Seaweed: A Lil' Formality | ходы игроков | Исландия: Картографическая Экспедиция

Джон Эдвард Макриди

Выходите из Эдинбурга вместе: твоя "Жемчужна"; длинная, как цапля, гружёная дорогим оборудованием "Магаранаи"; и катер "Хагеси" — короткий, тупоносый, похожий на волка-альбиноса. Часть пути вас сопровождают ещё три патрульных судна: крейсер "Хидэо", канонерские лодки "Шин" и "Юичи". Дав гудок на прощание, они отправились в свой рейс, а вы — в неведомое.

Попивая горячий чай из обжигающей пальцы и губы эмалированной кружки, Джон наблюдал за тем, как тихо падает снег. Он был в курсе того, что две предыдущие имперские экспедиции сгинули. Ему об этом не рассказал только ленивый, когда узнавал, на какую работу он подписался. "Ещё и бесплатно", качали знакомые головой и крутили пальцем у виска.
- Ничего-ничего, - поговаривал Макриди, уверенно ведя свой маленький пароход впереди хищного силуэта военного катера. Им нужен был опытный навигатор. Опыта ему было не занимать.
- Ничего-ничего, авось протянем как-нибудь. Может и найдём эту самую Исландию, а, дружище? - кинул сухарь псу Леонарду. Тот меланхолично начал им хрустеть, словно такие мелочи, как неизвестные опасности севера его не волновали. Зачем тревожиться, если хозяин спокоен?

Сделав новый глоток, Джон задумался о том, слылал ли что-то про довоенную историю острова? Байкам было тяжело доверять, а уж Морским историям и подавно. Но уши у него всё ещё были, да и память, пускай и подводила порой, но за какие-то вещи цеплялась, словно осьминог за панцирь краба. Вдруг повезёт вспомнить и в этот раз?

Завидев землю в подзорную трубу, он просвистел короткий сигнал двум другим кораблям. Какими будут указания военных? Или учёных? Причаливаем или же следуем своим курсом дальше?
Смочив химический карандаш, капитан расстелил на столике чистый кусок бумаги и принялся набрасывать кроки. Никто не запрещал ему делать свои пометки относительно курса, маршрута и береговой линии, так почему бы не воспользоваться этим?

Джон Эдвард Макриди

Высаживаться рано. "Магаранаи" разворачивается и вы вместе с ней: начинаете огибать остров с востока. Ты не интересовался Исландией раньше. Знаешь лишь, что их жизнь была похожа на вашу, только бедней, холодней и со странным языком. Они были рыбаки. Слышал, что в январе исландцы отмечали фестиваль, где ели еду викингов минувших веков: вяленое мясо гренландской полярной акулы — "хаукадль". "Хау-падаль", как объяснил тебе друг в пабе. "Из-за мочевины жрать эту акулу сразу — самоубийство. Но если дать ей подгнить... смекаешь? Я был один раз в Исландии на Новый год: кусок гнилого мяса висит на крюке и пахнет, как сортир... Я не стал пробовать". Кроме этой истории не знаешь об Исландии ничего.

Снегопад усиливается. Вы идёте вдоль побережья. Далёкие огни. Видишь, как команда идущей параллельным курсом "Магаранаи" собирается у фальшборта. Все смотрят в сторону берега сквозь движущуюся стену снежных хлопьев. На острове есть люди? В подзорную трубу ты различаешь только мелькающий за белой стеной иногда далёкий огонь, похожий на электрический свет. Возможно, какой-то оптический эффект. Не веришь, что всё это время здесь мог кто-то жить без связи с цивилизацией.

- Ох ты ж падаль!.. - присел от неожиданности, когда возле борта вода взорвалась фонтаном. Стреляют! "Хозяева", "странности", да обычные пираты, мать их, оккупировали остров, пока никто не видел, даже думать не надо долго!
Думать Джон и не собирался, сразу же начал резко закладывать манёвр уклонения от этой стрельбы.
"Спасибо хотя бы на том, что какой-то дурак поторопился пострелять, не подпустил нас ближе".

Следя за корабельными огнями, Макриди решил ненавязчиво встать на такой курс, чтобы "Хагеси" оказался поближе к берегу, а "Жемчужина" - дальше. Пусть вояки перестреливаются с пиратами, заодно и его своим корпусом прикроют. Они-то на государственном обеспечении, им, если что, помирать не страшно. А у него даже судно не военное!

Но чтобы никто не заподозрил его в трусости, всё-таки выскочил на палубу и с жутким криком "ばんざい!" выстрелил из своей баллисты в сторону берега. Мало ли, вдруг ветром донесёт.

Джон Эдвард Макриди

"Банзай!" прозвучало в ватном воздухе глухо и как-то обречённо. Снаряд баллисты скрылся в снежной мгле. Ты поспешил в рубку.

