Fate/Versus | ходы игроков | ⠀⠀⠀ [ ⚔ ] Церковь vs Ассоциация I

Первая провела группу на ристалище. Под ногами был хорошо утрамбованный песок, вытоптанный видимо тысячами ног, которые здесь топтались во времена постановочных турниров. В остальном же было абсолютно чистое поле, и через деревянную ограду равнинная местность просматривалась вплоть до горизонта.



— Правила просты, но если кто забыл, я напомню. — Первая развела команды в разные углы арены. — Сражаетесь до тех пор, пока одна из фракций не будет полностью выбита. Если вы разделались со своим противником, а ваш союзник не разделался – помогать можно. Хоть сразу. Единственное: не приближаться к Мастерам, не удаляться от места Турнира больше чем на двад... в смысле, два километра. Всё понятно? Тогда приступайте!

– Займи чем-нибудь нашу буйную подругу, пока я разберусь с меченосцем.

Блестящая на юноше броня не могла сравниться с слепящей красотой грациозного коня. Мирную картину прервал появившееся оружие, уже знакомое своим серповидным лезвием присутствующим. Райдер одарил змееголовую взглядом, сдерживая себя от броска на неё. Всё же Мастер ждала от полубога победы, а не бездумного гонения за призраками прошлого. Да и как же была прекрасна в мыслях картина обезглавливания того, чьи губы горгона целовала днём ранее...

Широкие крылья взметнули немного песка, отрывая хозяина и скакуна от земли. Парочка закружилась над полем, сверкая в лучах утреннего солнца. Всадник не торопился вступать непременно в схватку, решив насладиться мгновеньями и оглядеться с высоты. Две фигуры начали отдаляться всё выше и выше... Пока вскоре не начали странно двигаться по небу, явно что-то задумав.

  Против ожидания, менять свой облик, ступив на песок ристалища, Катерина не стала, оставшись в том же, в чем пришла: белой сорочке испанского кроя с пышными рукавами, аккуратным жабо с аквамариновой камеей, обтягивающих кожаных штанах, перепоясанных синим кушаком, и высоких, почти до середины игры, остроносых сапожках. Широким взмахом руки и легким полупоклоном поприветствовав судей, девушка отсалютовала противникам, практически танцевально подойдя поближе.
  Однако ж на живом подвижном лице итальянки, не смотря на все попытки казаться веселой и куражистой, было видно неподдельное смятение. Графиня была свято уверена, что Персей схлестнется с давней противницей, а, значит, ей придется снова сразиться с Первым мечом Республики. И пускай она сейчас в лучшей форме, чем во время прежнего боя, шансы поразить умелого врага были по-прежнему невелики. Это осознание заставляло нервничать, бояться – и тем больше пытаться скрыть неуверенность за ярким авантажным поведением. Не для остальных – таким манером Катерина пыталась приободрить саму себя.
  Последовавшее от напарника предложение взять на себя Сфено заставило Львицу Романьи споткнуться и замереть, во все глаза посмотрев на древнегреческого героя в поисках ответа – не пошутил ли он, не оговорился ли? Однако ж персей казался предельно серьезным, и волшебница неуверенно кивнула:
  - Be… Bene. Accidenti, я даже представить не могла, что ты выберешь себя в партнеры Марко! Но как скажешь – я только за! С самого первого дня интересно потанцевать со змеевласой синьорой тарантеллу стали!

  Восстановив душевное равновесие пониманием, что мирозданье в лице одного конкретного юноши сделало ей поистине царский подарок, магичка заливисто рассмеялась:
  - Я же говорила, tesoro mio, что нам еще доведется попробовать друг друга в бою? Что же, я счастлива, что мы с тобой сможем сейчас от души повеселиться! Только, чур, за волосы не кусаться – и я обещаю того же!

  Новый поклон – и Катерина начала плавное сближение. Острие эстока было опущено вниз, но любому было понятно, что клинок с легкостью может взметнуться вверх отбивая удар противника и раскрывая его для ответного рипоста. Во второй руке материализовался длинный острый стилет, готовый равно как к метанию, так и вспомоществлению в рукопашном бою.


