Дануолл: стансы. | ходы игроков | IV. Месяц дождя

  Голос Корво перебил Лиззи, как будто лорд-протектор сидел в одной лодке с ними: «Лейтенант Крозье — мистер Мортимер Хэт, владелец мануфактур, в одежду с которых одеты, пожалуй, все присутствующие на этом вечере».

  — Ткацкая мануфактура, — повторил Крозье и надолго замолчал.

  Лодка миновала две высокие кирпичные трубы, приметный ориентир в окрестностях «Пёсьей ямы». Потом что-то изменилось в реке. Вода вобрала в себя оттенки изумруда, напитавшись странной глубиной. Страдальческий плеск волн звучал в ушах, когда они разбивались о зубцы бетонных пирсов. Здесь больше не мельтешили катера и гружёные гристольским лесом баржи. Пузатые, странно-короткие корабли стояли на рейде. На их палубах торчали стрелы кранов. В свитых из толстых канатов сетях обвисли многопудовые мёртвые туши, каждая едва ли не больше корабля-добытчика. Дожидаясь очереди, корабли ныряли в огромные ворота доков. Механические барабаны, установленные над их крышами, крутили цепи, каждое звено которых было размером с ванну. Крюки волокли колоссальных мертвецов в глубины разделочного цеха. За тушами оставался блестящий бурый след такой ширины, что две телеги могли ехать по нему борт о борт. Так начиналось царство китобоен, принадлежащих осветительной компании Гривза. Огромное королевство, где пилы мясников не замирали ни на миг, а жир драгоценной рекой тёк в соседние производства. Крозье знал, что это глупость, но не мог отделаться от чувства, что вёсла с трудом надрезают воду, набухшую от китовой крови. Ужасный запах стоял в воздухе. Гривз, Ротвильд и другие истребляли китов десятками, чтобы город пыхтел и сверкал каждый день. В чёрной глубине волн Крозье будто бы видел изгибы плавников. Ему пришлось тряхнуть головой, но галлюцинация преследовала его до тех пор, пока серые стены цехов не сменились ярким кирпичом финансового квартала.

  Почему-то Крозье не мог найти, что сказать. Места, подобные этому, наверняка прокляты, что бы ни утверждало Аббатство про честный труд.

Лодка остановилась у небольшого причала, построенного здесь для нужд очистительного завода, отвесная стена которого нависала утёсом над водой.

— Удачи, страж, — попрощалась Страйд, которой совсем не шёл титул «мисс», и это было особенно заметно сейчас, в торговом квартале Радшор.

Контрабандистка с невесомой лёгкостью перепрыгнула с лодки на пирс. Поправила волосы, чтобы лучше были видны татуировки на выбритой половине головы. Больше не оборачиваясь, она поднялась на Агруш Уей, что проходила широким ущельем между складских зданий. Улица была полна суетливых людей. Кто в пиджаках, кто в рабочих комбинезонах, но все они очень спешили по своим несомненно важным делам. Лиззи Страйд выделялась даже в этой пёстрой толпе. Она не спешила. Со спокойствием обшитого сталью фрегата она проходила сквозь человеческие волны — синие глубины рубах рабочих, белая пена воротничков клерков — и шла своим курсом.

Курс этот вёл через всю Агруш Уей, затем в проулок направо, к Бульвару Джессамины. Здесь прохожие становились резко респектабельнее (сказывалась близость Торговой Палаты), отчего экзотическая внешность покрытой татуировками и одетой в мужскую одежду Страйд выглядела просто вопиюще инаковой. Улыбка коснулась уголка её губ, когда молодой парень с нежной кожей на щеках замер, уставившись на неё, будто увидел Чужого. «Да, мой мальчик, я не из мира амбарных книг и сводных таблиц. Прикрой рот, я тебе не по зубам». Ей нравилось видеть, насколько далеко она от этих людей. Поднимавшая бунты на военных кораблях, обошедшая четверть побережья Пандуссии, глава одной из самых грозных столичных банд, за один год она проживала больше, чем радшорский клерк проживёт за всю жизнь. Ей было смешно от того, что местные инвесторы называли «риском».

Не доходя до Торговой Палаты, Страйд свернула с бульвара на нарядную улицу, где располагались лучшие магазины Дануолла. Здесь она дошла до статного дома с мраморными фальшколоннами и вывеской «Дом мод Мортимера Хэта». Страйд зашла в это элитное заведение с уверенностью, с которой заходят к себе домой. Отмахнувшись от обслуги с первого этажа, она сразу стала подниматься на второй. На лестнице поверх ковровой дорожки были закреплены рельсы подъёмного механизма. Мортимер Хэт уже почти перестал ходить сам, подъём по такой лестнице был ему не по силам. Он поднимался в свой кабинет на специальном кресле, сконструированном для него каким-то натурфилософом-недоучкой из Академии, и уже не спускался до самого вечера. Все, у кого к нему было важное дело, должны были подниматься сами. А для неважных у него был тот самый натурфилософ, хлыщ по имени Тримбл.

