[R18] Oeilvert will (not) Fall | ходы игроков | I ☽ Фаза вступления в контакт

Через очки напротив очков, Альба говорит тебе:
– Когда-нибудь, брат Фэй тебя убьёт.
Её слова звучат предельно серьёзно, но всё же... нет. Так Альба понимает шутки. Когда она говорит слово "убьёт" по-настоящему, могут пойти мурашки по спине, и сам воздух вокруг становится иным.

– Эмм... нет же... – замечает Сара на слова Альбы. Потому что никто тебя за слова убивать, как очевидно для неё, не собирается. После чего продолжает для тебя, вновь оборачивая голову в твою сторону:
– Ты всегда так странно говоришь, Ми. Ведь слово "псионик" значит конкретную вещь. Конечно, я понимаю, что слова можно говорить не в прямом смысле. Но если переназначать их смысл как хочешь, то тогда и говорить будет бессмысленно, разве нет? Ведь ты не псионик же, но назвала себя так, я об этом...
Лицо Сары не сердится и не напрягается, но она не уверена, что стоит тебя спрашивать об этом. Должно быть, Фэю с тобой ещё более непросто говорить... Но Сара-то видит всех как старших, обладающих уникальными способностями, которыми она не обладает. Потому, всегда пытается отвечать речью в один шаг даже на речь, что создана из двух или трёх окружных шагов. А как ей иначе поступать, ведь если она промолчит из-за своего непонимания, то в следующий раз ты с ней можешь и не заговорить, по её мнению...

Конечно, Сара никогда не думала, что проявление псионических способностей и их получение от рождения – это разные вещи. Да и зачем бы ей о таком думать?
Альба же молчит. Её лицо застыло, будто в словах Сары она услышала нечто, имеющее для неё дополнительный смысл.

Убьет?.. Будто порыв холодного ветра по сердцу заставляет вздрогнуть. Второй волной приходит понимание, такова шутка Альбы. Волнуют порывы мое состояние, связана отношениями, а они приводят к изменению.

Молчу вслушиваюсь во внутренние безмолвие. Сара говорит. Ищет простых ответов, что разрешат загадку хлопка ладонью.

– Смерть, - говорю и я, – Вот и ответ на вопрос, что дает это благородным.

Мы добрались до самого главного, о чем стоит только вести речи. До Вечности.

– Мои речи — это странствие. От того они и странны, – поясняю не поясняемое, – Вот мы сходили туда, где живут псионики, которые не псионики, не покидая этой комнаты. Увидели одного из них, дали имя, и узнали имя того, кто способен подобное убить.

Замолкаю, даю новому свету пролиться на случившиеся, окрасить.

– Снаружи нас неизвестность, а обитает в ней бессмысленность, не имеющая имени, а то хуже, носящая чужое. Странствие — это игра по поиску бессмысленности и её убийству.

– Взгляни на Альбу, Сара. Если отойти от неё подальше, пространство вокруг неё становится бессмысленным. Как ты её убьешь, если не можешь помыслить эту бессмысленность? Не можешь убить бессмысленность.

Совершаю поклон благодарности.

– Полагаю, Фэй за дверью уже готов убивать всех нас троих, – улыбаюсь, направляюсь к выходу.

Семена посеяны, а что взрастет, покажет Небо.

Альба молча следует за тобой. Сара надевает очки поспешно и быстрыми шагами догоняет. Вы втроём покидаете помещения с одеждой.

Снаружи всё то же широкое помещение: с выставленными на обозрение под потолком "рёбрами"-балками, поддерживающими остроконечную длинную крышу. По сути, вы просто покинули выгородку, отделённую относительно этого "общего зала".
Вас троих ждёт Фэй. Он, как и остальные, в рабочем костюме. Спрашивает сходу, поворачивая голову:
– Всё в порядке?
Его пшеничного цвета волосы, собранные специальными фиксаторами, делают свои движения в такт повороту головы. Не только мужские способы собирания волос отличаются от женских, но и сама пружинистость их движения отличается, как ты улавливаешь взглядом. Сколько же нужно наблюдать эти явления, чтобы описать, чем именно... Вряд ли на это будет время.
Ему спокойно отвечает Альба:
– Да, прошу прощения за ожидание.
Фэй кивает ей в ответ. А Чжи хмыкает, глядя на тебя с еле-заметной тонкой и язвительной ухмылкой:
– Наверняка опять заболтались...
Решил "отомстить" за те переглядывания в зале сбора, в которых демонстративно не принимал участия?

Но, вдруг, Эйдзи произносит низким, медленным и спокойным тоном:
– Не важно. Давайте поработаем уже.
И он хлопает себя ладонями по предплечьям по очереди. Кажется, его настроение сменилось. Сейчас оно ощущается как доброжелательно-спокойным и равномерным. И он не особо "закрывается", чтобы его скрыть. Должно быть, хочет поработать на сельхоз-технике, проверить свой навык.
Вы все вшестером идёте к выходу из под крыши этого здания, в сторону противоестественно яркого света и воздуха, пахнущего землёй. Тут уже приходится спуститься с помоста и пройти дальше к ангарам, очень похожим на то здание, где все переодевались. Тут все здания похожи: одноэтажные, точнее - с "пустым" вторым этажом, и длинные, с покатой крышей. Это чтобы воду не залило внутрь при массированном поливе земли сверху плантации.