Получатели: Caterina Sforza.

  Вступив на арену, горгона шумно втянула воздух и обнажила клыки, впрочем, до хищного оскала ещё было далеко. Змеи расползлись в разные стороны, сбрасывая с себя оцепенение. Все как одна устремили свой взгляд на Персея. И Сфено смотрела прямо на полубога, не щурясь, будто ей не мешали ослепительные солнечные блики, скачущие по броне юноши. Горгона была настроена решительно, но полубогу всё же удалось её удивить. Лицо змеевласой на мгновенье исказила гримаса досады, когда Пегас поднял наездника в воздух. Всё же, Персей был не достоин столь прекрасного создания. Сфено зашипела от недовольства. Она знала, что этот нахальный герой избегает битвы с ней вовсе не из-за страха. И, если бы не Катерина, стоило поймать юношу ещё на земле, не позволив тому воплотить свои коварные планы в реальность.

  — Скоро маленькой пташке подрежут крылья, – промолвила Сфено, провожая взглядом удаляющуюся фигуру противника. Горгона повернулась к Марку, положила ладонь на грудь мужчины и задумчиво заклацала когтями по нагруднику, — Мне следует поприветствовать графиню.
  Сфено лукаво улыбнулась и упорхнула навстречу итальянке.

  — Моя милая Катерина! А считается, если волосы сами кусаются? – горгона грациозно поклонилась графине в ответ и тоже задорно рассмеялась. Сфено выглядела беззаботной, будто две женщины не сходились в смертельной схватке. Никаких зловещих аур, змеиного шипения и прочих угрожающих жестов. Только изогнутый массивный клинок в руках, жаждущий крови.


Получатели: Марк Клавдий Марцелл.

Марцелл кивнул, он снова сменил современную ветровку на свой нагрудник только выходя на ристалище, но в этот раз в левой руке сэйбер держал шлем с красным гребнем. Судьба снова сводила его с дочерью Италии, словно посмеиваясь.
Марцелл с улыбкой кивнул Сфено, — Я справлюсь. — И пока дочь бурь бежала навстречу ведьме, квирит надел шлем и сам двинулся в сторону райдера, с интересом наблюдая, как тот поднимается выше и выше.

— Ты думаешь я не смогу тебя там достать? Я, консул Римской республики! Я бился со слонами Карфагена! Я не спасовал перед темными шаманами Испании! Я сражал галльских друидов и в боях одолевал величайших греческих волшебников! Я военачальник! Сражаешься со мной - сражаешься со всей Республикой и со всеми её легионами! С детьми Рима, потомками Волчицы! Мы - защитника отечества! И я - Меч Италии! Тот, кто ведет их в бой, побеждать и умирать во славу Рима и Италии, будь наш враг хоть за морями, среди гор или в небесной выси! Спускайся полубог, тебя ждет всего лишь смертный человек! — Сэйбер улыбнулся и вскинул меч вверх, в сторону всадника на крылатом коне. — И десять тысяч моих солдат.


Получатели: Сфено, Марк Клавдий Марцелл.

Не успели противники вступить на арену, как яркая вспышка света захлестнула её! Поднялся сильный ветер, и магия забурлила вокруг – сильная, мощная. Древняя, древнее той что владела Катерина. Магия, которая спала до поры до времени в каждой Героической Душе. Кастер сразу поняла – кто-то из врагов открыл перед ними Зеркало Души. И когда солнце засверкало на шлемах и lorica segmentata принципов, когда взметнулись вверх дротики велитов, а вдалеке донеслось ржание коней эквитов, стало понятно, чьё.

Марк Клавдий Марцелл, претор, консул Римской республики и Меч Италии пришёл на бой.

Поле преобразилось – не было больше утоптанного песка и неказистых деревянных перекрытий. Ровная зелёная трава поднималась от земли, и, на сколько хватало глаз, простиралась степь, по которой когда-то маршировали легионы Марцелла.

Даже взмывшему вверх Персею стало не по себе – он побеждал чудовищ, терроризировавших города, но целые армии? Но отступать было поздно – ведь он пришёл сюда побеждать! Завоевать для Рин победу, а для себя – новую мечту!

