Bloodborne :3 | ходы игроков | Бенджамин

После недолгих поисков, Бен сумел-таки обнаружить провода, напитанные электричеством несмотря на его испытательный выстрел. Как и в первый раз, условно-свободная (пришлось отключить автоматические книжные шкафы) розетка нашлась на конце провода-удлинителя, длины которого с запасом хватило для того, чтобы англичанин с пистолетом получил возможность укрыться на окне. Индикатора включения на пистолете не было - но, как вынужден был заметить Бен, при подключении электрического питания, он начинал легонько жужжать.

- Я надеюсь, вы одеты, - продолжила ложная Мария. - Потому что я войду, мне нужно вас убить.

И сразу после этих слов, сложившаяся лоскутом девушка с зонтом в руках вынырнула из-под запертой двери помещения. Она картинно втянула носиком воздух, и заключила:

- Вы, кажется, что-то сожгли. И кстати, я вас за занавеской вижу. Выходите.

Уайт аж покраснел от стыда, когда его разоблачили. Как ребенка поймали за шалостью.
"Кхм, кхм",-произнес он, надеясь, что барашек на стуле отвлечет девушку.
Сказать, что-то более путное ему в голову не пришло. Одновременно с этим вынырнул из-за занавески сблизившись на расстояние выстрела. То расстояние, на котором заряд электричества пошел в сторону. Попутно попытавшись оказаться с той стороны, что, если процесс повторится, девы была бы на пути тока. Метился он в ноги, а точнее в ее попу. Бенджамин мысленно извинился за столь вульгарную мысль перед девушкой. Здравое рассуждение привело его к тому, что выстрел в грудь может убить ее.
Одновременно с этим, левой рукой он открутил крышку бутылки коньяка. Набрал в рот и плюнул девице в лицо. Что было, конечно, весьма некультурно с его стороны. Она же не загорится?

Лже-Мария послушно повернула голову в сторону кашлявшего баранчика. В этот момент, на нее из-за шторы напрыгнул с плевком британский джентльмен, и девушка окончательно растерялась. Судя по выражению незамутненной ярости на ее лице, убийца была о Бене лучшего мнения.

Кажется, она хотела задать Бену какой-то вопрос, но не успела: электрическая сила науки поразила ее в область паха. От попадания, девушка громко взвизгнула и отлетела на несколько футов в сторону. На длинной юбке немедленно образовалась дыра с обуглившимися краями, а на бледной до сих пор прикрытой коже - огромный уродливый ветвистый ожог.

- Вешайся, волосатая мразь, - зашипела девушка словами, которые не подобают леди, и тихонько сползла по стеночке. Во взгляде исподлобья, от которого яснее было заметно уникальное строение лица гостьи, читалось желание убивать. С поразительной быстротой, лже-Мария оправилась от случившегося, встала на ноги и перехватила зонтик на манер дубинки. - Игры кончились.

Следующим резким движением она рванула вперед с явным намерением выбросить Бена в окно. Впрочем, несмотря на свою поразительную выносливость, девушка все же явно не успела отойти от шока: для юноши не составило труда уйти с линии атаки. И тут, Бен обратил внимание на еще одно удивительное свойство своей преследовательницы: ее волосы, еще секунду назад безобразно торчащие во все стороны, сами собой начали медленно приходить в порядок. Интересно, неужели и ожог ее сейчас пройдет сам по себе?

Получилось очень не красиво. Да еще и в пах. Он понимал ее гнев.
"Ты слышишь?"- спросил барашек. Теперь он вспомнил, что ей нужно говорить.
Этот аппарат был слишком мощным. С другой стороны, девушка показывала чудеса исцеления и... он был до сих пор у него в руках и гудел.
Тактика работала. Еще глоток, еще плевок. Славу богу мама его не видет. Слава богу отец его не видит. Против девушки с зонтом он использует изуверский инструмент. Но... как бы заметила мама. Она же дурна собой?
Сейчас во гневе, в ее лице осталось совсем мало от Марии.
Тряхнув головой выгоняя странные мысли, Уайт выстрелил еще раз. В этот раз в бедро. Стараясь не фокусировать взгляда на пахе девушки. Ну и конечно, быть подальше от окна.

Из-за смущения, Бен инстинктивно отвел взгляд от оголившегося тела своей убийцы, и это сыграло с ним злую шутку: не только плевком не попал, но и молнией промахнулся. Вдобавок, девчонка подобрала момент, и таки схватила молодого человека. С яростным криком она протащила пытавшегося отойти от окна Бена по полу - и таки вытолкнула его в окно, с собой в обнимку.