У ангара вас встречает пожилой мужчина со спокойным и морщинистым лицом. Над верхней губой и на подбородке - поросль из русых волос, начинающих седеть. Взгляд серых глаз мягкий. Крепкое низкорослое тело облачено снизу в сельскохозяйственный комбинезон и сапоги, сверху - в рубаху и мантию заведующего. Габриэль Лог. Если точнее, то вы на него набредаете, потому что он возится с каким-то механизмом, помогая технику, - молодой женщине с чёрными длинными волосами. Они сухие и непослушные, но она почти не прилагает усилий к тому, чтобы упорядочить их. Светло-карие глаза удивляют чистотой и светимостью пигмента, когда внимательно оглядывают двигатель, как ты понимаешь приблизившись. Худощавое, но жилистое тело в облегченном сельскохозяйственном комбинезоне вызывает ощущение здорового ритма движений, пусть и не-сильного, мягкого. Она пытается отвинтить застарелые винты, делает ритмичные движения ключом и будто сбиваясь, откатываясь назад, когда натыкается на сопротивление. Так она расшатывает винт, постепенно, по-маленьку. Заведующий пока осматривает что-то в глубине нутра этого снятого с рамы механизма. Потом он замечает вас, благородных. На это реагирует и работница, спешно закрепляя ключ на боку механизма и складывая руки перед грудью для приветствия. Не смотря на то, что она не хотела бы промедлить лишнего, её движения довольно плавные. Скорость в ней проявляется не во внешней быстроте, а во внутреннем ритме тела. Ты отмечаешь, что к двигателю проявляют интерес Чжи и Эйдзи. Сара же вообще на всё смотрит одинаково настороженно, переводя внимание: для неё почти всё не до конца понятно.

Заведующий плантацией поворачивается к вам всем телом. Вы обмениваетесь приветствиями, как принято.
– Благородный Фэй и его люди прибыли... – слегка улыбается заведующий, которому Фэй явно всегда был по-душе.
– Сегодня поможете в квадрате F-8? У нас не хватит комбайнов на всех, техника ещё будет ремонтироваться. Но вы бы нам помогли своим участием. Тогда можно послать людей разобраться с проблемами.
Фэй отвечает, слегка склоняя голову в знак уважения:
– Конечно. Мы здесь именно за этим.
Заведующий довольно кивает и добавляет:
– Тогда, благородный Фэй и благородный Эйдзи могли бы быть ведущими на работах. А ещё два комбайна отправить следом за ними.
Эйдзи кивает. Всё развивается, кажется, как он и намеревал сам себе:
– Хорошая затея.

– Все в порядке,– отвечаю беспокойству.

Погружаюсь в поток движения Фэя, в его отличность, и приходящесть. Продлеваю взгляд в не случившиеся, рисуя место где движение сменится покоем. Эхо прошлой беседы затеняет моё состояние, и вглядываюсь в то место, куда стоит направить оружие, тот сток, куда поток движений придет сам.

Отпускаю. Фэй не инсект. А я не в меке. Да и всё это, не более чем игра воображения, как наши противники в тренировках, лишь невесомые образы света, и решения наставников о том, как должно с ними поступать верно.

Скольжу взглядом в сторону укола Чжи. Собирается комок у сердца, куда впилось жало. Подношу к губам указательный палец, знак тайны, тишины и соучастия, выдох мой ответ. Тяжесть оборачивается легкостью.

***

Четыре комбайна и шесть человек. Вопрос однако не в том, кто будет за рулем, а в том, кто останется присмотреть за Сарой.

– Комбайны нуждаются в ремонте, а значит и в ремонтниках,– становлюсь рядом с Чжи, – но тому кто возьмется за это, понадобиться помощник,– указываю взглядом на Сару.

Предлагаю взять ему то что легко, и то что тяжело.

Себе бы предпочла выбрать дело, что не требует техники, а достаточно и более простого инструмента. Мне нравиться поправлять грубость в работе машины, обращая гладкостью.

Чжи пожимает плечами в ответ на твои жесты. Развивать своё "нападение" не собирается. Возможно, это было всего лишь извинение за игнорирование тебя с утра. Пусть и своеобразное. Как тебя видят со стороны и твою манеру общения? Что тебе будут давать, как ожидаемое, на неё? Почему, как окружающие думают, ты делаешь дела и говоришь слова так, как делаешь и говоришь? Таковы сложности взаимоотношений среди людей. Но, к счастью, Эйдзи - разумный человек и часть твоего отряда. Два эти фактора позволяют тебе многое. Начнём с того, что он не отвернётся от тебя при первом же недопонимании, даже если и "сам себе на уме". Ведь ты его можешь назвать братом не как пустой звук. С детства вы были вместе, все между собой, Эйдзи сердцем это признаёт. И продолжим тем, что с ним можно серьёзно поговорить. Если правильно выбрать время, конечно. Серьёзно, но просто, без всякого подразумеваемого от подразумеваемого... Может, эти две вещи и не великие. Потому что сами по себе они никакую проблему решить не способны. Но есть ли они у остальных в Оэлверте, кроме отрядов благородных? И, к тому же, часть проблем они решают сами по себе. Даже твоим личным поискам они помогают, ведь Альба восприняла твои вопросы нормально именно благодаря им. Так само существование Чжи помогло тебе даже без его участия, ведь для Альбы многие вещи определил он, демонстрируя ум и приятие одновременно.

***

А вот на идею работать вместе с Сарой с техникой Чжи смотрит скептически. Он не презирает Сару, не смотря на то, что он сказал тебе с утра в зале. Смысл его слов был в другом. Доподлинно в чём, известно только ему. Но он не готов с ней возиться, когда дело касается того, в чём он должен быть компетентен. По его мнению.
– Чтобы помогать, нужно знать как. – замечает он.