– Давай же покажем им силу ветра и как быстро может сверкать лезвие моего меча, Пегас! — прокричал полубог, и его белоснежный конь засиял ещё ярче, отзываясь на заветные слова. — И только не отговаривайся, что позабыл как сметать пред собой любого! – чуть рассмеявшись, похлопал фыркнувшего коня шее. – Я рад, что ты со мной на столь далеких землях...

Всплеск силы переполнил тело Персея, мана, выплеснувшись наружу, растаяла в свете солнца золотистыми каплями. Сверкнув ярким белым лучом, Пегас спикировал на легионы снизу вверх, как молния, пущенная самим Громовержцем! Сейчас он был уже не полу-человеком – в нём остался только бог.

От удара копыт о землю треснула земля, тряхнуло весь полигон, и Персей, сжимая в руках светящийся радугой алмазный серп помчался сквозь строй, сметая всё на своём пути! Ни один удар, ни единый пилум не могли достигнуть его! А он рубил, рубил словно люди под копытами Пегаса были не более чем сорняками. И даже когда сам Марк вырвался в первый ряд, видя, что никто из его солдат неспособен остановить отмеченного богами – даже его удар Персей играючи отвёл, оставив в память о себе Сэйберу глубокий порез от плеча до бедра на груди Марцелла. Сэйбера отшвырнуло прочь силой, и Персей забыл о нём, потому что никто из смертных был не способен пережить удар, решив разделаться с легионами окончательно... Райдер был страшен в своём неумолимом великолепии, разя направо и налево.

Но когда он наконец остановился, когда свечение Пегаса чуть притухло, потому что постепенно истончалась магия, взывавшая к его настоящей силе, Персей мог с удивлением увидеть, что Марк всё ещё стоит на ногах.

А пока бились римлянин и эллин, на другой стороне боя столкнулись Катерина и Сфено. В котором графиня Сфорца совершила один непростительный просчёт.

Она.

Недооценила.

ЯРОСТЬ!!!

С которой противница желала убить полубога, отнявшего жизнь её сестры. Которую, видимо, копила в себе всё это время. И два удара стилетом, которые юркая магичка успела нанести, разбились о нагрудник горгоны, которая их даже не заметила. Потому что Безумие, охватившее Сфено в следующий миг стало ей настоящими мечом и щитом. Катерина не успела уже отпрыгнуть – всё больше свирепевшая от возникшей у неё на пути преграды в виде Кастер, Берсерк мощным ударом руки впечатала женщину в землю, а затем, словно недовольная результатом, дважды опустила клинок на манер копья, пригвоздив Сфорца, причём ярость, с которой она выдергивала клинок каждый раз, заставляло тело Кастер подпрыгивать над землёй, на манер мячика.

И в этот раз уже не успела Катерина призвать всю свою силу, и как бы отчаянно она не вливала ману в глубокие раны, оставленные мечом Сфено – яд разъедал их быстрее. Эту битву львица Романьи, увы, проиграла. Печати на её теле вспыхнули – и погасли.

А ставшая свободной горгона подняла голову – и вся сотня змей разом зашипела, увидев вдалеке Персея. Берсерк, не раздумывая, рванула с места – и была ничуть не медленнее Пегаса, упавшего до этого с неба! Порыв ветра разметал в сторону тела легионеров, и змеевласая в одно мгновение оказалась рядом с полубогом!

— ПЕРСССЕЙ! — прошипела Сфено, сокращая дистанцию. — Сссудьба идёт за тобой!

Лишь благодаря Пегасу, вовремя почувствовавшему опасность, Персей успел развернуться, выставить перед собой алмазный серп – и Сфено со всей своей мощью рывка напоролась на него, так что оружие, пробив золотую пластину доспеха, по рукоять исчезло внутри! И прежде чем Берсерк опомнилась, Пегас лягнул её в живот, отбрасывая прочь от хозяина!