Мембрана света была чем-то неожиданным. Такого ещё не доводилось видеть, а потом предугадать её свойства тоже не получалось. Это нервировало.
Бросать японцев сейчас - значит проявить нездоровую поспешность и подставить себя под возможный удар. Поэтому Джон даже не думал убегать и скрываться, швартовал корабль вместе с другими, плотнее кутался во взятые с собой тёплые вещи - ватные штаны и куртку, - взял на плечо ружьё и проверил боекомплект.
Брать с собой Лео он не стал. Собака была сторожевой, а не служебной. От него будет больше толку на борту корабля, если вдруг пираты решат тайком напасть и захватить. Капитан не сомневался в выучке пса, такой здоровый бульмастиф справится с двумя людьми влёгкую. Особенно учитывая то, что он сначала нападает, а уже потом издаёт звуки.
Потрепав по широкой голове Леонарда, Джон сходит на берег в составе группы учёных и военных.
- Дзёкан-доно, - он обратился к главе экспедиции, чей ранг пока не разглядел. - Я в вашем распоряжении. Готов принять участие в пешей экспедиции или же остаться тут.

Джон Эдвард Макриди

Японцы начинают настраивать оборудование: они навели на "Исландское Сияние" подзорные трубы, тарелки со стальными усами, штуку, похожую на граммофон... Матросы на берегу взялись обустраивать лагерь. Инструкцию тебе дали неопределённую — на японском. Ты, вроде бы, понял, что офицер предлагает тебе помочь с...

Человек многих талантов, Джон всё же тяготел к труду умственному, а не физическому - этого ему хватало во время рейса вдоволь. А вот поговорить с умными людьми, может быть даже чем-то помочь было всегда в радость.
Главное ничего не сломать.

Джон Эдвард Макриди

Смотришь на дрожащую пелену в микроскоп — буквально в шаге от неё. В микроскопе она не светится! Ты видишь, что она состоит из тончайших серых нитей. Интересно.

Разглядывая пелену, Джон ощущал некую тревогу. Серые нити, которые перестают светиться, если взглянуть на них через линзу. Отчего так? Почему только при взгляде невооружённым взглядом так? А если телескоп?
Телескоп не дали, начали что-то обсуждать.
Потом заговорили про добровольцев и Макриди нахмурился.
- Дамэ! - говорит. - Я волонтёр, а не доброволец, господа!
"Это всё, конечно, интересно, но не настолько, чтобы соваться первым делом в эту паутину!"

Джон Эдвард Макриди

Заметив, что ты не спешишь войти в историю, японцы продолжили ажиотаж: сначала спорили, потом попытались загнать в паутину чью-то собаку. Но та лишь садилась на землю, принималась то рычать, то скулить, пока её не забросили туда вдвоём силой. Она исчезла без звука. Помнишь жалобный взгляд, который она бросила на тебя за миг до. Учёные принялись кричать одно-два слова: видимо, её имя или то-то вроде "Иди сюда, хорошая, домой-домой, родная! Домой-домой!" Но ничего не произошло. Либо собаке там понравилось больше, чем здесь. Либо... что угодно. Опыты продолжились: туда закидывали удочку и тянули обратно — грузило оказывалось на месте, крючок на месте. Пробовали подождать и тянуть — ничего не клевало, даже наживка из червячка была нетронутой и немного живой. У кого-то нашлась комнатная черепаха (сердце застучало быстрей, когда её принесли, но это не он — ты узнал бы Отто из тысячи) — когда, поставив перед самым барьером, её мягко подталкивали в попу, мол, туда, туда, неразумная, она начинала вращаться на месте, буксовать лапами и прятаться в панцирь. Не удалось заманить её туда даже кусочками консервированного ананаса. В конце-концов её, спрятанную в панцирь, аккуратно запихали за барьер палочкой. Черепаха не вернулась.

Эксперименты, жертвой которой Джон чуть не стал сам, в итоге не привели ни к какому конкретному результату. Возможно не хватало инструментов, может быть подход имперских учёных был неправильный, но, в итоге, ничего.
Наблюдая внимательно со стороны никак не удавалось понять, чего хотят добиться японцы? Первоначально миссия заявлялась как картографическая, а не как исследовательский рейс, так и зачем тогда терять время? "Мне просто не говорят подробностей, как дураку-гайдзину, разумеется. Надо попробовать предложить другое решение".