В полете, провод от пистолета, который был воткнут в удлинитель, который в свою очередь тоже был воткнут в удлинитель, вылетел из гнезда розетки примерно на уровне первого этажа. От рывка, Бен едва не выпустил оружие из рук, но сдержался. Другому его снаряжению повезло хуже: оно разлетелось в разные стороны.

Лже-Марии тоже, кажется, пришлось несладко: по крайней мере, если Бенджамин мог надеяться на то, что ничего при падении не сломал, и мог даже представить себя встающим на ноги - то сил девушки теперь хватало только на то, чтобы тихонько лежать в сторонке и стонать, держась обеими руками за голову. Она, впрочем, была жива, и это вызывало смешанные чувства; кажется, она даже снова начала регенерировать. Ударный зонтик, как и инвентарь Бена, лежал на земле немного поодаль.

Из однозначно хороших новостей можно отметить тот факт, что юноша очутился в больничном шагу всего в паре-тройке десятков шагов от главных ворот! И не пришлось даже красться мимо волков-оборотней.

Шум. Гам. Смущение. Искры, катящиеся по полу. Женская ярость и падение. Приземление выбивающие дыхание из груди. Звон в ушах. Подняться. Ошарашено глянуть на пистоль в руках. Растеряно на разбросанные записи вокруг. Поднять взор к окну. Третий этаж... Сколько он пролетел метров? Услышать женские стоны...
Выход из этого зверинца перед глазами. А девушка спиной к нему пытается тоже прийти в себя. Где коньяк? Нету. Улетел, а может на верху по полу разливается. Подобрать наваху.
Начать действовать. Завязать провод на пистолете петлей. Накинуть на девушку и связать ее, так что бы кисти рук не были направлены на провода. Она же не может как ежик покрыться шипами?
И конечно, во время сего процесса попробовать ей заткнуть рот. Благо одежда на ней еще есть. Можно пожертвовать кусок ее платья. Есть в ее голосе какая-то сила. А в его голосе... эхх... барашек, барашек.

Увидев нависшего над собой Бенджамина с петлей в руках, девушка сардонически расхохоталась и откинула голову назад, окунув затылок в короткую траву. Продолжалось ее веселье, конечно, ровно до того момента, когда юноша перевернул ее на живот и начал вязать. Кляп она приняла гордо, почти без возражений: будто бы хотела посмотреть, на чем Бен решит завершить эту унизительную сцену.

Коньяк, думать о котором сразу после падения было некогда, обнаружился лежащим на траве неподалеку, среди врачебных записей. Кажется, он упал горлышком вниз, и оттого немного расплескался - но не весь.

Пока все получалось неожиданно легко. Девушка не оказывала сопротивления. Ну вот так бы с самого начала. Или это у них что-то вроде врожденного брачного инстинкта для повышения своей ценности. Заставлять мужчину бегать за ними, а в данном случаи от них.
Перевязать руки, предварительно тряпкой стянув пальцы, что бы они смотрели в одну сторону. Зафиксировать запястье, накинуть петлю на шею, закрепить конец к ногам. Будь проклят его старший брат и его военный тренировки над маленьким Бэном. С другой стороной, он погиб как герой, пусть земля ему будет пухом.
Дальше Уайт планировал взять и изучить зонт. Больно он был подозрительный, изучение планировалось проводить сидя на связанной деве. Дыба она не улетала куда ковриком. И конечно, хлебнуть глоток коньяка. Вообще, он не пил, но произошедшие события были поводом начать.
А еще потрогать ее лицо. Оно действительно такое же на ощупь как выглядит? И осмотреться, конечно. Не вылезет ли из ближайших кустов еще какое чудо?

Юноша крепко связал свою пленницу, после чего на минутку отошел от нее подобрать с одной стороны зонтик, а с другой - бутылку. Встрепетнулся вдруг, резко обернулся: понял, что повернулся к ней спиной. Улетит! Телепортируется за спину! Ан нет - лежит на животе себе, равнодушным взглядом сверлит.

Усевшись сверху на хрупкую девушку, Бенджамин принялся распивать спиртное, лапать ее по лицу и играться с зонтиком. Посмотри на происходящее человек со стороны - наверняка бы подумал, что перед ним не джентльмен иностранный, а маньяк-насильник. Вот до чего людей санаторный отдых доводит.

