[Lancer] Последняя весна Эвергрин | ходы игроков | III. Раннее лето

– С возвращением!!! – Селена приветливо помахала левой рукой вошедшей в комнату Айжан, при этом не поворачиваясь в её сторону и не отрывая взгляда от стоящего перед ней на столе зеркала. Правая рука девушки была опять занята странной жестикуляцией и выписыванием в воздухе каких-то непонятных иероглифов. Повинуясь этим магическим пассам, внешность Цукиёми изменялась буквально на глазах – кожа лица изменяла оттенок, волосы плавно перетекали от одного безумного колера к другому, густой макияж сменялся его полным отсутствием и так далее. На происходящее вокруг, от мрачно-решительного Фика, до грустно-печального Меррика, увлеченная манипуляциями с "инфокожей" девушка разумеется не обращала совершенно никакого внимания.
– Я как раз рассказывала, как мы тут недавно с Кедром и Онйэ, нашли дохлых инопланетян! – Сообщила Селена тоном настолько будничным, что казалось что она говорит о сегодняшней погоде – Хм... или только собиралась рассказать? Не помню. Кто-нибудь помнит, я говорила о мертвых инопланетянах или нет? Ммм... нет, оранжевый мне определенно не идет. Ладно, я убежала, надо закончить с мостом, напомните, я когда вернусь расскажу!

Аделаида носился, как угорелый, выбивая и выпрашивая ресурсы, договариваясь, давая обещания, делая мутные намеки, иногда даже неопределенно угрожая. Некоторые вещи не пропьешь, если они вбиты в тебя с детства. Приходилось буквально проламывать стену непонимания того, что если не дать орде бой тут, если не задержать ее, если не узнать ее слабые места – если кучу этих "если" проигнорировать, то ситуация просто повторится с Эвергрином, причем в куда большем масштабе. Отбивать нападение СГГ было тяжело, но, по меньшей мере, это был знакомый и понятный враг. К бунту машин планетарного масштаба обычно не готовили в различных академиях и на повышениях курсов, и поэтому ситуация была, по меньшей мере для Корина, новой. Приходилось адаптироваться и самому, и заставлять адаптироваться других.

Поэтому, когда вечером вскоре после очередной чашки кофе на коммуникатор по изолированной линии пришло сообщение про крабов, Аделаида просто стукнулся несколько раз головой об стол. Когда жонглируешь колющими и режущими предметами, нужно знать предел, после достижения которого стоит остановиться и подумать – стоит ли добавлять еще один нож или шило? Иногда имеет смысл просто остановиться на достигнутом. Или, по меньшей мере, увеличивать число предметов чем-то, что не будет поднимать уровень стресса.

Бросив взгляд на большую доску, на которой маркером были написаны общие названия задач (под которыми более мелким шрифтом Корин обозначал то, что и кто для этих задач делал), лансер внезапно осознал интересную вещь. Они занимались абсолютно всем, кроме мобилизации Серых Городов. Отбивали мастерскую, тушили пожары, рушили мосты, спасали местные силы самообороны и даже уничтожили аналог не добрым словом будь она помянута, "Трансляции".

Он набрал номер. Хотя его импланты позволяли обходиться без внешних устройств, и набор чатов висел точками непрочитанных сообщений на краю поля зрения, звонить он предпочитал по-старинке.

- Добрый вечер, мисс Маррикадо, если вы не слишком заняты, я хотел бы попросить разрешения нанести вам визит…

Главный экзобиолог должна была знать, что делать с крабами. Но говорить с ней по видеосвязи не хотелось – нажрался Корин за последние дни этого уже. Личное общение имеет свои преимущества, и не требует так напрягать остальной набор переговорных навыков.

Леонид, скрючившийся над своим слэйтом за столом напротив Луны, при упоминании своего имени только бросил на девушку тяжёлый взгляд исподлобья, покосился на вошедшую Айжан и вернулся к своим делам.