Так что, ты с Сарой отправляешься за комбайнами пешком. Так объяснил заведующий: нужно будет проверить работу техники, да может в земле что найдётся полезного. А на ремонт он лучше своих людей пошлёт, которые освободятся благодаря благородным. Тебе и Саре выдают корзины. Они сплетены из того же, из чего сделана та шкатулка, в которую ты убирала свои драгоценности. Пахнут увядшей растительностью и прелой сухостью. Ты понимаешь, что эти корзины используются временно. Их судьба - стать почвой и не выйти за пределы плантации. А остальные, тем временем, идут в ангар, чтобы вывести ту технику, что не в ремонте.
Сара сначала молчит, потом произносит:
– Разве тебе не интереснее было бы...
Затем смотрит в сторону ангара и коротко мотает головой, будто отказываясь от своей мысли.

Вскоре четыре машины выходят в обозначенный ранее заведующим квадрат F-8. Он сейчас не засеян, там только земля да иногда всякий мусор виднеется. К тому же, два комбайна второй очереди ещё проверяются, так что отстанут. Эйдзи и Фэй в головных машинах. Они рыхлят почву и выворачивают наружу её уплотнения. Затем ты с Сарой пойдёшь с корзинами по хребтам этих дорожек, параллельно их впадинам. Альба и Чжи в следующих комбайнах пойдут за вами, как только их машины будут готовы. Их задача - заложить удобрения и зарыть их. Но не полностью убрать впадину, называемую бороздой, ведь потом нужно будет ещё сажать сами семена. Вам же с Сарой нужно будет держать темп. Ведь "комбайны" - это внешне неуклюжие квадратные машины на гусеницах с высокими и лёгкими кабинами без стёкол. Они работают неспешно, но постоянно. Их кажущаяся неспешность потребует от вас с Сарой уверенного движения без лишних остановок. А если что и надо будет подобрать перчатками среди борозды земли, то лучше будет не медлить с этим. Кто всё делает вовремя в таких делах, тому и спешить некуда. Но с ленью к ним тоже не подойдёшь: с ритма собьёшься. Впрочем, Сара по своей природе не ленива, а её неуверенность тут не помешает. Не может помешать, если ясно видно, что нужно делать.

***

Прогретый воздух, запах земли окружает со всех сторон, циркулируя неровными порывами. Сапоги ступают по чёрно-коричневой поверхности почвы. Двигаться нужно умело, работая тазом так, чтобы не растянуть связки и не потерять равновесие. Сами по себе стопы и колени тут бессильны, нужны суставы выше, чтобы они работали в ладу. Ведь обычно благородные ходят по ровным поверхностям. Тут же всё иначе... Сара идёт на отдалении от тебя, но ей всё равно приятнее, когда кто-то есть недалеко. Она чувствует, что делает что-то полезное, а для неё это важно. Вот только что, как она думает, ты собираешься найти для себя в этой работе? Сейчас вы подбираете полузасохшие-полуподгнившие куски стеблей растений. Ничего существеннее не видно. Тебе удаётся один раз выудить из борозды камень с кулак Эйдзи. Такому лучше "уехать" в твоей корзине, чтобы не повредить технику. Комбайны идут впереди, вторая пара машин зашла на линии и только начинает позади вас.

Вдруг раздаётся голос из динамика, установленного на одном из тросов, удерживающих плантацию над Оэлвертом:
– Внимание! Отражатель номер 28 регулируется. Солнечная энергия будет распределена.
Ты ощущаешь в воздухе что-то... предвестие чего-то. Кажется, можно услышать щелчок, который идёт сверху. Так ли это, ведь купол "Тайанг", в котором установлены бронированные окна с отражателями, очень высоко даже относительно поверхности плантации? Вряд ли звук оттуда может просто так дойти сюда...

Резкое движение. Свет. Росчерк. Свет словно сгущён в клинок. Что падает сверху на поверхность плантации. Или даже проступает из невинной линии света в дол и режущие кромки... Его удар приходится на комбайн Фэя. Ты слышишь звук пламени и видишь как Фэй падает из кабины на землю. Это кстати, потому что комбайн охватывает пламя, распространяющееся снизу и не видное первые пару секунд с твоей позиции. Луч росчерком идёт дальше, прямо на Сару. Та замирает как вкопанная. Ты же не успеешь ничего сделать, вы на приличном расстоянии между собой: таком же, на котором шли ведущие комбайны. Вдруг, ты ощущаешь ещё один как бы щелчок. Луч делает пружинистую "запятую" вокруг Сары, та падает на землю. Её корзина загорается, что пугает её точно также, как и сам луч. Это ли не небесного уровня удача? Ведь луч идёт дальше и упирается в один из ангаров, продолжая фокусировать энергию далёкого светила на постройке. Комбайн Фэя горит, корзина Сары горит, ангар возле которого работала та работница с сухими чёрными волосами, тоже горит, набирая мощь пламени секунда за секундой. Но ещё нет даже сигнала тревоги, ведь люди не поняли, что произошло. Только Эйдзи уже вне своего комбайна, спрыгивает на землю, похоже даже не думая.

– Чтобы знать как, нужно помогать, – складываю руки в жест благодарности.

Вопрос Сары решен, поиск же ответа на правильное ученичество длится в вечность.

– Интерес эта цвет краски на душе...– продолжаю не сказанное в желаемом русле, – Мудрый окрашивает свою душу сам.

Для Сары это загадка, но сейчас уместен ритуал, которого нет… И который не рождается. Поток судьбы ведет по привычной колее опыта, и осознанность в действиях обретаю вместе с причиной для тревоги.

***

Стою замерев, выдыхая. Не даю обстоятельствам ворваться в целостность моего состояния, разрушить его.

– Дыши, – это Саре, глаза в глаза, свою корзину опускаю на землю, разжав ладони.

