Игры богов | ходы игроков | Кавалеры хмельного сердца. Очищение ереси

Паладину показалось, что в этот раз его выстрел был точнее. Кажется, пуля пролетела совсем рядом с противником, а не угодила в потолок.

- У меня уже лучше получается! - радостно крикнул Алеин Гаргароту и только теперь заметил, что, пока он возился с пистолем, остальные уже вовсю сражались с врагами.

Несколько смутившись от этого факта, паладин отбросил разряженное оружие и достал меч. До мага в центре зала было слишком далеко, а потому Алеин бросился на помощь рыцарям, которых уже окружили птицелюды. А вот за Бировла юноша не беспокоился, беспокоиться стоило его противникам.

- Я не добегу до него, он слишком далеко, - произнес паладин, добравшись до места сражения, - Сначала придется разобраться с его приспешниками!

Алеин ударил широким рубящим ударом ворона, бывшего ближе всех к Гаргароту.

Гвидо де Вальфар сражался неистово и отважно, как и подобало сыну Лесной Марки и отпрыску его семьи. Меч плясал в руках рыцаря, отражая удары и нанося их, вычерчивая в воздухе фигуры и оставляя за собой след из зверолюдской крови, кажущейся в полумраке чёрной, а следом за клинком двигался и сам Гвидо, уклоняясь от преследующих его клинков и копий.

Клинок в очередной раз зазвенел о клинок – один из рослых воронов ударил с такой силой что Гвидо на мгновение потерял равновесие и этого мгновения хватило другому ублюдку – стремительное жало копья резануло рыцаря по бедру.

Стиснув зубы Гвидо покачнулся. Он видел как Гарот и Алеин вступают в бой подле него, видел движение Рарджа и умчавшегося куда то в сторону Бировла – соволюд себе не изменял и всё также не был способен думать о главной цели, в угоду собственной звериной кровожадности. Взгляд зацепил и то как безжизненными кульками рухнули тела половины выплясывающих свои ритуальные пляски культистов. Гвидо не знал к добру это было или к худу, но чувствовал как вместе с вытекающей из ран кровью силы покидают его.

– Если меня не вернут! – прокричал он Гароту, подныривая под занесённую для нового удара руку противника и делая выпад в сторону его подмышки – Найди Мирабеллу де Каркано и скажи ей что я её любил! И двинь от меня в рожу моему папаше!

– Ты сам скажешь ей это! – неистово прорычал Гарот в ответ на фаталистичный эпитет друга – Ты сам наподдашь своему батюшке!

Вознёсшийся и упавший на противника клинок паладина прорубил бы несколько рёбер и прошил позвоночник противника, если бы это был кто менее крепкий. Против такого же супостата нужно было применить что-то другое, ибо меч лишь прорезал живот противника, пустив ему первую кровь, на что сам мечник вообще никак не отреагировал, как и ранее раненные его сотоварищи.

Де Вальфар же не посрамил своих предков и нанёс сокрушительный удар ворону, что нёс за собой смерть и уже было совершил ещё один выпад в другого противника, чётко уверовав, что первый пал, но тот стоял, как ни в чём ни бывало, а рана сразу после движения клинка прямо на глазах рыцаря затянулась, как будто так и было. Воспользовавшись случаем, Гвидо нанёс ещё один удар в ту же ворону с косой и снова почувствовал дыхание смерти рядом с собой, проведя дополнительный финт против копейщика и умертвив уже его, чтобы пятым выпадом ранить гиганта с мечом. Рыцарь явно давал понять, что его жизнь дорого дастся противникам.

Р'Ардж хотел было полоснуть мечника, но сил в слабеющем от ран теле не хватило, чтобы даже оцарапать противника.

В это время противники сами делали ход, чуть смещаясь в поиске выгодных мест для атаки и стрельбы в частности. И если одна ворона на восточной стороне не смогла найти щели среди своих союзников, то другая, на северной части помещения, выцелила монаха и выстрелом обожгла бок.