Но Берсерк тут же вскочила на ноги снова и пошла в яростную атаку, не обращая внимания на собственные раны. Засверкал вновь алмазный серп, бросая блики на поле битвы, отражая одну атаку за другой. Искусен был полубог, но всё было тщетно – горгона буквально прорубалась сквозь его атаки. Ещё удар, ещё! И встретивший атаку изогнутого меча ярящейся горгоны серп просто рассыпается на части, а клинок Сфено прорубает Персея от плеча до седла, а Сфено, напрягая мускулы, разрубает его вместе с Пегасом! Конь испаряется в яркой вспышке маны, и поверженный полубог ничком катится по земле, постепенно рассыпаясь в золотистый пепел.

Волею Судьбы, змеевласая всё-таки свершила свою месть.


Получатели: Caterina Sforza, Персей.


Получатели: Сфено, Марк Клавдий Марцелл.

Головы, руки зажимающие мечи, кровь летели во все стороны вперемешку с смятыми доспехами и телами. Резня с легионом напомнила его возвращение в Сериф. Последние дни Персей гадал почему большинство его деяний после Медузы приписывали показу головы горгоны. Этот факт вызывал у него настоящую ярость, ведь он никому не позволял лицезреть её выражение лица. Она была только его. Эта улыбка, что грела душу до скончания дней. В том же Серифе он не заковал в камень всё население, а просто вырезал их за то, что их правитель посмел нацелиться на Данаю. Не мог стерпеть полубог такого отношения к родной матери.

Полный этих воспоминаний, его меч махал ещё сильнее, намереваясь вырезать как можно больше этих жалких насекомых. Сам не заметил того, что обычно спокойная улыбка, сопровождающая даже бои, стала чуть безумной. Белый компаньон и тело всадника теперь же было в крови, но ничто не могло остановить эту убийственную бурю. Вот показывается тот, кто решил прикрыться телами товарищей. Удар не стал себя долго ждать, отправляя тело Сэйбера куда-то сквозь толпу. Райдера бесило, что он не может тут же добить соперника. Как же ему хотелось добить его, увидеть выражение лица Сфено и оставить ту жить, чтобы добить последней, когда каждый из её команды будет растерзан и... Тварь выжила. Мечник поднялся, что взбесило древнего героя ещё сильнее.

Но он не мог прорваться. Ряды все сметались, но в какой-то момент его отвлекло что-то знакомое. Это ощущение смерти. Он знал каково оно ощущается, а эта ещё и была полна знакомыми сладкими нотками. Юноша радостно повернул голову в сторону вскрикнувшей горгоны, на мгновенье увидев перед глазами прекрасный силуэт с розовыми волосами. Но картинка тут же развеялась, оставляя злобную змееволоску.

Красноволосый не успевал среагировать, но верный Пегас не подвёл. От свалившейся Сфено, всадник не смог сдержать смеха.

– Ах-ха-хаа! Твоя сестрица была куда ужасней... – речь прервалась, ведь противница довольно скоро вернулась с яростным напором.

Как же его бесило, что он не мог нормально двигаться! Все его движения и стили требовали пространства, а здесь... Но всё это были отговорки, которым он не уделял внимания. Весь он быль сконцентрирован на противнице. Удар, ещё один, третий и... Серп исчезает. Следом вражеский клинок встречает плечо, уходя по телу вниз и чудом не задевая сердце. Конь пропадает, а тело валится вниз, уходя в катящееся движение.

Персей не чувствовал сожаления, считая что выложил все силы, что были доступны ему от призыва. Глубоко в душе он желал Рин победы и верил, что она добьется этого даже без него. Лишь слегка терзала печаль от того, что он не увидит радость мастера.

– Довольна? – безмолвно задала вопрос улыбающаяся голова, не отрывая взгляда от горгоны перед тем как развеяться золотым пеплом.