Инопланетяне, да. Вот прямо так. Во времена службы в команде фронтира шутка об инопланетянах всегда была на языке; каждый раз, стоило только приборам показать аномалию, тема пресловутых зелёных человечков обязательно была поднята - а часто она была поднята и без всякого повода. Может быть, это специфика профессии, но шутка всегда оставалась смешной, меняя свою форму, тему, постоянно обрастая отсылками к новым тематическим играм и фильмам. Не однажды бывало, что аномалия не объяснялась сразу результатами более подробного изучения, и тогда шутка обсуждалась уже всерьёз. Бывало, что команда тратила лишнее время, силы и ресурся, чтобы проверить даже не подозрение, а чисто умозрительную потенциальную возможность найти где-то след внеземной цивилизации.

В итоге своего инопланетянина Леонид нашёл в состоянии пятисотлетнего мумифицированного трупа, при этом имея на руках серьёзные основания полагать, что Второй Комитет уничтожил всю расу. Будь он по-прежнему в команде фронтира, из этого получилась бы без преувеличения разрывная шутка, всю иронию которой в полной мере могли бы оценить только его бывшие коллеги. Впрочем, всё это было ещё впереди; когда эта информация утечёт в омнинет, галактика начнёт вращаться в обратную сторону. Леонид же сделал для себя несколько фото мумифицированных трупов, чтобы зафиксировать этот исторический момент, открывшийся лансерам на грязном полу десантного отсека "Конте ди Кавур".

Однако пока что срыв покровов галактического масштаба откладывался, а конкретно для их наёмной шайки и вовсе мог не наступить, если им не удастся дать отпор машинам. В настоящий момент Леонид красными глазами бессмысленно смотрел на список стоящей в эвакуационной колонне техники, пытаясь понять, как из букв "П", "О", "А" и "Ж" собрать слово "счастье".

Несколько часов назад, вернувшись в Мерриктаун, Леонид проходил мимо стоящей на главной улице колонны и остановился, увидев открывшуюся перед ним картину того, как люди загружают сумки в красно-белую легковую машину с открытым верхом. Машина стояла около середины колонны, как раз позади мощного грузовика, в колею от которого она и сядет брюхом на первом же километре пути. Да и вообще, стоило только присмотреться, и становилось очевидно, что колонна организована, мягко говоря, неоптимально. Повсюду незакреплённые грузы, перегруженные оси, даже банальные цепи на колёсах Леонид заметил ровно на двух грузовиках из всей колонны. Бойцы Сил Самообороны с ошалевшими глазами явно были заняты тем, чтобы эта колонна хотя бы просто существовала, и никому сейчас не было дела до тонкостей организации, так что Леонид пробежался по улице, составляя список машин, узнал у полковника контакты техников, которые сохранили хоть какое-то подобие организации, и принялся за составление плана.

Некоторый опыт организации подобных колонн у Леонида был - однажды его команда провела пять месяцев на далёкой безымянной планете с яростными дождевыми сезонами, где землетрясения и сели случались чаще, чем можно было видеть чистое небо над головой. Команда тогда практически жила на колёсах, так что Леонид поднаторел в деле быстрой погрузки лагеря на машины, а также отлично умел вытаскивать фреймом застрявшие машины откуда бы то ни было. Было это всё довольно давно, как по времени галактики, так и по годам самого Леонида - но кроме него здесь, похоже, некому заняться эвакуационной колонной, так что придётся вспоминать былое.

Собравшихся техников Леонид тут же отправил действовать: во-первых, на время отозвать из колонны один грузовик, и во-вторых, обойти собравшихся в городе беженцев, созывая на помощь добровольцев, умеющих хотя бы держать руль и жать на педаль. Водителей не хватало, и рожать их было больше неоткуда, так что оставалось надеяться только на собравшихся с окрестностей людей. Затем Леонид планировал посадить людей на позаимствованный грузовик и выехать с ними за пределы города, искать брошенные на подступах машины. Те, что возможно, "Ненависть" вытащит и при необходимости дотолкает до города; с тех, что вытаскивать нецелесообразно, техники снимут запчасти. Затем нужно будет реорганизовать колонну, заново уложить грузы, подготовить машины к размокшим дорогам, предусмотреть сцепки для тех, которые наверняка застрянут... В теории, этот план должен был решить проблему. Или, по крайней мере, хоть как-то улучшить положение. Оставалось только его исполнить.