Зонт оказался на первый, второй и третий взгляд - совершенно банальным, хоть и тяжеленьким и крепко собранным. Зонт обладал прочным стальным стержнем (не телескопическим) и загнутой рукоятью, с куполом синего цвета, который украшал узор в виде сидящих на рябиновых ветках синичек. Как и в случае барашка, Бен испытывал смутное ощущение, что с зонтом не все так просто - но выразить это чувство словами затруднялся.

Лицо девушки, действительно, оказалось вогнуто вглубь. Особенно это было заметно теперь, когда рот ее был закрыт импровизированным кляпом, зацепившись за который, взгляд сам собой выделял носовую щель и глазные провалы. Прикоснувшись к вогнутой щеке лже-Марии, Бен вдруг ощутил резкое омерзение, как если бы погладил уховертку - и инстинктивно отдернул ладонь. В ответ, девушка хитро прищурилась и фыркнула.

Со стороны ворот послышался звон: кажется, их кто-то отворил. Не поднимаясь с пленницы, Бен повернул голову на шум - и увидел, как на площадку перед санаторием входит та самая дама в платочке, в сопровождении какого-то дядьки в цилиндре и с тростью. Дядька тяжело опирался на трость при ходьбе, но при этом не производил впечатления инвалида. Девушка годилась ему в дочери, и в ее артикуляции читалось беспокойство за пошедшего в логово монстров родителя.

Гости огляделись по сторонам. Увидеть лже-Марию они со своей позиции не могли, а вот выпивающего в кустах Бена - запросто. Старик немедленно завидел юношу, и захромал ему навстречу; девушка засеменила чуть позади. Приглядевшись к гостям, Бен обнаружил, что дядька на самом деле был глубоким стариком - на вид ему можно было дать не меньше восьмидесяти. Девушка же оказалась лишена обеих рук: их роль играли тщательно выполненные керамические протезы.

Старик поднял незанятую тростью руку в приветственном жесте.

Зонт как зонт, да только... Вспомнил барашка, да и это ощущение от прикосновения к кожи девушки... Нужно ее будет и за другие места пощупать тоже. В целях эксперимента. Возможно здесь научились как то управлять электростатическими полями добиваясь различных эффектов. Барашек, книги и продвинутая электрификация намекали как бы. Можно было все списать и на мистику, но дух ученого исследователя в Бенджамине сопротивлялся этому.
Тут появилась давнишняя парочка. Взглянул под ноги. Конфуз на конфузе. Ситуация трактовалась не однозначно, точнее однозначно не в его пользу.
Приподнялся со своего стульчака, на ягодичную область девы ступню поставил, дабы это уховертка не уползла, но нежно, всем весом на нее не давя. Поднял в приветствие бутыль с коньяком будто чокаясь. А нарзан все таки лучше был... забористее. Зонт повесил на ремень, на поясе. Рука освободилась. Приложил палец к губам показывая жест тишины и молчания. Указал на дверь санатория, поднял руки над головой будто монстра изображая. Поймут? Или подумают пациент очередной заведения сего бегает по улице?(Что впрочем правда.)
Отыграв пантомиму, раскрыл зонт. Может у него на внутренней стороне скрытые записи или механизмы есть? Остатки коньяка предложил мужчине. Сам решил завязать с этим делом.

Вот старик со своей молоденькой спутницей вышли из-за последнего куста, и увидели ситуацию во всей красе: Бен, слегка пошатываясь в равной степени от недавнего удара и от опьянения, стоял под звездным небом с открытым зонтом. Последний, к слову, в разложенном состоянии так и не открыл своих секретов: если бы не мрачное предчувствие, британец уверенно бы заключил, что в руках у него самый обыкновенный зонт. Наконец, внизу, в позе подстреленной лани, ноги которой привязали к голове, лежала с заткнутым ртом фальшивая Мария и смотрела куда-то вдаль.

Увидев все это, дед немедленно замер на месте, и несколько секунд молча осознавал происходящее. Затем, он с ленивым энтузиазмом закивал головой:

- Гениально, друг мой. Она не сможет воскреснуть, если ты ее не убьешь.

Из-за спины старика вышла его спутница - очевидно, чтобы получше разглядеть сцену. Дед немедленно принял извиняющееся выражение лица, и забормотал:

- Не переживай и не пугайся, эта тебе не навредит, она со мной. Они двое на самом деле совершенно никак не связаны, кроме как враждой.

Девушка с фальшивыми руками мило улыбнулась и помахала Бену ладошкой, но на всякий случай отошла старику за спину:

- Я не думаю, что наш юный друг видит в этой твари Марию. Это было бы уже чересчур. Между прочим, это мой зонтик! Вы не могли бы вернуть, нет?