Возможность предоставилась вскоре. Во время всеобщего "мозгового штурма" (выражение, которое довелось услышать от абердинских джентльменов науки) Макриди решил высказать своё предложение:
- Послушайте, господа, - начал он, осторожно. - Исследование стены в одном месте, отправляя разведчиков по берегу, не приближает нас к решению проблемы в целом. К тому же, не помогает решить даже самую базовую проблему: составить карту фарватера и береговой линии. Поэтому у меня есть предложение.
- Если вы дадите мне одно из орудий "Хагеси", матроса-канонира и специалиста с телеграфом или семафором, мы могли бы продолжить составление морской карты. Заодно мы проверили бы, действительно ли завеса соединяется друг с другом, насколько глубоко она внутри острова и будем ли мы атакованы снова неизвестным противником. То есть, видны ли мы изнутри. Таким образом часть времени будет потрачена с пользой, карта будет составлена и, возможно, мы найдём какие-нибудь новые ответы с другой стороны Исландии.

Джон Эдвард Макриди

Твоё предложение выслушали и в нём нашли смысл. Обогнуть остров ещё раз, но уже ближе к берегу, чтобы узнать, замкнуто ли "исландское сияние", было бы неплохо. Сейчас погода улучшилась и наступила ночь: без снега в темноте сияние будет видно ярко, как костёр. Если где-то оно прервётся, ты сможешь обнаружить это. Однако, тебе отказались давать орудие. Миссия твоя разведывательная, не вступай в бой с противником. "Хагеси" останется здесь, охранять лагерь и исследовательский корабль. Ты готов выступать?

Поправив кепку и помолчав, Джон кивнул. Уточнил только, откажут ли ему в лаборанте тоже и придется ли ему идти в одиночку.
Это не пугало - перед неизведанным он привык выступать один на один, но ставило под вопрос научность всей затеи. Если вдруг разрыв в стене будет или какая-то другая аномалия произойдёт, а его, при этом, атакуют с берега, он даже не сможет об этом доложить. Сгинет и всё.
Своими опасениями он успел поделиться, прежде чем растопить кочегарку и отправиться в навигационный путь.

Джон Эдвард Макриди

С тобой отправились матрос Кэйташи и специалист Асука. Их вооружили винтовками, подзорной трубой и сигнальной ракетой. Ночь ясная. Высоко в небе висит белая, как очищенная луковица, луна. Вы огибаете остров, наблюдая в подзорную трубу плывущее мирно, будто во сне, разноцветное сияние и заканчивая карту. Это было напряжённое путешествие поначалу: японцы молчали, а ты был занят работой и не знал, чего ждать от этого всего, но мало-помалу вы все расслабились. Сияние не извергло ни чудовищ, ни ослепляющих протуберанцев.

Рейс прошёл спокойно. Войдя во вкус, Джон с удовольствием рулил матросом Кейташи, то отправляя его кидать уголь, то давая самому порулить кораблём, пока сам капитан наносил на обширный лист бумаги нужные символы и острова. В итоге результатом он остался доволен.

Просыпающийся лагерь японской экспедиции встретил их вяло, но внимательно - небольшой кружок бодрствующих требовал новостей.
- Оно закольцовано, - покрутил ус Джон, хмыкнув. - Разрывов нет. Никто не нападал. Карта - вот! - с гордостью передал своё творение на общий суд и сел к костру, погреть руки и поставить воду в котелке для утреннего чая.
Матроса и специалиста отпустили спать. К предложению закруглиться здесь и покинуть экспедицию Макриди отнёсся с пониманием, но решил, всё-таки, повременить.
Для начала он хотел официальный документ, подтверждающий участие в научном мероприятии. Потом хотел дождаться, пока проснётся остальная часть лагеря. И, в конце-концов, если имперцы решатся-таки отправить человека внутрь - что же с ним будет?

Джон Эдвард Макриди

Выяснилось, что с копированием карты всё не так просто. Тебе не рекомендовали создавать и распространять копии. Во всяком случае в ближайшее время: находки экспедиции будут засекречены, как и карты Исландии, до глубокого разбирательства в том, что же здесь происходит.

Однако, карту ты всё же скопировал не сообщая пока об этом японцам.

В благодарность тебе выделили 2 ящика припасов и мешок кофе, а также наградной лист. В нём в сдержанных и ничего не проясняющих формулировках говорится о твоём "серьёзном вкладе в развитие науки". Бумага подписана Макото Сэичи, капитан-лейтенантом, являющимся формальным главой экспедиции. Кэйташи рассказал тебе, что сам капитан-лейтенант здесь своей высокой персоной не присутствует: он сидит в Адмиралтействе.

Проверив двигатель и похлопав по боку верного Лео, ты задремал. Тебе снились серые, почти бесцветные нити, лежащие плотно одна к другой. Потом волны и ветер в скалах. Крики морских птиц. Ты проснулся от того, что солнце заглянуло в каюту через стекло. Утро.