В центре же зала стали слышны молитвенные слова песни, что с каждой строкой то усиливали, то ослабляли громкость песнопения, создавая странные ощущения магических колебаний даже у тех, кто к магии был вообще не родственен. Сам же Главный Гад, что стоял в центре, воспарил, крутясь вдоль своего тела по вертикали, собирая вокруг себя воздушные потоки и чуть искря зарядом с напряжением.

Тёмный лучник же не стал терять времени и ситуации, присев и прицелившись в самую выгодную, по его вероятному мнению, цель – Бировла, которого двое зажимали в тиски и сейчас уже двое обстреливали. Две стрелы прочертили пространство залы, оставив за собой новые кровавые полосы не только на теле совуха, но и капли на каменном полу.

Очнувшийся от ударов жнец прокрутил свою косу и одним движением обезглавил зверолюда, что пытался из последних сил помочь Кавалерам и выложился на полную. Не оставновившись, коса чуть оцарапала Гвидо по касательной, оставляя рыцарю ещё шансы на месть за своего такого недолгого соратника.

Но самое интересное было то, каким стало состояние Жнеца после убийства, что не могло не укрыться от глаз молодого де Вальфара – в его очах загорелся свет пламенными отблесками, а состояние резко пошло на поправку. Он явно наслаждался убийствами и получал от этого не только удовольствие.

Карта боя


Ссылка на карту

Ну как обычно, внушительный вид вождя не оставляет противников равнодушным и они ордами пытаются его быстрей убить. Привыкший к таким маневрам монах не стал тратить дыхание на лишние переговоры или обмены колкостями, а занялся зачиткой очередного заклинания не забывая при этом разрывать этих "бессмертных врагов" ведь если кто то не умер от твоих ударов, значит ты просто не достаточно сильно бил.

На периферии глаза только отметил, как голова зверолюда покатилась по земле. И не стал на этом внимание заострять – бессмысленно. Только боевой дух подрывает.

Вместо этого своими врагами занялся, каждого вниманием угостив.

Клинок рыцаря взметнулся в танце со смертью и был готов нести её всем окружающим противникам. Первому досталась резаная раза под шеей на груди, всё же его рефлексы спасли в этот раз глупую его же жизнь. Второй успешный взмах ознаменовал росчерк мечом по телу копейщика, что почти стоил ему руки. Кровь начала стекать по орудию рыцаря и по его противникам, тяжёлыми каплями падая на пол, заливая и без того не сильно отшлифованную поверхность своими следами.

В другой части ритуального зала развезлась пучина кровавого безумия, ведь монах продолжил своё дело и его удары обрели ещё большую уверенность в том, что если нанести противнику слишком много урона, то даже бессмертные существа откажутся от того, чтобы жить ради таких страданий. Когти летели в вороночеловека и раз за разом должны были убить его, но почти в ту же секунду один за одним падали окружающие ритуальный круг тела. Спустя несколько секунд вокруг круга тела только лежали, а ещё спустя миг от когтистого противника не осталось ничего живого. Его тело так и осталось висеть на когтях монаха после того, как три взмаха смертоносными лапами уже полностью заляпанного своей и чужой кровью Бировла пресекли жизнь противника, что подошёл со спины. Краткий миг и волна очищения помогает ранам не терять драгоценную жидкость, а монах снова готов для того, чтобы сеять смерть своим врагам.

Возвращаясь к другой группе лиц, мечник сначала своим огромным клинком ударил в выставленный паладином щит, от чего рука испытала давление мощного удара, чуть даже хрустнув, а сам паладин тяжёло выдохнул. Копейщик, ютясь среди своих союзников, и мечник, возвышаясь над павшими и стоящими, попытались было ранить рыцарей, но это было тщетно.

Только что нанесенные раны затягивались на врагах на глазах, хотя предсмертные хрипы с другой стороны поля доказывали, что эти птицелюди все же не бессмертны. К сожалению, сам паладин такой скоростью регенерации не обладал. Он принял на щит тяжелый удар мечника, пошатнулся, но устоял, после чего ударил противника колющим ударом снизу вверх.