Наблюдая за лицом девушки в этотм момент, юноша осознал: ее лицо на самом деле маска, выполненная из той же керамики, что и руки.

Оба пришельца говорили на чистом, чуть старомодном английском языке, с неопределенным западно-славянским акцентом. В речи старика акцент был едва заметен, а вот в словах его увечной приятельницы звучал совершенно явно и четко.

Лже-Мария промычала что-то нечленораздельное из-под стопы Бена, и дед заговорицким шепотом спросил:

- Можно, я ее пну?

Воскреснуть? Перевел взгляд на деву под пятой. Она и так умеет? Помотал головой, возвращая ясность сознания.
Девушка с керамическим лицом улыбнулась ему... Обман зрения? Свернул зонт. Поклонился в ответ на приветствие. Предложил бы выпить, но дама же. Спряталась за старика? Ну это лучше чем пытаться убить его. Гораздо.
Девушка знала придуманное им имя для его тайной возлюбленной, что смущало... Хотя, возможно, это совпадение. И Марией здесь называют каждую вторую.
Это ее зонт? Вспомнил чехол в кабинете глав. врача. Обвел взглядом валяющиеся вокруг тетради? Указательным пальцем тыкнул себе на горло. Вопросительный взгляд? На глав. врача был похож скорее старик, чем девушка инвалид. Нужно отменить сложность конструкции ее рук. Бену очень хотелось их изучить. Будь обстановка поспокойней...

На предложение пнуть беззащитную девушку британский джентльмен отрицательно покачал головой. Больной разум и желание всех убить не повод для излишней агрессии к поверженному противнику.
Поставил бутыль рядом с головой лже-Марии. За их непродолжительное время он даже как-то проникся к ней симпатией. Возможно, они бы даже смогли подружиться. Он бы и имя спросил у нее, да не мог.

Зонт он пока придержал у себя. Требовалось прояснить кое-какие моменты. Либо перед ним новая парочка безумцев, что решили вернутся в родные пенаты, но нужно отметить безумцев не агрессивных, либо он ничего не понимает.

Старик с пониманием отнесся к отказу Бена, но в то же время не смог скрыть своего огорчения. Он печально вздохнул:

- Я думаю, наш юный друг хочет сказать, что нем и общается при помощи этих листочков.

Его спутница в ответ кивнула и пошла собирать тетради. Подняв несколько штук, она протянула их Бенджамину вместе с взявшимся у нее откуда-то красным чернильным карандашом с войлочным стержнем.

- Фломастер, - пояснила она, после чего снова спряталась за дедом.

- У нас есть доказательства, что зонт принадлежит нам. Правда, за ними придется поехать с нами, и я не удивлюсь, если в такую ночь ты опасаешься кататься с незнакомцами. Так не будем же незнакомцами! Меня зовут Герман, я работаю в мастерской и помогаю местным охотникам.

Представившись таким образом, Герман протянул свою мозолистую руку Бену для рукопожатия.

Бен повесил зонт на ремень полностью освободив руки. Пожал протянутую руку. Прям, как мирный договор заключают. Рукопожатие над телом. Символично.
Уселся назад на филейную часть девы. Фломастер и тетрадь. Кивнул девушке в благодарность. То, что нужно. Стал использовать чистый листок.
"Голос забрала кукла барашка."- написал и указал вверх,-"Она в кабинете глав. врача."
"Раз. Раз. Проверка голоса. Проверка голоса."- стал он говорить сначала тихо, а потом все громче. Что бы из окна его услышали, но достаточно тихо, чтобы не привлекать внимание. И замолчал, когда спутники услышали его голос.
"Бенджамин Уайт. Приятно познакомиться Герман и юная леди?"- новая запись и взгляд на его спутницу.
"Мне нужен глав. врач санатория."- вопросительный взгляд на Германа,-"Вы знаете где его найти? Это его записи."- жест на тетради.
"У меня и этой девушки черная кровь. На первом этаже санатория оборотень. Пес размером с корову. Он есть трупы пациентов. Боюсь трансформация тела побочный эффект лечения."- новая запись его главной проблемы. Беги, не беги. А от себя не убежишь.
"Охотники? На зверей?" – чирк. То как спокойно Герман воспринял деву под его задом намекало, что возможно тут водятся и другие типы охотников.

Писал Уйат печатными буквами, чертежным шрифтом. Привык по работе, да и читалось гораздо лучше заметок доктора.

