Когда растает Туман | Партия

Маркус родился в высоком замке в семье родовитых дворян. Будучи четвертым отпрыском в семье, отданный на попечение няненк и фрейлин матери, он во многом был предоставлен сам себе. Никто не готовил его в будущие владетели замка и окрестных земель, ведь четвертый сын - даже в храм по семейной традиции отдавали третьего, а что было делать с четвертым родители плохо себе представляли.

Попытки обучить мальчика ратному ремеслу потерпели неудачу. Учителя, сколь ни старались, не могли сладить с юным сорванцом, чей интерес заключался в том, чтобы разыграть нового учителя или няньку. Один сел на гвоздь, у второго во время сна загорелась кровать, третьий обнаружил в сапогах ядовитую слизь, на его счастье не опасную, четвертый, солдат в годах, вынужден был бегать за сорванцом по всему двору, а то и за пределами замка. Такие проделки случались с каждым, кто хотел или должен был учить Маркуса хоть чему-то, что ему не было интересно. Детское своенравие не могли унять даже старшие сыновья, время от времени пытавшиеся проучить юношу то кулаками, а то и палкой. Но уроки эти Маркус запомнил надолго. Он все это время искал себя, но никак не мог обрести покой. (1 Гнев 4 Тупое дурачье. Цель где-то здесь, совсем рядом. Если бы они только заткнулись...) Никто не пытался понять юношу и помочь ему обрести себя. Возможно, бывай отец почаще дома - ему бы и удалось вырастить из сорванца достойного сына, но он бывал в замке так редко, что у Маркуса остались лишь обрывочные воспоминания о нем.

Маркус взрослел и менялись его интересы. Вместо учителей и нянек объектом его интереса стали девушки. Гонять по лестницами девушек-прислужниц стало его излюбленным занятием. Но некоторые не отказывались уединиться с ним в одной из комнат. Покидая замок, Маркус любил наведаться в соседние деревни, вызывая там немалый переполох. И во время одного из таких визитов он, как ему казалось, влюбился. Юноша не рассказал никому о своем увлечении. Он просто собрал вещи, немного драгоценных камней и сбежал из дома в лес, к возлюбленной, которая жила вдали от деревни в небольшой хижине. И слухи о том Дейдре немного странная - не остановили своенравного юношу.

Дейдре была старше Маркуса, но чарующая красота, иссиня-черные волосы и завораживающий взгляд серых глаз покорили молодого дворянина. Но не меньше покорили его и слова женщины. Её обещания и посулы помочь обрести себя. Но этого было бы недостаточно, если бы рядом с ней Маркус не чувствовал какое-то облегчение. Очень скоро Дейдре рассказала Маркусу, что его тяготило. Это дар, который всю его жизнь пытался вырваться наружу. Дар повелевать силами огня. И эта сила за многие годы копилась в Маркуса, пыталась вырваться наружу, с упорством обреченного искала выход. И когда впервые, с помощью Дейдре, юноша смог выпустить дар в мир - эффект был ошеломительный. Накопленные за годы силы выплеснулись наружу, охватив пламенем деревья и дом женщины. Но вспышка эта была кратковременной. Огонь не успел заняться. Зато успел немало перепугать обоих и лесную живность.

Больше года Маркус жил с Дейдре и учился искусству повелевать огнем. Счастливо. У него не было мыслей вернуться в замок. И когда лес потревожили звуки боя и начинавшееся зарево пожара - он спокойно вышел на границу леса и наблюдал, как ренмейцы грабили и убивали. Убивали и грабили. (1 Гнев 6 Пожалуй, ты мог бы помочь. Но, пожалуй, не станешь. Разве сделали бы они то же самое для тебя?) Но Маркус безмятежно наблюдал за происходящим и в голове его звучало журчание ручейка, что протекал рядом с домом Дейдре. Это было не его жизнь. Уже не его. И ему было все равно, что сделают ренмейцы с его прошлым, которое он оставил в далеко позади, за сожженными мостами.

