[ROOT] Змея, притаившаяся в саду | ходы игроков | 0.Пролог

Дерзкая вылазка бродяг

Прошло уже больше года с начала вторжения сил маркисата в Лес. Полгода с момента падения обороны Мельничного Городка. Четыре месяца после того, как кошки подавили последние очаги спонтанной попытки восстания Лесного Союза. Силы ополчения Мельничного Городка, которые оставались лояльными Крылатым Династиям, отступили за реку, сдав город после долгой осады. Оборона, которую одни называли героической, а другие бессмысленной, дала Гнезду Соловьёв необходимое время, чтобы встать на крыло и встретить захватчиков во всеоружии, когда они всё-таки пересекут бурную реку. Вот-вот грянет первая крупная битва этой войны. Вот-вот в схватке сойдутся две могущественные армии, и в ожидании этого момента все обитатели Леса затаили дыхание. Каждую новость, что доходила из Мельничного Городка и Железной Жилы, жадно ловили и обсуждали на разные лады. Сидя за трактирными столами с кружкой пива в лапах, или останавливаясь для беседы на оживлённом рынке, обитатели рассказывали друг другу о том, как командир кошачьих войск, капитан Кортенар, приволок откуда-то огромную осадную машину, а Летучие Отряды среди бела дня схватили и унесли в небо высокопоставленного офицера вторженцев, и наверняка уже выпытали у него все их планы. А пока внимание всего Леса было приковано к назревающей впереди битве – в стороне от чужих пристальных взоров разворачивалась ещё одна история, почти никем не замеченная, но, возможно, даже более важная.

Раньше Лес не знал ни одного примера, чтобы бродяги когда-нибудь собирались на дело больше, чем по трое. На троих и добыча хуже делится, и в глаза такое сборище бросается сильно. Однако, в этот раз загадочный наниматель собрал под своим началом сразу пятерых бродяг. Через своих информаторов он нашёл их, одного за другим, и собрал их всех вместе: следопыта Рина, налётчицу Ванду по кличке Зелёный Плащ, грозного вояку Дакси Дакса, мастеровитого Кумера и мятежного котяру-щёголя, Реми Де Муррселя, оставившего ряды маркисата и прославившегося как защитник угнетённых обитателей. Их неведомый наниматель собрал бродяг в Подлистье, и через посредника-информатора передал им запечатанный конверт, в котором лежало персональное письмо для них. Каждого в этом письме наниматель назвал по имени, недвусмысленно обозначил своб осведомлённость о каждом, и предложил им большую награду за сложное задание – найти в Лесу затерянный город Малькарисс и принести оттуда что-то необычное.

Это задание было не из простых. Одиночному бродяге действительно было не справиться с тем, чтобы найти давно затерянный город, о котором не знал почти никто. Но в крепкой команде, где каждый хорошо знал другого, где каждый был мастером в своём деле и компенсировал слабости других, это задание стало хотя бы выполнимым. И бродяги ринулись искать.

Реми первым предложил обратиться к архивам и летописям, а Ванда и Рин вспомнили об Аббатстве Чистые Ключи. Маленькая община была знаменита не только своим пивом и винорогом, но и тем, что его архивариусы на протяжении столетий вели свои собственные летописные записи. Очаровав настоятеля Амброзия своими высокими манерами, Реми уговорил его дать бродягам доступ к этим архивам, а архивариус Самуил, которого другие монахи про себя называли "Сушёная Мышь", быстро нашёл нужный раздел. Малькарисс действительно упоминался в и летописи более ста лет назад. Тогдашний аббат записал, что в Аббатство прибыло множество раненых солдат Династии Орлов, пострадавших в битве с неким Подземным Герцогством. Чтобы узнать больше, пришлось отправиться на другой берег реки, в Гнездон, и уже там найти летописные записи о битве при Малькариссе, чтобы узнать, где же именно она происходила. Честным путём получить эти записи было невозможно, но Ванда сумела пробраться в архив незамеченной, и выкрала нужный пергамент прямо из ящика. А дальше дело оставалось за малым – проанализировать записи и попробовать обозначить круг поиска.

