Полыхало всю ночь.
Пожар начался где-то в районе трущоб и быстро распространился по жилому району бедняков. Всё что могло гореть – ярко горело. Что не могло – коптилось, обжигаемое жаром и клубами черного едкого дыма.
Пожар, обычно убиваемый объединёнными усилиями в зародыше, казалось, мстил за все предыдущие неуспешные попытки. Огонь получил мзду с лихвой: на утро в пепелище двух третий Моенкопи нашли более пяти ста человек, которых, недолго думая, свалили в одну братскую могилу – обнаружить “своих” в этих обугленных останках было нереальной задачей.
Но старшей сестре пожара, Войне, этого было мало: стрельба так и не прекратилась, лишь изредка затихая. И без того редкие караваны, что ожидали окончания вынужденного карантина перед Трубой или остановились в её пригороде, теперь спешно убывали восвояси, либо устраивали баррикады прямо под стенами Трубы, надеясь что власти сдержат своё обещание и сегодня откроют город для показательной казни убийцы сына мэра.
Моенкопи стал настоящей западнёй.
Полиция Трубы и сочувствующие устраивали аресты и расстрелы, всем кто выходил из трущоб к Таба-Сити и не обладал ID гражданина или не собирался сложить оружие, а таких было подавляющее большинство. Им вменялось в вину нарушение правопорядка и принудительная отработка на шахтах. Со стороны Пустошей беженцев поджидали разномастные криминальные элементы: от отчаявшихся погорельцев до серьёзных групп, среди которых были и работорговцы – стервятники слетелись на пир с большим удовольствием. Внутри запутанных рукотворных улочек, и так всегда можно было получить пулю за один только косой взгляд, а теперь ещё добавились и идеологические принципы: шахтёры стреляли в средний класс, средний класс валил гулей, гули – гладкокожиков за пределами Сажи.
Все кто выжил во втором Большом пожаре, как назвали его позже, забились по своим ветхим лачугам, надеясь, что леди Фортуна смиловистится, и грабители и слейверы выберут дом соседа, а не их. Повсеместно звучали редкие выстрелы или целые канонады перестрелок – стреляли все, не жалея патронов, ведь к чему патроны мертвецам?
//Арс, Бэн, Сэм З.
Но всё это не заботило шальную троицу: они оставили за спиной стреляющий Моенкопи, а не горящий и даже не догадывались о произошедшем. Багги мчал их прочь от Трубы, уводя на Север по ** федеральному шоссе. Двое, чьи мотивы были достаточно удалены от норм цивилизованного общества, и девушка, что застыла в шаге от черты. Двое, чьи цели оказались одним человеком, и девушка, чья цель была знакома любому – выжить.
ПЕРЕХОД В ВЕТКУ “ДОРОГА ЯРОСТИ”
//Миклош, Рид, Имп
Но всё это уже не заботило шальную троицу: пожар, что застал их в центре Моенкопи, стал лишь прологом для других проблем. Работорговцы, к которым они угодили, заполнили старенький грузовик своим живым товаром и собирались отправить его в первый рейс из тех многих, что ему предстоял.
//Тильберт, Эра, Лойд, Алекс
Члены Братства и вольнонаёмный доктор наблюдали за гибелью Моенкопи из-за относительно безопасных стен Трубы: стрельба в жилых зонах, обычно, способствовала переделу сфер влияния и власти, но пожар почти всегда приводил к забвению - слишком уж деструктивны были последствия, напоминая о гигантской вине за действия предков.
Впереди ждало путешествие в лагерь работорговцев, чтобы высвободить Мафина Лоу, но сейчас предстояло решить, что делать с этим горящим адом и одной пропащей гульской душой, что должна была помочь им в поисках.