["Ротор"] | ходы игроков | ["Свора Мо"]: Сантьяго

Мортиноцци. Касаешься собственными пальцами собственной же кожи. Свой, но чужой нос. Чужие губы. Щеки, лоб, бровей изгибы. Даже щетина - и та ощущается какой-то не такой. Не плохой, не хорошей, а просто другой. Маска. Вроде той, что гильдейка вручила, только из искусственно выращенных мускулов, хрящей, сосудов и прочей органической дребедени, а не металла и пластмассы.
- Да что ж...
Выдергивает со скоростью, достойной имперского шиноби, кисть из-под топа корпоративная работница, которой явно поправляла, располагая удобней, собственную грудь, и отворачивается, до конца, под горло, застегивая спортивную куртку, когда решаешь проконтролировать процесс, заодно сообщив о том, что "они" у "тебя".
- Такое-т...
Осекается на полуслове, секунду-другую пытаясь осознать услышанное.
- Ч-что?..
А потом, придав лицу максимально серьезное выражение, кивает, давая понять, что поняла.
- Я все объясню.
Еще тише, чем ты. Уже не шепот, так - одних губ движение. И, одернув новоприобретенный "харрингтон", добавляет, вполне обычным голосом.
- Готово, идем.
Миновав набитый орудиями пятачок, проходите - ты в авангарде, девушка за тобой - по огрызку коридора, и оказываетесь в "терминальной".
- О, привет! Давно не виделись!
Помахав вам свободной рукой, возвращается к работе "Ромашка". Понимаешь, что зачем-то аккуратно выжигает отверстия по углам волокнисто-композитных противопульных щитков, складывая стопкой уже готовые.
- Так...
Усевшись прямо на один из вычислительных блоков, свешивает ноги с его армированного борта Леонелла - так ее, кажется, зовут "целиком" - в это самое время.
- Ну и чего?

Она все объяснит. Ну я надеюсь. А сам, вторя Гвендолине, прошептал одними губами «верю».

Верил ли? Ну то что она объяснит, сомнений ноль. А вот сколько правды в ее словах окажется, это другой вопрос. Но раньше времени клеймо «корпоратская тварь» ставить на ней не буду.
Идём. Машет мне Сэм-Саманта, она же «Ромашка»-очаровашка. Мелькнула мысль: а каков я был в отношении прекрасной половины человечества? Судя по новой реальности, тот ещё покоритель женских сердец: проснулся с одной, теперь вот две постоянно рядом вьются и две, это без пигалицы «Мекко».

Улыбнулся одним уголком рта, подмигнул Саманте и ответил на приветствие:
- Скучала?

Что это она делает, кстати? Наверное через эти отверстия, эта защита будет скрепляться, для формирования защитных позиций. Или укрепления стен. Наверное.
Но не время отвлекаться, пора возвращаться к делам, тем более ни Леонелла, ни время не ждут.

Память не подкинула ничего хорошего. Предатель. Суть моя такая? Предал всех.
Посмотрел на дробовик, провёл пальцами по буквам, имени своего отца. И его предал.
А ради чего? Кого ради? Себя? Что ж за сволочью я такой был?

- Если коротко, то сделка у меня была, с главной вашей, Трикс. Я собираю бойцов, летим сюда что бы добыть три вещи, - начинаю оттопыривать пальцы, показывая «Точке», - Артефакт который выжег нам мозги, раз. Данные с корпоративного мейнфрейма, два. И древнетерранский блок ИИ, три.

Опустил руку, а вернее упёр руки в пояс, смотря на девчонку сверху вниз.
- Ну мы все проебали, да? Имперца того, Мисато, можно как то отследить?

