[DA:M] Апулийские сплетники | ходы игроков | 5...от основанья к башне вверх

  Лицо византийца даже несколько просветлело, и он закивал, будто преисполнился пониманием. Он явно воспринял всё сказанное Матео на веру, и очень живо представил.
  – Понимаю, понимаю. Моя честь требует отнестись к тебе со всем милосердием, доступным дому Исаака Дуки. Придумал, будь гостем в моём доме, я даже разрешу тебе получать пропитание за уход за конём! И назовись же наконец, чтобы я смог назвать тебя домочадцам! – византиец всплеснул руками и дотронулся до плеча хорвата: – Слушайте все сюда! – он указал челяди на Матеуша: – Слушайте этого человека, он знает как помочь животному без убиения! – грек улыбнулся и повернулся к магу: – Ну как, останешься в моём поместье, пока обретаешься в Бари?

  Парень, я надеюсь за тобой есть кому присмотреть, мелькнуло в голове у Матеуша. По миру ходит тьма лихого народа, не чета мне, и всех в дом пускать - беды не оберешься. Особенно с такой фамилией стоит быть поосторожней. Хотя, может среди свиты и слуг и есть люди цепкие, надо не палиться, да оглядеться пока. Все ж немного лучше чем без гроша в кармане и в розыске в чужом городе. Лучше, но не факт, что безопаснее, византийские вельможи - тот еще гадючник. Бари, говоришь... Вот ведь, действительно византийский порт. Хорошо хоть не так далеко. Надо только не забывать говорить как христиане.
  - Я... благодарен господину, - ну вот что с ним таким делать...? - Ваша доброта пролила свет на мрак моего сердца, да воздаст вам господь за ваше милосердие. Я приложу все усилия, чтобы отплатить вам, и позабочусь о благородном животном.

  – Не сомневаюсь, не сомневаюсь, – кивнул византиец благосклонно.
  В отличие от их хозяина, челядь не разделяла особого благорасположения. Как видел Матеуш, простолюдины мрачно посмотрели на него, по всей видимости приняв за холуя благородных, а так как хорват появился неожиданно, то скорее всего из какого-то близстоящего поместья. Тем не менее, люди сразу расступились, делать что-то с лошадью они не желали, и с облегчением вздохнули, когда нашёлся смельчак. Один из них, помедлив, всё-таки подбежал к магу и протянул руки, чтобы за рукав, буквально показывая куда ступать, отвести его к коню.

- Спасибо, - вновь поклонился пират, - меня зовут Влас.
  Ну вот, нос вытащил, хвост увяз. Ладно, мне с этими на абордаж не ходить. Однако нож в спину также особо не нужен, надо как-то с ними хотя бы на ровное место вывезти. Но прямо сейчас - надо заняться наконец несчастной лошадью.
- Привет вам, добрые люди. Зовите меня Влас. Если захотите, я расскажу о себе, как того требует обычай, но прямо сейчас лучше заняться делом. Надеюсь, общими усилиями нам удастся помочь этому коню, которым дорожит ваш хозяин. Знает ли кто, где в этот час достать нешироких досок или планок длиной около двух локтей, а также полотна?

  – Ой, извините за эти небольшие неудобства! Господину Власу приходится беспокоиться о таком грязном деле, – закудахтал вокруг тот самый челядин, который попытался за руку вести хорвата: – Благодарю за внимание к несчастной животине, но достать досок в неурочный час очень трудно, но мы, конечно же, сейчас же займёмся этим, – слуга повернулся к возничему: – Цыц, быстро! – взгляд лебезящего человека сделался по настоящему злым и требовательным. Челядь зароптала, но под взглядом хозяина, спокойным внешне, немедленно притихла. Два человека сорвались с места и даже с припрыжкой побежали куда-то в проулок, скрывшись в темноте, тогда как остальные остались ждать распоряжений Матеуша. В их глазах читалась покорность и даже страх перед человеком позади мага, а вот взгляды бросаемые на холуя рядом с хорватом отличались нескрываемой ненавистью. Впрочем, когда они смотрели друг на друга, гляделки челядь предпочитала не начинать и просто отворачивалась в сторону или глядела под ноги.
  – Прошу, не гневайтесь на них, господин Влас, люди устали и хотят спать, – снова залебезил на ухо холуй: – Ведь это так, господин Влас?

- Конечно, в отдыхе нуждаются все, - на суше без таких редко обходится, но не слишком ли он лебезит..? - далеко ли до дома вашего господина? Возможно, лучше всего послать туда за крепкими ребтами, или повозкой, способной перетащить коня.

   – Можете больше ничего не говорить, будет выполнено, – закивал холуй и тут же отослал гонца, опять со злым взглядом и явно наслаждающейся едва заметной ухмылкой подрагивающими уголками губ: – Тут недалеко, буквально за углом, – он показал в конец улицы. Действительно десяток человек прибыл довольно быстро, заспанные, сухие, даже несколько тощие, в рванине. Матеушу их естественно не потрудились представить, хотя самого хорвата обозначили как важного гостя хозяина.

