| |
|
|
 Со дня основания корпуса стекла фонарей охотников имели характерный синий оттенок. В те темные времена лишь немногие отваживались выйти после заката за частокол или стены, и пользовалась спросом возможность заблаговременно отличить чужаков от своих. Вспыхнувший в ночной мгле впереди синий свет говорил: там друг, твой коллега, кто-то с кем можно обменяться информацией, разбить общий лагерь на ночь, или даже объединиться для совместной охоты. Иногда этот свет мог означать и другое: впереди друг, который нуждается в твоей помощи. Испокон времен королевские охотники при необходимости приходили на помощь друг другу. При виде синего света впереди Сания сразу поняла – что-то не так. Уже несколько часов они с Леви тащились сквозь лес по утонувшей в густом тумане дороге – по прикидкам разведчицы они должны были уже добраться до лагеря. При виде синего зарева впереди девушка решительно пришпорила Корнишона. Оба всадника устремились вперед сквозь ночь, Леви на ходу сорвал с плеча свое чудовищное ружье. Охотники аллюром выехали на просеку – Сания привстала в седле, перехватывая взведенный арбалет поудобнее. Одинокий фонарь охотника стоял на земле, со скрипом раскачивались на петлях выбитые, почти вырванные с мясом, ворота. Порыв пронзительного осеннего ветра принес запах крови: как крови людей, так и крови чудовищ. Но прежде чем охотники успели начать бить тревогу, им навстречу из лагеря вышел коренастый мужчина. – Вы опоздали, – произнес он понуро. – Но еще можете помочь с… остальным. Сания и Леви передали поводья лошадей лесорубу, и быстро обошли лагерь. Погребальный помост обнаружился посреди просторной поляны – он сооружался под руководством Эмбер и Виккерса. Семь тел лежали ровным рядом поодаль в терпеливом ожидании церемонии. Пятеро незнакомых мужчин, изуродованных, изодранных – у кого-то недоставало конечностей, кто-то слепо скалился в небо обглоданным и неузнаваемым теперь совершенно лицом. У следующего тела не было головы, но миниатюрная хрупкая фигурка, темная униформа и аккуратно пришпиленная к поле плаща серебряная звезда помогали опознать Изабеллу. И наконец… Последним в ряду мертвецов лежал Ханс Вернер, с верным полуторником и узнаваемой шляпой на груди. Лицо Ханса было способно сходу рассказать больше, чем Эмбер – Сании хватило одного взгляда на проступившие червями черные вены, чтобы составить для себя примерную картину случившегося и не задавать больше лишних вопросов. Поодаль оказались небрежно свалены в кучу трупы выпотрошенных вервольфов, груду венчала мертвая туша вожака-альбиноса. Леви тихо присвистнул, осматривая итоги развернувшегося за внешний лагерь побоища, Сания приблизилась к Эмбер. Негласное решение сперва окончить дело, а потом разговаривать, было принято в единогласном безмолвии. Новоприбывшие охотники присоединились к работе, начатой лесорубами – кто-то собирал в лесу хворост, кто-то таскал из-под навеса в лагере массивные бревна, кто-то сооружал общий погребальный помост. Несколько раз Сания слышала тихий ропот – дескать, не пристало хоронить наших с этими, но Виккерс решительно пресекал подобные возражения на корню. Когда работа была наконец-то завершена, на горизонте забрезжил ранний рассвет. Туман рассеивался, начинал накрапывать мелкий дождь. Свинцовые тучи неторопливо плыли по низкому небу, темно-сизые в предрассветных сумеречных тонах. В стороне неохотно занялась подпаленная Эмбер груда вервольфов, распространяя в стороны удушливый смрад. В конце концов все тела были возложены на помост. Эмбер – непривычно бледная и усталая, с горящим факелом приблизилась к помосту со странным блеском в глазах.
|
|
1 |
|
|
|
|
Эмберли обернулась на тихие приближающиеся шаги, с мимолетным удивлением взглянув на прибывших коллег. Все ли в порядке в городе? Почему они здесь?.. Однако Леви и Сания не выглядели принесшими неотложные новости – значит, цель их визита может подождать. Хорошо, что охотники ничего не стали спрашивать. Эмбер молчаливо кивнула им и также молча вернулась к укладыванию хвороста на импровизированный погребальный помост. Свои поняли, это главное.
