Дануолл: стансы. | ходы игроков | III. Месяц сетей

  Арбалетный болт пролетел в футе от служителя, и просвистел дальше в дверной проём.
  — Ах ты ракалия! У него и тут ловушки!
  — Кончай его, пока нас всех не взорвал!
  Сразу два служителя набросились на Эдварда, и теперь у них не осталось желания брать еретика живым. Клинок Аббатства обывателей обжёг левое плечо и предплечье Эда, выводя руку из строя.
  Тем временем в соседней комнате продолжались звуки борьбы. Слышались и крики Эмбер, и ругань служителей, и знакомые звуки срабатывающих защитных механизмов Эдварда.

Обжигающие касания лезвий служителей Аббатства заставили Эда вскрикнуть и, поморщившись, рефлекторно схватиться правой рукой за левую, что добавило ещё больше болевых ощущений. Справиться с двумя противниками вплотную было весьма непростым заданием, тем более для того, кто к этому совсем не готовился и был только что разбужен. Впереди были несколько ловушек с сетью и болтами, одна дымовая и громовая ловушки, но к ним ещё нужно было добраться.
Чтобы хоть как-то отвлечь двух бойцов, Эдвард схватил и потянул новую ближайшую книгу с полки с криком "Взорву и себя с вами" , а затем прыгнул в сторону окна, будто уворачивается от будущего взрыва.

  Меч служителя ударил поперёк страниц и застрял в книге. Второй же клинок пролетел в опасной близости от бока Эдварда, распоров его ночную рубаху.
  — Кончайте его быстрее, парни! — крикнул стоявший в дверном проходе служитель своим коллегам. — А то он сейчас ещё что-нибудь выкинет!

Раздался гулкий удар — появившаяся за спиной советчика Эмбер со всей силы врезала ему по затылку латунной вазой, что нашла в своей комнате. Удар был такой силы, что она сама не смогла удержать вазу в руках, но зато и служитель не смог удержаться на ногах, и рухнул маской в пол, потеряв сознание. Путь из комнаты был свободен.

— Эдвард, амулет! Где он?! У нас получилось! Я была там! Я видела Бездну!

В отличие от Эдварда, Эмбер легла спать, не раздеваясь, и сейчас стояла в своей уличной одежде, залитой кровью, её и её противников.

Оказавшись около окна, Эдвард сразу активировал нажимную плиту для падения сетки с грузом - на преследовавшего его служителя должна была она упасть если не ровно, так рядом, чтобы остановить. А затем попытался достать одной рукой связку оглушающих гранат, которые Эмбер уже были знакомы по первой их встрече в его липовой мастерской.
– Я сейчас немного занят, не хочешь мне помочь?! – крикнул Эд, чтобы ещё отвлечь от себя внимание бойца.

  Боец оказался куда внимательнее, чем предполагал Эдвард. Мало того, что он проскочил мимо ловушки, так ещё и полоснул натурфилософа мечом по груди. Перед ночной рубахи быстро потяжелел, пропитываясь тёплым и красным.

Эмбер подхватила меч, выроненный третьим стражем, и набросилась со спины на того, кто только что чуть не убил её натурфилософа.

— Проклятые обыватели!!!

Меч пробил спину служителя и вышел из тела в области солнечного сплетения, указав на Эдварда окровавленным острием.

Тяжело дыша от ран, Эдвард таки взял свои гранаты, активировал их и, сказав Эмбер "Ложись" кинул связку в сторону служителя. Туман начал застилать глаза инженера и он держался на одной воле, которая шаталась на хромой ноге.

  Снова взорвалось ослепляющее белое — дым мгновенно заполнил тесную спальню с пятью людьми. Но «мгновенно» оказалось не достаточно быстро, и Эдвард упал на пол от боли. Сквозь белёсый дым по полу возле его лица потекли алые ручейки, а вместе с ними из сознания утекала и боль. Дым словно превращался в вату, заглушая звуки, крики, стоны. Ослепляющее белое, что встретило Эдварда по выходу из Бездны стало медленно растворяться во тьму бездонной пустоты, из которой он пришёл, из которой приходят все, и в которую все рано или поздно уходят. Погружаясь в неё Эдвард слышал пение китов — его сейчас слышал Гозрик, неся свой безумный дозор на лодке в море у берегов Дануолла. Затем пение стихло.
  Когда дым развеялся, в комнате был один служитель, стоявший на ногах, один лежащий без сознания с разбитой головой, и два трупа — служителя, и натурфилософа, что шёл по жизни осторожной, предусмотрительной походкой, пока в его собственный дом не ворвался хаос. Или, как сказал бы он сам, «человеческий фактор». Что одно и то же.
  — Ох, что же это... — расстроенно сказала мисс Клавентир, глядя на безумную сцену.
  К удивлению служителя, старушка сохранила самообладание, несмотря на развернувшуюся бойню. Если бы он знал, где она была в последние две ночи, он бы так не удивлялся. Небо, уходящее сферой под ноги. Парящие в нём скалы, а на них застывшие сцены из жизни и страхов мисс Клавентир — всё самое тяжёлое, самое постыдное, самое жуткое. Каждый островок — осколок душевной боли.
  — А ведьму? Ведьму-то споймали? Я ж вас за ней позвала. Я же говорила вам, мистер Ноуртон хороший человек, просто попал под её дурное влияние... Ох-хо-хо...
  Ведьму не «споймали». Её спас дым. И амулет, который быстро залечил подвёрнутую после прыжка со второго этажа ногу.