Imperium's Shield | ходы игроков | I. Фенксмир

3.341.211.M41
Станция Имперского флота "Фенксмир Армата Секунда", орбита Фенксмира

— Вы уже слышали новости? — произносит флаг-лейтенант Натаниэль Варгаз. Он расплывается в широкой улыбке и указывает на обитые бордовой тканью кресла в салоне шаттла, — Прошу вас, господа, присаживайтесь!

Конечно, вы уже слышал новости.

Многочисленные институты Империума, призванные защитить подданных Императора от излишнего знания, оказались бессильны. Знание просочилось на Фенксмир с последними торговыми судами из Меритейского кластера, донеслось с шепотами адептов планетарного правительства и офицерскими сплетнями после формально строго секретных брифингов. Все в вашем круге, кажется, уже знали: Лигой Меритех уничтожен корабль Имперского флота. Эсминец "Гончая-6", преследовавший пиратское судно до самого самого логово, что оказалось в центре Меритейского кластера. Пиратское судно, оказавшееся "капером", действовавшим согласно патенту, выданному Лигой.

Определенно, это должно было стать последней каплей. Конфликт между лордом-наместником сектора Каликсис Михаилом Крином и Лигой начался несколько лет назад, когда лорд Крин посчитал уместным взвалить основную тяжесть вводимых им новых тарифов именно на торговые пути Меритейского скопления. Вырученные средства должны были пойти на расширение кузниц Механикум в секторе, однако оказавшиеся на грани краха меритейцы не желали и слышать об этом. Бунты и беспорядки разгорались на мирах скопления, запылали здания Администратума и даже храмы Бога-Машины, на служителей которого темный народ взвалил вину за свои несчастья. Империум мог бы отреагировать быстро и жестко, однако вмешался арх-кардинал сектора Каликсис, давно находившийся в вялотекущем противостоянии с лордом-наместником и обласканным им культом Механикум. Благодаря этому вмешательству конфликт в Меритейском скоплении только тлел и медленно разрастался. Правительства меритейских миров, иногда вынужденно и под народным давлением, а иногда с немалым энтузиазмом, приступали к конфискации имперской собственности, чтобы компенсировать финансовые потери своих планет. Это было проигнорировано. Тогда дело дошло до "каперских патентов" и почти открытой поддержки пиратства. Какое-то время игнорировалось и это. Но теперь, когда уничтожен корабль Имперского флота... Война неизбежна.

Обстоятельство это явно вызывает неподдельный энтузиазм у лейтенанта Варгаза, слегка полноватого моложавого офицера, который помогает вам занять свои места на борту специально подобранного для оказии роскошного шаттла, призванного впервые доставить вас со станции "Армата Секунда" на борт корабля, где вам предстоит служить. Обычно именно этим шаттлом пользуется сам вице-адмирал Эфраим Варгаз, к эскадре которого приписан "Мститель-7", и которому ваш сопровождающий приходится племянником и первым адъютантом.

Вслед за вами на борт шаттла поднимаются энсин Эльсвейг, энсин Новенту , лейтенант Новак и мичман Винхоф. Суетливый и пышущий радостным волнением Варгаз пользуется шансом, чтобы убедиться в том, что "все присутствующие уже имели счастье быть представленными друг другу". Затем занимает собственное кресло и жмет на руну активации бортовой вокс-связи на подлокотнике:

— Все готово. Взлетаем!

Ревут двигатели и шаттл поднимается над палубой ангара станции. Через секунду из иллюминаторов уже открывается вид на звездное небо и редкие огоньки кораблей на орбите планеты. Вдруг Варгаз вскакивает со своего места и спешит в кабину пилота. Через пару секунд он возвращается в салон с резным латунным ларцом и небольшой коробкой из дерева.

