Роланд, естественно, сразу не ответил на сообщение Яла. Возможно, он тоже был где-то в "Залах славы" сейчас, ведь в последнее время Лидер и Командующий часто появлялись в Аламейне. В любом случае, в ногах, как ни странно, больше правды, чем в голове, ведь ими, по крайней мере, можно было дойти до ивента и посмотреть самому...
– Привет. – подняли руки в приветственном жесте для Смокера несколько человек от "Львов", собравшихся недалеко от входа. – Да фиг его знает, "Аргонавты" в город просто зашли после кача. И как-то всё завертелось...
– Кто-то вспомнил про культурную программу, наверное. – прокомментировал офицер, - высокий блондин с длинными волосами и двуручным топором за спиной, что обычно работал вместе с бойцами, но вне Лабиринта.
– Мне Диана успела написать, что соберемся переговорить и отдохнуть в таверне... – добавила Ирина на ходу, отобразив выражением лица "серьёзное недоумение перфекционистки", которое смотрелось скорее милым в окружении свободно беседующих вокруг проходчиков посередине ночного города. – И упомянула, что будет выступление. Я как-то не особо предала этому значение... кто ж знал, что соберутся две гильдии, а не одна, и что выступление будет от третей гильдии в самой большой таверне Аламейна...
– Да ладно, это ведь можно назвать приятным сюрпризом, не так ли? – рассмеялся офицер "Аргонавтов", который стоял неподалёку. Ирина только вздохнула в ответ на это. В любом случае, стоило зайти и посмотреть своими глазами.
Центр Аламейна, внутри таверны "Залы славы", ночьВнутри "Залы славы" были гигантской таверной, где всё было увешано/обставлено дорогим деревом в любой его форме: от резных стульев и круглых наполированных столов до люстр со свечами, обхватить которые аватара игрока была бы не в силах, если бы кто-то себе поставил такую задачу. В центре этого высокого здания был пролёт между секциями второго этажа, который вёл к деревянной сцене. За сценой можно было наблюдать и с просторов первого этажа и с секций второго. Так что места, на самом деле, в таверне было вдоволь.
В центре сцены пустовали резной стул и круглый стол. Сбоку появилась одинокая женская фигура в фиолетовой одежде под цвет своих волос. В таком обильном пространстве зала сложно было сказать, была она высокого или низкого роста. Она зашла на сцену, держа в руках гитару, но из-за того, что освещение над сценой было притушено, и перемещалась она тихо, не привлекая никакого внимания, никто, из сидевших за столом и делающих заказы посетителей, сперва на неё не отреагировал. Среди посетителей было много "Серебряных Львов" и "Аргонавтов", однако, за одним из столов собрались даже "Рыцари Освобождения", не совсем с праздничными лицами. Они хмуро посматривали на периодически проходящих мимо участников "Общины" - местной гильдии, объединяющей всех тех, кто обычно за пределы Аламейна не выходил, чтобы не погибнуть бесславной смертью, к которой не стремился. Видимо, они и организовали "выступление". Создавалось некое ощущение спонтанности происходящего, даже мог прийти в голову вопрос, была ли у этого мероприятия программа... И в конечном итоге, разве две гильдии собрались тут ради этого выступления? Если вглядеться в лица "Рыцарей Освобождения", то они не очень-то были рады местной певице. Так что... похоже, что все просто как-то собрались в стиле "и на том спасибо".
Ялдабаоф и Смокер направились по проходам с целью выбрать места. Смокер и Ирина заняли столик в левом крыле первого этажа, куда по инерции подсели Черный Лотос и Фиас, а также Роуз, что вела их к таверне. Так что для них мало что поменялось.
– Круто, как много проходчиков... – прокомментировала Чёрный Лотос.
– Я кое-кого тут не заметил. Так что это не общий сбор. – добавил Фиас.
– Вероятно, Диана не планировала что-то такое... – предположила Роуз.
– Может быть дело рук торговцев информацией. – добавил Фиас как-то недовольно.
Смокер не заметил тут Лестиана, зато краем глаза увидел мелькнувшую фигуру Роланда. Командующий разговаривал с кем-то и стоял недалеко от сцены, что можно было назвать немного странным. Заметил его и Ял, но сейчас лучше было не отвлекать Роланда от каких-то очередных (пусть и странных) дел, потому самым простым решением было подсесть к нескольким бойцам из своей гильдии, что разместились в правом крыле первого этажа на умеренном расстоянии от сцены.
– Привет. – без лишнего энтузиазма поздоровался парень с прямым мечом и щитом. Видок у него был вяло-равнодушный, но, кажется, это было связано не с Ялом: либо он всегда такой был, либо просто шумные места ему были не по нраву. – Внезапные праздники разве не подчёркивают ощущение тщетности нашего бытия?
– Да заткнись ты тогда, это ж интереснее, чем ночью в Новый Камелот топать. – энергично помахала рукой Ялу девушка с рыжими волосами с секирой и кожаной повязкой на лбу.