Но Маркусу не удалось остаться в стороне. Ренмейцы пришли в лес и он с Дейдре вынужден был скрываться. Уходить от погони по знакомым тропам оказалось не так уж и сложно, но дальнейшая жизнь никогда не стала прежней. Они ушли от сожженного замка и деревень. И нигде им не было покоя. Спустя несколько недель скитаний, Дейдре пропала. Маркус ушел в деревню за едой, а вернувшись увидел лишь тлеющие угли костра. Он искал её. Судорожно, суматошно, а после и истово. Но спустя какое-то время он начал меняться. Привязанность и, как он думал любовь, обратились в пепел. Юноша повзрослел в один миг. В миг, когда чары ведьмы обратились в пепел, а ритуальные шрамы на щеке раскалились добела. (4 Страх 5 Грубо высеченные руны, непонятные книги... Ведьмовство!) И он уже никогда не стал прежним. Теперь Маркус смог иначе взглянуть на жизнь. И горько сожалел о том, что не пришел на помощь родным тогда, когда пламя пожара пожирало тот дом, который уже никогда не обрести вновь. А ведь ему стоило всего лишь обратить пламя вспять. Дать ему силу направиться не на дома, а на офицера, который верхом в тяжелом доспехе размахивал руками, отдавая приказы. (6 Сожаление 3 Ты знаешь. Ты знаешь, что это ТЫ виновен в их смерти. Почему, почему ты не пришел на помощь?) Все было бы иначе. Маркус верил, что горстка окруженных солдат, отчаянно защищавших донжон, смогла бы отстоять землю, которая когда-то была родной.

Маркус стал изгнанником. Странником. Без семьи, без родины, без надежды. Он путешествовал из деревни в деревню, от села к селу, и снова что-то искал. Быть может искупление? (3 Отчаяние 4 Уйти. Уйти и не возвращаться. Это твоя ошибка, и расплачиваться за нее следует только тебе.) Перебиваясь случайными заработками, он часто помогал людям почти бесплатно, за еду и крышу над головой. Он стал немногословен, замкнут и старался держаться подальше от больших городов. Но однажды дорога привела его к храму Изиль. «Свет рассеет тьму» - встретил его привратник ритуальной фразой, и то ли от этих простых слов, то ли от нависающих сводов храма Маркус почувствовал облегчение. На какой-то неуловимый миг он ощутил, что вновь обрел дом. Но ощущение это Маркус потерял также стремительно, как и обрел. Какое-то время он жил при храме, помогая прихожанам и служителям. Ведя простую жизнь, он начал обретать себя. На лице его, сквозь густую бороду, то и дело можно было увидеть блаженную улыбку. Он вновь почувствовал как это - жить среди людей. И что люди могут быть и добрыми, и злыми. Ему стало нужно жить среди людей. Отшельничество осталось в прошлом. Но люди часто чурались его. Особенно когда узнавали о его даре. Маркус все равно оставался изгоем. Большинство чурались иметь с ним дело. Разве что служители храма Изиль всегда относились к нему с пониманием.

Одним ясным солнечным днем, под сводами храма, он встретил Урфина. Пиромат на исходе лет, посвятил жизнь служению. Он был целителем и странствовал, как когда-то и сам Маркус. Во многом они были похожи, и не удивительно, что старик согласился обучать изгнанника. Маркус вновь отправился в странствия, но в этот раз он был не один. Урфин вспоминал забытые навыки повелевать огнем и делился ими со спутником во время привалов и ночевок. Днем они путешествовали или лечили людей. Маркус помогал как мог, но это что делал Урфин - было чуждо ему. Все его внимание, весь его мир замкнулся на времени, когда старик, иногда путая слова, обращался к струнам дара Маркуса. Он ловил каждое слово, каждый жест и жадно впитывал все, чем делился старик.

Но спустя несколько лет Маркус вновь почувствовал беспокойство. Он многое узнал и повидал за годы странствий. И пришло время для чего-то другого. Целительство Урфина не несло удовлетворения Маркусу. Наставления учителя приносили печаль и разочарование. Старик все чаще повторял одни и те же слова, одни и те же фразы. Быть может поэтому, когда Маркус и Урфин узнали об экспедиции в Дал Фиатах, что перевернулось внутри Маркуса. Словно он увидел свет во тьме.

Спустя время, он плыл корабле в надежде обрести родину. Дал Фиатах. Чтобы вновь обрести себя. И обрести землю предков. Он трудился наравне со всеми, и труд делал его сильнее. Позволял почувствовать себя частью чего-то большего. Чего-то общего и близкого Маркусу. В Лосморе он получил свое прозвище. «Горящая голова» его стали называть те, кто видел своими глазами как Маркус управлялся с огнем. Привычный многим пиромантам огненный шар, повинуясь воле Магнуса, превращался в летящую к цели смеющуюся голову.