Слежу за Эйдзи и Фэем. Сейчас есть два мира. В одном, луч света случаен, порождение стихии, и Сару хранит Небо. И второй, где свет движем волей, технику и здания сжигает намерение, а жизнь отдельных людей сохраняет замысел. Поднимаю взгляд к источнику света. Хлопаю себя по плечу, стряхивая пыль тревог.

Что здесь может служить щитом от оружия подобному моему? Что здесь может служить укрытием от того, кто пришел собирать урожай?

Ты сокращаешь дистанцию до Сары по неровной земле. В нос бьёт запах горящего топлива. Сара приходит в себя и встаёт на ноги. Она относительно спокойна, пока ты рядом. Никуда бежать не собирается. Доверяет тебе и твоему спокойствию. Во всяком случае, тому, что является спокойствием относительно её испуга. Зато как-то умудрилась схватить тебя за рукав так, что ты заметила только спустя секунду.

Эйдзи сгребает Фэя с земли. Профессионально, будто всю жизнь только людей и носил. Водрузив знаменосца на спину, он неспешно, но быстро двигается в сторону своего комбайна. Но чуть под углом, чтобы быстро отдалиться от горящей машины. Как раз вовремя, потому что горящий комбайн вспыхивает с силой, грозно ревя диким пламенем.

Твой разум строит для тебя простой план поверхности плантации. Тут особо негде скрываться, кроме зданий. То, в котором вы переодевались, лучше всего подходит, потому что ты там не видела каких-то особо горючих материалов. А вот в ангарах есть техника... На складах могут быть сухие стебли культур. В остальном, квадраты засеянной или нет земли. Не окоп же копать. Так что, скрыться тут негде. Впрочем, чисто гипотетически, квадрат с зелёной растительностью способен поглотить часть атаки любого излучающего оружия. До него бежать прилично, но реально: минуты четыре.

Наверху же ты видишь луч, выходящий из квадратной впадины серого железобетонного купола. До него всё ещё большое расстояние, и эта впадина - одна из многих, очень многих. На таком расстоянии она кажется маленькой, хотя туда бы поместился "мек". Да и заметить луч не так просто, это только в месте контакта с поверхностью он очевиден. Как и луч фонаря очевиден в месте светового пятна, которое он создаёт, однако попробуй посуди о нём в пространстве между диффузором и освещаемой поверхностью... Вдруг всё свечение обрывается, а квадратный проём для света наглухо задраивается заслонкой из стали. Похоже, срабатывание аварийной системы "Тайанг".

В воздухе выше тебя появляется орущий высокий звук. Специальный электромеханический механизм, закрепленный где-то на канате, удерживающем плантацию, генерирует его. Так Чжи говорил, когда упоминал, что эти ревуны отличаются от динамиков "меков". Сигнал резко прерывается, а потом снова продолжается, доставляя муку ушам. Так вырисовывается что-то вроде кода. Техногенная авария. Пожар. Таково послание этого механизма. Коды сигналов известны и благородным, и обычным гражданам. На фоне этого еле различим шипящий звук перепада давления. Мелкие струи воды, - практически брызги, - неуверенно бьют сверху на плантацию. И тут же прекращают, истощаются...

С другой стороны висячей чаши плантации оживает динамик, также закреплённый на тросе, как и ревун. После небольшого хрипа он передаёт знакомый уже голос капитана Сакимото:
– Внимание! На плантации 10.3 пожар. Не подтверждаю тушение через оросительную систему. Похоже, она не была заправлена. Эхо-флот выдвигается с водяными баками. Передаю вещание кураторам отряда "Син".
Следом слышится суховатый и чёткий голос инструктора Чжэнь:
– Отряд "Син". Дым от пожара увеличивается и мешает тушению с "небесных носителей". Вам придётся определить степень разрушения и навести "небесный носитель" эхо-флота для тушения из водяного контейнера. Всем оставаться на своих местах. В вашу сторону будет отстрелен контейнер с оборудованием с гарантированной погрешностью прилёта. Контейнер наведён на Ми. После прилёта контейнера, сбор у него. Чжи за старшего.

Раз инструктор Чжэнь сказал то, что сказал, значит Фэй ранен и помогать не будет. Так тебе оставалось только стоять на месте, пока сверху в землю не угодил массивный объект, разбрасывая комья земли по сторонам. Сара решила зажмуриться в этот момент. Что-то в этом было, ведь земля могла и в глаза попасть. Ты успела заметить, что перед попаданием он выпустил какие-то "лапы", значит есть шанс, что его не придётся откапывать. Ты следуешь к нему. Сара за тобой. Он уже открыт, "лапами" углубившись в грунт, но повернув основной корпус в верном направлении, наверх.

Не нужно движений, чтобы оказаться там где нужно. Там где нужно само оказывается у ног.

Указываю Саре жестом на маску. Ей нужно занять себя, можно и этим.

Сама разворачиваю теплоизолирующие покрывало, жмусь к сестре, укрываю им нас обеих так, чтобы отгородиться от точки купала, что закрылась. Когда подходит Эйдзи, передаю покрывало Саре, берусь за аптечку.

– Ми, ты чего-то опасаешься? – не понимает Сара. Она держит в руках маску и вертит её перед собой, чтобы понять, как её надеть. Вам это показывали, просто Сара всё делает не сходу и не быстро. Она всё-таки надевает средство защиты и берёт у тебя покрывало. Держит так, как ты ей сказала. Ей не важно, понимает она или нет что-то, всё равно будет делать. Для неё не понимать - не в новинку.