Старик и его молодая помощница терпеливо ожидали, пока Бен выводил на бумаге свои слова. Из-за кромешной темноты, им пришлось подойти поближе - а девушка даже зажгла небольшой масляный фонарь. Тем не менее, старик отчаянно щурился, пытаясь разобрать надписи. Глиноликая его спутница в целом помалкивала и поглядывала со стороны - только после утверждения про волшебного барашка наклонилась над ухом своего спутника, и шепнула ему что-то вроде: "Поехавший."

Подкрепить свои слова о барашке, забирающем голоса, Бенджамину не удалось: из-за того, что фигурка находилась на высоте около тридцати футов над землей, да еще и внутри здания, его голос терялся в шелесте листвы и пении сверчков, которыми был наполнен ночной сад. Чтобы новые знакомые могли услышать его голос, Бену пришлось бы перейти на крик, что привлекло бы внимание как минимум к барашку. И пусть на двери кабинета главврача и висел массивный замок, сама по себе она не производила впечатление волкоустойчивой конструкции.

- Ну, буду отвечать по порядку, - наконец, взял слово Герман.

- В санаторий лучше не ходить, даже если мы допустим, что внутри есть голосовой барашек. Ты сам пишешь, что там оборотень. Что тебе нужней: голос или жизнь? Но если кабинет находится за тем вон разбитым окном, то я гляжу, из него какая-то веревка висит. Ты вроде парень ловкий: может, сам и вскарабкаешься? Сам я, хех, староват для таких упражнений.

- Где врач, мне неведомо. Думаю, его можно поискать в доме советов, или же у него в личном доме, где он живет. Преображенский, кажется, его фамилия? Нет, адрес не помню. Но в горсовете подскажут, может быть.

- Про кровь не переживай, она красная: я пятна под рубашкой слышу. Черной она только кажется под луной. Русские еще не настолько запустили ситуацию, чтобы люди заражались без переливания. Уедешь ты еще назад в свою... Англию? Америку? Надо только ночь пережить.

- На зверей охотники, да на кого ж еще. Есть, правда, еще пара охотников на охотни... Эй, она развязалась?

Бен был совершенно уверен, что связанная копия Марии под ним лежала неподвижно - был уверен до самого момента, когда увидел испуг на лице старика. Парень попытался схватить что-нибудь - зонтик, наваху, фломастер - чтобы стукнуть хорошенько свою пленницу. Чтобы не брыкалась, и чтобы вела себя как человеческая девушка, если уж таковой желает казаться.

Но она извернулась способом, которым здоровые люди изворачиваться неспособны; высвободила запястья из узла, который Бен, пусть будто и немного подшофе, завязывал на совесть; освободилась от петель. И, перевернувшись под оживившимся юношей, первое, что она сделала - это попыталась его, Бена, поцеловать.

Поехавший... Это было обидно. Бэн подарил девушке взгляд с прищуром. А ведь он практически проникся к ней симпатии, а точнее его заворожила ее самая прекрасная и очаровательная часть тела... руки. Сложный механизм, наблюдая который, он проникался все большим желанием изучать его устройство. С другой стороны ее можно было понять и простить.
Лезть куда либо не хотелось, но наверное нужно было. Ох и больно же было падать. Треклятый баран.
Врач ночью дома. Разумно. Нужно будет собрать тетради и навестить его.
Герман слышит кровь? Все таки нужно проявить внимательность. С другой стороны... Бэн тоже слышал.

И вот, когда он уже был готов принять очередное судьбоносное решение... как произошло это. Она вырвалась!(Он знал что это будет!!!) И полезла целоваться!!!
Нужно отметить, что не смотря на кажущуюся робость с женским полом, опыт у Бенджамина имелся. В свое время, перед помолвкой, его папа водил к куртизанкам для ознакомления с женским устройством и способом использования оного мужчиной. Как говорил его отец: "Жена настоящему мужчине нужна для семьи, любовница для души, а куртизанка для тела. Только... маме этого не говори. Хорошо?" И хоть все происходило при слабом освещение, свой мужской долг ознакомления Уайт исполнил, выложившись как морально, так и физически. Целоваться он умел.
Но если вспомнить ощущения которые ему принесло легкое касание рукой, данный эксперимент соприкосновения кожных покровов он решил отложить, попытавшись отшатнутся от девушки.