  Берсерк в исступлении наблюдала, как её заклятый враг, его тело, рассыпается в золотой прах. Одной рукой она продолжала сжимать клинок, будто в ожидании последнего «сюрприза» от полубога, другой – прикрывала глубокую рану от серпа на животе, не обращая внимания ни на пульсирующую боль, ни на вытекающую липкую тёплую кровь. Сфено много раз представляла, как убивает Персея. Как её острые когти вонзаются в его нежную плоть, как она вырывает из груди его трепыхающееся сердце, как откусывает его голову, стирая навсегда с ненавистного лица эту раздражающую улыбку победителя. Каждый день желанные образы придавали ей силы жить дальше и продолжать бороться, но также и медленно сводили горгону с ума. Но вот теперь, много веков спустя, Сфено свершила свою месть. И она оказалась ещё слаще, чем можно было только вообразить. В прошлом горгона хотела не просто лишить Персея жизни, она хотела отплатить полубогу его же монетой – заставить сначала страдать, наблюдая за смертями матери, жены, детей. Отнять всё, что было ему дорого. Чтобы он прочувствовал каждую каплю боли и страданий, которые пережили сёстры. И пускай тогда у неё не вышло – горгона даже близко не смогла приблизиться к заветной цели – сегодня Сфено не просто одержала победу над Персеем. Она вырвала из его рук желание, обещанное Граалем. Пускай он отправляется обратно в Небытие, где будет вспоминать, чего не смог добиться, когда она – продолжит жить! Продолжить жить вместе с сёстрами жизнью, которой они достойны. Сфено занесла ногу над головой врага, даже сейчас продолжающую улыбаться, и с силой наступила на лицо Персею, впечатывая его в землю и растирая сапогом в золотую пыль. Это не конец, а только начало следующей главы её жизни.

  Скривившись от очередного спазма боли, Сфено наконец перевела взгляд но поле боя. Ярость, охватившая её в пылу сражения, не затуманила сознание безвозвратно. Ведь то была не ярость чудовища-горгоны, способная сжечь изнутри саму змеевласую. Злая насмешка судьбы: Сфено всё это время не в том искала источник силы. Найдя глазами Марка, стоявшего на ногах, горгона с облегчением выдохнула. Сколь ни будь уверен в силе избранных, но сердцу не прикажешь – так и дрогнет. И всё же Сфено не спешила разделять сладость победы с мужем Италии, вместо этого блуждая взглядом в поисках её дочери. Перед глазами Берсерка всплыла кошмарная картина, как она раз за разом протыкает тело Катерины клинком. Горгону объял ужас. Пускай одной из них придётся уйти, чтобы дать дорогу другой, Сфено не желала, чтобы всё закончилось вот так.
  — Отдыхай, мой милый ангел, и знай – за мной страстный танец. Он будет только твоим, – пообещала горгона в пустоту, осознав, что Катерина не покинула Битву за Грааль.

  Клинок исчез из руки змеевласой, а она сама направилась к римскому военачальнику. Рана Марка, что была не менее серьёзной, чем её собственная, отозвалась болью в душе Сфено.
  — Мы справились, – вполголоса произнесла горгона.

  Когда Марко распахнул Зеркало Души, волшебница чуть не забыла о своем поединке: любопытство подталкивало ее бросить все и, начертив Соломонову печать, разобрать чары римлянина на составные части, чтобы установить, как и чем Тени привязываются к персоне заклинателя, и что необходимо для их призыва. Ритуал этот был стародавний, сильный, упоминания о нем встречались часто, но везде только разрозненными фрагментами, без описания техник – уже к падению Римской Империи он был забыт: в цивилизованном мире, по крайней мере. Так что любопытство исследователя, без которого не бывает настоящих магов, настоятельно требовало от Катерины досконально исследовать древнее колдовство.
  Вот только для этого сначала требовалось разобраться с горгоной…