Буквально витающая в воздухе ненависть, адресованная охотникам лесорубами, мало ее трогала. Да, было очень жаль погибших людей. Да, погибли они, вероятно, из-за ее неверной тактики: следовало бросить силы на укрепление ворот, когда вервольфы еще только начали попытки прорваться. Но все же притупленные чувства охотницы не позволяли ей в полной мере ощутить эту вину. Дело все-таки было сделано, а цена... Цена просто оказалась досадно высока.
Когда все было готово, Эмбер сняла с тела Ханса его инсигнию, задумчиво вглядевшись в оскал собачьей головы. Цепочка, на которой мечник носил свой символ, проскользнула меж пальцев и закачалась трепещущей паутинкой, словно осеняя Вернера знаком Единого напоследок. Есть ли, впрочем, у охотников бессмертная душа?..
Затем Эмберли отколола блистающую серебряную звезду от плаща Изабеллы. Наверное, девочка еще даже не успела к ней привыкнуть...
Вот и всё. Потерявшие хозяев инсигнии нужно будет вернуть Корпусу.
Оставалось совсем немного, чтобы наконец закрыть страницу, ставшую одинаковой в нескольких книгах жизни. Удивительным образом побратавшую людей и охотников.
Эмберли приготовила факел, успевший отсыреть в предутреннем тумане и оттого яростно плюющийся искрами. Оставалось лишь поджечь хворост, обойдя погребальный костер со всех сторон.
|
|
2 |
|
|
|
|
- Несвоевременность.
Сказано. Кому? Леви? Эмбер? Хансу с Изабеллой? Самой себе?
Неуместный здесь и сейчас яркий макияж, как насмешка.
Бесстрастное лицо. Идеальная, мать её, ламия, причёска. Хоть бы волосок растрепался. Сухие глаза. Закушенная губа. Капелька крови некрасиво стекает по подбородку.
Несвоевременность.
Вздох. Как же всё некстати.
- Эмберли. Я всё понимаю, но нам нужно вернуться. Мы напали на след, но у наших там большие проблемы. И ребенок один. Ну, не совсем один, с Вильгельмом. Я объясню по дороге. Здесь мы ничему не поможем, а там ещё можно успеть.
- Леви...
Еще один вздох. Макияж, зараза держится идеально. Несвоевременость.
- Ты поедешь с нами или поможешь здесь?
|
|
3 |
|
|
|
|
Охотники и лесорубы в молчании смотрели на то, как огонь облизывает бревна и хворост. Столп густого темного дыма неторопливо поднимался в предрассветное небо, монотонный дождь с каждой проходящей минутой только усиливался, переходя в ливень.
С десяток минут спустя изнеможенные лесорубы разбились на группы и побрели назад в лагерь. Кто-то говорил о необходимости как можно скорее завалиться на боковую, кто-то предлагал всем желающим пропустить по чарке за упокой.
– Я сразу в город, нужно проверить, все ли там в порядке с мальцом, – ответил Сании Леви, пожимая плечами.
После короткого обсуждения плана было решено, что Леви отправится сразу в “голову”, а Сания с Эмбер сделают крюк и заглянут в логово.
Эмбер шла впереди, безошибочно определяя дорогу. С каждой минутой приходилось все сильнее полагаться на память, по мере того как ливень усиливался, смывая еще оставшиеся следы. В какой-то момент вода с холма бежала навстречу сплошным потоком, омывая высокие подошвы охотничьих сапогов. Эмбер не подавала виду, но втайне надеялась, что это – тот самый холм, и что после спуска на другую сторону разведчицы найдут место вчерашнего побоища и вход в логово.
Крайне просто было перепутать ориентиры в утренних сумерках, позволить крошечному неприметному лазу затеряться на бескрайних просторах севера Объединенного Королевства. Однако, Эмбер не перепутала.
Въевшиеся в мерзлую землю пятна крови однозначно указывали на места, где еще совсем недавно находились мертвые туши. Кое-где вокруг еще остались ошметки – вырванные клочки шкуры, сломанные в нескольких местах кости, склизкие лужи внутренностей. Там, где Ханс одним ударом прикончил так и не проснувшегося щенка-сторожа – темное пятно и остатки раздробленной грудной клетки. Эмбер присела на корточки рядом, с искренним интересом изучая побуревшие и сломанные во множестве мест сразу заостренные ребра.