Мортиноцци. Хмыкает только наемница, когда утоняешь, как отразилась на ее психическом состоянии длительная разлука с тобой.
- Ага, текла и фантазировала.
Не похоже, впрочем, чтобы это было правдой. Вот и Галлахан подтверждает опасения, шепчет.
- Она лжет.
Риторические вопросы же, задаваемые самому себе, резонируют где-то в темных глубинах сознания, поднимают муть образов. Не можешь вспомнить, почему ты предал так многих, но зато осознаешь, что, в случае с условным "коллекционированием" - иносказательно, конечно же, двинутым маньяком-потрошителем ты все же не был - частей женского тела, ты был специалистом не по сердцам, а, скорей, по чему-то, что меньше связано с высоким, и больше - с, если можно так выразиться, низким. Лихой боевик, хищный картельщик: модный прикид, пушка под полой бронекуртки, спортивная тачка "на тюне", горы сканка, моря мескаля, все дела. Для приключений на полчаса, туда и обратно, да, самое то, для чего-то большего - ну такое. До "Мотыльков" не снизошел пока, чтоб конкурентов по бизнесу не спонсировать, но до всякой вечно жаждущей бесплатных развлечений клубной грязи в едва прикрывающем изможденные бесконечными рейвами тела неоновом белье, вполне.
С тех пор, как стал "цифраком", самые долгие твои отношения - рекорд - длились чуть больше трех сезонов, а встречался ты, будешь смеяться, с "басурой" - девчонкой из Дорожного патруля, которая тормознула твой "Вертиго", когда вы отмечали тридцать три года - почти полторы сотни сезонов - Матео, и он, хорошенько "заправившись" агуардиенте, сел за руль, чуть ее, ту патрульную, потом не переехав. Кое как тогда решили дело миром, даже Ичиваре пришлось по "шифру" набирать - принципиальная попалась, а решать не-миром ты сам не захотел. И такая, знаешь, с характером: плевать ей было на то, что ты левая - шестая сверху, ага - рука Папы, гроза "Клещей", заслуженный ветеран Великой Освободительной и боев за право крышевать торговые ряды в районе Северного Порта.
Не штурмом ее взял, хитростью тактической - пробил, когда у нее день рождения, а ее как раз хайвей стеречь - видимо, спецом - всадили, на объезде, что за "Сто Двенадцатой". Подъехал ближе к вечеру с пакетом всякой жратвы из "Сурка Джорунко", предложил перекусить. Прямо на капоте сидя, съели по корн-догу, дальше уже в "GuGu" переписывались, кидал ей всякие приколы по типу видоса, на котором госпожа Сенатор Изабелла Суарес, предложившая урезать финансирование дотационных образовательных учреждений в районах, где их плановая загруженность не превышала сорока процентов, в виде древнего предка людей, в звериных шкурах и с каменной дубинкой, крушила парты. "Я верну вам как раньше, камарадас!". Дичь, конечно, но иногда смешное тоже попадалось. Так все и шло своим чередом.
Конечно, что сотруднице полиции встречаться с картельщиком, что картельщику спать с трупером - дело такое, не особо в тех социальных группах, к которым вы принадлежали, поощряемое. И вы скрывались, встречались тайком, переписывались через "шифр", но все равно нет-нет, но гуляли по ночной набережной, слушали койотов, что пели свои койотские песни за оросительно-заградительным периметром, выезжали в глушь прерий и, подперев борт многострадальной тачки пятыми точками, обнявшись, смотрели на ночь. Дарили друг другу всякую хрень еще - то ты ей поющий стаканчик-самогрейку под кофе, то она тебе зажигалку, голографический член на щеку тому, кто ею подкуривает, проецирующую.
Не сказать, кстати, чтоб она как-то красиво или экзотично выглядела - высокая, по-мальчишески крепкая, без груди огромной, задницы мелокотоном, и рыжая как долбанный огонь. Спортом занималась плотно в школе, "воллеем", даже выступала за свой Блок. И любила тебя страшно, до дрожи в пальцах. Любил ли ты ее? Почему есть стойкое чувство, что ваши отношения закончились? Загадки сплошные.
- Эй...
Толкает тебя локтем в бок ученая, когда ты, погрузившись в мучительные грезы о былом, как видно, на секунду "зависаешь".
- Ебаная амнезия, да?
Это уже "Точка".
- Если это та хуйня, про которую я думаю, то память до конца уже никогда не восстановится, но что-то со временем вернется.
Подмигивает тебе. Снова, ага.
- Нас же, вон, поузнавал.
Понимаешь вдруг, что она вся словно наэлектризована - грызет ноготь мизинца на левой руке нервно, постукивает левой же пяткой, резко и дробно, по своему "трону".
- Все нормально будет.
Делишься когда восстановленными фрагментами вашего совместного гига-плана, заодно поинтересовавшись насчет возможности организации поисковой операции, направленной на установление местонахождения одного не в меру ретивого имперца, вздыхает.
- Забей на этого пидора, монопоезд ушел.
Вместе с блоком.
- Я восстановлю образ ИИ с этих, вот, - уже осознанно стучит ногой по терминалу, на котором сидит - корабельных залуп. Когда эта хуйня, ну, крейсер этот ебаный, короче, когда все наебнулось, "цифровик" был запущен, и остался, типа, ну, запертым на носителях. Почти две тысячи сезонов в системе варился, глядя, как экипаж в скелеты превращается, прикинь?
Звучит не очень хорошо. Наверное.
- Короче, это все заебись, но я предлагаю начинать думать, как нам отсюда съебать - корабль подорвали, тетя Лисбет умерла.
Хорошая новость - о потере артефакта и данных теперь, похоже, можно не переживать. Плохая - вы, кажется, застряли на промерзшем спутнике газового гиганта, где-то во всеми забытых пограничных системах.
- Еще дядя Лютик пропал.
Старикан тот, наемник - любимец ее.
- И "Буо", которую я за ним отправила, тоже пропала.
Что - в самом-то деле - с ними могло случиться в кишащих мутантами корпоративных лабораториях?
- В общем, тебе придется куда-то впрячься - или поискать моего дядю, или помочь "Угрю" и "Бичо" захватить корповский фрахтовщик.
Что-то о Фиделе она так, как о своем гребаном "Котике", не пеклась. Как и ты сам, впрочем.
- Если ты спросишь, на хуя я вас сюда тащила, если дядя еще там, я отвечу - потому что, блять, в то время этим занималась "Буо".
Вопрос закрыт?
- Сейчас наш расклад такой: "Бобер" в Комплексе, добывает автопилот, "Оса" тоже там, решает тему со взлетными кодами, чтобы нас орбиталки не покрошили, "Ромашка" остается здесь и помогает мне с перецифровкой, - поднимает та кулак с оттопыренным вверх большим пальцем на секунду, - "Угорь" заканчивает чинить вездеход, и они с "Бичо" валят на ледник, работать по летучке, "Котик" и "Сова" пропали, "Серая" умерла. Как-то так.
Указывает пальцем на твою спутницу.
- Ты будешь "Белкой".
Пожимает плечами новоиспеченная "Ардийя".
- А почему именно "Белкой"?
Мгновение посверлив ее взглядом, девчушка делает серьезное лицо.
- Для конспирации.

Посмотрел вопросительно на свою рыжую подружку, прикалывается или на серьезе полном? То ли думает что я дурак, то ли сама не выкупает сарказма и иронии? Наверное второе. Интересная дама, конечно.
И смотря на эту сумбурную рыжую головушку, вспомнил ещё одну, не менее интересную. А ведь она не красотка была, но харизма, характер - сто очков форы всем этим клубным шмарам давала и все равно, ненапряжно обходила их.
Роман наш, если его можно так назвать, продлился не так долго и были вместе мы, не так часто - не это ли послужило причиной разрыву? Или тот факт, что картельщик и коп, из разных миров, по разные стороны баррикад и в принципе будущего у нас не могло быть - либо мне бы приказали ее убить, либо ей бы пришлось меня посадить. Или вообще жестоко казнили бы на пару.
Единственным шансом для нас было, это исчезнуть, улететь куда-то далеко, начать новую жизнь, вдвоём. Почему-то, у меня такое чувство, что предложи я ей такое, она бы согласилась.
Быть может предложила она?

Из воспоминаний и размышлений, меня вернули в нашу реальность. Да, прошлое остаётся в прошлом, а дерьмо настоящего надо разгребать здесь и сейчас, если хочется дожить до будущего и ещё помечтать о прошлом.