+++
(не)официальный саундтрек: ссылка
+++

Вскоре после окончившегося раньше, чем обычного, совещания "оперативного штаба" - лансеры снова расходятся по своим делам. Которых было много — намного больше, чем оставалось времени до запланированного часа отбытия конвоя в Эвергрин.

Осаждённый Мерриктаун и его опустевшим окрестности окончательно превратились в зону боевых действий — основная масса Орды Машин, следовавшая пешком с разломов в поверхности далеко на востоке, дошла до внешних оборонительных рубежей за городом и перешла в наступление. Силы Самообороны, не смотря на нехватку людей и боеприпасов к тяжёлому оружию, в первой половине дня более-менее успешно их сдерживают. На востоке весь день не утихают пулемётные очереди и раскаты артиллерии. Несколько батальонов субалтернов, вооружённых холодным оружием вроде знакомых лансерам пик или топоров, и шагавших плотными фалангами, оказываются не способны противостоять грамотно расположенным пулемётным позициям и точному миномётному огню. ССМ даже переходит в небольшие контрнаступления на нескольких направлениях, отряд людей полковника Фика захватывает высоту на которой Орда пыталась развернуть орудийную позицию, вместе с артиллерией и снарядами к ней — кадры подъёма знамени Серых Городов над холмом расходятся по локальной сети, несколько приподняв боевой дух людей. Но уже к вечеру, вместе с унявшейся погодой и прояснившимся небом, поменялась и оперативная обстановка — к субалтернам стали присоединяться мехшасси, боевая техника. ССМ, не в состоянии противостоять такой огневой мощи, отступили к заготовленным позициям под самый город.

От полного коллапса обороны временно спас Онйэ, который ещё днём проанализировал вместе Экву и Амади-Оха обстановку, и вместе с небольшим отрядом людей полковника Фика пересекает фронт под водой, двигаясь через реку, и наводит суматоху во вражеском тылу — Орда Машин может быть человеческой армией не была, но как и любая армия, требовала снабжения: по данным разведки, с востока к машинам на передовой добираются транспорты с боеприпасы, запчастями, реакторным топливом для мехшасси. Онйэ совершает пару дерзких, успешных засад на конвои бронированных гусеничных транспортов, везущих всё это добро — прежде чем на третий раз один из таких конвоев неожиданно не дал сдачи, вызвав на подмогу крупный отряд мехшасси.

Отступать в Мерриктаун пришлось тем же путём, под водой. Идя против течения. Массивный хорусовский фрейм, кажется, собрал на себе все возможные водоросли.

Селена, Джон и группа из двух десятков заметно уставших "Сервалов", и группы присланных из Эвергрин инженеров — вплотную занимаются ремонтом моста, удерживающего скопление людей с левого берега реки Ландмарк. Приходится потрудится руками, и много — благо, в случае Селены, рук у Хорусовской "Гидры" было немало. И это пригодилось, когда приходится стоя в воде соображать из стволов срубленных деревьев и доступных на месте подручных материалов временные опоры для моста. Единственный погрузчик занимаются их транспортировкой в реку, солдаты рубят неподалёку лес, а Джон в своём фрейме координирует процесс, периодически помогая тут и там. К четырём часам дня, наконец-то, совместными усилиями мост удалось восстановить. Под прикрытием лансеров с обоих сторон, колонна беженцев с севера перебирается, наконец, на правый берег небольшими группами, по 1-2 автомобиля за раз.

Многим беженцам, в погоне максимальным облегчением своих машин, пришлось побросать часть вещей на противоположном берегу. На опустевшем месте стоянки можно было бы открывать лавку: повсюду лежат сумки с одеждой, разная мебель и персональная электроника, коробки с безделушками, чья-то античная ламповая аудиотехника. Пожилая супружеская пара оставила целый прицеп с свежими арбузами: бойцы из обоих отделений "Сервалов" потом долго перетаскивали их до своих БМП, как высказался мастер-сержант Маровски: "ну не пропадать же добру". Пока лансеры охраняли переправляющихся по мосту беженцев, небольшая группа детей — преимущественно младшего школьного возраста, но временами и подростков, значительно старше, чьи семьи ожидали своей очереди на переправку — постоянно вертится вокруг их фреймов, разглядывая их с явным интересом и едва ли не залезая на броню. Уже по возвращению, Селена с Джоном могли заметить что их боевые машины обзавелись новым нестандартным окрасом. В основном рисунки довольно безобидные: рожицы, схематично изображённые человечки, благодарственные слова (зачастую с ошибками), цветы, солнце, в таком духе. Пара картинок, впрочем, выделяется определённой долей мастерства. Так, на внешней стороне левого колена "Тафгая" кто-то намалевал стилизованную кошачью морду в розовых тонах, и подписал "Hello Kitty". Селене же достаётся чья-то незаконченная попытка нанести на спину её "Цирку" портрет некоего древнего актёра, времён Старого Человечества — его схематичный портрет сосредоточенно-грустно смотрит в сторону с одной из бронеплит. Внизу сей шедевр подписан несколько раз, вероятно разными художниками: "БУКВАЛЬНО Я МОМЕНТ".