— Лорд-капитан, позвольте мне уже называть вас так? — он улыбается Марку Атернию, — Во-первых, еще раз, мои поздравления с назначением! Моя зависть не знает границ, прошу вас простить меня. — Варгаз улыбается только шире, а затем изображает на лице выражение скорби, — Во-вторых, я должен передать покорнейшие извинения моего дяди, который не смог сделать это лично. Он, однако, будет рад видеть вас на скором банкете. — действительно, всего через три часа вас ожидают на официальном банкете в честь первого за многие века полета нового корабля. Вашего корабля. Ожидается присутствие вице-адмирала, некоторых старших офицеров флота и местных аристократов, а также самого губернатора планеты, для которого запуск "Мстителя-7", кажется, должен стать кого-то рода политическим жестом.

Он ставит на колени латунный ларец, разворачивает его к Атернию и открывает крышку. Взору капитана открывается уложенный на шелковую подушку серво-череп и запечатанный свиток из слегка пожелтевшего пергамента.

— Согласно протоколу я должен сделать это на мостике вашего корабля, лорд-капитан. —добавляет заговорщицки Варгаз и закрывает ларец, — Но до того всего пара минут!

И действительно, через пару минут полета подает голос Винхоф:

— Ха! Вот же, господа, и наш "Мститель". — он показывает на быстро приближающуюся яркую точку за бронированным стеклом своего иллюминатора и откидывается на спинку кресла, чтобы дать возможность и другим увидеть корабль. Точка быстро быстро растет и скоро вы уже заполняет иллюминатор целиком.

"Мститель-7" — красивый корабль. Изящный и гордый, а теперь уже и почти целиком покрытый новенькой яркой краской. Прямо сейчас стайка пустотников в скафандрах как раз заканчивает работу над исполинскими белыми цифрами "VII" на бронированном таране корабля.

Шаттл ныряет вниз, к борту "Мстителя". Скоро вы слышите шипение стыковочного механизма.

***

Внутреннее убранство "Мстителя" же несколько разочаровывает. Узкие коридоры пусты и темны, тускло светит от силы каждая третья лампа. Не раз и не два вы видите помещения, покрытые слоем застарелой пыли, оставшимся вероятно еще из тех веков, когда корабль бороздил звезды под началом предыдущего.

Ведет вас сквозь внутренности корабля совсем юный офицер ("флаг-энсин Чейс", представился он) в сопровождении пары оруженосцев в форме экипажа "Арматы Секунды". Кроме него, за время примерно десятиминутной прогулки по "Мстителю" вы видите лишь нескольких рангов, работающих над проводкой, и пару стаек техно-адептов, спешащих по каким-то своим неведомым для посторонних делам. Энсин Чейс уверяет вас, что из двадцати шести тысяч человек экипажа на борт загружены уже четыре тысячи, однако ни следа их существования вам лично увидеть пока не удается.

Наконец, вы достигаете мостика. Он встречает вас только стрекотом работающих когитаторов и тусклым мерцанием их мониторов. Большая же часть обширного зала погружена в непроницаемую тьму. В полумраке видны только силуэты кресел и консолей, возвышенной платформы с капитанским троном, спящих голографических проекторов. Огромные иллюминаторы мостика закрыты бронированными щитами-ставнями, будто вы в бою.

—Император милостивый! — недовольно восклицает Варгаз и поворачивается к сопровождающему вас энсину, — Ну что это? Ну откройте же иллюминаторы, включите свет. Ну давайте же!

Энсин мелко кивает и начинает спешно и тихо говорить что-то в собственную вокс-бусину. Варгаз же пока ставит латунный ларец и деревянную коробку, которые он нес с собой все это время, на одну из консолей с работающими мониторами. Лицо его, освещенное зеленоватым светом, снова приобретает благостное выражение.

— Ну что, господа, давайте дождемся, когда уже решат проблему со светом, чтобы вскрыть приказы. А пока.... — флаг-лейтенант вскрывает деревянную коробку и с широкой довольной улыбкой на лице извлекает из нее темную бутылку и набор бокалов.

— Подарок от вице-адмирала, дамы и господа! Темное токайское с наших угодий на Квадисе... 77-ого года, если я не ошибаюсь. — он оборачивается к Грегору Винхофу: — Мой дорогой виконт, откроете саблей, как вы умеете?