Дядю Котика и Сову значит потеряли. Печально. Но раз Точка с уверенностью говорит что они живы, значит есть какие то датчики отслеживающие их физическое состояние и пространство, а стало быть, искать их будет немного проще, чем чёрную кошку в тёмной комнате.

- Пойду за твоим родственником. Только это, - посмотрел на Гвен оценивающе, - Белку здесь оставь. Может вам чем поможет.

Да и мне мешать не будет.

- Только парой слов с ней перекинусь. Пойдём, - кивнул Галлахан головой, когда проходил мимо. Нужно было, если не расставить все точки, то хотя бы понять суть. Когда мы вышли из помещения и я убедился что нас никто не услышит, тихо сказал лаборантке, - Давай в темпе, рассказывай что это за хрень ты прятала и зачем?

Я не знал кто такая Гвендолина Галлахан на самом деле, я и себя то толком не знал. С ее слов она просто лаборантка, у которой, кстати, очень вовремя закончился контракт и она решила свалить с трофеями. Но это я так понял. Но все может оказаться просто легендой, а она хладнокровной шпионкой убийцей ещё одной корпорации, напичканной имплантами по самое нехочу, поэтому я должен знать, кого оставляю в тылу.
Хотя кто, а уж она, при всем раскладе не похожа была на описавыемый мной типаж. Но на то они и шпионы, что бы не походить на шпионов.

Мортиноцци. Эхо воспоминаний о бывшей подруге отчего-то вдруг отзывается жгучей болью где-то там, за грудиной. Как если бы в сердце вдруг загнали раскаленный докрасна гвоздь. До упора, до треска горелого мяса. Так, что ты практически ощущаешь вонь жженой плоти. Почти чувствуешь то, как вдруг начинает гудеть нога, которой ты снес с петель входную дверь в арендованную квартиру. Почти видишь страшную надпись, выведенную на закопченном зеркале, том, что висело в тесноте прихожей. "HOLA, MORTY! NO TE JUNTES CON LA BASURA!". Густые росчерки, пустившие вниз уже успевшие подсохнуть мутно-красные дорожки. Как если бы писали пальцем, быстро и размашисто. Ощущения меркнут, пробежав неприятной дрожью по подбородку, когда морок развеивается буквально миг спустя. Ты здесь. И только это важно. Тут. Сейчас.
- Спасибо.
Одобрительно - все таки не просто так она так носится с этим стариком, что-то тут нечисто - качнув головой, Леонелла, машет куда-то в сторону все того же зала-с-турелями, который и шлюз, и душ, и место для тайных свиданий с бывшей лаборанткой.
- Как закончишь, пакуйся и грузись - "Угорь" туда же вездик парканет.
"Угорь". Он же Ханзо Ичивара, он же "Барабан". Если тут вообще хоть кого-то возможно назвать если и не верным другом, то хотя бы проверенным временем товарищем, то, наверное, только его.
- Пацаны подкинут тебя до Комплекса, по пути все по раскладам раскидают, а потом двинут к фрахтовщику.
И когда ты, уже поманив за собой Гвен, практически перешагиваешь порог, добавляет.
- Удачи тебе.
Несколько - в "Naranja Podrida" дольше и дальше от барной стойки до толчка идти - шагов, старый-добрый орудийный хаб.
- Да, конечно.
Кивает тебе девушка, когда призываешь ее поделиться парой-тройкой маленьких и грязных корпоративных тайн. Понижает голос до шепота.
- Если ты про одиннадцать ампул, флеш-накопитель данных и псионический резонатор...
Стоп. Ампулы - были, причем, кажется, реально больше десятка и меньше дюжины, накопитель - это, по ходу дела, тот мелкий восьмигранник, а что еще за резонатор?
- То это, конечно же, не хрень, как ты выразился, а вакцина от модифицированного биооружия, "вируса ярости", дающая стойкий и пожизненный иммунитет ко всем его известным штаммам.
На "в темпе" точно не тянет. С другой стороны, не отмалчивается ведь - уже что-то.
- На накопителе - документация по одному из местных проектов, который тоже связан с вирусом.
Нервно облизнув губы, продолжает.
- А кольцо - просто на память.
Какое еще кольцо?
- Какое-то время я работала с доктором Иммерман, хоть тебе эта фамилия, вероятно, ни о чем и не говорит.
Привалившись лопатками к стенке, скрещивает руки на груди.
- Не самый худший человек здесь. Но - акцентирую твое внимание на "здесь". Так вот, как раз ее наработки мне под руку и попались.
Вздыхает.
- В совокупности, образцы вакцины и сведения будут стоить несколько десятков миллионов демкредов.
Впечатляющая сумма, а для фавел так и вовсе астраномически-непредставляемая.
- Корпоративные чистильщики меня бы все равно убрали, так что почему бы не считать это своим выходным пособием?
Из недр смонтированного посреди помещения колодца доносится приглушенный скрежет - как если бы две металлокерамические плиты сначала с силой прижали друг к другу, а потом повозили туда-сюда.
- Впрочем, если поможешь мне выбраться, то оно будет не "своим"...
Показав тебе отопыренные вверх указательные и средние пальцы обеих рук, сгибает-разгибает их на последнем слове.
- А нашим.
Шипит провал, исходит паром. Похоже, "такси подъехало".
- Ладно. Береги себя там. И... Не знаю... Ну, возвращайся поскорей?
Отчего-то виновато пожимает плечами, явно испытывая некоторую неловкость от ситуации.
- Я буду тебя ждать.

Защемило в груди. Мертва? Нет, даже если так, не хочу вспоминать об этом. Не сейчас.
Сжал челюсти, так что желваки выступили и шея надулась. Нахмурил лоб. Вроде отпустило…

Ничего не ответил «Точке», вышел молча. Молча выслушал Гвен, не понял правда половину, какой нахер вирус, какой резонатор, что за херня?! Впрочем не важно, стоит это все охуительную сумму демкредов, с помощью которых можно, если не начать новую жизнь, но хотя бы облегчить старую.
Кольцо? Какое кольцо?
Падает взгляд на руки, сначала Гвендолины, потом, на собственные и… какого хрена?! Кольцо на мизинце!? Его точно не было. И я не помню что бы цеплял его себе.