Над плантацией появляется "мек" с "небесным носителем" за плечами. Ты узнаёшь "мек" Юаня. Он направляет короткий псионический жезл на горящий комбайн. Поток энергии "Криоса" срывается с его навершия, прорезает воздух морозной рябью и бьёт в остов машины. Заставляя огонь угаснуть, а остатки металла превратиться в обледеневшую груду треснувших обломков. Зато пожар унимается и перестаёт чадить змеевидной лентой дыма в воздух над плантацией.

Тем временем, ты достаёшь небольшую аптечку с красным крестом из контейнера. Для этого нужно чуть спуститься в яму, что он образовал своим приземлением, наклониться и потянуть на себя, чтобы потом опять забраться на небольшую рытвину. Затем нужно нажать на защёлку и открыть ящичек. Внутри есть обезболивающее и мазь от ожогов. Остальное, наверное, не важно...

Эйдзи дотаскивает Фэя до вашего места сбора вокруг контейнера и укладывает его на ровном участке земли. Бок его тела обожжён, одежда обуглилась, но не прогорела глубоко. Он в сознании, но мало чего может сделать: двигаться ему довольно больно. К тому же, похоже другой бок получил сильный удар о землю при падении с комбайна. Эйдзи смотрит на Сару коротко и внимательно. Но ничего не говорит, и поворачивает голову в сторону пожара в здании. Смотря туда и сощурив глаза, он произносит спокойно:
– Нужно что-то с этим делать.
Чжи, который подходит вместе с Альбой в этот момент, отвечает:
– Надеваем маски, берём багор и жезлы, и идём туда. На месте оценим обстановку.
Потом глядит на тебя:
– Чем Сара занимается?... Не важно... Ми, поможешь Фэю или...
Он глядит на Альбу, лицо которой было напряжённо-сосредоточенным, но нисколько не взволнованным.
А Эйдзи добавляет, вытаскивая пожарный багор из ящика и сжимая его надёжным хватом, будто синай:
– Времени терять нельзя.

Чжи сомневается, как лучше поступить. Ему бы хотелось, чтобы ты оказала первую помощь знаменосцу. Считается, что ты в этом понимаешь больше Альбы. Но что-то подсказывает ему, что приводить псионика к месту концентрации энергии, пусть даже тепловой, - не лучшая идея. Сложно сказать, насколько это объективное суждение. Скорее всего, Чжи просто перестраховывается. Для него важно, чтобы действия благородных не усугубили ситуацию. Видимо, оба варианта в его представлении имеют и плюсы и минусы.

Не отвечаю вопросу Сары. Опасаться нет нужды, есть нужда быть готовой к возможности.

Звучат слова и от Фэя, но все они рождены из состояния беспокойства, что он жаждет перевести в действия.

Подзываю Сару укрыть нас с Фэем. Чем больше людей в одном месте, тем больше шанс приход гостя рядом с ними. Но сейчас, с появлением Юаня, эта возможность рассеивается как мираж. Его мек слишком ярок, заметен и привлекателен. Тому кто не удержался от уничтожения комбайнов и здания, не пропустить этой цели.

Не прерываю потока, распаковываю аптечку. Ввести обезболивающие, срезать ножницами мешающую ткань одежды, что не прикипела к коже, покрыть рану противоожоговым средством и перебинтовать. Сохраняю безмятежность и спокойствие, касаюсь взглядом глаз Фэя. Это то что могу сделать, поделиться с ним своим состоянием.

Отряд выдвигается к пожару. Возглавляет его Чжи. Но следом за ним, увереннее всех, двигается Эйдзи с пожарным багром в руках. Они уходят в сторону источника дыма, а замыкает ряд Альба. Их фигуры удаляются, оставляя тебя всё ещё внутри ситуации, но как бы на отдалении от всякой активности. Сара, тем временем, остаётся возиться с пожарным одеялом из блестящего металла. Это выглядит довольно бесполезным занятием. Но она всё ещё отгораживает вас с Фэем от... чего-то.

Ты же принялась оказывать помощь Фэю. Он благодарит тебя взглядом и прикрывает глаза. Должно быть, неприятно чувствовать себя беспомощным, когда должен всеми руководить. Так можно предположить. Но истинный спектр этого чувства может быть доступен только чувствующему. "Мек" Юаня всё продолжает висеть над плантацией. Никто и ничто не пытается ему повредить. Время тянется, а вереница дыма в воздухе всё ползёт, словно змея. Яркие лучи, расцветивающие воздушное полотно, становятся заметно рассеяние. Воздух тускнеет, а полутьма Оэлверта приближается к тебе со стороны не видной с этого места пропасти над чашей плантации. Похоже, что в Башне снизили фокусировку остальных линз в этой зоне купола.

Через какое-то время в воздухе появляется небесный носитель, гудя двигателями. На нём закреплён массивный контейнер, испещренный следами подчистки ржавчины и восстановления краски. Он прорывает своим корпусом потоки дыма, и те, словно змеи, обвивают металл его остова, отступая, но смыкаясь следом. Хотя эхо-флот не обладает силой благородных "лунов", его польза очевидна. Очень много работы просто должно быть сделано. Не разделяя на степени благородства, по большому-то счёту... Небесный носитель отправился в полёт в сторону пожара, а следом за ним в воздухе появляется медицинский транспорт СОО. Серый, с небольшим красным крестом на боку.



