Осада Торбардина | ходы игроков | Лагерь в Хиллоу

  С тех пор, как Торбардин закрыл врата, Хильда повидала много кошмарных вещей, но всё же не свыклась с ними. Особенно со смертью. Ярость и обида охватили дварфийку за нелепую смерть сородича. И когда один великан был повержен, то Хильда не раздумывая бросилась и на вторую. Но та сбежала, и дварфийка могла лишь сыпать проклятьями в быстро удаляющуюся спину. Заведённая, никак не успокоившись, Хильда переключилась на овражников. Она считала, что те всё равно ей ни чем не ответят в таком положении.

  — Чего вы тут распластались, а? Ну-ка живо поднялись да собрали обратно по мешкам припасы, что спёрли, – дварфийка активно зашевелилась, временами поглядывая на Квирина. Мол, смотри, как они на тебя с обожанием вытаращились, так что помогай направлять болванчиков в нужное русло! Но при всех заботах по возвращению пропитания не забыла найти время, чтобы присоединиться к соболезнованиям Дорвину, пообещав, что они, конечно же, похоронят его отца как надо, учитывая походные обстоятельства.

  — Надеюсь, что Фастидиан, Рюрик и Джаэлен смогли что-то толковое разузнать. Нельзя такое безобразие безнаказанным оставлять. А ты, Квирин, молодцом держался, ага, – сухо похвалила мага Хильда, чтобы тот слишком, если что, не важничал потом.

Великанша рванула так, развив на удивление высокую скорость. Правду говорят что от страха, душа в пятки уходит. Но удивление быстро сменилось сожалением. Она осталась жива, удар лишь обжёг её, не убил. И теперь, все кого эта тварь убьёт, погибнут из за того что он оказался недостаточно силён.
"Фастидиан! Если бы ты был здесь, ты бы смог её убить"- - его рука оказалась слишком слабой, отсутствие ран на теле обжигало душу. На душе скреблись кошки. Потому обожание овражников ему сейчас было совершенно безразлично. Лишь слова Хильды привели его в чувство.
- Грузите припасы в мешки, - голос его сейчас был низким и тягучим. Тяжесть своей, как он считал, неудачи давила на него. И похвала вызвала лишь кислую ухмылку.
-Торваллен мёртв. Великан сбежал. Так себе результат. - Хотелось сказать что то ещё. Что если бы Хильда не рванула вперёд, то можно было составить более грамотную засаду. И тогда этот дворф мог бы жить, а великанша умереть. Хотелось что бы ещё кому то стало хуже. Его остановили звуки стенания Дорвина, что оплакивал отца. Узы между дворфами сильны, так что Хильде сейчас наверняка будет не лучше чем ему. Поэтому он поддержал её надежду, на успех Рюрика, Джаэлена и Фастидиана.

После этого он отправился к овражникам, что бы проследить что они упакуют всё как надо. Тризна дворфов была их личным делом, он ощущал себя там лишним.

Услыхав, что они могут услужить, овражники тут же бросились выполнять просьбу Хильды. Правда, они не очень понимали, что делать-то, но тут Квирин помог - сказал четко, что нужно делать, и овражники как минимум попытались восстановить прежнее состояние товара. Сын покойного подошел к Квирину

- Это плохой знак, маг. Умер не просто мой отец, умер тот, кто был тезкой нашему вождю. Прошу тебя, оставь те доспехи, которые ты снял с мертвецов. Они притягивают судьбу, и если ты стоишь выше неё, это не значит, что судьба не коснется нас. Я не хочу обвинять тебя, но будет лучше, если эти доспехи останутся здесь. С ними мы похороним и моего отца, чтобы его дух защитил нас в пути.

Тем временем подошел и Пфадж. Все, что он смог сказать, глядя на огромную тушу великана, было:

- Пфадж думать, репа уже не нужна. Пфадж дарить алкемический репа тем, кто его спасти от гигантов! - и вручил мешок Квирину и Хильде.

Фастидиана с компанией пришлось ждать подольше, уже и костер разожгли, и первую стражу отдежурили, а овражники прикидывали, что бы им сделать с великаньим телом. Наконец, заполночь пришли и те, кто ходил в засаду, с рассказом о каком-то весьма эксцентричном маге, ради двух валлинов и веревки устроившим столь запутанный план. А. и кстати, веревка оказалась безо всякого шелка, потому чуть не порвалась. Однако валлины, по словам Фастидиана, действительно могли стоить целое состояние, и скорее то был не товар, а дипломатический подарок в Долину Танов от Утехи. Такие деревья не продают просто так, да и приживаются они довольно тяжело. Древесина любого валлина максимально восприимчива к магии, потому из них выходят отличные зачарованные луки и стрелы, но древесина саженца особенно ценна, поскольку за время жизни содержание магической энергии в валлине меняется не слишком сильно. Поэтому из сердцевины саженца изготавливают лучшие волшебные палочки. Закончил Фастидиан словами:

-... Я и сам думал над тем, чтобы отобрать эти деревья у хобгоблинов, чтобы использовать в своих интересах. Но куда важнее то, что недалеко от нас объявился маг-ренегат, собирающий своих последователей, иначе зачем бы ему понадобилось лучший на Ансалоне материал для палочек? Его собственные силы могут быть слабы, но он мог собрать внушительную коллекцию магических предметов, и скорей всего, его амбиции будут быстро расти. По предложению Джаэлена, я отметил валлины своей следящей меткой, и при первой же возможности свяжусь с Конклавом. Этот ренегат должен быть остановлен общими силами волшебников Трех Лун.

Вот и поминки за нашим столом. Это война и это жизнь, но всегда сложно в это поверить, когда падает кто-то из своих. Из наших. Из дварфов.

- Твой отец был настоящим дварфом. Его нет с нами, но вот тебе моя рука отныне и навсегда.


После этого мысли Рюрика приняли неожиданный оборот. Честно говоря, короткий лук его немного разочаровал. Он подкрался и почти в упор пустил стрелу во врага. Попал, конечно, а что толку? Только подранил. Нет, стрела должна разить насмерть! А для этого нужна более тугая тетива. Из чего бы только её сделать...великан?

Он подошёл к трупу великана и исследовал подколенные сухожилия. Одно практически испорчено... ну как так можно? Где ваша рачительность, дварфы!
После этого аккуратно срезал всё имеющиеся сухожилия. Надо было брать с запасом -неизвестно, сколько их перепортится в процессе работы.

Руководство овражниками отвлекало от любых мыслей. Ведь глуповатые агхар вечно норовили сделать что то не совсем так, как надо. Сейчас их глуповатость была настоящим спасением для Квирина. До тех пор пока не подошёл дворф, со своими глупыми суевериями. В другое время маг скорее поднял бы его слова на смех, но сейчас было не время и не место. Если оставить доспехи, все дворфы будут в подавленном настроении и откажутся от любого риска. А это ставит под удар всю их миссию.
- Хорошо, Дорвин, похороните доспехи вместе с Торвалленом. - если что, доспехи можно вырыть позже. А в дворфской могиле они целее будут. Об этом конечно не было сказано ни слова, пусть дворфы радуются что избавились от проклятого груза. Мысленно же Квирин выругался на суеверных бородачей.

А вот сведения о ренегате были ещё более тревожными. Ведь Квирин не знал, насколько силён этот самый ренегат. Вполне возможно что чуть позже он наберётся сил, тогда остановить его будет куда сложнее. Он пожелал что бы план Фастидиана сработал.

Когда все припасы были уложены, а все дела решены, Квирин отправился спать. Завтра они продолжат путь, а значит нужно быть бодрым.