Но не спешу снимать и все же снимаю.
Вокруг словно подкрутили яркость. Толи в лампы напряжения поддали, то ли колечко с сюрпризом, но скорее всего второе. Потому как не должны тени по углам расползаться, словно живые.
Осмотрелся недоверчиво, после чего ещё раз колечко в пальцах покрутил, оценивая.
Непростое колечко, да? Держи.

Возвращаю кольцо. Может расскажет потом и на какую память кольцо это и татуировка та.
Оборачиваюсь на скрежет. Оперативно прибыли, пора выдвигаться. Время не наш союзник, надо двигаться в темпе, иначе вмерзнем в этом леднике на века.
Провернул рюкзак, перетаскивая со спины, на живот, расстегнул и вынул ампулы, передать что бы лаборантке.
Следом достал маску, нацепил на голову, перчатки на руки, рюкзак за спину, капюшон на голову.

Поднял взгляд, заглянул в глаза «Белки», скользнул по губам, снова к глазам. Сказать что-то? Нет. Смысл?
Кивнул лишь и развернувшись ушёл грузится.

Мортиноцци. Сняв с пальца неприметную металлическую полоску с вставленным в оправу синим до жгучести камнем, как будто враз прозреваешь. Светлеет окружение, тает клубящийся по щелям и закоулкам мрак. Был таинственно-мрачным аванпост - стал обычным, с нормальным напряжением в цепях осветительных приборов, а наваждение развеялось - так, словно его и не было. Дичь какая-то, не иначе. Или псионика, может. Так или иначе, но когда отдаешь странное украшение девушке, подмечаешь, что она не спешит его примерять и, поморщившись, убирает в карман. Ампулы отправляются туда же. Тайный обмен - как пушер и торч, только бывший картельщик и бывшая корпоратка.
Надеваешь защитное снаряжение затем: подтягиваешь лямки, проверяешь, чтоб ничего не болталось. Не люфтит, крепко сидит - готово. Собственно, вот и все, недолго длился "отпуск" - как если б через око бури прошел - пора обратно, кого-то спасать, кого-то убивать и, может быть, даже умирать самому, как пойдет.
- Послушай...
Стараясь не думать о плохом, лезешь в окутанный оседающей на коже обжигающе ледяными каплями водяной взвесью колодец, со дна которого теперь доносится ставший практически оглушительным, до рези в ушах, свист каких-то газовых клапанов.
- Если будет возможность, давай о себе знать.
С учетом того, что ты вообще не представляешь, как у тебя в полевых условиях будет организована связь с "базой", вряд ли сможешь прямо сейчас хоть что-то такое пообещать.
- Пожалуйста.
Скрывается за срезом шахты Гвен, когда спускаешься все ниже, туда, где разверзаясь прямо под ногами, диафрагмой расходится лепестковый гермозатвор.
- И, слушай, просто на всякий случай! Если вдруг кого-то встретишь....
Заглянув за край лаза, Гвендолина мгновенно превращается то ли в ведьму из проходного ужастика, то ли в чирлидершу из проходной комедии, когда ее волосы короной раздувает ввысь и в стороны потоками восходящего воздуха.
- Не верь ни Тауншенд, ни Иммерман, ни Рашфорду, ни Горраскису, ни Смит-Моррису, ни Фурукаве, ни Ривасу, ни Финчу, ни Симидзу, ни, самое главное, Хершел! Запомни эти фамилии! Это змеи! Настоящие змеи!
Отделяющий транспорт от дока заиндивевший блок съезжает вбок, открывая путь в гудящие от порывов бесконечно бушующего где-то снаружи бурана и гремящие густо перемешанными с гитарными рифами заунывными песнопениями на чужом языке недра салона. И лаборантка остается "там", а ты, соскользнув вниз, оказываешься "тут".
Обшитое темно-серыми, шероховатыми на вид армопластиковыми плитами нутро вездехода напоминает скорей внутренности обычного армейского бронетранспортера, чем какой-то научно-исследовательской штуки: по крайней мере, тут так же темно и тесно, как в любой гусеничной или колесной "коробке".
Довольно - в метр - узкий и низкий - в полтора - лаз, тянется от носа к корме, расходясь четырьмя боковыми "карманами" с усиленными откидными страховочными каркасами креслами, и упираясь спереди в неогороженную кабину, а сзади - в оборудованную по бортам страховочными кольцами камеру, примерно два на два метра, предназначенную, видимо, для перевозки каких-нибудь мелких грузов. Оборудованный же выдвигающейся "в пол" трубчатой, соскальзывающей вдоль левой стенки лестницей входной люк, который и привел тебя в это чудесное место, смонтирован точно на межкресельном "перекрестке".
В целом, обстановка внутри довольно аскетичная, но сама машина - во всяком случае, изнутри - не производит впечатления ни чего-то нового, "из салона", ни укатанной "в ноли" рухляди. Местами неплохо "бывший в эксплуатации", но все еще рабочий аппарат.
- "Посох"!
Крепко сбитый мужчина, что занимает утопленное заметно ниже "уровня палубы", оснащенное - как и в случае с арахноходом - панорамным дисплеем вместо "стекляшки" место водителя, оборачивается на звук и, скрутив громкость терзающей динамики системы бортового оповещения музыки, привественно тебе машет.
- Помнишь меня? "Угорь" - как рыба такая.
Голос заметно искажает - добавляя "электронных" завываний и странных интонаций - анонимайзер. Ичивара?
- Ладно, главное, что живой.
Одет в пиксельный - черно-серо-белого цвета - экзоскелетный армокомбинезон, массивный даже на вид, антрацитово-черный бронежилет с высоким противоосколочным воротником, такие же наплечники, наручи, поножи, наколенники и налокотники, плюс, дополнительно упакован в тяжелый защитный шлем и защитную же маску, изображающую какую-то довольно жуткую антропоморфную тварь с рожками, и сплошь обвешан туго набитыми разгрузками, гранатными сумками, резервными - сходу насчитал минимум два пистолета, револьверный мини-дробовик и однозарядную мортирку - стволами, парой стилетов, а откуда-то слева, из-под бока, даже торчит рукоятка тактического вибромеча.
"Главный" же "калибр" - легкий пулемет бункерного боепитания, обвешанный всем, чем только возможно: от огромного, горбом возвышающегося над ствольной коробкой всесредного смарт-прицела и до стабилизирующей рукоятки, вместе с приствольным гранатометом и наствольной муфтой системы адаптивного гашения отдачи - пристегнут и вжат в боковину сиденья, под ведущей рукой.
- Давай, падай где-нибудь.
На выбор у тебя, получается, целых четыре варианта: пара "посадочных" слева, пара - справа, два поближе к кабине, два - поближе к "кладовой". И, да, все - без иллюминаторов и включенной в стоимость билета подачи прохладительных напитков.
- Сейчас второй еще подтянется, "Бичо" этот - и будем выезжать.