Вскоре дым останавливается, а транспортники разлетаются по новым пунктам назначения: "небесный носитель" с пустой водяной цистерной улетает прочь, а медицинский транспортник опускается к земле. Он движется в твою сторону, замедляя скорость. Но возмущая всё больше воздуха вокруг себя и тебя. Разворачиваясь, он открывает десантное отделение, и к тебе бежит невысокого роста женщина в белой форме Медицинское Службы СОО.
– Благородная, я заберу раненого! – говорит она на ходу, коротко склоняя голову.
Да, её тело достаточно тренировано, чтобы унести человека без проблем. Тебе остаётся только чуть помочь с подъёмом. Сара смотрит на медика из-за твоей спины, не отпуская металлическое одеяло. Наконец, когда все транспортники исчезают, "мек" Юаня также опускается вниз, за границы видимости. Отряд возвращается к месту сбора. Эйдзи идёт весь обгоревший. С багром в руке, измазанном в саже. Его одежда сильно повреждена, а волосы обгорели местами. Но ничего серьёзного, не так как у Фэя. Зато выглядит он весьма довольно. Чжи хмуро смотрим на него на ходу. Словно прикидывая, считать ли такое положение дел успехом, иди же наоборот. Альба идёт рядом с ним, никак не проявляя на своём неприступном лице каких-либо эмоций.
Эйдзи, дойдя до контейнера, присаживается на его "лапу", что торчит из земляного вала. Откладывает пожарный багор и складывает руки на груди со словами:
– Сделали полезное дело. Это лучше, чем книги читать.
На что Эйдзи заметил:
– Так-то оно так. Человека спасли. Но думается мне, стоило действовать более... тонко.
Эйдзи тут же возразил:
– Вот ещё. В следующий раз будем думать о том, как действовать лучше. А сейчас нужно было просто действовать.
Сара откликнулась неуверенно:
– Рада, что все в порядке.
И в целом, конечно, все были более-менее в порядке. Хотя Фэю, скорее всего придётся провести какое-то время среди медиков.
А сверху, с купола "Тайанг", на всё это смотрит безглазая тишина, так и не сделавшая свой ход...

После ужина следует привести себя в порядок согласно обрядам: принять душ и почистить зубы. Да, обряд это не что-то из ряда вон выходящее или возвышенное. Это то, что надлежит делать. На это отведено определённое количество времени, хотя никто и не будет жёстко следить за его соблюдением... разве что норма воды для душа сама себя считает. Ваши кураторы предпочитают также заниматься чем-то интересным им и общаться между собой в этой время. Впрочем, можно обратиться к ним за советом или с каким-то вопросом. В вечернее время и перед отходом ко сну, в целом, следует прибывать в покое, но заняться чем-то неспешным, чтобы не сковывать и не утруждать тело и разум. Кто-то стоя или сидя ровно читает книгу, кто-то медленно прогуливается по Поместью, кто-то занимается искусствами. Это, также, часто время бесед между друзьями или же просто по какому-либо интересующему вопросу. Так как все сознательно стараются успокоиться перед сном, не принято заводить беседу на тревожащие темы, или же разговаривать слишком долго, если вы не близкие друзья. Но в остальном - мало кто откажется поговорить в это время. Это время - и есть ощущение дома.

Всё спокойно, этаж будто живёт своей жизнь, и каждый находит себе что-то под стать своим способностям и предпочтениям. Также открыт доступ в "культурный зал", выполняющий роль общей гостиной. Там есть книги, городской инфо-терминал и некоторые украшения, являющиеся символами культуры. Тут можно провести время с благородными противоположного пола, если ваши интересы совпадают. Зайдя сюда, Ми обнаруживает Чжи, сидящего в дальнем углу у окна, а не за широким центральным столом для чтения или чаепития. Он задумчиво вертит в руках какую-то книгу. Будто впервые обратил внимание на подробности ей обложки. Больше в зале никого нет. Когда ты входишь, он говорит негромко, но чётко:
– Ты хорошо обработала раны Фэя. Его уже доставили в жилое крыло.
Книга в его руках замирает. Но он не развивает свою мысль далее.

Юань зашёл в класс для занятий первого этажа. Там сейчас никого не было, так что можно было обдумать случившееся спокойно. И, возможно, решить с кем-то поговорить чуть позже, пока до сна ещё есть время.

Тут же в помещении зажигается свет, имитирующий солнечные лучи, после чего адаптируется к числу зашедших: одному Юаню столько света не требуется.



Но не прошло и пяти минут, как дверь приоткрывается, и в класс проскальзывает Сара. Поскольку комната располагается на первом этаже, ничего удивительного в том, что тут тоже можно было пересечься с благородной. Это в те залы для занятий, что были в жилом крыле, доступ для противоположного пола был ограничен. Сара же изрядно удивляется тому, что тут кто-то есть. Замявшись на пару секунд, она произносит:
– Не... помешала? Я только книгу поискать...
Книгу в классе для занятий? Должно быть, это книга из базового курса отряда.

– Я тоже волнуюсь за него, – отвечаю на то, что не сказано, исполняю жест благодарности за похвалу, таков ритуал.

Мой голос, что мягко и спокойно льется, расходиться с содержанием слов.

– И рада возвращению, – а здесь поток смыслов и звуков един.

Сейчас время ритуала спокойствия. Скоро откроются врата в мир, где дух слаб, и поддается любому дуновению. Тому кто принесет с собой бурю в другой мир, не испытать спокойствия сна. Но как её не принести, если на теле свежи раны от песка?

– Мудрец древности сказал... – подхожу к окну рядом с Чжи, оглядываю безлюдность вокруг нас, опираюсь талией о подоконник, разворачиваясь к нему лицом, – откажись от мудрости, прекрати учиться.

Улыбаюсь. Незримое не проявило себя. Речи и действия остались без смысла. Но так куда лучше, чем если бы они его обрели.

– Ты сделал всё верно. А то что не сделал, было еще вернее.

Тень минувших дел и лежащей ответственности тянется в ночь. Не уйти от нее, но можно принять.