Прежде чем виконт успевает ответить, поднимаются бронированные ставни и солнечный свет из иллюминаторов заливает командный зал.

— Ха! Ну вот сразу бы, Чейс... — Варгаз оборачивается к энсину Чейсу и замирает с вдруг ставшим серьезным лицом. Молодой офицер сопровождения, мертвенно побледневший, поднимает руку и молча указывает на капитанский трон.

Прямо на троне, еще секунду назад скрытым под покровом темноты, а теперь освещенным прямым солнечным светом, в луже блестящей крови лежит отрубленная голова.

***

Голова, отделенная от тела, принадлежит кому-то, чье лицо, сейчас застывшее в выражении туповатого удивления, вам не доводилось видеть раньше. Она полностью лишена волосяного покрова и только несколько толстых связок проводов бегут вниз от разъемов в черепе к еще слегка искрящимся обрубкам. У основания шеи можно увидеть запачканный кровью код-татуировку. Кровью щедро пропитана обивка трона, капельки ее медленно падают на металлический пол.

Воцарившуюся на миг тишину нарушает тихим богохульным ругательством один из оруженосцев.

Иеремия узнал о своём назначении примерно за неделю до официального об этом объявления, потому что комиссариат желал, чтобы он ознакомился с доступными данными о том, с кем придётся служить, до того, как эта служба начнётся. Так немолодой комиссар и поступил, сначала прочитав общедоступную информацию о старших офицерах, а затем, когда захотел навестить каждого интересовавшего его человека лично, столкнулся с тем, что подобный шаг будет выставлять в дурном свете весь Комиссариат, из-за чего от идеи такой отказался. И так все сторонились комиссаров, потому стоило избавить людей от необходимости скрывать от него всё еще сильнее.
Остаток недели до обзорной экскурсии Иеремия провёл за чтением одобренной Департаменто Муниторум литературы и физическими тренировками, необходимыми для того, чтобы поддерживать себя в достойной боевой форме, что становилось год от году сложнее. Возможно, такая мысль пришла к Иеремии впервые за те сорок четыре стандартных терранских года жизни, пора было задуматься об омолаживающих процедурах, ибо в противном случае "Мститель-7" может стать его последним местом службы.
К моменту сбора для экскурсии комиссар выглядел идеально: начищенная до блеска кираса с имперским орлом на груди привлекала внимание, выглядывая из под застёгнутой позолоченным ремнём шинели, все ордена на которой смотрелись уместными, манжеты сияли белизной, как и воротник, а наградное оружие в виде сабли и пистолета явно содержалось в лучшем виде, чем даже в музее. Завершали образ черные парадные ботфорты, которые явно если и одевались, то раза два от силы.
В таком виде комиссар вместе со старшим офицерским составом, промолчав всю дорогу, и явился на мостик "Мстителя", где случилась довольно отвратительная сцена с отрезанной головой на троне. Означать это могло что угодно, начиная с дурной шутки и заканчивая своего рода предупреждением будущему капитану и его сподвижникам, но для Иеремии это значило лишь то, что работа у него будет насыщенной с самого начала. Тем не менее, место своё, как ответственного за мораль офицера, он знал, потому предостовил право разбираться с этим тому, кому и положено было это делать - капитану Атернию. По крайней мере пока что. Сам же расправил плечи и обвёл взглядом всех присутствующих, чтобы сразу дать понять - паниковать и совершать необдуманные действия будет плохим поступком.

"Вы уже слышали новости, господа?" Децима мысленно усмехнулась. Конечно, она слышала новости. Слушать новости, убивая время в компании офицеров, посещающих орбитальную станцию, было буквально единственным из полезного, чем она могла тут заняться. Казалось, она застряла на орбите Фенксмира навсегда - допросы, проверки, намеки на обещания, недомолвки, а затем - пустое ожидание, обернутое в красивые слова о подготовке к переводу на новый фрегат в должности первого офицера, затянувшееся на годы.