Лиззи Страйд зашла в кабинет Мортимера Хэта, когда где-то там вдалеке часы на Часовой башне ударили тринадцатый раз:

«Бом-​м-м…»

Она посмотрела на этого жалкого, высохшего старика, который ещё не подозревал, как близок конец его господства. Посмотрела на его дорогой костюм без единой пылинки. На его крепко сжатые, вечно недовольные губы. Посмотрела в его колючие, злые глаза. Хотела ответить на этот взгляд такой же злой ухмылкой, но не смогла.

— Привет, пап...




      *  *  *

  Алан Крозье остался в лодке. Он провожал бывшую заключённую взглядом, пока Лиззи не пропала в толпе. Его плечи страшно болели от гребли, поэтому он плюнул на угрозы нечистоплотного арендодателя и привязал лодку среди десятков таких же у маленького коммерческого причала. Городской шум звучал в ушах навязчиво и бесполезно, словно муха. Чем дальше от реки отдалялся Крозье, тем благостнее становилось его лицо. Сделка с совестью была исполнена. Последнюю неделю его душу грыз долг, и теперь этот долг был оплачен. Наводка, которую Лиззи дала на правах абстракции, благодаря коррумпированному командору Китриджу стала для Алана ясной как день. У лейтенанта Крозье вновь была цель.

  Почти ленивой походкой Алан зашёл на почту. В Радшоре это (как правило, сонное) учреждение гудело как улей. Посыльные в синих фуражках вбегали и выбегали ежеминутно. В их больших сумках летели биржевые сводки, справки маклеров, выписки из реестров, нотариальные копии и другие отходы большой коммерции. Неприметный и невзрачный своём в дождевике, лейтенант пробился к прилавку. Он взял многократно погнутое и выпрямленное перо, которым что-то выцарапал на бумаге, сложил листок в четыре раза, убрал в конверт и размашисто надписал: «Дануолл, Гристоль. В Тауэр Дануолла. Лорду-протектору К. Аттано от лт. А. Крозье в собственные руки». Крозье отдал большую серебряную монету клерку, приклеил на конверт с полдюжины марок и бросил конверт в большой ящик. Когда-нибудь конверт найдёт адресата.

  День принял к тому времени обычный оттенок. Тучи распрывались кляксами на буром столичном небе. Под их беспросветным паланкином Крозье сел в механический дилижанс. Столбы дымов поднимались отовсюду, подпирая чахоточный небосвод. Под лязг железных колёс и грохот поршней Крозье пересекал безбрежное кирпичное море, имя которому — Дануолл. Лиззи Страд шла сквозь толпу где-то внизу, а черноволосый лейтенант ехал в гремящей машине с востока на запад. Панорамы города проносились за окнами. На Тивийском рынке продавали чай и специи. В огромных тюках, рыжих от толчёной куркумы, рылись смуглые торговцы. У диоцеза Аббатства на маленькой площади человек в оскаленной маске читал проповедь. Его рука в сером рукаве была устремлена к однотонному небу. Босоногая воровка рылась в мусорном баке близ входа в дорогой ресторан. Господин в белом фраке тростью сбрасывал с мостовой мёртвого голубя, чтобы подать руку спутнице. Лёгкий дождь покрыл горизонт рябью, оправдывая название месяца. Откинувшись на сиденье, Крозье прокручивал в голове всё, что должно случиться дальше.

  Крозье планировал прибыть к ткацкой фабрике Хэта перед окончанием смены. Он когда-то бывал в том районе, но предстояло освежить память. Присмотреть входы и выходы, посты для большой облавы, питейные заведения, пожарные лестницы. Лейтенант не обнаружит себя до тех пор, пока не станет слишком поздно. Он найдёт одинокого и усталого бригадира, в точности следуя инструкции Лиззи. Он скажет, что приехал недавно и хочет хорошую работу. Он предложит выпивку и обед, где попросит рассказать о «перспективном работодателе» и так найдёт первого свидетеля. Он проверит земельный кадастр и купчую на здание фабрики, чтобы владелец не смог укрыться. Нити следствия соединятся так, что, когда мистер Стоддард войдёт в ворота фабрики под звуки свистков, всё будет предрешено задолго до начала рейда. Чёрные глаза Крозье сверкнули недобрым азартом. Он не заметил, как его рука сама легла на кобуру, как будто предвкушая грядущее. Банды Дануолла и городская стража. Эта история стара как мир.

  …впрочем, всё это было лишь планами. Планами, которые изменчивы как Рейнхевен и слушают только бой часов.

  …планами, которые не сбудутся с той же лёгкостью, с какой убийца из «Шляпников» похоронит пронырливого сыщика.

  Дилижанс вскоре прибыл в Ткацкий квартал. Крозье глубоко вздохнул и вынырнул на свет. Затем он накинул капюшон на непослушные чёрные волосы и сделал то же, что сделала незадолго до того Лиззи Страйд. Он растворился в толпе.