В другой стороне, в болотистой местности на западе от Мерриктауна, другая группа лансеров занимается спасением другой деревни от рассевшихся вдоль дороги гигантских членистоногих.

Корин связывается с доктором Маррикадо, которая "спецрейсом" (на борту "Конте ди Кавура") опять прибывает в Мерриктаун. Впрочем, делает она это скорее из солидарности — потому-что готового решения на тему отпугивания ксенокрабов у неё не было. В принципе. В Эвергрин этих животных почти никогда не видели, такой проблемы не возникало — они вообще людей и поселений обычно сторонятся, поэтому проблема для неё исключительно необычная. Поэтому, по прибытию в Мерриктаун рано утром, она несколько часов проводит в творческих поисках — то перед своим омнихуком, то бродя окрестностям здания администрации, разглядывая с холма творящуюся в Мерриктауне катастрофу. Попытки переговоров с местными фермерами, совместного мозгового штурма с полковником Фиком результата тоже не дали — Маррикадо на ум пришло несколько химических реагентов, но ни один из предложенных вариантов не подразумевал получения большого количества в сжатые сроки. К часу дня доктор Маррикадо, визуально помрачневшая и ссутулившаяся, бродила туда-сюда вдоль крыльца здания городской администрация и без конца курила. Корину приходится буквально силой вытаскивать ей на обед.

В подвале здания находилась небольшая столовая, где обедали высшие чины Сил Самообороны Мерриктауна, члены оперативного штаба, и сами лансеры. Повара, вместе со своими семьями, уже давно ждали эвакуации в городе. Субалтерны-официанты ушли на восток и не вернулись. Поэтому, теперь столовая подразумевала самообслуживание. Из еды были только запасы холодной пиццы в холодильнике и чай. Корин и Маррикадо расселись в пустующей столовой, однако прежде чем Аделаида успел что-либо понять — доктор Маррикадо резко дёрнулась, едва не опрокинув на Корина его чай, и обоими руками схватила пластиковую баночку зеленоватой маслянистой жидкости, идущую в комплекте с ей пиццей, и подписанной "соус халапеньо". С широко поднятыми бровями, и буквально горящими глазами, Эку Маррикадо уставилась на неё.

— Твою же мать!

Маррикадо потрясла баночку, заставив часть жидкости расплескаться по столу.

— Капсаицин, господин Корин. Капсаицин! Какая же я дура, блин! — Она забегала глазами, и встала из-за стола, забыв про еду. — Где у местных склад халапеньо? Нам нужен халапеньо. И ещё спирт. И пара десятков рабочих рук!

Как понял Аделаида из последующего объяснения, капсаицин — алкалоид, входящий в состав перца, вроде халапеньо — используется в качестве компонента нелетального оружия, вроде перцовых балончиков, а некогда его использовали для защиты корпусов кораблей от моллюсков. На местную фауну, из-за особенностей биохимии, он подействует особенно эффективно. И получить его можно из халапеньо — который, как оказалось, в окрестностях Мерриктауна вполне себе выращивался, и целыми мешками лежал на складах, никому в условиях эвакуации особо не нужный...

Спустя несколько часов, когда Турсынбаева отправилась на оперативную работу — распугивать их своей ручной ракетницей — около десятка боеголовок SSCшных ракет из её арсенала были модифицированы, и вместо части взрывчатки содержали кустарно напечатанные ёмкости. С раствором этого самого капсаицина.