Мало кто из бродяг был подкован в истории Леса, но Рин был опытным следопытом, и знал о местонахождении даже тех полян, от которых нынче осталось одно лишь название. Выцепив в древних текстах знакомые топонимы, он понял, что Малькарисс находился где-то в треугольнике между нынешним Аббатством(тогда Роща Гелилы), Сосновым Рогом и Мельничным Городком. Несколько дней бродяги прочёсывали ту область Леса, покуда Рин всё же не вывел их на заброшенные руины какой-то старой поляны.

В прошлом эта поляна называлась Алланоры. Дакс знал об этой поляне не понаслышке. Когда-то она была очень важной частью владений Гнезда Орлов. В годы Усобицы, когда Династиями были отброшены последние приличия, в колодец этой поляны диверсанты враждующего рода бросили кучу дохлятины, и спровоцировали чудовищную эпидемию. Поляна вымерла в считанные месяцы, а затем была поглощена зарослями, и о том, что она когда-то существовала, напоминали лишь остатки сложенных из круглого камня стен ратуши да полуразрушенный колодец, заросший мхом. Казалось, что бродяги оказались в тупике – но недаром у Ванды было чутьё на тайные тропы. Она нашла вход.

ссылка

Входом в Малькарисс оказался тот самый старый колодец. Кумеру пришлось нарубить брёвен и использовать все свои запасы верёвки, чтобы соорудить двусторонний подъёмник, при помощи которого бродяги спустились вниз. Они опустились в какой-то подземный грот, прямо в наполнявшую его воду. В темноте и сырости, по пояс в ледяной воде подземного источника, бродяги осматривали загадочное место, и чем дальше, тем отчётливее понимали, что грот является лишь частью целой системы тоннелей, прорытых здесь кем-то многие сотни лет назад. Стоило только выбраться на каменистый берег, и и сразу же бродяги обнаружили уходящие во все стороны коридоры. Большинство этих тоннелей давно уже было завалено, некоторые вели лишь к пропасти, которую было не пересечь, а в тех немногих, через которые ещё можно было пройти, бродяги обнаружили густые, почти непроходимые белые сети. Паутина. Плохой признак.

Прожигая себе путь сквозь паутину при помощи факелов, бродяги продвигались вперёд. Их самые худшие опасения подтвердились – коридоры древнего лабиринта действительно облюбовали под своё обиталище подземные пауки. Огромные, быстрые и коварные членистоногие твари так и норовили подобраться к бродягам сзади или опуститься прямо с потолка. Они только и ждали, пока кто-то неосторожный запутается в паутине. Но в то же время пауки боялись огня – они не видели ничего подобного, давно привыкшие к темноте, и мерцающий свет пламени, казавшийся бродягам тусклым и невзрачным, для пауков был невыносим. Совсем без сражения с пауками не обошлось – но Дакс, с его тяжёлой бронёй, и угрожающе-огромным топором оказался для них слишком крепким орешком. Смело бросаясь в гущу атаки, принимая на себя укусы жвал, Дакс старательно отвлекал пауков от свлих товарищей, и вместе они сразили добрый десяток членистоногих, по уши перемазавшись в вонючей слизи их потрохов и обрывках паутины.

Большая часть подземного города была разрушена и недоступна. Малькарисс сгинул под завалами вместе с целым государством, частью которого был сотни лет назад. Осталось лишь несколько залов, похожих на погребальные усыпальницы. Их стены ещё хранили полустёртые, еле читаемые рисунки, изображающие кротов и землероек. Отваживаясь сдвинуть каменные крышки гробниц, бродяги обнаруживали лишь пожелтевшие кости в истлевшем тряпье да насквозь ржавые безделушки. Под конец существования этой цивилизации ей пришлось хоронить очень многих. Что-то неумолимо косило этих слепых бедолаг, словно серп жнеца, покуда последний из них не оставил этот таинственный подземный мир. Однако, вскоре бродяги обнаружили, что первыми в этих руинах побывали не они.