Ночь сменилась утром. Лучи света заглянули в каюту, разбудив придремавшего капитана. Толком поспать не удалось, да и не хотелось - привычка откладывать полноценный отдых на потом была выработана годами странствий, а морозный северный воздух бодрил как никогда!
Разбив ледяную корку на ведре с водой, что стояло на палубе, Джон стряхнул с себя блестящие в солнечных лучах капли, словно пёс. Улыбнулся, глядя на волны глубокого зелёного цвета с белоснежными шапками бурунов. Бросил взгляд на берег и наткнулся на стену из света, что никуда не делась. Говорят, что в Исландии есть горы и вулканы, действующие. Что из-под земли бьют горячие источники, и до сих пор живут тролли. Возможно стена - их проделка, кто знает.

Джон продолжил своё утро тем, что решил плотно подкрепиться. Два свежих ящика с припасами имперского качества - у них, как известно, всё самое лучшее предназначалось для военных и учёных, - плюс целая партия ароматного кофе! По такому случаю керосиновая плитка была извлечена с камбуза на палубу, прямо перед рубкой. Желтоватый огонёк чадил и трепетал от порывов ветра, но чугунная сковородка раскалилась быстро, как и положено. Вместо яиц был яичный порошок, разведённый на сухом молоке - не чета свежим продуктам, но всё равно роскошно! Кусочки солёного бекона румянились и шкворчали, пока Джон взбалтывал омлет, добавив в него чуточку кумина, чёрного перца и крупной морской соли. Всё вокруг было морское, даже соль!
На соседней конфорке разогревалась банка фасоли в томатном соусе, нераскрытая, но с пробитой дырочкой - таким образом можно было не рисковать пасть жертвой взорвавшейся банки и сохранить все соки внутри.
Бобы поспели быстро и им на смену пришла медная джезва, с закопчённым дном, но таинственно поблескивающая металлом внтури. Кофе, который пили только лучшие умы Империи, он перемолол в каменной ступке, хранившейся на камбузе, мелко-мелко, практически до состояния пыли, пока не начал доноситься оглушительный аромат шоколада, орехов и ванили. Всё это из маленького чёрного зёрнышка!
В кофейную массу он, как любил всегда, добавил немного корицы и кардамона, после чего всыпал в раскалившуюся турку и дал ей нагреться пару минут, прежде чем залить ледяной водой. Этому рецепту его научил один оттоман, которого непонятно какими судьбами занесло в Эдинбург. Бедняга отчаялся попасть домой и занимался тем, что варил кофе, рассказывал истории и гадал на таро, потихоньку спиваясь, но кофе у него был отменный.
Как только показалась первая пенка, джезва была тут же снята с огня и ароматный кофе налит в алюминивую кружку.
- Приятного аппетита, приятель! - улыбнулся Джон своему псу, салютуя кружкой и делая первый обжигающий глоток крепкого чёрного кофе.
Что бы ни приготовил день, утро было просто прекрасным.

Джон Эдвард Макриди

Зарядился бодростью до края. Усы пахнут табаком, а табак пахнет кофе и всё это вместе — пахнет солнечным утром и весёлой жизнью! Лео гавкнул и махнул хвостом. Японцы отправили за дрожащую стену трёх добровольцев, вооружённых до зубов, связанных тросом, конец которого намотан на ворот с вашей стороны.

Все замерли в ожидании, Джон тоже замер, закашлялся, чуть дымом не подавившись. Но с собой совладал. На его глазах происходил научный подвиг! И хорошо что его совершал не он, а кто-то ещё.
Вернувшиеся из-за завесы были живы, здоровы, но бледны и немного обескуражены. Оказывается, там другой мир. Оказывается, там нет ни гор, ни гейзеров, ни горячих источников, а Рекьявик кто-то украл. Может быть теперь столица Исландии удивляет из-за такой же завесы кого-нибудь ещё.
- Точно тролли, - пробормотал Джон, не найдя разумного объяснения ситуации.

Ознакомившись с планами руководства экспедиции на продолжительные эксперименты, Макриди понял, что больше его ничего не задерживало в лагере. Конечно, теперь, когда было ясно, что для здоровья перемещение не было опасным, было подспудное желание остаться и даже посмотреть одним глазком на потустороннее. Но что-то подсказывало - ещё хватит на его долю приключений. Не сейчас, так потом.
- Но вот какая штука, - говорил капитан матросу Кэйташи, который решил его проводить. - Собаку и черепаху-то добровольцы не вернули? Не вернули. Что это может значить? Вдруг каждый раз там какое-то новое измерение? И непонятно тогда, кто по нам палил в тумане. Вот такая загогулина, пацан! Ладно, не хворай.

Как говорится, поволонтёрили, пора и честь знать.

Джон Эдвард Макриди

И ты убыл домой. Море было спокойным на этот раз: ни шторма, ни патрули, ни странности не потревожили обратный рейс.