Айжан встретилась с "ксенокрабами", можно сказать, лицом к лицу. Слова и статичные картинки впечатление от встречи передавали плохо. Огромные, весом не меньше тонны животные, вызывали вполне ощутимую нервозность: толстые и твёрдые панцири коричневых или тёмно-синих оттенков, с пластинами наслаивающимися друг на друга, как рыцарский доспех. Шестёрка мощных ног, благодаря которым они при желании разбегаются до 30-40 км/ч. Здоровенные клешни, выглядящие так, будто они способны человека надвое раскусить. Ну и абсолютно злобно выглядящие пары чёрных, хищных глаз, с качающимися усиками-бровями в придачу. Всё вместе выглядит исключительно устрашающе. А с учётом того, что в стаде их почти полсотни...

Впрочем, несколько залпов из ракетомёта спустя, и из устрашающей ауры ничего особого не остаётся. Издавая низкие паникующие звуки, крабы срываются с места и бегут прочь от вспышек и звуков взрывов. На местах разрывов ракет остаётся едкий, жгучий, раздражающий белесый туман — который быстро разносится штормовым ветром по округе. Большинство крабов, попав под это туман, бегут ни куда-нибудь, а прямо в реку, прячась от него под водой. К наступлению темноты от всего стада на суше остаётся всего несколько особей, которые попрятались где-то в болотах...

Леонид тратит большую часть дня на помощь народу с конвоем. Вместе с группой техников, бойцов ССМ и отозвавшихся на призыв добровольцев, он отправляется южнее, в сторону бывших ещё безопасными дорог до Лю Маиз и других южных Серых Городов. На обочинах просёлочных дорог, как грибы после дождя, тут и там встречается брошенный автотранспорт — увязший в размокшей земле, опрокинувшийся на поворотах в кюветы, или просто заглохший посреди пути— с пустыми баками, разряженный. Совместными усилиями некоторое количество транспорта удаётся поднять, вернуть в строй, и отправить в Мерриктаун. Многое остаётся только разобрать на запчасти, прямо на месте — с некоторых машин снимают всё, даже покрышки. Почти весь световой день проходит за этими нехитрыми занятиями, в окружении бесконечных брошенных полей, на вымерших дорогах — под звуки боя на северо-востоке. Ближе к наступлению темноты Леонид и организованная им "аварийная бригада", увлечённая поисками, отдаляется от города почти на сорок километров. В сумерках хорошо видно, как южный край горизонта краснеет — то, что когда-то было Лю Маиз и окрестными фермами, продолжает гореть уже второй день. Поскольку ни у кого, кроме "Ненависти", приборов ночного видения не было — приходится возвращаться обратно.

В оставшееся перед наступлением темноты время Леонид, вместе с парой офицеров ССМ ответственных за охранение конвоя, занимается реорганизацией конвоя. Перераспределяет машины, грузы, кое-где и людей тоже. Власти Мерриктауна, помимо броневиков вооружённого эскорта, заготовили в конвое ещё и гусеничную спасательную технику, топливозаправщики, тягачи, резервные транспорты — однако они были разбросаны среди остального гражданского автотранспорта практически без всякой системы, зачастую даже без какого-то плана. Большинство водителей только очень примерно знали, к кому и когда обращаться, если в дороге у них что-то случится. С таким подходом проблемы практически неизбежны. Леонид, воспользовавшись своим опытом, привносит в творящийся хаос немного порядка...

<...>

Около полуночи состоялось внеплановое совещание оперативного штаба эвакуации. Конвой, не смотря на помощь Леонида и обещание полковника Фика утром отправить его "спустя 8 часов", как многие ожидали, так никуда и не отправился. Но и Орда Машин от графика тоже отставала. Согласно разведке, наступление основной массы с востока немного замедлилось — предположительно, Орда ждёт пока подоспеют тяжёлые мехшасси и техника, прежде чем начинать полномасштабный штурм города. Впрочем, наступление второго контингента с юга и юго-востока продолжалось прежним темпом: передовым силам оставалось меньше 60 километров до берега реки Ландмарк. Это 12-13 часов до полного окружения города.