   – Вот людишки прибежали, господин Влас, а другие задерживаются, что прикажете. Но не беспокойтесь, ярмо им не снять, мигом будут наказаны, вот что вдохнёт в них расторопность? Должны подчиняться, нахальные вредные бесы, – опять подошёл холуй.

  Матеуш погладил сразу обессиленного и беспокойного коня. Пират не был одарен в работе с животиной как некоторые, но побродяжничав в конце детства умел, конечно, ездить и обихаживать, как большинство взрослых образованных людей. Успокоив как мог, аккуратно обернул планки слоем парусины, приложил к ноге, а новым витком ткани обернул, закрепляя. Так лошадь не может толком сгибать ногу, как обычно, на сустав выше и ниже. Затем слуги дружно взяли вконец ошалевшее животное на противоположный травме бок на телегу. Пришлось, конечно попотеть, лошадь пизгибала голову, пытаясь понять, что это тут происходит, и временами стегало хвостом, но не слишком агрессивно.
  Так все вместе и отправились в гостепримное поместье. Надо бы, кстати, расспросить про этих Контолеонов, но пряммо сейчас стоило постараться понять, что за люди кругом.
- Сам-то ты кто будешь? - уточнил "Влас", - и кто обычно за лошадками ухаживает?

   – Никитас, а-а... глава слуг, – хитро улыбаясь ответил холуй и указал на возницу, который всеми силами пытался поучаствовать в переноске лошади, а теперь тащил с другими телегу: – Да вот он и занимается, негодник. Болтался по городу, прежде чем мы его прибрали к рукам. Что хотите, он всё готов сделать.

  Глава слуг, ага. Как же. Не то, чтобы Матеуш был великим специалстом в делах устройств поместий высокородных, но повидал всякого. Старшие управители в богатых домах держатся как те баре, порой почище хозяев.
- Доберемся до поместья, сгрузим (очень осторожно) лошадь, и остальные - по твоему разумению, а вот нам с ним придется поработь. Буду признателен, если потом ты меня где-нибудь устроишь. Было бы неплохо, чтобы принесли в конюшню очень холодной воды, можно такую в погреба вообще пару кувшинов поставить. Травник у вас есть? Я скажу, какие травы пригодились бы.

  – Господин Влас невероятно умел и умён, – льстиво "запел" Никитас: – Я уже велел послать за травником, так что он будет ждать в конюшне... полагаю, как раз когда мы вернёмся.
  Процессия добрела до ворот большого поместья, чьи внешние стены были сложены из красного кирпича, чередующегося с белым камнем послойно, тонкая полоса красного – втрое более толстый слой белого камня, с облицовкой из мраморными плитами. По возвышающемуся над стеной строению, можно было сказать, что основное здание имело не менее трёх этажей, и состояло ровно из тех же кирпичей и камней, но декоративные арки, поддерживаемые ложными колоннами, чуть выступающими из стены, и арки верхних окон были орнаментированы красно-белой шахматной шашечкой. Фасад верхнего этажа выглядел идеально симметричным с пятью оконными проёмами и тремя декоративными арками между ними. Крыша была черепичная, красная и двухскатная.
  Ворота открылись. И знатный византиец, прежде кивнув Матеушу, направился вперёд, в главный дом, первый этаж которого оказался аркадой на колоннах, а вот второй был жилым, похожим на третий, только без декоративных арок на ложных колоннах. А вот Никитас, коротко распорядившись слугам нести лошадь в конюшню, вернулся к магу. Во дворе усадьбы их уже встречали другие обитатели поместья. Несколько женщин, по всей видимости по распоряжению хозяина, поднесли небольшие кувшины с водой, и как минимум один с разбавленным вином, и полотенце хорвату. Среди них Матео заметил девушку в достаточно добротном платье, вроде служанки, но явно не из тех, кто выполняет черновую работу. В её протянутых вперёд к Матеушу ладонях лежал кусок пергамента.
  – Пройдёмте за мной, я покажу вам покои, или сначала в конюшню? – спросил Никитас, служанку с пергаментом он опасливо обходил стороной, а вот к остальным относился с пренебрежением: – Я велел подать рыбный пирог к питью, – указывая в сторону неприметного одноэтажного домика, затерявшегося среди ещё нескольких таких же, но поменьше, для слуг, слева от основной усадьбы, в ту же сторону несли лошадь, в длинные конюшни, виднеющиеся рядом, в виде буквы "П" обрамляющие песчаную площадку. За ними начинался какой-то сад, уходящий в задний двор поместья. С правой стороны от усадьбы вдоль внешней стены тоже расположились какие-то каменные постройки, похожие на склады и кухни, а за ними виднелась другая оконечность сада.