На губах Чжи появляется еле-заметная горькая улыбка.
– Надо же... я думал, ты считаешь волнение лишним.
Это выказывание сомнения в том, что было показано словами или...

Впрочем, следы призрачной усмешки так же быстро исчезают с его лица. Уступая место задумчивому спокойствию. На гране подавленности и медитативной внимательности.
– Я ничего не сделал, в общем-то. Черноволосую девушку из горящего здания спас Эйдзи. Флайер* с водяной цистерной светожезлами наводила Альба. Фэю помощь оказала ты. Если подумать, я и Сара отличаемся только тем, что я умнее её. Даже Сара хочет учиться. Для меня же просто нет иного пути.

Чжи задумчиво возвращает взгляд на книгу, после чего откладывает её на подоконник и глядит на тебя.
– Ты красива и умна. Но ведёшь свою игру, Ми. Думаешь, что мудрость прошлого имеет смысл, когда ты уже родилась здесь? Поможет ли подобная мудрость тебе вырасти в будущее...
Его взгляд становится чем-то большим, чем обычно. Как у человека, который задаёт вопрос, имеющий глубину, что внешне всё равно не определить, и не поймать его на том. Чжи из тех, кто прощупывает границы данного ему, используя силу данного ему. И в этом его сложно укорить в несоответствии культуре. Однако, скорость его продвижения мучительно медленна для него.

Юань, оглянувшись на Сару, слегка кивнул ей, признавая её присутствие:
— Нет, не помешала. Заходи,
Ответил он сдержанно, стараясь, чтобы его голос прозвучал спокойно. Смотря как она идет за книгой и ищет ее. После чего спрашивает.
- Мне было весьма интересно как такое могло произойти. Не просветишь меня? Все же ты была там во время пожара.
Сказал он спокойно смотря в ее сторону.

Сара осторожно продвигается вглубь учебного класса. Она идёт медленно, будто опасаясь говорить.
– Да... я хотела бы знать, что мне делать там... Если бы там не было Ми, не знаю, как бы я себя чувствовала...
В её словах ощущается неловкость. Но прятать свои мысли в каких-то иных словах она не видит смысла. Ведь все и так понимают, кто самая неумеха в отряде. Даже если прямо это не говорят. Возможно, такого рода книгу она и ищет.
– А ты о... том, что случилось над плантацией? Я не знаю, что там случилось. Наверное, Чжи может знать. Он разбирается в технике. Я думаю... инструктор Лихуа ему расскажет что-то в любом случае...

Закручиваю локон волос, улыбаюсь шире. Комплимент Чжи нарушил безмятежность моего состояния, прошелся дождиком в цветочном саду. Мой путь ровного дыхания только в своем начале…

– Путь мудреца — добиваться цели бездействием. Ценность в бессилие.
– Путь воина — добиваться цели воздействием. Ценность в превосходстве.
– Путь слуги — добиваться цели послушанием. Ценность в понятности.

Смотрю в пространство. Наблюдаю за тончайшим. Узоры духа играют на поверхности зримого, предметного мира. Если бы закрыла глаза, отделила бы зримое от вызриваемого, то во тьме увидела бы их свет отчетливее. Именно они владеют силой обращать в знание ощутимое.

– Древние говорят, иди к Истоку. Довременью, что было раньше, чем родились предки наших предков. Там Изначальный Ты, который и есть Будущий Ты. Таков путь противотечения.

Вслушиваюсь в собственные слова, что не собственные, но собственные. Даю их эху пройтись по телу вибрацией, и успокоиться, изменив состояние. Выдыхаю. Смотрю в глаза Чжи.

– Будущего еще нет. Прошлого уже нет. А настоящие?.. – улыбаюсь шире, обнажаю клыки, сползаю с подоконника, чтобы выпрямиться и ощутить движение энергии от земли вверх, – Попробуй ухвати, – сжимаю пустоту перед собой, – так выскользнет как вода между пальцами.

Стряхиваю.

– Нет нужды в помощи мудрости, чтобы прорасти в будущее. Одной природы достаточно. А вот прорастить Смысл? Да так, чтобы цвел везде, и плоды его были сладки, питательны и дарили счастье. Вот это интересная игра.

Оборачиваюсь к окну. Вспоминаю бетонные коробки, и то, как живут люди. В этом нет гордости и счастья, только нужда.

– Сладок ли тебе тот Смысл, что вокруг нас, брат?

Чжи встаёт с места. В этом движении он набирает рост до твоего и сближается. Сокращает расстояние до тебя, сохраняя ровное положение тела.
Смотрит ровно тебе в глаза. Карие, они очень внимательно изучают твои. Бросает вызов силой духа. Не всей тебе, а чему-то отдельному в тебе. Может, его разозлил твой ответ? Или же, последний вопрос. Определённо он испытывает какую-то эмоцию, но на злость она не похожа.

– Что ты под этим понимаешь? Я моделировал множество разных ситуаций, Ми. Из всех их, меня устраивает такой расклад, что сейчас есть вокруг нас. Где у меня есть время поговорить с тобой, не смотря на то, что ты всё также неконкретна. Будто прячешься за слова мудрецов. И ещё тот вариант, в котором мы победим "инсектов" в будущем. Думаю, ради него многим придётся пожертвовать. Этого я бы хотел избежать. Но не думаю, что это возможно. Так какова же ценность в бессилии? Я уже давно ищу сведения о экспедиционном корпусе. Но тут ты меня обогнала, напрямую встретившись с одним из них в Башне...

Последнее предложение Чжи проговорил медленнее обычного, всё ещё глядя тебе в глаза. Но его усилие проницательности будто бы резко ослабло. Случайно ли, а может и специально.