Полковник Фик склонился над бумажной картой на столе в центральном зале здания администрации Мерриктауна. Голографический проектор пришлось отключить для экономии электроэнергии — городская электросеть умерла вместе с захватом Ордой реактора за городом сегодня вечером. Город, с наступлением темноты, погрузился почти в полный мрак. Немногочисленные светлые отметки за окном — это фары автомобилей, разжигаемые людьми костры, да освещение в ключевых зданиях, запитанных от ДГУ. Якоб Меррик, наблюдая за пейзажем из окна, резюмировал.

— Всё. Они уже здесь. Всё кончено.

Из окон на востоке донеслась белая вспышка — отдалённый грохот взрыва докатывается до здания администрации спустя почти десять секунд. Артиллерия Орды ведёт огонь по загородным оборонительным позициям. Полковник Фик обвёл присутствующих утомлённым взглядом, и качнул головой. Чуть повысил голос.

— Сэр. Ничего не кончено. Народ Серых Городов будет жить и бороться дальше. Города можно отстроить заново. Поля заселить по-новой. Главное сберечь людей. Ваших людей, сэр.

Якоб Меррик, развернувшись к столу с лансерами и офицерами ССМ, вернулся в своё кресло. Сел, подперев голову ладонью, и мрачно ухмыльнулся.

— Я не тот лидер, который нужен в такой обстановке, Стивен. Мой отец, или мой дед, они бы...

Полковник Фик молча взмахнул рукой, заставив Меррика замолчать. Перевёл взгляд на карту. Указал пальцем на стрелку, уходящую от Мерриктауна в сторону Эвергрин по дуге. Обратился к лансерам и офицерам Сил Самообороны, тихим и нейтральным тоном.

— Конвой уходит в шесть утра. Это, блять, железно. Я останусь здесь, руководить обороной города. Господин Меррик, как символ народа, эвакуируется вместе с конвоем. Это наше коллегиальное решение.

Он оглянулся на своих людей и офицеров ССМ, некоторые из которых закивали головами. Забегал глазами между "эвергринскими" лансерами, посмотрел на Селену, загадочно кивнул.

— Спасибо вам за вашу помощь. Правда, спасибо. Без вас было бы в разы тяжелее. Но у меня к вам будет ещё одна просьба. Прошу, обеспечьте сохранность конвоя, пока он не доставит людей в Эвергрин. Основные силы Орды я на себя оттяну, но вот высокомобильные авангарды, или засады на дорогах...

– Аааа, я тоже хочу кошечку! – Недовольно пробурчала Селена, сравнивая "наскальную живопись" на своем мехе и на мехе Джона – Что это вообще за хрен такой? Из каких анналов истории его вытащили?
Древний актер стоически принял эту жесткую критику, продолжая все также сосредоточенно и печально смотреть куда-то вдаль, чем кажется таки заслужил уважение Цукиёми. Придирчиво изучив его грустную физиономию ещё раз, девушка соизволила несколько сгладить оценку
– Хотя ладно, в целом ничего так. Симпатичный. Только выглядит каким-то одиноким. Но ничего, это я могу исправить. Ладно, с мостом мы кажется наконец закончили – Девушка довольно потянулась и громко зевнула, а затем широко улыбнулась Миллдерну – Уууф, насыщенный день сегодня, ага? Если выживу – буду отсыпаться неделю! Так, что там у вас ещё? – Внимание Луны перескочило к каравану беженцев, который вновь застрял, не проехав и половины свежепостроенного моста, на этот раз потому что одна из передовых машин неожиданно встала как вкопанная – Что значит заглохла? А перезагрузить пробовали? Сейчас я разберусь!

В сам Мерриктаун, Селена в итоге вернулась где-то к полуночи – аккурат к "заседанию оперативного штаба эвакуации", смертельно уставшая и грязная по уши, но вполне довольная собой и безмятежно насвистывающая что-то под нос. Мечтательную полуулыбку с её лица стерли только слова полковника Фика. Впрочем, даже не слова, а направленный на нее взгляд и короткий кивок.