Бен отшатнулся, и девушка выскочила из-под него как ошпаренная гюрза. Молнией, она отпрыгнула на пару шагов - при этом, кляп вывалился у нее изо рта - и завопила так громко, что появилось желание заткнуть уши. Вопила она ровно до того момента, как на нее не навалились вдвоем старик с юной помощницей, и не заткнули ей рот заново. Нужно отметить, у них это заняло заметно большее время, чем у британца. Когда дело было сделано, вспотевший и запыхавшийся Герман обернулся:

- Друг мой, сейчас к нам сбегутся звери со всей округи. Я предлагаю пока бежать, а вернуться чуть позже. У нас трамвай. Держите ее ноги, она лягается!

С этими словами, они с помощницей начали тащить взбесившуюся пленницу Бена к выходу. Из санатория донесся звон бьющегося стекла.

Бэн воспользовался снятыми путами, что бы сообсвенно вновь их закинуть на ноги девушки. Помогая парочке вязать сирену. Может стоило все таки ее поцеловать? Столь не истовое желание и крик. Откинул мысли и продолжил пеленать ноги девушки.

Старик предложил бежать. Вспомнив местную живность Уайт согласился. Убрав одну из тетрадей и фломастер в карман пиджака он подхватил лже-Мари, чтобы помочь нести.
"Вот мой голос в барашке! Я не поехавший!!! Только он искажен и более противен на слух, чем мой настоящий." - а заодно воспользовался тем, что их местоположение было выдано. Орать, так орать. Как это девушка может думать, что у него что-то не так с головой?

- И правда барашек, как интересно! Надо будет вернуться, нет? - удивилась девушка в чепчике, услышав голос Бена из окна.

Но дальше времени разговаривать у троицы не было. Они быстро добежали до трамвая, который стоял напротив санатория, и вбежали внутрь незадолго до того, как около десятка озверевших людей выбежало на них из сада. К счастью, Герман успел закрыть дверь.

Внутри вагона оказался целый склад разнообразного оружия и инструментов для работы с ним. Все оружие выглядело архаично и брутально, будто бы предназначалось для убийства монстров, порожденных темными веками: были тут и топоры, и чудовищные пилы, и копья с различными тайными механизмами, и гранаты, и даже многоствольный пулемет с миниатюрной гаубицей. Кажется, охотники, которым "помогал" Герман, не стыдились применять никакие убойные средства. Среди хаотичного на первый взгляд нагромождения вещей, спутница Германа быстро нашла новую веревку, и помогла Бену спеленать ложную Марию во второй раз. Теперь, когда от недолгой пробежки алкоголь окончательно выветрился из его организма, Бен мог быть уверен, что связал свою гостью как следует, и в этот раз она скорее рассыпется на десятки кусочков, чем освободится.

Трамвай тронулся и поехал в город, прочь от санатория.

- Кукла, запомни: третий этаж, правое крыло, - говорил Герман. - Мы сюда еще вернемся, когда уляжется пыль. Не переживай, Бенджамин, ты еще встретишь рассвет.

Это походило на какой-то дешевый роман ужасов, которыми увлекалась подруга его брата. Только от первого лица группа взбешенных людей выглядела гораздо устрашающе, чем на страницах бульварного издания. К счастью, они остались позади.

Трамвай оказался настоящим складом оружия. Надо отметить весьма скучного по устройству. Спеленав, словно мумию, лже-Марию Бенджамин на какое-то время успокоился.
Но уже некоторое время его разум точила навязчивая идея и теперь, когда пары алкоголя развеялись, его аналитический склад ума снова взял вверх, он понимал, что не сможет совладать с собой. Даже электрический пистолет не мог отвлечь его пытливый разум.

Уайт знал, что хочет поступить мерзко и не красиво. Воспользоваться своим положением сильного, над слабой. Но ничего не мог поделать с собой, страсть сводила его с ума. Росчерк фломастером по бумаге и он протянул послание девушке.

"Я готов отдать вам зонт в обмен на обещание позволить мне изучить устройство ваших прекрасных рук. Они завораживают меня. Обещаю, что буду нежен и осторожен."

Писать было легко. Возможно лишиться голоса было даром, а не проклятьем. По крайней мере он был способен сказать, что думает.
Набор инструментов лег в ладонь. Что она ответит он не знал. Но знал точно, что попыток не оставит. Мужчина должен быть настойчив в обращение с дамами.
Что у них внутри? Как достигается такой контроль и плавность хода? Где этот чудный механизм переходит в обыкновенную плоть? Он найдет ответы на все эти вопросы. У них была вся ночь впереди. Британия подождет.