Один из подземных залов, самый обширный, который они нашли, был чем-то вроде храма. Здесь был высокий сводчатый потолок, множество выставленных рядами скамей и алтарь, над которым возвышалась огромная скульптура крота в балахоне. Крот, оскаливший острые, треугольные зубы, протягивал вперёд лапы, с которых на цепях свисали металлические чаши, в которых должен гореть огонь. Точнее, свисали они раньше – одна из них уже на протяжении столетия лежала на полу, и некому было повесить её на место. Статуя была полой внутри, что было отчётливо видно в раскрытой пасти и пустых глазницах. Это было жуткое место, и бродягам было откровенно не по себе здесь находиться, однако кто-то сделал это место ещё более жутким, чем оно было изначально. На алтаре был водружён постамент, который смотрелся здесь совершенно инородно. Большая плита, походившая на стол с целым переплетением желобов, была выполнена из другого камня, нехарактерного для здешних пещер, а заржавленные кандалы по краям не оставляли сомнений в назначении этой плиты.

Жертвенник. Здесь приносили кровавые жертвы – но не во славу хищной фигуры крота. Нет, подножие жертвенного алтаря хранило изображение змей, и эти рисунки сохранились значительно лучше, чем те, что были на стенах. Этот алтарь был новостроем. Его поставили здесь уже после того, как это место оказалось заброшенным. А кроме жертвенника здесь была установлена огромная чаша, в которой ещё осталась зола и не до конца сгоревший уголь и дерево. Зола эта была очень странная, с поблёскивающими в ней вкраплениями чего-то искристого и зелёного. А обыскав помещение чуть получше, бродяги нашли ещё кое-что.

Нож. Изогнутый волнистый клинок, и рукоять, похожая на двух переплетающихся в спираль змей. Их пасти все вместе держали алый рубин. Вещь выглядела дорогой и искусной, но держать её в руке было неприятно. Любой, кто брался за рукоять, ощущал неприятный холод в руке, а вскоре начинал чувствовать нервную тревогу, постоянно ощущая на себе чей-то незримый, немигающей взгляд. Те, кто упорствовал, не обращая внимание на ощущения, в какой-то момент начинал слышать и голоса, которые не слышал никто другой. Бродяги, которые несли кинжал, постоянно оборачивались, переспрашивая у товарищей, кто что сказал, хотя те молчали. Кумер страдал от этого особенно сильно – он всегда чувствовал вещи лучше других, и теперь это играло против него. Неприятные ощущения были столь сильны, что от ощущения чужого взгляда подымалась дыбом шерсть, а шепот голосов начинал заслонять настоящие звуки. Тем не менее, уходить из Малькарисса с пустыми руками ни бобру, ни кому-то ещё не хотелось. За неимением лучшего, бродяги забрали в качестве трофея именно этот клинок. Только, на всякий случай, положили его в деревянную коробку, чтобы не прикасаться к нему лишний раз.

По возвращении из руин их уже ждал куница-информатор. Встретив бродяг в Аббатстве, он лишь одним глазом взглянул на кинжал, приподняв крышку коробки, и тут же сказал, что ему нужно посоветоваться с шефом. Он пропал на целых три дня, заставив бродяг ждать в Аббатстве, но когда вернулся, радостно объявил.

– То, что надо! Начальник прямо в восторг впал, когда я показал ему эту вашу штуку! Вот, велел вам в ответ передать. – Куница бросил бродягам туго набитый кошель с золотыми монетами, и тут же добавил. – Ему понравилось с вами работать. Теперь хочет встретиться с вами лично. Найдите Древесный Особняк в Подлистье и передайте привратнику это. – Вслед за кошелём бродягам вручили и лист пергамента с сургучной печатью. – Если хотите и дальше так хорошо зарабатывать, лучше бы вам торопиться.

И информатор ушёл, оставив бродяг в раздумьях. Впрочем, долгими раздумья их не были. Следующей остановкой бродяг было Подлистье.

Подлистье

Когда бродяги прибыли в Подлистье, на поляну уже понемногу надвигалась ночь. Солнце уже давно скрылось за кронами деревьев, погружая поляну в вечерний сумрак, и лишь свет в окнах домов немного освещал узкие, извилистые улочки Подлистья. Большинство честных обитателей поляны в это время уже были дома, готовясь ко сну. Улицы были пусты, и лишь изредка на пути бродяг встречался то одинокий прохожий, спешивший домой, то патрульные городского ополчения с факелом, которые провожали бродяг полными подозрения взглядами. Лавки и ремесленные мастерские давно были закрыты, и уже не откроются до завтрашнего утра. В городской ратуше только что в последний раз за день гулко зазвенел колокол, оповещая о конце очередного дня. И лишь из-за дверей и стен отдельных трактиров и постоялых дворов слышался негромкий гомон живых голосов – но и здесь нельзя было бы подумать, будто бы за этими дверьми и стенами происходит какое-то бурное веселье.