Ведущий в пещеру лаз по-прежнему был скользким от крови, но теперь и стены и потолок в отдельных местах были покрыты сплошной коркой запекшихся внутренностей. Но не осталось ни рассеченных тел, ни просто костей.
Эмбер выбралась из пустой пещеры наружу, приблизилась к окраине поляны и опустилось на колено около сработавшего капкана. Чудовищные зубья ловушки побагровели, в зарослях пожухлой травы неподалеку почти сразу нашелся и кусок отгрызенной лапы. Старый-добрый капкан сработал и помешал своевременно вступить в схватку еще одной взрослой особи. Чудовищная регенерация вервольфа, конечно, способна помочь ему восстановить утраченную конечность всего за несколько дней, но все же мысль о наверняка охватившей тварь бездне ужаса и страданий внушала удовлетворение.
|
|
4 |
|
|
|
|
Пока добирались до пещеры, Сания рассказала Эмбер всю историю их с Леви приключений, не умолчав и о своём провале с леди Аделиной. О случившемся здесь не расспрашивала, то ли происшедшее казалось ей самоочевидно, то ли щадила коллегу.
- И мы оставили Тима заботам Вильгельма и отправились сюда. Леви хотел проветрить мозги. Арлетта и Хельмут вернулись, и по его словам, она сама не своя. Леди Мелисса погибла в ходе эксперимента, но подробностей я не знаю, - закончила она, напряженно вглядываясь в предутреннюю серость.
Очутившись у логова, охотница совсем затихла. Следовала безмолвной тенью за Эмбер, как раньше за Леви. К счастью, спутнице было очевидно не до Сании, потому что выражение жадного любопытства на лице охотницы, при виде побоища, совсем не то, что необходимо человеку, только что едва выжившему в жутком побоище, потерявшего вверенную подопечную и в довершении всего сыгравшего роль живой мизерекордии.
Впрочем, Эмбер охотница, она возможно, поняла и не осудила, даже если заметила - этот голодный взгляд, эти исследовательскую бесстрастную позу, когда Сания оглядывалась, морщилась и принюхивалась, как будто пытаясь понять: что не так.
Результат броска 4D10+10: 2 + 2 + 10 + 6 + 10 = 30 - "Анализ".
|
|
5 |
|
|
|
|
По пути до логова, выискивая едва видимые, растворяющиеся под дождем приметы и следя, чтобы не оступиться в несущихся по склонам холмов потоках мутной воды, Эмберли хмуро размышляла о том, что работа оказалась выполнена не чисто. Недобитые остатки стаи разбегутся – Гримфолду они угрожать уже вряд ли посмеют, но могут направиться южнее, к другим поселениям... Там их придется затравливать вновь – после очередных жертв. И пуститься по их следу сейчас было бы совершенно невозможно – нельзя оставить Гримфолд без помощи даже на лишнюю неделю.
В городе работа кипела вовсю. Эмбер внимательно выслушала Санию, помрачнев еще больше. Они оставили ребенка с Вильгельмом?.. Ладно, раз там не совсем уж младенец, можно надеяться, что его приспособленность к жизни окажется повыше, чем у надзирателя. Не хватало еще одной смерти из-за глупой ошибки... Так может и пошатнуться боевой дух.
И без того расклад не простой. Арлетта, наверное, тяжело восприняла гибель этой девушки, Мелиссы. Летти всегда была слишком уж... человечна. Сопереживала всем и вся, пропускала через себя. Не по-охотничьи, но такова уж была милая Летти.
Эмбер неслышно вздохнула, мельком подумав, что не зря при инициации должно онемевать сердце. В их работе нельзя быть чересчур восприимчивыми, это лишает хладнокровия и в итоге вредит. Вот и Арлетта сейчас, несомненно, страдает из-за той неудачи. Сама не своя... Жаль, что Эмбер не рядом с ней.
На поляне возле вервольфьей пещеры охотница замерла на мгновение, не веря глазам. Чтобы подчистую убрать семь огромных туш, надо обладать немеренным аппетитом. Это точно сделали не недобитки... Кто же тогда?
