь в их команде по-прежнему будет кто-то, кто посмотрит и на говорящих мышей с неожиданной стороны. Ласселанта же отреагировала на весь эпизод с визгом и обмороком практически никак: только хмыкнула, отошла в сторонку и позволила Раймонду привести Гвендолин в чувство.

      В чем-то, впрочем, и поспешные выводы Гвен были верны: ютиться впятером на чердаке с кучей мышей становилось теперь довольно постыдно и пора было задумываться о новом жилье; в результате чего почти сразу же по приезду Ласселанта начала подыскивать в Мар-Сэндрике дешевые, но уютные апартаменты для двоих. Главным способом же скинуть цену, на который она рассчитывала, было плохое отопление, ведь будучи магом огня, она легко могла обеспечить в доме тепло, а с учетом того, что теперь часть таковых обязанностей можно было переложить и на ученицу, ситуация, по крайней мере на этапе планирования, вырисовывалась довольно благоприятная.

      Что же до всей честной компании, открывшийся талант Джейны не удивил, но лишь, как будто, успокоил волшебницу. Да, теперь Джейна понимает больше. Может быть даже, в следующий раз она не будет так переживать из-за лампы, может быть даже, она больше не умрет иначе как своей смертью. Вид же Эрида и Раймонда, фигурально носящихся по таверне один с топором, а другой с зельем, забавляли так, что эльфийка даже пару раз улыбнулась тому, насколько нехарактерно комичными и похожими на детей они в это время были. Единственное, что во всей этой картине казалось каким-то сюрреалистическим нагромождением, так это мыши Эрида, Милфрид и визжащая Гвендолин – чердак «Приюта», определенно, становился перенаселенным. И в какой-то момент, Ласселанта начала паковать свои вещи по чемоданам, давая повод её ученице облегченно вздохнуть по поводу того, что они наконец-то переезжают куда-то еще.

      Последние медитации в святилище, сборы, путешествие с учителем и прощание. Возможно, навсегда, хотя Джейна верила, что их пути еще могут пересечься. В любом случае, Кванг Чоу показал ей путь, и все знают, что хороший учитель не тот, который вдалбливает знания, а тот, который учит находить знания самостоятельно. Джейна была готова к дальнейшим поискам в одиночку.

      Но быть одной ей, конечно же, не нужно было. Она с радостью вернулась в родную таверну. Где тоже многое поменялось. Раймонд химичил, Ласселанта преподавала и обзавелась верной ученицей, а Эрид каким-то образом развел целую кучу мышей и сейф, о появлении которого он отзывался намного красочней, чем о стаде грызунов. Предводителя мышей Джейна помнила, так что не слишком волновалась на тему такого воинства грызунов. Хотя, было немного непривычно. И конечно же, Джейна не преминула заметить, что вот теперь точно можно сделать какой-нибудь потрясающий цирковой номер, со всеми мышами.

      Послушав о чужих успехах, она рассказала о своих, начав конечно же с описания представления, как с самой главной детали. И, конечно же, рассказ о тренировках был довольно долгий, особенно описания разных тягот обучения, включая аскетизм и изнурительную подготовку. Зато ей было что показать - и она изобразила несколько новых приемов. Правда, всего несколько - от излишней демонстрации трюков с ножами портились стены, и ей не хотелось излишне дырявить собственный дом. Зато она смогла похвастаться тем, что с закрытыми глазами как будто бы видела почти так же хорошо, как с открытыми. Кроме того, очевидной целью демонстрации новых умений стал сейф, который, оказывается, дожидался её появления. Это было интересной пробой сил.

      В целом, несмотря на радость новых знаний от усердных тренировок, Джейна была рада тому, что она не задержалась еще.

      Сейф выглядел не слишком большим, а «Хелена», — новенький боевой нож Джейны, — достаточно крупным. Поэтому, Джейна выступила на бис: сконцентрировала свою энергию в крупное лезвие, сделав то полупрозрачным и вспыхнувшим тёмно-томным фиолетовым оттенком с эффектом тумана по краям. Следующим шагом акробатка открыла мистические глаза, что зрители заметили по внезапно сильно изменившимся зрачкам, пристально посмотрела на сейф, а затем одним уверенным взмахом рассекла затвор. В конце девушка вернула обычные глаза и лёгким движением руки открыла сейф. Аккуратно разрезанные надвое цилиндрики выпали из затвора.
      Мыши, подобрав с пола выпавшие челюсти, аплодировали стоя.
      Внутри сейфа лежало несколько серебряных слитков. Не то чтобы сильно большая сумма, но достаточно приличная. Кроме них обнаружилось немного медяков.

      Эрид хмыкнул и посмотрел на открытый сейф.
      - Отличная работа. И, получается, мы не зря тащили эту штуку. Но я, честно говоря, рассчитывал на что-нибудь более ценное, все же весила эта штуковина много. - добавил он, внимательно осматривая внутренности сейфа.

      Джейна демонстративно раскланялась перед мышами, после чего потерла тыльной стороной ладони глаза. К новому взгляду на мир она еще не полностью привыкла.
      - Все равно, неплохо, - высказала она свое мнение. - А сейф можно использовать самим... - она замялась и добавила, - Ну, если замок починить теперь.

      Ответ на вопрос «Почему сейф тяжёлый» оказался проще.
      На него не пожалели чёрного металла и стенки там были толщиной аж как минимум в два пальца, причём те, что у Одварсона. Если сдать на вторсырьё или впарить кому-нибудь без замка, мешок и даже второй медяков заработать на этом сейфе не проблема. Впрочем, это всё были мирские дела. А на носу, тем временем, назревало новое дело.
      Следующий эпизод в работе наёмников уже близко. Как и зима...