Юноша полностью сосредоточился на битве, и все же успел заметить, как огромная коса срезала голову зверолюда как весеннюю траву. Очередная картина с этих игр, которую паладин теперь не забудет до конца своей жизни.

Гвидо знал что навряд ли ему удастся выйти из этой схватки живым. Он чувствовал как вытекает кровь из свежих ран и как отдаются болью раны старые, чувствовал как сбивается его собственное дыхание и чудилось ему будто слышал дыхание стоящей за левом плечом смерти. Пока что рыцарю удавалось уклоняться и парировать от ударов, но он понимал ‐ достаточно одной ошибки для того чтобы его голова покатилась по камням проклятого храма следом за головой несчастного Рарджа.

Гвидо не знал – вернут ли его после того как всё это кровавое выступление закончится, или ему так и будет суждено навечно остаться на этой дурацкой Арене, но он точно знал – жизнь он прожил неплохую.

Качнувшись в сторону и пропуская мимо себя очередной удар де Вальфар бесстрашно поглядел в блеснувшие в темноте глаза поганого отродья и с весёлой усмешкой выбросил вперёд клинок в стремительном выпаде

Алеин проскользнул под клинком мечника и хотел было вонзить свой ему же, но тот, повернувшись, сгладил удар паладина по своим рёбрам, из-за чего меч лишь немного прорезал тело громадины. Гвидо же более успешно нанёс два колющих удара и, прикрываясь взмахами клинка отошёл из боя за спину более смертоносного уже теперь союзника – Бировла.

Два лучника искали более удобное для себя положение, но их произведённые выстрелы пропали втуне, ибо одна стрела пролетела над Алеином, а вторая попала в труп, что держал Бировл перед собой.

Поднимающийся в центре вороночел, окружённый волнами воздуха, стал кружиться всё быстрее и быстрее, составляя вокруг себя воздушный кокон с молниями, что искрили в окружающее пространство, потолок и пол залы таким образом, будто составляя ветви дерева, которое росло прямо тут из воздушных потоков.

Тёмный лучник сдвинулся впотьмах среди молниеносных анимаций и сделал свой подлый выстрел, чтобы добавить новый росчерк красного в теле молодого де Вальфара, что ещё стоял на ногах и был пока в сознании. В пылу сражения Жнец снова взмахнул своей косой, чтобы попытаться отсечь рыцарскую голову, но лишь высек искры от столкновения с мечом Гаргарота, вовремя подставленный для защиты.

Карта боя


Ссылка на карту

Стиснул зубы – и показал их отвратительному зверолюду, глядя в глаза птице сквозь соитие лезвий.

– Мое сердце алчет твоей крови! Я раскрою тебя, птица, как уже открыл твоих собратьев! Прошу только об одном – Гарот оттолкнул врага от себя резким толчком – сражайся хорошо, потому что мне уже скучно!

Ну вот совсем другое дело, пернатый сослужил свою последнюю службу, прикрыв от лучников и был отброшен в сторону. Сам же монах слизнул кровь когтистика на пробу и отправился убивать лучников. Вихрь же в центре явно не то чем счтоит заниматься бойцам ближнего боя, а тоесть всем из отряда, следовательно мы все обречены. Все что пока способен предпринять против летающего мага монах, это держать между собой и вихрем препятствие в виде пернатых лукарей.

Клинок рыцаря взметнулся в отблесках ближайшего факела и с целью отсечь голову противнику опустился было тому на шею, но внезапный полупируэт жнеца оставил за своим исполнителем львиную долю жизни, позволив мечу лишь нанести небольшую резаную рану на пернатом теле. Вторая же попытка атаковать быстро переросла в методы защиты от вознёсшегося над головой рыцаря огромного дрына почти трёхметрового мечника. Всё же, если ты не жив, то и разить дальше вражин будет уже некому.