Эмбер тщательно изучила стены логова с размазанными по ним волчьими потрохами. Вот же тварь... И жрать не стала, и не оставила, не наскребешь ничего полезного для эликсиров. Девушка слегка скривилась, подумав, сколько всего могла бы сотворить Арлетта из семи вервольфьих сердец... Жаль, очень жаль. Но это не снимает вопроса, куда именно они делись. Эмбер всмотрелась в покрытые черной кровью обломки костей, пытаясь понять, каким образом они были сломаны.
Результат броска 4D10E+10: 8 + 4 + 3 + 4 + 10 = 29 - "Анализ".
|
|
6 |
|
|
|
|
Сомневаться не приходилось: выжившие вервольфы сбежали. В худшем случае унесли вместе с собой тройку новорожденных щенят, в лучшем до детенышей добралось нечто, сожравшее трупы. Эмбер всегда находила что-то ироничное в том, что иногда чудовища охотились на чудовищ.
На обратном пути Сания негромко пересказывала последние новости. Накрапывал мелкий утомительный дождь, проселочная дорога под копытами быстро превращалась в размытую грязь, и даже призрачный желтоватый силуэт солнца не смог сегодня пробиться сквозь угрюмо нависшие над Гримфолдом непроглядные тучи.
Около десяти часов утра охотницы въехали в город. Сания тревожно стреляла глазами по сторонам, высматривая признаки присутствия Твари, но видела ровно то же, что и всегда – лишь чудовищный оскал мертвого города, что встречал всадников рядами заброшенных домов и темными провалами выбитых окон. На каждой развилке улицы и переулки уходили вдаль подобно вытянутым жутким туннелям, и в дождливом темном мареве вдалеке иногда мерещелись невозможные контуры и смутные очертания. Стоило моргнуть, протереть глаза – и улицы снова становились обычными улицами, и вновь представлялось немыслимым разглядеть в фонарях и фасадах очертания невиданного чудовища.
Если верить россказням Бернарда, то именно такой эффект Гримфолд начинал со временем оказывать на любого – словно город сам был живым, и медленно проникал в подкорку, заменяя привычные образы собственными темными загадочными фантазиями. Но впереди уже виднелась хорошо знакомая вывеска, и “Голова Левиафана” была готова распахнуть двери перед запоздавшими постояльцами.
Эмбер и Сания привязали лошадей на заднем дворе и вошли в обеденный зал. Едва слышно звякнули колокольчики, Бернард поднял голову. Леви уже сидел за своим любимым столом с опустевшей наполовину кружкой темного эля, рядом лежала скомканная любимая треуголка. Напротив расположился Вильгельм, который при виде Эмбер сразу помрачнел и уставился в сторону.
Наверняка все уже слышали о потерях, но Эмбер все равно должна была произнести свое слово, как командир.
Так будет правильно.
|
|
7 |
|
|
|
|
Гримфолд как будто стал еще мрачнее и неуютнее, хотя накануне казалось, что хуже быть не может. Звон подков по брусчатке утопал в подкрадывающемся со всех сторон тумане, а из каждого пустого окна словно таращились в спину с жадностью еще неведомые местные чудовища, и с укоризной – местные призраки. Наверное, все дело было в том, что еще не закончилось время Твари... Но ждать до полудня в лесу после всего случившегося было бы еще глупее.
"Голова Левиафана" выступила из тумана за очередным поворотом. Здесь все внешне было ровно так же, как и вчера – так же уныло и тускло, но... относительно живо среди полумертвого города.
Обустроив в конюшне Граната и осиротевших лошадей погибших напарников, Эмбер в компании Сании направилась в обеденный зал.
Собравшиеся охотники уже знали новости из лагеря от Леви. Сказать "доброе утро" не поворачивался язык.
Эмберли молча положила на стол шляпу Ханса и прислонила к столешнице его меч. Как бы то ни было, долг командира требовал от нее подвести итог этого этапа охоты.
– Ханс получил тяжелые раны в схватке с вервольфами, – ее голос звучал глухо, но твердо. – И... вероятно, вследствие этого не смог сопротивляться Зверю. Все произошло очень быстро... Боюсь, никто не ожидал.
Следующим на стол лег револьвер, тихо звякнув пустым барабаном.
– Изабелла... Погибла как подобает королевскому охотнику – в бою. Она до последнего не опускала оружие.