Но вот со сцены донёсся неуверенный звук настраиваемого инструмента. Гул голосов в зале слегка затих, потому что некоторые столы обратили внимание на певицу и принялись с лёгким интересом наблюдать, но остальные просто бегло оглядели, что там на сцене творится, и продолжили беседу. Через какое-то время звуки стихли, а свет, исходящий из огромных деревянных люстр под потолком и светильников на стенах и колоннах, поддерживающих второй этаж, плавно приглушил свою яркость. Над сценой же - напротив: включился, словно разрезая пространство яркими светлыми полосами. Так что теперь все части сцены было хорошо видно из уютного сумрака, в котором располагались столы с гостями. Певица села на стул в центре сцены, держа гитару в руках и положив её себе на бедро. Её рука, сделав расслабляющий жест кистью, тронула струны, и по всей таверне разнеслась музыка, словно от вмонтированной в залу системы многоканального аудио... к грустной, но приятной мелодии добавилось интонирование голосом, когда певица начала "намурлыкивать" мотив, который будет основным для песни. Голос у неё явно был поставлен, но чувствовалась борьба с неуверенностью.... Фиолетовая фигура певицы, сидевшая в свету выглядела не менее грустной, чем мелодия. Женщина открыла глаза и посмотрела куда-то поверх голов собравшихся, чтобы хоть как-то настроиться. В любом случае, она уже начала, потому пути назад не было. Все сидевшие в зале осознавали это и в чём-то, быть может, предвкушали её возможную ошибку... или наоборот, увидеть как песня всё же будет исполнена качественно, не смотря на этот постоянно присутствующий риск ошибки. Тут же мелодия стала сильнее и слова песни полились в зал голосом меццо-сопрано: с характерным для драматическим и глубоким звучанием женщин средних лет.
Беги, беги от дочери морей.
Я помню этот миг...
Ревел прибой всё яростней и злей
Унося предсмертный крик.Даже в полутьме залы можно было заметить, как фыркает кто-то из "Рыцарей освобождения", а другой недовольно хлопает дном деревянной кружки по столу. Остальные же зрители, как случайные, так и из двух знаменитых гильдий, не спешили как-то выражать своё отношение к происходящему, хотя и прекратили свои разговоры за столами. Начало выступления грозило пройти не очень хорошо для певицы, как вдруг дверь в таверну в очередной раз открылась, и послышались тяжёлые и уверенные шаги. Внутрь вошла Диана, спокойно и невозмутимо, но с какой-то лишь ей свойственной мягкостью в глубине глаз, обводя взглядом столы первого этажа, а затем глядя прямо на сцену. Певица встретилась глазами с Дианой и перешла на сильный перебор струн, увеличивая интенсивность музыки. Вступление было окончено и теперь ей понадобится вся сила голоса и умение обращаться с инструментом, чтобы продемонстрировать зрителям, что они не зря тут собрались. Следом за Дианой внутрь таверны сразу же вошёл Лестиан. Шли они явно вместе, просто лидер "Серебряных Львов" пропустил даму вперёд. За миг, пока происходил визуальный контакт между певицей и лидером "Аргонавтов", Лестиан догнал Диану и они, не сговариваясь, с одной скоростью двинулись по проходу в сторону сцены, привлекая к себе внимание всего зала. Даже "Рыцари Освобождения" были вынуждены прекратить явно выказывать своё недовольство певицей, инстинктивно ощущая, что сейчас в движение пришла более важная сила, которая своим вердиктом и определяет, что именно тут происходит.
О Калимдор, моих ты братьев знал,
Их ждал огонь и дым.
Шёл в Терамор за смертью адмирал,
Но дочь была не с ним.Следом за лидерами двух гильдий в зал начали входить офицеры и те, кто не успел зайти внутрь или просто ждал появления своих лидеров. С ними был и Командующий "Аргонавтов" - сурового вида мужчина с короткой военной причёской и шрамом на лице. А следующий куплет уже подхватил нестройный хор мужских голосов с первого и второго этажа. Это, конечно же, были знающие текст помощники певицы, которая сейчас молча сосредоточилась на своей гитаре.
Зачем, зачем, наследница морей,
Ты бросила родные берега?!
Скажи, как мог народ земли твоей
Найти в тебе врага?!Ещё куплет, складывающийся в сложное выступление... когда, казалось, дальше уже будет нечем удивлять... с места за столом у самой сцены встал рыцарь в вишнёвом лакированном нагруднике. Он поглядел на приближающихся к сцене лидеров гильдий, с лёгкой полуулыбочкой, и затянул в один голос, тоже сильный и глубокий, следующие куплеты. Это был, мать его, Роланд! Пафосно и манерно? Да. В его стиле? Вполне. Но всё же... какого чёрта он в этом участвовал?
Бежала ты, и старый адмирал
Ушёл за солнцем вслед.
Повёл свой флот, молясь морским ветрам,
Чтоб дочь спасти от бед.Певица с удивлением скосила глаза на Командующего "Серебряных Львов", который самостоятельно справлялся с партией, практически без помощи страхующего его хора. Диана и Лестиан, меж тем, добрались до первого ряда в левом крыле мест и молча сели за один столик, а офицеры, которые вошли с ними, рассредоточились по соседним. Роланд продолжал "жечь" своим баритоном.