Последние недели перед вылетом тянулись целую вечность. Конечно, Децима знала о будущем назначении. Много говорила о нем, как о факте уже совершившемся. Но только увидев громаду Мстителя-7 из-за плеча Винхофа, сама поверила в то, что ее слова перестают быть пустой формальностью. Она снова выходит в космос, оставляя эту фрагову станцию.

Корабль выглядел надежным. Под только что нанесенной краской лежало тело древней машины, прошедшей не одну войну и пережившей каждое сражение, в котором ей доводилось участвовать. Богохульной казалась даже мысль о том, что история фрегата, насчитывающая без малого два тысячелетия, может закончится в этой войне. Конечно же, нет. Как бы ни развивались события, другие корабли будут сгорать вместе с экипажем с обеих сторон, но Мститель-7 вернется, покрытый славой и, возможно, косметическими дефектами на внешней общивке корпуса. А вместе с ним, вне всяких сомнений, вернется с войны и его экипаж.

Проходя по коридорам, лейтинант Ланг, чтобы развеять мрачную атмосферу, в шутку похвалила техноадептов за умение правильно расставлять приоритеты - если лампы в коридорах горят одна через две, видимо, слуги Омниссии все имевшееся на подготовку время были заняты проверкой более важных систем. Для себя она, конечно, отметила, что после официальной части стоит и правда посмотреть отчеты о состоянии корабля и убедиться, что ответственные за техническое состояние проверят вооружение, системы жизнеобеспечения и связи - не хотелось бы позже обнаружить, что они в том же состоянии, что и освещение в коридоре.

Впрочем, упоминать об этом в присутствии Натаниэля Варгаза, она, конечно, не собиралась. Сейчас, за несколько часов до торжественного банкета, сразу после нового назначения на впервые за долгие годы вышедший из доков корабль - нет, прямо сейчас было бы крайне неуместно заниматься такими вопросами. Бытовые банальности не должны нарушить атмосферу праздника - ни перегоревшие в коридоре лампочки, ни очень некстати оказавшаяся на капитанском троне отрубленная голова. "Совсем", - подумала Децима, - "недавно отрубленная, судя по не успевшей свернуться крови".

Чья именно голова использовалась для декорации мостика, сказать было сложно. Вполне возможно, обычного сервитора. Вполне возможно, это никак не касалось всего экипажа и могло оказаться личным делом капитана Артения, если у того были враги, таким образом пожелавшие выразить недовольство, и не более того.

- Прикажете позвать техноадептов, чтобы они разминировали голову и проверили записывающие устройства, лорд-капитан? - нарушила тишину Децима.

– Отставить, лейтенант, – холодным тоном произнес капитан.

Было совершенно очевидно для присутствующих, что “инцидент” стал для самого Марка чем-то неожиданным и крайне неприятным: и без того хмурое лицо мужчины, кажется грозило треснуть от морщин залегших у переносицы от того как сильно сошлись брови Атерния.

Долгожданный, но вместе с тем горький привкус от назначения на “Мститель-7”, необходимость терпеть этого щенка Варгаза, не знающего что-такое дисциплина и субординация, долг перед Семьёй... А теперь ещё и этот плевок в его, капитана, сторону!

Атерний позволил гневу взять над собой верх лишь на пару секунд, быстро вернув контроль. Пусть все формальности ещё не были соблюдены, но теперь это был его корабль, а значит и его задача показать остальным из чего он сделан.

– Дадим шанс флаг-энсину Чейсу объясниться.

Вытащив воткнутые за пояс парадные белоснежные перчатки, капитан уверенно шагает к трону, натягивая их на руки. Кровь, вытекающая из одной большой раны, ещё не свернулась, в проводах ещё осталась энергия - кто-то торопился оставить послание. Именно так трактовал этот жест Марк Атерний, отбросив версию о покушении через установку какого-либо взрывчатого вещества - навряд ли было так много времени. Да и то как отделили голову, на первый взгляд, говорило в эту же пользу. Атерний привык доверять интуиции.

Мужчина протянул руку, намереваясь поднять голову за остатки проводов и повернуть её к энсину с очевидным вопросом:

– Что. Это. Такое?! – требовательно спросил лорд-капитан.