Гвен говорит, пока я лезу в «колодец» и холодно становится не только телу, но и душе.
Слушаю. Что мне остаётся? Выслушать последние слова и надеется, что они окажутся не последними, как и сама встреча.
- Постараюсь, - отвечаю Галлахан по поводу связи и в конце, когда она предупреждает меня по-поводу корпоративных змей, показываю ей оттопыренный большой палец, на левой руке и добавляю короткое,
- Спасибо.

Держу с ней зрительный контакт, максимально долго, словно пытаюсь запечатлеть в памяти ее взлохмаченный образ, на случай если вновь накроет амнезийной волной.
Но долго предаваться рефлексии времени нет, вот я внутри и меня окликают. «Угорь». Ичивара?
- Вроде помню, амиго.
Конечно помню. Как сидели в тачке, в ту последнюю ночь в городе, как получали позывные от «Точки»… Непомню только, нахера он сюда поперся?
- Как, кстати, с предохранителем разобрался? - напоминаю ему про ту самую ночь в тачке, как бы давая намёк на уровень моей осведомленности.

Занимаю место справа, поближе к месту водителя, пристёгиваюсь пока ремнями.
- «Бичо» не торопится смотрю, наверное с корпоратами поближе познакомится хочет.

Делаю паузу. Даю Ичиваре возможность ответить, время поразмыслить, даю возможность наконец-то «Бичо» почтить нас своим присутствием и в конце концов задаю то что наиболее важно сейчас, для выживания и успеха предприятия в целом.
- Мы с тобой не один день знакомы, вроде как? Может знаешь что за железо во мне стоит и как его активировать? А то я кроме отбойников на костяшках и какой-то приблуды в затылке, ничего не обнаружил.

Мортиноцци. Оставив Галлахан наверху, грузишься и пакуешься в ближайшее сиденье - поясной ремень, потом бедренные, потом нагрудные, крест-накрест, потом, поверх всего, защитную рампу.
- Разобрался.
Хмыкает Ханзо.
- И даже яйца не отстрелил, прикинь?
Тоже помнит, видимо. Да и чего ему не помнить-то - они, если верить "Ромашке", от херни, выжигающей мозги, не пострадали.
- Кстати... Я тут слегка охуел, когда увидел, что ты в такое очко с обычной помпой влез.
Усмехается.
- Ничего, дядя "Угорь" все предусмотрел.
Пошарив рукой где-то под правым боком, вытягивает из-за своего кресла рассеченный вдоль и поперек желобками стыков молочно-белый чемоданчик. Просто брусок, где-то двадцать на тридцать сантиметров, и еще с десяток в ширину. Миг - и странный "обмылок" расщелкивается. Винтовка. Литая словно из пластмассы, почти игрушечная на вид: со сглаженной ствольной коробкой, массивным "наплывом" прицела, мягкой даже на вид пистолетной рукояткой, похожим на половинки какой-то мыльницы цевьем, под которым угадываются явно выдвижные цилиндры то ли ЛЦУ, то ли тактического фонаря, как будто слегка дутой "подушкой" упора Т-образного приклада и толстым, гексагонально граненым, но с такими же сглаженными, как и корпус, гранями стволом. Тут же практически сливается с окружением, став не менее серой и не менее шероховатой, чем местные интерьеры. Камуфляжное покрытие.
- Шестой "Ангел" от "ЭрДжи", с кастомным бортовиком. Сеф, доклад.
Тускло и неприметно моргнув торцом ствольной коробки, оказавшимся дисплеем высокого разрешения, улыбается - причем, буквально: смайл выводя - оружие.
- Все системы работают штатно. Магазин не обнаружен.
Голос тих, сух и абсолютно беспол.
- Потенциальный хозяин?
Довернув точечку линзы в твою сторону, крохотный бугорок на вершине прицела, оказавшийся панорамной камерой, замирает.
- Выберите меня хотя бы потому, что моя инновационная и запатентованная система подготовки к выстрелу позволяет использовать практически любые боеприпасы самых распространенных калибров - от ноль-пять до один-два. Для достижения наибольшей эффективности рекомендую боеприпасы "Страйк-Форс" от "ЭрДжи-Тек", калибра девять-пять и уровня "голд" и выше.
Подмигивает тебе. Или зачем шторка на объективе закрылась-открылась?
- В боевой обстановке я говорю меньше, все только по делу.
Сунув болтливый "винтарь" под мышку, следом - как ты понимаешь, из закрепленного где-то в ногах рюкзака - имперец вытягивает бункерный магазин такого же "бледно-пластикового" вида, что и само оружие.
- Ствол и четыре бункера, по полсотни "девяток". Берешь?
И тут, конечно, выбор только за тобой. С одной стороны, дробовик прост и надежен, с другой - это штука, как минимум, поскорострельней. Возьмешь - отдаст, нет - уберет обратно, как видно, не особо огорчившись.
- А насчет вопроса твоего, я точно знаю про коагулятор, локер боли, порт - это который в башке как раз, молотилки в клешнях - те, которые ты знаешь, плюс - новый мотор.
Загибает пальцы свободной руки до тех пор, пока они не заканчиваются. И вздохнув, продолжает.
- Арма в коже, что-то с костями, глаза-невытекайки и, вроде, реген с реаниматором. В том плане, что реген и реаниматор, разные штуки. Может, и еще что-то есть - ты ж, вон, скрытный какой.
Щелкает пальцами.
- И, точно - аксель еще. А вот про активацию тебе лучше у знающих людей спросить, я то не аугментолог. Или аугментист? Ну ты понял.
Пожимает плечами. Ты же, в целом, понял.
- Хола, компаньерос. Скучали?
Спрыгивает на пол где-то там, за спиной, хиспанец.
- Не особо.
Как-то враз "мрачнеет" тон у Ханзо.
- Садись давай, ехать надо.
И пока "Бичо" молча усаживается где-то сбоку, твой товарищ герметизирует машину и, судя по тому, как вас - и все вокруг - начинает мелко трясти, запускает процедуру ее "вывода на лед".
- Держитесь! Немного потрясет.