Но грозный враг в неведомом краю
Был готов к войне!
И только дочь в решающем боююююю
Осталась в стороне.А тем временем, поток входящих в таверну, почему-то не иссякал. В дверь вошла Шиа, которая остановилась, растерявшись перед таким количеством народу и происходящим на сцене. Сделала она это не на очень удачном месте, потому как в неё врезался идущий следом высокий рыцарь в плаще. Он чуть наклонил голову, извиняясь, после чего показал Шиа куда лучше отступить возле входа, чтобы не заграждать путь. Вместе с ним зашли ещё двое в плащах. Одна из них, судя по фигуре, была женщиной. Трое двинулись по проходу в сторону сцены. Медленно и почти бесшумно. Под очередной куплет Роланда, которому хор мужских голосов начал аккомпанировать более уверенно, поймав единый ритм...
Окинув взглядом в смертный час
Обломки кораблей,
Он отдал последний свой приказ:
"Беги от дочери морей!"Рыцарь в плаще, продолжающий движение к сцене, чуть поднял голову, чтобы лучше видеть выступление. Его спутники двигались рядом с ним будто телохранители: двое - слева и справа, один - чуть позади, замыкая их небольшой строй.
Голоса стихли, а музыка почти смолка, поддерживаясь лишь неуверенным перебором. Певица открыла глаза и чуть подняла подбородок, чтобы смотреть в стену. За ней оставалась последняя партия, к которой она и готовилась всё это время.
Несёт слова безжалостный Борей
И жжёт больней огня
Беги, беги от дочери морей.
Бегите... от меня!В последние слова она вложила особую интонацию, напоминающую смесь отчаянья и жестокости. Затем голос стих, а перебор стал замолкать постепенно. Когда музыка затихла полностью, зал остался в молчании на какое-то мгновение. Затем, одновременно послышались одиночные аплодисменты: в ладоши хлопали только лидеры двух гильдий, их командующие, а также рыцарь в плаще, что остановился возле сцены в окружении своих спутников, так и не сев за стол. Но вот по залу начала расходиться волна аплодисментов, заполняя его целиком. Свет на сцене приглушился, а в зале - наоборот, стал более ярким, выравнивая освещения в таверне. Певица встала с места и приставила гитару к стулу, на котором сидела. После чего поклонилась зрителям и поглядела на рыцаря в плаще, стоявшего у сцены, пока аплодисменты затихали. Рыцарь снял плащ, и на её лице появилась смесь волнения и удивления. Она произнесла какое-то слово, но в зале всё ещё затихло не полностью, так что слышали, что именно она сказала, разве что те, кто был в первом ряду. Рыцарь же вернул капюшон на место и продолжил стоять. Его спутники подозрительно посматривали во все стороны. Вряд ли они боялись нападения, ведь тут была безопасная зона, но такова, видимо, была их привычка.
– Сильно! – хмыкнула Чёрный Лотос за столом Смокера.
– Интересно, это песня-послание или что-то ещё?! – звенящим тоном, будто скрывающим в себе радостный смех, произнесла рыжеволосая за столом Яла.
– Спасибо за выступление! – сказала Диана, поднимаясь с места.
– Проходчики! – присоединился к ней Лестиан. – Этот ивент возник спонтанно, так что всё прошло не самым лучшим образом. Многие не смогли даже прийти. Но раз большинство из нас смогли тут собраться, почему бы нам не пройтись по улицам города минут через двадцать? Завтра днём большинству из нас держать путь в Новый Камелот, но нам есть что вспомнить. А мне есть что вам сказать в этом месте, где всё начиналось.
– Мне кажется это важным. – добавила Диана.
– Да почему мне-то не сказали, что тут такое будет... – поныла слегка Ирина за столом Смокера. Впрочем, Секретарь "Львов" знал ещё меньше...
– Крутой у нас лидер... – добавила рыжеволосая за столом Яла, глядя на Лестиана после его слов. – Скоро Диану догонит.
– Пф. Ты не засматривайся, они с Дианой не плохая пара так-то... – пробурчал её спутник-флегматик.
– Так потому и засматриваюсь же, дурак. – усмехнулась рыжеволосая.
Тем временем, певица спустилась со сцены и налетела на рыцаря в плаще, обнимая его. Что вызвало лёгкое недоумение у его спутников, но зато большинство остальных в зале сейчас следили за лидерами двух гильдий, которые делали заказы. Фальк и неизвестный ещё о чём-то переговорили, после чего певица оглядела зал. И наткнулась взглядом на Яла. Она что-то сказала рыцарю и направилась к столу Яла.
– Прости за сумбур, сообщение о том, что нужно что-то приготовить к прибытию Дианы пришло слишком поздно. И я не могу подтвердить нашу сделку... Я с отрядом брата выступаю ночью к Новому Камелоту. С меня скидка в следующий раз за доставленные неудобства. – сказала она под любопытные взгляды соседей по столику Яла. На её лице читалась смесь радостного волнения, неуверенности и лёгкое сожаление, а также нотки усталости.