  Любопытство ли, отвлекшее ее от своей дуэли, излишняя ли самоуверенность, которой Кастер страдала как при жизни, так и в новом воплощении, недооценка ли противницы тому виной – но к той ярости, той скорости, с которой вмиг потерявшая все человеческое Сфено налетела на нее, графиня Форли оказалась попросту не готова. Те удары, что должны были сбить противницу с ритма, оказались для нее не страшнее комариных укусов, и горгона даже на миг не прервала свой узор боя: если, конечно, можно назвать узором ту безумную ярость, с которой она обрушилась на Катерину соперница.
  Львица Романьи просто не ожидала, что не сможет ни парировать мощные удары, ни даже изящным вольтом увернуться от них – подруга-соперница, казалось, была одновременно везде, и наносила удары добрым десятком рук. Первым из рук Сфорца вылетел обиженно звякнувший клинок, а затем и сама графиня рухнула на землю, не успевая ни сотворить щит, ни перекатом уйти. В груди разорвался болью алый цветок, за ним – еще один, и еще, еще… Катерина заорала надрывно, но крик быстро перешел в хриплый стон, совершенно заглушаемый чавкающими звуками ударов. А потом израненное тело, которое больше не держала выплескивающаяся наружу магия, растворилось, оставляя после себя нематериальную оболочку.
  Скорчившаяся, надсадно стонущая волшебница, а, вернее, ее дух, видел, как горгона и римлянин, объединив усилия, прикончили оседлавшего Пегаса Персея, с ужасом осознавая, что жизнерадостный и надежный герой древности развоплощен окончательно и бесповоротно, и только благоволением Фортуны можно объяснить, что она успела одеться в призрачную плоть – иначе и над ней бы уцелевшие могли возрыдать.

  Бледная бесплотная тень доковыляла до Рин и опустилась рядом с ней на колени:
  - Подвела… До слез обидно, что так глупо подставилась… Хозяйка, скажи, а он… - девушка кивнула на арену, явно подразумевая того, кого та не осталось, - еще может вернуться, или…

— Ну наконец-то я увидела настоящее чудовище! Как ты его! Растоптала бедолаге голову, ух! — послышался ехидный голос Первой. — Итак, бой окончен! Победитель – сторона Церкви! О Кастере не беспокойтесь: она уже возле своей Хозяйки.

— Но ты, дорогая, была сегодня выше всех похвал! — грубая радость Сильваны походила на клекот стервятника, радующегося падали, и ощущалась не как комплимент, а что-то отвратное, от чего хотелось скорее отмыться. — Надеюсь, Кастер меня тоже не разочарует и ещё покажет свою настоящую силу тоже!

Райдер был хорош. Марк снова почувствовал себя не в своей тарелке, как в поединке с ассасином. Но даже там было проще. Здесь же соперник ускользал, словно вместо бойца с сэйбером бился ветер, который невозможно разрубить или проколоть.
Как уже говорилось, неприятное ощущение. Словно пропасть между смертным и полубогом был настолько большим, что такую не преодолеть даже прыжком.
Все что удавалось делать Марцеллу, это стоять на ногах после очередного пропущенного удара. К счастью, отрубить ему ноги ещё никто не додумался.

А дальше на выручку римским легионерам, которые несли потери, но не могли победить, пришло чудо. Дочь бурь разошлась и показала, что Марк не ошибся, когда вспомнил, кто она такая. Римлянин знал что такое гнев природы, один единственный раз в жизни, квирит испытывал ужас и благоговение, когда сидя на палубе квинквиремы привязывал себя к мачте, потому что корабль попал в шторм. Беспомощность, перемешанная с со стразом, ведь спасения из воды нет, но военачальник все равно остался на палубе, смотреть, погубит ли гнев богов корабль и его вместе с ним, или же поиграет и отпустит. И счастье, когда он понял, что смерть миновала.

Сейчас же в шторм попал наездник на пегасе и Марцелл не удивился, когда тот из него не выплыл. Квирит уже ожидал, что голову грека раздавят, как дыню, но райдер рассыпался горсткой пыли, избежав подобной судьбы. Мрак убрал меч и скинул с головы шлем, утерев вспотевший лоб. Бой окончен. При том, что он едва успел заметить, когда Сфено разобралась с Катериной. Видимо шторм оказался настолько силен. Неважно, как бы не шло дело, битва есть битва. Консул направился к Сфено, которая явно была чем-то озадачена после смерти райдера.
Раны ощутимо давали о себе знать, но Марк усилием воли вернул нагруднику первозданный образ. Отвечать, что они молодцы Марцелл не стал, и так все понятно. Консул обнял и наклонившись, поцеловал женщину. Буря, так буря.