Но с каждым днем он терял терпение. В то время как другие руады замыкались в себе, впадали в апатию, Маркуса переполняла ярость и нетерпение. От того, что он понял, для чего скитался долгие годы. Для чего упорно учился у Урфина. Он должен был вернуть земли Дал Фиатах руадам. Эта мысль поставила все на свои места. Вот для чего был пройден его жизненный путь. Чтобы квинтэссенцией выплеснуться наружу. Теперь он знал, что от него требуется. И знал что нужно делать. И эта мысль сжигала его изнутри. Проведя долгую ночь в разговорах с наставником, он принял дар Урфина - зелье Веланны, собрал вещи и ушел. Ушел по стопам Мерехайна, чтобы вернуть Дал Фиатах руадам.

1 Скорбь. Лорен
Никто не виноват в том, что случилось. Воля слепого случая или рока, однако некоторые события происходят несмотря ни на что. В глубине души ты уверен, что сделал всё, что зависело от тебя в тот момент. Ты был рядом, держал её за руку, и ты дал обещание, ради выполнения которого зашёл дальше, чем кто-либо. В отличии от Лорен, тебя никогда не интересовало возвращение в Дал Фиатах, ты привык жить сегодняшним днем и радоваться тому, что имеешь. Но всё изменилось: она мертва, а ты здесь – исполняешь чужую мечту, пытаешься сдержать данное опрометчиво обещание. Ради самоуспокоения, ради общего блага уцелевших руадов, ради будущего вашей с ней единственной дочери. Ты любил Лорен больше жизни, и до сих пор, засыпая, иногда слышишь её ласковый шепот.

2 Счастье. Домик из прошлого
О тех годах, когда вы жили вместе и были счастливы. Это особенная комната в памяти: чистая, светлая, залитая летними солнечными лучами. Это воспоминание наполнено безмятежностью. Лорен иногда говорила об участии в экспедиции к далеким и туманным берегам земли, которую покинули ваши предки. Ты не спорил, но и не соглашался – прекрасно осознавал, что дальше пространного обсуждения этот разговор никогда не зайдёт. И пусть сегодня ты – личный телохранитель преуспевающего купца, вы с Лорен то и дело обсуждаете возможность открыть когда-нибудь собственный бизнес. Разговоры о Дал Фиатах – единственное, что омрачало твои мысли в те дни. Ты заглядывал в глаза Лорен и видел в их туманных глубинах печаль, ту самую почти неуловимую меланхоличную грусть. Ты понимал, насколько это для неё важно. Понимал ты и то, что никогда не станешь ради подобной авантюры рисковать благополучием, жизнью и здоровьем собственной дочери.

3 Любовь. Алекса
Твоя дочь. Девятилетняя девочка, в чертах лица и туманных глазах которой ты видишь Лорен. С каждым годом она все больше становится похожа на мать – не только внешне, но внутренне. Ей тоже свойственны задумчивость, увлеченность, ей тоже передались способности матери к магии. В её глазах ты иногда видишь ту же самую меланхоличную грусть, которая сковывала время от времени душу Лорен. Уже сейчас любимые сказки Алексы – это сказания и мифы Дал Фиатах. Ты оставил девочку с бабушкой, матерью Лорен – оставил им дом, хозяйство и достаточное количество денег. Отправляясь на паравеле в дальнее плавание, ты собирался вернуться за семьей сразу же, как только убедишься в безопасности возвращенных земель для переселенцев. Ты хотел подарить своей дочери мир, который будет принадлежать ей по праву – потому что обещал Лорен, и потому что знаешь, что в глубине души Алекса хочет того же. Тебя удивляет лишь то, что когда ты объявил, что отправляешься в плавание вместе с первопроходцами, никто не стал тебя останавливать. Даже мать Лорен лишь согласно кивнула – тебе показалось, что иначе с её точки зрения и быть не могло.

4 Гнев. Западня
Ты помнишь день, когда окончательно осознал, что не сможешь вернуться. Что магия уходит, что паравель уже никуда не поплывет и никогда не сможет преодолеть океан. Безжизненные и безрадостные земли предков стали ловушкой, безвыходной западней. Осторожность старейшин только усугубляла и без того практически невыносимое положение. Ты не мог просто сидеть на месте, осознавая, что можешь никогда больше не встретиться с дочерью Когда старейшина объявил о поиске добровольцев, ты вызвался одним из первых без тени сомнений.

5 Надежда. Решимость
Упорства тебе всегда было не занимать. Впереди тебя ждёт трудный и отчаянный путь, но ты ещё помнишь, куда двигаешься и ради чего. Ты продолжишь шагать вперёд до тех пор, пока будет оставаться хотя бы искра надежды. Или же, не оставляя попыток, погибнешь.