– Очевидно, это голова, отсечённая от тела в целях угрозы или предупреждения, милорд, – из-за спин старших офицеров вперёд выступила немного согнутая фигура высокого, тощего человека в красной мантии, на которой кроме новых знаков отличия флотского офицера до сих пор красовались несколько меток Механикус. Он согнулся в почтительном поклоне, как будто они ещё не виделись, несмотря на то, что прибыли в составе одного и того же шаттла. Одна из рук, левая, на вид человеческая, хотя и испещрённая множеством мелких шрамов, оставшихся как знак череды механических вмешательств в тело годы назад, едва заметно подрагивала, когда по длинным пальцам пробегала непроизвольная судорога. Другая, без всякого зазрения совести светившая перед членами команды сталью, открытой всем космическим ветрам, наоборот, не двигалась вообще, кроме слишком точной моторики, начинающей движение и застывающей в нужном положении ровными и точными рывками, лишёнными всякой имитации органического телодвижения, создавая неприятный контраст, когда пальцы пилота переплелись перед его грудью в "замок": – Энсин Манор, Мастер над штурвалом, милорд, просит разрешения высказать опасение, что раз голова настолько свежесрезанная, то виновники сего происшествия могут до сих пор находиться на борту, уничтожая улики с запачканных одежд или орудия своего гнусного дела.

Пилот оглянулся на Первого офицера. Собственно, то что он хотел сказать, уже было в некотором роде озвучено ранее, а капитан отверг первоначальное предложение, впрочем...
– Если я получу разрешение проверить пикт-рекордеры мостика, то немедленно этим займусь, – голос Ликурга звучал даже слишком ровно и вышколено, но, в то же время, в нем не прослеживались какие-либо явно механические нотки, в любых смыслах, скорее ровный спокойный интерес без исключительных эмоций: – И если духи сего великолепного корабля мне дадутся, то закрыть злоумышленников в отдельно взятом отсеке не составит большого труда... разрешите воспользоваться центральным когитатором, милорд?

Капитан кивком головы позволил мастеру над штурвалом высказаться. Взгляд Марка по прежнему сверлил флаг-энсина, продолжая держать «трофей» на вытянутой руке по направлению к Чейсу. Последний, как видел Атерний, пребывал в не меньшем недоумении, чем все присутствующие и, скорее всего, не имел отношения к инциденту. Только халатность, проявленная к этому древнему кораблю. Но ничего, чтобы нельзя было исправить.

Отрубленная голова приземлилась недалеко от Чейса, оставив дорожку кровавых брызг на палубе.

— Выясните кто это был, энсир, — твердым, но уже более спокойным голосом произнес Атерний, стягивая кровавую перчатку с руки. — Так же мне нужен отчет о тех, кто мог быть допущен на этот уровень. Проверьте не было ли несанкционированных попыток проникнуть на палубу или мостик.

Закончив с одним энсином, капитан обратил внимание на второго. Мужчина смерил взглядом мастера над штурвалом, машинально подмечая разительное отличие в верхней паре конечностей. Так же лорда-капитана зацепила мысль адепта марса о том, что злоумышленников было больше одного.

— Дозволяю, энсин Манор, — ответил Марк.

До этого Атернию не доводилось служить вместе с пилотами, прошедшими инициацию в храме Омниссии. Пожалуй, начало службы имеет уже слишком много сюрпризов.

— Приберегите вино для другого случая, лейтенант, — безапелляционно посоветовал Варгазу Атерний, на несколько секунд поворачиваясь к иллюминаторам, куда проникал свет местной звезды. — Мы стеснены расписанием. Продолжим с приказами, пока энсир пробуждает дух машины.