- Это хорошо, амиго. Тус болас, нам пригодятся, если хотим выбраться из этого дерьма.

Ну и если он планирует продолжение рода, то тоже лишними не будут. Хотя есть миллион альтернативных вариантов, от приемных детей, до детей клонов из собственной ДНК, так что даже женщина не нужна, с ее ненужным наследием. Хотя возможно, что миру будет лучше, если он не увидит ещё одного Ханзо.
- Это, ермано, не просто помпа.

Опускаю взгляд на цевьё и провожу пальцами по выгравированной надписи с инициалами моего отца. Пытаюсь вспомнить его лицо, голос, хоть что то. Думаю он был хорошим человеком. А вот наследник подкачал. Надеюсь хоть сестрой он может гордится.
Отвлекаюсь, когда «дядя Угорь» представляет меня смарт винтовке. И как она меня запомнила, по глазам? Или нужно все же снять маску, для «знакомства»?
Прикольная игрушка. Интересно, насколько много в ней мозгов? Что ж, от такого подарка грех отказываться, тем более когда он может стать последним в жизни.
Дробовик отца закрепляю, что бы не улетел никуда и благодарю Ичивару за оружие, протягивая руку, что бы взять подарок.
- Мучас грасиас, «дядя», - говорю с весельем в голосе и усмехаюсь. А когда слышу все что во мне понапихано и заменено, даже присвистываю, - Нехило я так прокачан. Теперь осталось все это дело активировать, что бы мертвым грузом не таскать.

Ну всякие штуки типо брони в коже и глаз невытекаек, подозреваю, «пробуждать» не надо, итак работают как надо, а вот все остальное, может и подвести, в критический момент.
- Что за аксель такой? И что, никто кроме спецов не знает как всю это херь перезапустить? А с «Точкой» связь есть? Может она что подскажет?

Когда в кабину вваливается «Бичо» настроение резко портится, что у Ханзо, что у меня. Впрочем, я не столь категоричен. Ну начали мы с «Клещом» не очень, ну бывает. Может это одна из тех историй, когда после драки, парни становятся лучшими друзьями?
Рассматриваю «Бичо» думая куда бы ему приложить, заодно протестировать и шок-кастеты в перчатках и собственные кулаки. Эх, мечты-мечты…
- Надеюсь ты управляешь этой штукой лучше чем «Ромашка».

Что ж, пора выдвигаться. Быстро прячу и закрепляю, все что можно спрятать и закрепить и начинаю молится Санта Муэрте, что бы я не выблевал свои внутренности после поездки.

Мортиноцци. "T. MORTINOZZI", лазером по бронзе. То немногое, что осталось от отца. Память стерлась, наследие забыто. Дробовик, что все еще с тобой - из материально-прикладного. И глаза племянника, Тео - из нематериально-духовного. Такие же умбровые, как у деда. Каждый раз, когда встречаетесь взглядами, будто снова смотришь на того, в честь кого Теодора и назвали.
- Аксель? Ну, этот, церебральный акселератор у тебя. Замедление времени, все дела.
Убираешь "помпу" под бок - так, чтоб не только не улетела, пришибив кого-нибудь в салоне, но и тебе самому на какой-нибудь кочке ничего не отбила.
- Ты ж "Пушер" по... Кхм... По полицейской классификации. "Клоуз комбат дэмэдж дилер".
И пока друг блещет глубокими знаниями галактона, забираешь у него присмиревший и молчаливый "винтарь", с магазинами заодно.
- Заточенный под "мерцающий стиль" боевик. Рывок - выстрел, выстрел - рывок. Главное - центральную-нервную...
Рвет машину совершенно внезапно так, что ты - буквально - высекаешь маской окалину, когда она втыкается в трубку рампы "надбровной дугой". До колокольно-набатного звона под сводами черепа.
- Не...
Бровь, кажется, разбил. Жжется, щиплет, сочится в глаз и на щеку мокрым.
- Кусо! Трещина!
Не успеваешь понять, что к чему, как снова до треска в ребрах дергает сначала влево, а потом вверх.
- Будем...
Прыгаете вы, надо сказать, еще до того, как "Угорь" заканчивает фразу.
- Прыгать!
Под рык бортовых маневровых турбин не только темнеет в глазах, а ягодицы просто на атомарном уровне с сиденьем срастаются, но еще и воздух из легких сам собой с полухрипом-полусвистом враз улетучивается.
- И... Что ты говорил?! "Точка"? Давай... Я...
Почти взлетает, сначала заметно воспарив над приборными панелями, а потом впечатавшись в кресло.
- Включу на... Шлем!
"Клещ", судя по доносящимся откуда-то с его стороны хрипам, справляется с поездкой не сильно лучше вашего.
- Ак...
Понимаешь, что без периметральных динамиков костюма, криков Ичивары ты, за всеми этими грохотами, воями и скрежетами, попросту не услышал бы.
- Тиватор! Про...
Втыкает тебя очередной вираж подбородком сначала в собственную грудь, а потом, им же - каким-то образом: сам не понимаешь, каким - в рампу. Опять. Передние зубы, снизу, заныв от тычка, все же остаются на своих местах. До поры.
- Дави!