Едва ли эти слова могли утешить Вильгельма, да и вообще хоть кого-то, но произнести их было необходимо. У охотников нет ничего своего, кроме своих поступков. И после себя они могут оставить лишь память, ничего более.
– Стая вервольфов не уничтожена полностью, но Гримфолду угрожать уже не осмелится. Этот контракт выполнен, – бесстрастно заключила Эмберли, готовясь принять реакцию отряда.
|
|
8 |
|
|
|
|
До самой «Головы левиафана» Арлетта не произнесла ни слова, погруженная в свои мысли. Только ее пальцы нет-нет, да касались рукояти клинка: после слов Фауста девушка невольно ожидала, что кровососы подстерегут неосторожных жертв и набросятся на них из проулков старого города. Но путешествие прошло благополучно: добравшись до трактира, охотница отвела жеребчика в конюшню, проверила, чтобы ему дали сена и обновили воду, после чего вместе с Хельмутом отправилась внутрь. Учтиво кивнув Бернарду, девушка спокойно проследовала на второй этаж, но прежде, чем вернуться к отсроченному зельеварению, навестила Вильгельма.
К легкому уколу досады, новоиспеченный коллега мирно спал, на справившись с элементарным заданием. Жестом попросив дознавателя отложить разговоры на потом, она тихонько подкралась к ребенку и, проверив, дышит ли он, удовлетворенно кивнула. Следующим настал черед мирно посапывающего «караульного». Взвесив все pro e contra, Арлетта решила не откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня, и, подойдя к Вильгельму, просто-напросто выкрутила тому ухо, как делают учителя с нерадивыми школярами. Во избежание воплей заткнув юноше рот ладонью, она потянула его за собой в коридор, где с арктическим холодом пояснила:
- Коллега, я в вас разочарована. Распоряжения старших товарищей даются для того, чтобы их выполнять, а не игнорировать. Я понимаю, что у вас был тяжелый день, но вы отныне – член Корпуса, и обязаны быть выше человеческих слабостей. Будьте любезны более не спать. Зажгите свечу, почитайте книгу, возьмите кувшин вина, наконец – но извольте бдеть до утра или хотя бы до первых петухов, после которых разбудите поднадзорного и уснете сами. Надеюсь, более вы меня не разочаруете и не израсходуете аванс доверия.
Скупым кивком попрощавшись, Арлетта скрылась за дверью импровизированной лаборатории, где следующие несколько часов доводила зелья до ума. Наконец, удовлетворенная работой, она отправилась в кровать с твердым намерением ознакомиться с новой покупкой, но через несколько страниц поняла, что была излишне оптимистична: веки так и норовили свинцово упасть, буквы прыгали, а прочитанное абзац назад совершенно вылетало из памяти. Оставалось только сдаться и закрыть глаза, с внутренней дрожью ожидая Безликого. Усталость оказалась сильнее страха: стоило только спуститься на подушку, как разум отправился в царство сновидений.
Сказался ли сон у Готтфридов, или новые эманации души Арлетты, но любительница поспать до глубокого полудня поднялась к восьми утра. Приведя себя в порядок и прихватив инкунабулу мэтра Толедо, дневник и чернильницу с пером, алхимик спустилась на первый этаж, где ее встретил Леви. По итогам короткого разговора стрелок поведал о бойне и потерях, убедился, что на алхимика теперь эти новости сильно не влияют, и отсел от «ледышки» за соседний столик – видимо, душевных сил разбираться с причинами такой черствости у него пока не было.
Арлетта, хоть и огорченная гибелью Ханса и Изабеллы, действительно была скорее неприятно удивлена, чем ранена в сердце: разум говорил ей, что охотники смертны, и вынужденный, вероятно, бой с целой стаей не мог пройти без потерь. Тяжелее было скорее то, что отряд лишился самой мощной боевой единицы, вынужденный теперь ограничиваться только дальним боем: не лучшее оружие в замкнутых пространствах Собора. Смерть Вернера ставила под угрозу дальнейшее выполнение контрактов, но и только: тоски и боли от гибели едва знакомой девушки и неразговорчивого ветерана, вызывавшего только лишь уважение опытом, не было.