Приемка корабля была одним из тех случаев где абсолютно, совершенно точно, обязательно требовалось надеть парадную форму, что новоиспеченный старший боцман Хальхейм сделал без особого энтузиазма. Выданный по случаю повышения китель не отличался кроем от предыдущих: рукава были слишком коротки для ручищ Гизберна, и ему пришлось закатать манжеты форменной рубашки, чтобы выглядеть менее нелепо. Если бы не эта неуставная деталь, внешний вид мастер-сержанта можно было назвать безупречным, от начищенных сапог до парадных эполет. На груди блестели два предмета особой гордости Хальхейма - крест Мерито де Навали и Щит Императора, полученные во время службы на Сириусе. Все эти приготовления были в преддверии торжественного банкета, куда старший боцман был приглашен вместе с офицерами судна - Гизберн не собирался щеголять наградами перед сержантским составом Мстителя, а вот упускать возможность погулять за счет планетарного правительства и завести пару новых знакомств было преступно.

Тем не менее, по пути до мостика мысли боцмана занимали именно две дюжины тысяч человек, которые вскоре окажутся в его непосредственном подчинении. Новый экипаж, наверняка собранный по лоскутам с разных кораблей, нужно было сначала объездить, уничтожить даже потенциальную возможность непослушания, а затем дисциплинировать и превратить в эффективную силу. Непосильная задача для одного человека, она требовала координированных усилий всех унтер офицеров. Подавая рапорт о переводе, Хальхейм указал нескольких своих людей, на которых можно будет положиться: сержант-оружейник Реми Лекул, ветеран периферийных войн, в котором было больше аугментики, чем плоти после того, как удар чоппы едва не разрубил его надвое от макушки до пят, давно заслуживал повышения до каптенармуса; боцманы Морд Редлих и Тиль Рооп растрачивали свои таланты на мелких должностях; наконец, Вир Керус-Морнаал, выходец из опального дворянского рода, оказавшийся в самом низу флотской иерархии и пробивавшийся наверх. Всех четверых Гизберн хорошо знал по службе и мог положиться на каждого, как на самого себя. Одних их недостаточно, чтобы обеспечить порядок на всем корабле, но надо же было начинать.

Другим беспокойством было качество команды. С опытными пустотниками просто так не расстаются, а значит, на Мститель сбагрили либо неликвид, либо неблагонадежных, либо принудиловку, либо все сразу. С этой проблемой должны были помочь Редлих и Рооп, прошедшие через муштру Сириуса. Первый успел послужить на Готической войне, один из немногих пустотников, который видел настоящие сражения, а не погони за пиратами да рейдерами. Второй отвечал за подготовку новых команд и на его помощь Хальхейм особенно рассчитывал в том, чтобы внедрить на фрегате тренировочную систему Сириуса. С ней был хотя бы шанс не оказаться в бою со спущенным штанами. А там, глядишь, получится слепить из чужих обрезков хороший экипаж.

С этими мыслями Гизберн следовал в хвосте приемной группы, стараясь лишний раз не отсвечивать. Несмотря на новую должность, между ним и настоящими офицерами оставалась бездонная пропасть, преодолеть которую, скорее всего, не удастся никогда, так что мастер-сержант не на секунду не забывал, что все эти поклоны, предложения открыть бутылки сабелькой и прочий политес к нему не относится. Такое место - за спинами старших офицеров - Хальхейм занял и на мостике.

- Отставить срань Императора, матрос, - строго проговорил боцман в ответ на возглас одного из оруженосцев, после чего раздал сопровождающим делегацию гардемаринам несколько быстрых приказов, - Двое на двери, никого не впускать и не выпускать без приказа капитана. Двое, прочесать мостик, два креста*. Может консервационная команда тут еще и мощи святого Друзуса проморгала. Сержант, свяжитесь с Жрецом Майорис, узнайте, не потеряли ли они человека.

Приближаться к трону Гизберн не стал, там и без него хватало командиров, чтобы влезать со своими предложениями. Боцман только подобрался, заложив руки за спину, в ожидании приказов. Внимание его, впрочем, было приковано к месту происшествия. Связаться с Механикус он попросил не просто так, татуировка на отрезанной голове означала степень посвящения в культе - покойный либо был часть команды пробуждавших корабль техников, либо когда-то принадлежал Машине. Выбор жертвы мог быть случайным, но слишком много странных обстоятельств убийства подсказывали, что не все так просто.