В другой стороне зала бодрый монах, откинув труп уже ненужного врага, устремил свои пернатые и окровавленные мышцы нести свет и любовь окружающим пока ещё живым противникам. Первый лучник пал от трёх быстрых взмахов и с рассечённой когтями грудью упал вниз клювом, выплёскивая струями яркую кровь на тёмный пол. Не успела новая алая жидкость растечься настолько далеко, чтобы искрить рубинами в отблесках факелов и появляющихся в зарождающемся вихре молниях, как Бировл уже находился рядом с другим клювастым лучником и пробивал его тело своими острыми конечностями, снабжёнными качественным металлическим усилением. Именно сейчас совух понял, насколько не зря был сделан его выбор, ведь когти пробивались пусть и до мягкой плоти, но это было сделано через плотную и крайне крепкую кожу или уплотнённый слой перьев, замаскированный под естественный цвет своих же. Однако же, эта скрытая броня не помогла ворону, и тот обвис на руках монаха, чтобы стать новым щитом от дальних атак. Немалый размер самого лучника, превышающий совуха почти на две его головы нисколько не смущал монаха и щит должен был работать так же, как и прежний.

Двое огромных ворона не смогли ничего противопоставить защите рыцаря, их оба обрушенных на человека клинка были мастерски отпарированы и опущены на пол в прямом и переносном смысле. Однако, этим воспользовался копейщик и вонзил своё копьё в тело благородного Кавалера, проткнув несколько важных органов и сосудов. После вынутого копья из живота рыцаря начала вытекать кровь, а силы покидать Гаргарота.

Стоило монаху разрывать противников одного за другим, как он почувствовал сначала как сзади сначала по касательной что-то прикоснулось к его броне в районе поясницы, а затем была резкая боль, смыкающая мышцы и доставляющая непередаваемые ощущения вырывающейся из тела сущности. Жизнь стремительно летела из монаха и его организм пытался этому противостоять, однако, напор острого метала находил очень удачные для себя места в броне и около неё, чтобы причинять страдания и успешно приближать приключения могучего правителя к своему финалу. Краем глаза он таки заметил за собой тёмную тень, что сливалась с окружающей местностью, в нижней части которой сейчас тускло блестели два кинжала со стекающей с них монашеской кровью.

Гвидо так рвался пресечь потуги своего противника, что не заметил занесённого из темноты клинка, что сначала сбил шаг, затем остановил рыцаря, а третим взмахом прервал движение де Вальфара, низвергнув того в пучину воспоминаний и темноты. Битва осталась где-то далеко и, вполне вероятно, уже будет для рыцаря последней на этом испытании.

Увидев, что его противник без памяти падает вниз, тёмная тень с ножами не стала его добивать, а быстро переместилась за спину второму рыцарю и попыталась пронзить его так же, как был секундой ранее проткнут монах, но поторопился и лишь оцарапал Гаргарота.

Алеин видит рядом с собой тёмного, вроде как, гуманоида с двумя клинками в "руках" на уровне своего таза. А затем, присмотревшись, он замечает в нём такого ворона с двумя клинками, но крайне странной аурой.

Вихрь в центре зала заискрил разрядами молний, что сначала двигались по центробежной силе воздуха, а затем начали бить в уже умерших сектантов, что окружали ритуальных круг.

Карта боя


Ссылка на карту

Хоть Гаргарот и был чужеземцем, но сражался он так же доблестно, как и лучшие сыны Империи. И, похоже, хотел также доблестно умереть.

- Неет! - в отчаянии крикнул Алеин, видя, как рыцарь падает на пол рядом с ним.

В этот момент он особенно сильно пожалел о том, что истратил все свои духовные силы. Если бы он мог отдохнуть перед боем, или если бы его вера была сильнее, то этого не случилось бы. Но Алеин оказался слаб и теперь он мог лишь беспомощно наблюдать за гибелью еще одного храброго воина.

Пока юноша отвлекся на Гаргарота, он краем глаза заметил два клинка, блеснувших в тени.

- Не уйдешь! - прошипел Алеин и резким движением воткнул меч в темную фигуру.