Дёргает, мотает, бросает, как котёнка в стиральной машине. Чувствую как кровь заливает лицо и заполняет рот. Но шрамов не будет, лицо все равно не моё.
Пытаюсь всеми силами удержаться, а мысли путаются, тут не до переваривания инфы от Ичивары. Пытаюсь только процедить, пока ещё сквозь целые зубы:
- Ми… ерда! Преду… Сук! Т-ты точ-но… умеешь… бля… этой штук-ой!?

Если выберусь из всего этого пиздеца, надо будет пообещать себе и Ичиваре, никогда к нему пассажиром не садится. Что ж, зато будет веселая история, что бы на пьянке рассказать. Сестре например. Или племяшу Тео, но только когда подрастёт, не уверен что осилю изложить этот опыт без мата.
Продавить активатор. Ок, не так сложно должно быть…
- Точка! В… темпе… Ауги… к-как-кие… у меня… есть?! Бля… ну-нужно… с-сука! Поняла?!

Надеюсь поняла и все правильно, а не то что ее сукой назвал, ведь это не так.

Мортиноцци. Удар - металл маски о металл чего-то, что является металлическим тут, в твоем окружении. Кажется, снова рампа. Опять. Неужели корпораты каждый раз такие "карусели" переживали, "редислоцируясь". Крепкие ребята, если так.
- Да!
Имперец - скорей в шлеме, чем так, вживую.
- У...
Удар. Удар. Трещат пересчитанные трубами каркаса ребра.
- Бич-чи!
Выплевываешь на выдохе обращение к вашему "командиру". Которая Леонелла, не Ханзо.
- Что? В каком смысле?..
Секундная пауза. И - новый удар. Дробовик, очевидно, решив, что ему будет лучше, если он попрыгает по салону, втыкается чем-то куда-то больше под лопатку, чем в бок. Стволом?
- А ты, блять, когда здесь был, спросить не мог?..
Нет ответа на вопрос. Остаеться лишь надеяться, что он риторический.
- Сейчас... Профайл грузану.
Миг - относительной: буран не унимается - тишины.
- Ну ты, с...
Удар. Лоб вминается в подкладку маски. Как бейсбольный мяч - в нежные объятия перчатки кэтчера. Как мелко нарезанная свинина - в пышную маисовую тортилью. Но ты - не тако. И даже не мяч. Боль. Вспышка. Скорее пыль, чем песок увивается у твоих ног. Иссушенная до полукаменного состояния, растрескавшаяся, проступившая тут и там крупицами соли земля под ногами, едва тревожимые практически неощутимыми дуновениями знойного ветра былинки сорного сухостоя, покатый склон желтого от жухлой травы холма, скорее серовато-зеленые, чем зеленовато-серые колючие колонны кактусов, что жмутся по ложбинам, выжженная синева небес над головой: Великие Прерии. Когда-то, сотни лет назад, здесь плескался океан. Но - не теперь. Старое уходит, новое берет свое. Никакой воды, лишь духота.
- И что он сказал?
Подперев бедром борт патрульного крузера, старый друг - и последний напарник - твоего отца, Монтеррей Хуарес Гарридо Аррайя, которого многие на улице знают больше по прозвищу, "Эль Мазо", откидывает свои солнцезащитные очки-зеркалки вверх, на расчерченный морщинками лоб. Среднего роста, плотно и крепко сбитый, загорелый, в идеально отутюженной форме, но уже совсем-совсем седой, он все еще похож на себя-молодого. Того, кто сажал тебя - тогда еще хохочущего по поводу и без, и не задумывающегося о том, что же будет с тобой годы спустя, мальчишку - за руль новенького "Буру", еще с наклейками Национальной полиции Империи на боках. Того, кто водил свою дочь, Лауру - твою ровестницу - к вам в гости на Новый год, а она не хотела смотреть на твою коллекцию наклеек, предпочитая играть в "модники и грязнули" с Рамоной. Того, к кому, со слов отца, ты всегда мог обратиться за помощью, если с ним - отцом - что-то случится.
- Сказал, что будет война.
Усмехается собеседник, демонстрируя чуть желтоватую эмаль крепких как он сам зубов.
- Иха де пута, Морти... А ты думаешь, я об этом не знаю? Все знают.
О том, что "Пророк", новый лидер бывших "Клещей", сможет - или захочет - остановить то, что грядет, иллюзий не питает никто: ни уличная шпана вроде вас, ни "басуры" вроде старого патрульного. Данность, факт. Но тебе известно не только это. Кое что еще. Кое что, о чем не знают торчащие на "угле" осведомители, но знает "Трикс".
- Нет, Хуаресыч. Они хотят провернуть что-то... Крупное.
Лучше бы, конечно, подошло слово "глобальное". Но - что сказано, то сказано. Какое-то время Монтеррей молчит. Молчишь и ты.
- Теракт?
Отрицательно качаешь головой.
- Хуже. Что-то, что накроет весь город. И не только город.
Подтягивает хиспанец увешанный полицейской амуницией пояс.
- Значит, интуиция меня не подвела. И все это связано с их недавней возней в космопорту, да?
Аррайя - он человек простой. Прямой как станнер, жесткий как приклад отцовского помповика. Но горе тому, кто посчитает его недальновидным или, Ритан упаси, глупым. И - вот, очередное доказательство. Киваешь.
- И, Хуаресыч, еще момент...
Вспышка. Ты его о чем-то просил? Или нет?
- ...Кая-то херь, по типу чешуи. И аксель, аксель еще! Понял?!
Нет, не понял.
- И... Плюс, этот, блять... Ре-ко-ил...
Трясется как в лихорадке кресло, беловатые сполохи пляшут перед глазами.
- Ре-коил-дампер. В душе не ебу, что это. Хотя, ес...
Обрывается ее голос на полуслове. Треск помех. Сбрасывает скорость вездеход. Замирает, заметно накренившись влево, и продолжая мелко трястись.
- Так, ребята...
Ичивара, по внутренней связи.
- Разговор есть. Тема такая...
Судя по тому, как оживляется "Бичо", склонив подрагивающую в такт машине голову к проходу, трансляция идет на всех.
- Все про корабль знают, да? "Посох", я тебе сейчас...
В какой-то момент вой ветра там, снаружи, перерастает в форменный рык, заставляя корпус вашего хлипкого убежища дрожать не хуже вибратора. Стучат зубы, грозясь поколоть друг друга, звенит амуниция, мерцают безвольно болтающиеся в кронштейнах дисплеи. Секунда, другая, третья - затишье. Точней, конечно, "затишье" - как выло, так и воет.
- Шквал. Так, в общем...
Коротко комментирует Ханзо.
- Э, амиго. А хуле встали?
Судя по тому, в какую сторону поворачивает голову "Клещ" - на вашего оратора сейчас смотрит.
- Ебало свое зашей.
Полуоборачивается теперь уже твой товарищ.
- И не перебивай, пока я тебе пластика в череп не закатал. Амиго.
Как ни странно, не спорит с ним "Бичо", только ворчит что-то на хиспанском чуть слышно.
- Короче... Кусо, сука... С мысли сбил. В общем, наш корабль подорвали. И пилота. Сейчас у нас нет ни того, ни того.
Зачем-то укладывает свое оружие поперек сиденья так, что его дуло теперь смотрит точно в сторону вашего общего спутника.
- "Точка" в неадеквате. Еще раз - корабля нет. Раз. Пилота нет. Два. Спецы корпов уже, сука, здесь. Пока - авангард. Да, пара сквадов, но мы даже их не вывезем. Это, сука, не "всего пара сквадов", как "Точка" двигает, а "целых пара сквадов". Два - два, кусо - десятка ебучих боевиков в топовом обвесе. Плюс, дроны. Плюс, андроиды. Плюс, мех. Мы в полном контакте протянем секунды две-три. Понимаете, кусо? И...
Поднимает вверх правый кулак с оттопыренным вверх указательным пальцем "Бичо", явно пытаясь вставить комментарий.
- Не сейчас, кусо. Дай договорю. И "Точка" что делает? Вместо того, чтобы отправить всех, кто у нас есть, на захват ебучего корабля, который, сука, тоже корпами набит, она распыляет нас по территории. Тебя...
Очевидно, имеет в виду именно тебя, не его.
- Вообще обратно в комплекс пихает. Туда, где уже зачистка началась. Одной "Совы" ей мало, кусо.
Не выдерживает, очевидно, "Клещ".
- "Угорь", слушай, а ты не...
Ты не слышишь щелчка предохранителя, но понимаешь - Ичивара привел оружие в боеготовность.
- Последний раз - не перебивай. Еще слово - занулю, кусо.
Смолкает хиспанец.
- Это не хуйня, ребята. Это - тупо наши жизни. "Котик" этот - "Точки" близкий. Но я скажу вот...
Ревет очередной налетевший порыв так, что мысли собственные слышать перестаешь, качает. Секунда, другая - унимается.
- Я так скажу, за "Котика" всем лечь - это полная хуйня. У нас там "Бобер" автопилота выцарапывает, "Оса". Мы им помогаем? Нет. Борт брать впятером должны были - я, вы, "Сова", "Котик" этот. И? Вместо пятерых - два. Сначала "Сова", теперь "Посох". Всех об "Котика" сложим?
Молчит мгновение.
- Мое предложение такое: надо головой думать, не жопой. Иначе все здесь останемся.
Дельное, в целом, замечание.
- В сухом осадке: "Точка" в невменозе, надо самим хуйню разгребать. Отрубаем связь, втроем берем на себя корабль. "Бобер" и "Оса" занимаются пилотом. Кто раньше закончит, тот проверяет "Сову" и того ахо.
Не выдерживает все же "Бичо".
- Их там занулят, ты понимаешь?
Кивает Ханзо.
- Да, "Бичо". Их занулят. И всех, кто сунется - тоже. Ты же не дебил, кусо, должен понимать.
Шипит странно хиспанец. Будто туго надутый воздушный шарик, из которого медленно газ стравливают. Кивает медленно.
- Си, сеньор.
Кивает ему в ответ имперец. Поворачивает к тебе свою демоническую морду.
- А ты что скажешь?