Юань слушал Сару, чувствуя её неуверенность и неловкость, знакомые ему по многим моментам тренировок. Он посмотрел на неё более мягко и решил поддержать её.
— Ми или не Ми, главное, что в этот раз ты справилась. Ты действительно постаралась, так что доверься себе чуть больше.
Юань на мгновение задумался, вспоминая всё, что произошло. Он понимал, что Сара переживает. Это черта ее характера которая запутывает ее и замедляет действия. Поэтому продолжил все так же спокойным голосом.
- Мы все учимся. Даже сейчас.
Кивая на книгу, которую Сара держала.
-Думаю, в следующий раз ты сможешь понять, что делать, даже если Ми не будет рядом.
Он замолчал на секунду, давая ей возможность осмыслить его слова, и предложил, немного неуверенно:
-Если хочешь, можешь присесть.

Всякое применение силы оставляет разрушения, что возвращаются. За спиной стена, отступать некуда. Принимаю взгляд Чжи, его давление. Медленно выдыхаю, и молчу… Пока , как всякий рассвет, его давление не заканчивается, сменясь закатом.

– Можно ли победить деревья? – вопрошаю его, – Нужно ли их побеждать?

Укладываю ладонь ему на грудь.

– Можно скрываться за мудростью, можно за прямотой. Есть много игр.

Не отталкиваю, не давлю, но всё же давлю… бессильно.

– Брат, ты дал счет многим событиям. Но были ли среди них те, где тебя уже не было, а пространство приобрело желаемые качества? Или был уже не ты, а иной ты, не мыслимый для тебя текущего? Так ли широко ты смотришь, так ли далеко, как предполагаешь?

Мои загадки обернуты вопросами.

– Всякий цветок что расцвел, движется к тому, чтобы завять. Оэлверт уже расцвел.

– У города есть три слабости. Чтобы погибнуть, достаточно и одной.

Чжи хотел увидеть явное, пусть глядит.

– Слабость Перемен. Чуждость с псиониками. Эта брешь повторяется из раза в раз, и ждет своего момента.

– Слабость Постоянства. Для нее у меня нету имени, но она между людьми. Когда смотрю на улицы города, она очевидна.

– Слабость Случая. Она сокрыта от меня. Ее тень ты видел в сегодняшнем пожаре.

– Все три. Ценят, оберегают, и взращивают.

Комната, где Юань беседует с Сарой, просторна и по прежнему тиха.

Лучи света, имитирующие солнце, под тупыми углами падают на парты и шкафы с книгами. Тут тоже мини-библиотека, которая имеет высокую ценность, если задуматься. Хотя почти всё вы в отряде "Син" уже и так знаете. Ну, кроме Сары, быть может, которая не очень способная в учёбе. Но если оценивать эти книги в целом, то каждая из них открывает море возможностей через знания. Многие из которых в Оэлверте может и не актуальны, не дают навыков, что благородные могли бы применять каждый день. Но без которых человечество бы не выжило. Сама же Сара, сославшись на необходимость найти книгу, принялась рыться в шкафах. Отобрав несколько, она со стопкой вернулась к одной из парт.

Сара в тишине разбирает книги, стоя в проходе у парты. Вдруг, она снова говорит:
– Правда считаешь, что я могу... просто научиться? Думаю, тут дело не в этом. Действительно ли я "благородная"? То есть, конечно, Совету лучше знать, я о другом... вроде как благородные должны иметь таланты. Но у меня их нет. Тогда можно ли меня так называть?
Её лицо хмурится. Она понимает, что сказала слишком много. Да и смысла особого в сказанном нет. Не очень приятный расклад. Она останавливается и смотрит на обложку книги, наклонившись над партой. Будто не уверена, нашла ли нужную.

В культурном зале, где Ми ведёт беседу с Чжи, по прежнему нет никого, кроме них двоих.

Чжи опускает голову и смотрит на твою ладонь, когда та касается его. Его лицо расслабляется, он слушает твою речь. Правда, не стоит ли считать это уловкой с твоей стороны? Касание вызывает в нём ощущение молчаливой близости с тобой. Без всяких лишних фантазий, просто как прямое ощущение тепла тела. Но, также, притупляет его природу. Чжи очень разумен. Если бы у него не было недостатка заботы, он бы не стремился быть нынешним собой. В полностью спокойном состоянии он думает не остро. Что для него - тоже самое, что не ясно.

Должно быть, сейчас он не потерял структурности своей речи потому, что говорит нечто, давно живущее в его уме:
– Общество всегда таким было, Ми. Культура позволяет переживать противоречия. Любая ошибка, как и всегда, приведет к гибели. Раньше даже было сложнее из-за провокаций противоборствующих сообществ. Ты не думаешь, что мудрецы прошлого лукавили? И когда они делали своё не-деяние, в итоге это всего лишь означало способ управления другими через оказание давления делать вещи за них? А какой путь ты могла бы предложить?

Убираю ладонь с последним словом. Перед Чжи мое бессилие бессильно.

– А какой путь ты готов принять? – заполняю пространство вопросом.

Время делает виток, и я вновь перед Альбой, что скрылась за очками.

– Не думаю, – продолжаю, – Порой выходит, но это сложное умение.

– Лукавили, и каждый об этом написал не раз прямо, – касаюсь своего виска пальцем, взглядом указываю на очки Чжи, – но и мудрецы настоящего лукавят. Зрячие изображают слепых, слепые зрячих. Чудо — это когда ложь обращается изначальной истинной. Истиной без малейшей частицы лжи, незамутненной, чистейшей ясности.

– Я предлагаю путь надежды на Чудо, – улыбаюсь.

А какой ответ он ожидал от ребенка? Я знаю, кто я есть.