Заказав завтрак, Арлетта погрузилась в изучение книги, периодически отмечая в дневнике показавшиеся важными моменты. На подошедшего Вильгельма алхимик посмотрела долгим ледяным взглядом, потом, не говоря ни слова, перевела взгляд на книгу. Сообразительный юноша все понял, и отсел к Леви, а девушка вернулась к своим штудиям до того момента, пока не заскрипела дверь, впуская в полутьму залы Эмберли и Санию.
Если кто в этот момент наблюдал за Арлеттой, то мог увидеть, что при виде Эмбер ее губы расползлись в радостной приветственной улыбке, а в спокойных глазах блеснул огонек жизни – тень той, прежней Летты. Впрочем, даже этого оказалось недостаточно для того, чтобы алхимик оставила свое место или же попыталась что-то сказать. Она только лишь приподнялась над столом, вежливо склонив голову, и опустилась на место, слушая командира.
Выслушав признание Эмбер, охотница неспешно кивнула, демонстрируя, что все услышала и приняла.
- Лорд Леви уже проинформировал здесь присутствующих о закрытии контракта и его последствиях. Потери прискорбны, но не невероятны. Докладываю о произошедшем в ваше отсутствие с момента отбытия лорда Леви и леди Сании. Зелья изготовлены, визит к доктору Фаусту завершен. Получена информация, что предыдущая группа охотников в полном составе погибла при попытке проникновения в собор в Старом Городе. От доктора Фауста получен контракт на отца Себастьяна, проживающего в соборе. Предупреждено об опасности звонящего дважды в сутки колокола и наличии в Старом Городе многочисленной популяции вампиров.
Доложив, Арлетта поинтересовалась:
- Необходима ли кому-то медицинская помощь?
|
|
9 |
|
|
|
|
Сания сидела, понуро опустив голову и не глядя ни на кого.
- Память, - эхом протянула она слова Эмберли, разглядывая какой-то дико занимательный узор на столешнице.
- Память это правильно. - вскинула, наконец голову, обшарила каким-то диким, слепым взглядом трактир, споткнулась о Бернарда за стойкой, крикнула в его сторону.
- Берни, друг, нам бутылку чего-нибудь крепкого и стаканы.
- Посмотрела снова на Эмер, потом на обледеневшую Арлетту, на надирающегося элем Леви, на заспанного Вильгельма.
- Память это правильно, - повторила. - Давайте для начала помянем их по-человечески. Пока мы еще помним, как это - по человечески.
|
|
10 |
|
|
|
|
Обратная дорога не представила ничего нового, потому Хельмут был погружен в свои собственные мысли.
Во-первых, он размышлял на тему того, чем и каким образом стал отец Себастьян. Предполагать, что он до сих пор был человеком, по крайней мере в привычном понимании этого слова, было бы странно. Могла ли его Вера и ужасы Гримфолда соединиться в странном симбиозе? Вряд ли он мог измениться физически, как Охотники, например, самостоятельно.
Во-вторых, вампиры. Если они тут давно, и их много - они голодны. В Гримфолде просто недостаточно людей, чтобы хорошо прокормиться. А еще, скорее всего, это означало, что среди них есть сильные представители. Что тоже вызывало определенное беспокойство.
В-третих, примерно половину пути в таверну Хельмут провел в размышлениях о том, как именно подойти к разговору с Арлеттой об эффекте шока на неё.
И так и не придумал, как именно.
Следующее утро встретило Хельмута еще более интересными новостями.
Два Охотника были мертвы. И в самом факте не было ничего удивительного - вопрос был только в причинах всего происшествия.
Убийство Стаи явно не входило в список задач, выполнение которых было разумно предпринимать группой всего из трех Охотников.
Дознаватель почти уже собрался поинтересоваться причинами, но решил этого не делать.
Вместо этого он молча поднял бокал, осушил его, после чего повернулся к Эмберли:
- Я еще вчера планировал провести небольшой разговор тет-а-тет. Полагаю, сейчас - самое время.
|
|
11 |
|
|
|
|
Эмбер была предельно собранна, произнося свою речь. Это действо казалось ей первостепенно важным, и приступать прежде него к другим – даже к личным приветствиям – виделось неправильным. Да и, что говорить, обращаться к коллегам и даже смотреть им в глаза сейчас было... тяжело.