Луна привыкла что она смотрит на мир и на жизнь иначе чем большинство людей, считая малозначимым то что другим представлялось ужасно важным. По большей части это её не заботило – большинство людей не стоили того, чтобы как-то корректировать свое восприятие под их стандарты. Полковник Фик был исключением. Пускай и столь же совершенно серый, приземленный и наглухо закрытый как и все остальные люди (за очень редкими исключениями), он все же был немного другим. Он был... хороший. Он конечно её не понимал, но он никогда не делал из этого проблемы. Люди почему-то часто делали из нее и её поведения проблему, так что Селена подозревала что это давалось ему нелегко и была за это признательна.
И сейчас, встретившись с ним взглядом, Цукиёми почувствовала что её сердце на мгновение сжалось от боли. Наверное ему сейчас очень тяжело. Грустно. Даже страшно. Достаточно посмотреть на плачевное состояние Якоба Меррика, чтобы понять что полковника скорее всего охватывают те же чувства, просто в отличие от совершенно раздавленного мэра, стальной стержень внутренней дисциплины, позволяет полковнику держать под контролем хотя бы самого себя. Кажется у него осталась семья, где-то, на другой планете. Кажется у него были друзья, среди ССМ. Конечно это все не имело значения, по сравнению с тем, что должно было произойти скоро. Но...

Изучая древние, полузабытые религии прошлого в своих поисках, Селена хорошо запомнила один момент. Первым что говорил посланник Бога, являясь перед смертными было "Не бойся". Ограниченные, примитивные, замкнутые, ничего не понимающие, привыкшие к своим маленьким миркам, к своим маленьким жизням, к своим маленьким мечтам и идеалам – конечно, само столкновение с Божественным было для людей, чем-то чудовищным, пугающим и немыслимым, разрушающим все ради чего они жили, по причинам которые они были не в состоянии даже понять, своим ограниченным интеллектом. Разумеется, они не могли понять и того, что это столкновение было величайшим моментом в их жизни, единственным что имело смысл на самом деле, тогда когда все остальное, было не более чем мышиной возней, копошениями червей в перегное, ничего не значащим дрожанием пустоты. Селена бы хотела найти правильные слова, чтобы объяснить полковнику, что для скорби и отчаяния нет причин. Что сегодняшний день, это лучший день в его жизни. Что ему не надо боятся. Но...

– Полковник... полковник Фик... – Луна на мгновение запнулась, нервно покусывая губы. Кончики её волос медленно меняли цвет, с розовых становясь фиолетовыми – Ладно вам... благодарите их, а не меня. Это вам спасибо. За все. И если я могу что-то сделать для вас и ваших родных...в смысле... если я... уйду... а вы... останетесь... – Плохо. Прощальная речь выходила так себе. Несмотря на плохо подобранные эвфемизмы, было абсолютно ясно что за ними скрывалось, что наверное было не очень хорошо для морали. Проклятье
– Просто... просто скажите что я могу для вас сделать, ага? – Скомкано закончила девушка, а потом поддавшись неожиданному порыву, шагнула вперед и стиснула Фика в коротких объятиях.

"Постреляю, блять, крабов", "Там дел-то на пару часов самое большее, пришла, разогнала, ушла", "Дура блять" — материлась про себя Айжан, выковыривая из сервоприводов "Умай" очередной комок водорослей и с отвращением отбрасывая их в сторону. Всё-таки для полевых работ её фрейм был пригоден где-то на уровне нулевой, если не отрицательной эффективности, и сейчас выглядел убитым в хлам из-за вмятин, нагара и болотной тины. Может, ну его, и выбрать что-то пусть более грубое, зато крепкое? Искандер там... Очистив наконец "Умай" от грязи, Турсынбаева сняла пластиковый контейнер со спины, подсоединила датаджек к порту на боку, и открыла, выпустив наниты делать свою работу. К тому времени как она закончила, все задачи были уже разобраны, и оставалось только с флегматичным видом ожидать неизбежного.

Почему-то было сразу понятно, что они отсюда так просто не уйдут. Во всяком случае, не в ситуации, когда ещё значительная часть гражданских никак не может покинуть город. Строго говоря это была не их проблема, поэтому и полковник Фик сейчас вёл себя особенно вежливо. Но было очевидно, что например Джон, для которого мерриктаунцы, кажется, стали больше своими, чем эвергринцы, не уйдёт, да и Аделаида, со своим благородно-аристократичным образом, никуда не денется. Значит, вопрос был решенный: "Фольглоре" тоже остаётся.