Да? Страшно представить что было бы, если бы не умел управлять, наверное уже покоились бы на дне какой то расщелины, покрываясь ледяной коркой, как куры в морозильнике.
Действительно, чего это я Лионеллу не спросил будучи на точке? Может потому что времени нет, нас тут скоро за жопы схватят и начнут жарить. А так, вроде как и по делу двигаемся и разговоры разговариваем…

Старый напарник и друг отца. Хуаресыч. Суровый дядька, но уважаемый мужик, как басурами так и не только. Что ж, отец явно мог гордится что является другом такого человека. И стыдится такого сына…
Не стал я старику говорить о авантюре, меньше знаешь - крепче спишь. Сказал только что скоро все конкретно изменится и просил присмотреть за сестрой с племянником, пока я не вернусь. Рамона конечно и сама может за себя постоять, но каждому нужен надежный человек что прикроет спину, а не вонзит в неё нож.

От таких ударов воспоминания могут не только вернуться, но и снова пропасть.
Чешуя? Не заметил никакой чешуи когда одевался после пробуждения и когда освежался в душе. Может что то подкожное, типа брони?
Аксель? Вообще никаких зацепок. Рекоил дампер. Блять, связь пропала… или Ханзо отключил?

Слушаю внимательно что говорит имперец и в отличие от Бичо, даже не пытаюсь его перебивать. Ну и что по итогу, умеет «Угорь» убеждать. Конечно не без угроз, но тут видимо необходимы они были, что бы предельно ясен расклад стал, даже такому тормозу как Бичо.
Поправляю тем временем дробовик, закрепляю потуже, что бы не метался по салону.
- Дело говоришь. Все мы знали на что шли, «Кот» не вывез, «Точка» из-за молодости, хуйню мутит, не может трезво мыслить. Надо выбираться из эстэ куло.

Перевожу взгляд на пилота:
- Давай, брат, двигаем за кораблём. И что там со связью, мне «Точка» про мои ауги не рассказала.