Лишь посчитав, что выполнила свой долг как командира, охотница внимательно вгляделась в лица каждого из сидевших за столом, задержав взор на Арлетте. С нею что-то было не так... Даже речь изменилась, словно бы алхимик старалась отторгнуть что-то мешающее от себя, скрыться за странной личиной, за которой ее никто не сумел бы обнаружить.
Сания рассказала, что произошло в особняке Готтфридов. Вероятно, Арлетта, несмотря на инициацию оставшаяся очень чувствительной, слишком тяжело восприняла гибель Мелиссы... Вряд ли будет правильным говорить сейчас с Леттой об этом, но оказаться рядом, обнять и просто взять за руку – пожалуй, и есть верное решение.
Однако глаза подруги были весьма холодны – Эмберли вдруг поняла, что ни разу за годы не видела их такими. Гримфолд сумел сломить даже самую жизнерадостную из всех охотников?
– Нет, – тихо и бесцветно произнесла Эмбер в ответ на предложение помощи.
Полученные от вервольфа раны успели затянуться к утру. Оставалось только залатать повреждения на броне, но та все еще оставалась достаточно крепкой и выдержала бы не одну атаку – с починкой можно было не торопиться.
Сания тем временем заказала выпивку на всех – возможно, будь охотники людьми, это в самом деле могло бы помочь им... Эмбер едва заметно криво усмехнулась своим мыслям: после инициации ей ни разу не удавалось напиться до беспамятства. Впрочем, обретенное с мутацией перманентное умение не принимать близко к сердцу любые неудачи должно было с лихвой компенсировать этот незначительный побочный эффект.
Что действительно стоило бы сделать – поесть после суток голода. Прямо сейчас заказать что-нибудь Бернарду и подсесть к Арлетте.
– Ле... – наконец решившись, Эмбер уже шагнула к подруге, надеясь получше понять, все ли у той хорошо.
Однако ее перебил голос Хельмута. Разговор... Она обещала ему разговор еще вчера вечером. Когда все было иначе.
По непроницаемому виду мужчины невозможно было понять, чего он хочет от этого беседы – теперь... Накануне все было яснее.
– Да, конечно, – очень спокойно кивнула дознавателю Эмберли. И чуть громче, для всех, возвестила: – Позже обсудим распределение новых контрактов.
|
|
12 |
|
|
|
|
Бернард сидел на старом табурете посреди кухни, флегматично наблюдая за похлебкой, что варилась в кастрюле. Со стороны зала доносились негромкие голоса – охотники либо обсуждали что-то, либо спорили.
Старый трактирщик тяжело вздохнул и задумался о том, во что превратилась его таверна – гости из столицы распугали всех завсегдатаев, но хотя бы не скупились на серебро. Дела с таким количеством постояльцев шли в гору, но едва ли не впервые в жизни трактирщик задумался о другом. На кой черт ему столько крон в мертвом городе?
Давние мечты продать “Голову”, собрать пожитки и вместе с Мари двинуть в Норфолк теперь и самому Бернарду казались нелепыми сказками. Слишком стар он уже, да и трактиром этим отец заведовал, а дед строил. Никуда он не поедет уже отсюда, старый Бернард, так и сгниет здесь заодно с остальными.
Вчера у этих что-то произошло. Бернард предпочитал не лезть без необходимости в чужие дела, но даже его скромных познаний в математике хватило, чтобы выявить нестыковку в количестве между ушедшими и вернувшимися. На командирше с самого утра лица не было, вчерашняя веселушка за завтраком сидела с безрадостной постной миной, даже старина Леви как-то приуныл и поник.
Трактирщик ухмыльнулся, помешивая поварешкой похлебку – это все Гримфолд, со временем город забирается в голову каждого. Некоторым из них наверняка уже чудятся вместо улиц туннели, и не покидает чувство, что за ними следят. Отчего-то мысли о злоключениях таких важных и подготовленных королевских охотников придавали Бернарду моральных сил – будто оправдывали его собственное плачевное положение в последние годы.
Старик Герман в первые дни в Гримфолде тоже был полон сил и решимости. Ходил все, расследовал, клялся выследить и уничтожить Гримфолдскую тварь. И где он теперь, старый Герман? А черт его знает. Ворча себе под нос, Бернард направился вглубь подсобных помещений трактира по темному коридору. Пора было будить Мари – в последние недели девка сама вставала разве что в полдень.
|
|
13 |
|