На вопрос Фика Айжан лишь пожала плечами и посмотрела куда-то в сторону. А что тут скажешь? "Служу Столпам"? Это лучше оставить Аделаиде. Турсынбаева просто делала свою работу. Не став комментировать и взрыв эмоций Селены, хотя какое-нибудь ироничное замечание так и напрашивалось, наёмница махнула рукой — мол, я пошла за фреймом — и отправилась седлать своего железного коня. По дороге вдруг в памяти всплыл Скорбь. Оставалось надеяться на то что безумие машин всё-таки не сравнимо с безумием людским.

Джон курил сигарету, разглядывая рисунки на своем и Селены фреймах.

- Такая вот штука - жизнь. Кому-то кошечку, кому-то какого-то чудилу с постной мордой. Как засбоивший 3D-принтер, который пускает случайный чертеж.

Он затянулся.

- Командир наш в планетарном ополчении все твердил, после смерти выспитесь, убоища. Так что так и так отоспимся, одним способом или другим.

"Шути" устал. Очень сильно устал. Последние дни пролетели в каком-то бесконечном потоке изматывающих дел. Охота за мародерами, где он постоянно танковал фреймом мины и прочее дерьмо. Потом - строительство этого гребаного моста. И самое смешное - это все только подготовительный этап, настоящее испытание будет потом. Если бы не патчи-стиммы и сигареты, он бы уже наверное свалился в отруб, не реагируя даже на пинки. Сраные тостеры, им-то только в жопу сунуть зарядный кабель. А нам, как говорил дядя Петровик, запускай-ка черпалу свою и включай посильнее струю.

К счастью, по крайней мере его мучения не остались без трофеев. Ремкомплектов хватило, чтобы подштопать фрейм (и привести в порядок энергосистему после работы "Тафгаем" в качестве павербанки). У мародеров нашлись кое-какие боеприпасы. В общем, в бой по крайней мере идем в приличной форме.

Полковнику Фику он просто исполнил салют двумя пальцами.

- Следующий раз выпивка на вас, Стивен.

Леонид смотрел на полковника молча, сильно щурясь от ощущения песка в глазах. Немногим ранее он жахнул дозу стимулятора, так что сердце бодро стучало в груди, разгоняя по телу кровь, а голова была звеняще-пустой - но усталость с глаз это, к сожалению, не снимало, и Леонид смотрел на мир взглядом голодного упыря.

Прощания тут были излишни - Леонид не смог бы сказать ничего, что не сказала бы Селена, которая, оказывается, способна иногда всплывать из глубин астрала на поверхность, или Шути, который хотя бы был знаком с полковником до появления орды. Хотя ситуация, конечно, жуткая, если над ней немного задуматься. Точно не одна из тех ситуаций, в которые Леонид ожидал когда-либо попасть. Впрочем, наверное, как и все другие люди, попадающие в подобные передряги. Если про конфликт на Герцинии когда-нибудь снимут фильм, сцена прощания лансеров с полковником будет очень драматичная, а вот самому героическому лансеру сейчас больше всего хотелось присесть, а лучше - прилечь.
Поворачиваясь на выход вслед за Айжан и Джоном, Леонид сказал только:

-Сделаем всё, что сможем.

На улице Леонид ненадолго задержался, потерянно оглядываясь вокруг - как будто забыл, куда хотел идти - а затем медленно побрёл к своему фрейму. На ходу он отомкнул шлем хардсьюта, и наплевав на кислотность льющихся с неба капель, подставил дождю свою сухую горячую кожу. Добравшись до "Ненависти", он остановился в тени фрейма и запрокинул голову, разглядывая массивный силуэт на фоне мутного неба. Было самое время для глубоких философских рассуждений, но в голову ничего не лезло - то ли от усталости, то ли от того, что ответы на все глубокие философские вопросы Леонид на самом деле уже нашёл. Положив ладонь на ногу фрейма, Леонид нежно погладил бронепластину и едва слышно даже для самого себя прошептал что-то своей машине; затем глубоко вздохнул и полез внутрь. Перед выходом нужно было всё проверить.