В Подлистье отчётливо ощущалась тревога. Она буквально витала в воздухе. Это ощущение усиливал и рокот грома в хмурящемся небе, и усиливающийся ветер, раскачивающий верхушки высоких деревьев. Надвигается гроза. Настоящая буря.
Обрывки разговоров, которые всё-таки доносились до слуха бродяг, пока они ужинали в одном из трактиров, позволяли им лучше понять причину этой тревоги, царящей в Подлистье. Поляна ожидала вторжения маркисата, которое должно было произойти со дня на день. Командование маркисата оповестило об этом само, отправив вестового, который объявил об этих намерениях во всеуслышанье на главной площади. Это объявление сопровождалось ультиматумом немедленно сдать поляну и передать все административные полномочия генерал-губернатору, который прибудет с войсками. Обитатели слышали о том, что произошло недавно в Мельничном Городке, и эти мрачные новости усиливали их страхи и тревоги. Тем сильнее была их тревога от того, что городские власти будто бы не замечали надвигающейся угрозы. Старорежимное чиновничество и самые богатые звери хранили полное молчание. Поляна не готовилась ни к обороне, ни к сдаче. Послу маркисата не было никакого ответа, и он убрался восвояси, даже не зная, что ему передать своим. Никто не потрудился даже выйти к обитателям и успокоить их, не то что рассказать о дальнейших действиях. Обитатели не понимали, что им делать – бежать ли туда, докуда кошки ещё не добрались, прятать ли свои немногочисленные пожитки, бояться ли за свою жизнь. Неопределённость пугала их сильнее, чем самые страшные слухи.

В той же таверне, где бродяги взяли себе ужин, им указали направление к Древесному Особняку. Пока бродяги шли на улице уже окончательно стемнело, но время от времени в темноте ярко сверкали вспышки молний, отчего на короткое мгновение становилось так же светло, как днём. Ветер усилился, хлопая тяжёлыми ставнями в тех домах, что были в спешке оставлены обитателями, решившими всё же бежать прочь. Он гремел цепями, на которых держались вывески лавок в этой части поляны, и бросал навстречу бродягам вихри из опавшей листвы. Извилистая мощёная дорога вела бродяг через узкие улочки между домами, а потом и дальше, к самым границам поляны, где ещё не было выстроено ни одного дома, и в конце концов, как и указали добрые звери в трактире, вывела бродяг к Особняку.

Древесный Особняк располагался, на самой южной границе Подлистья, фактически уже в той черте, за которой начинался Лес. Особняк был окружён деревьями, которые гнулись под порывистым ветром, жалобно скрипя и потрескивая, а кроме деревьев Особняк окружала и ограда из кованых железных прутьев с острыми пиками на вершине. Столбы из красного кирпича венчали скульптуры нахохлившихся филинов, что зорко следили со своих шарообразных насестов за всеми, кто подходил к воротам. Металлические ворота с узорчатыми металлическими завитушками на манер колючей лозы были закрыты на тяжёлый замок и несколько засовов, и лишь немного дребезжали, сотрясаемые порывами ветра. Заперта была и калитка рядом с ними. Ни возле ворот с калиткой, ни где-то за забором не было видно ни единой живой души.

Сам Древесный Особняк находился дальше, за оградой. Он полностью оправдывал своё название, представляя собою огромное и искусно выстроенное здание, вписанное прямо меж трёх вековых дубов, изогнутых и узловатых. Возраст этих дубов, наверное, приближался к возрасту самого леса. Особняк представлял собою целую систему строений в несколько этажей, часть из которых стояла на земле, а часть поддерживали монументально-толстые ветки. Эти строения сообщались между собой целой системой лестниц и переходов. Входы в особняк имелись и внизу, в виде привычны всем зверям двери с крыльцом, и наверху, чтобы в них могла залететь птица, не теряя время на приземление. Крышу особняка покрывала красная черепица, а поддерживал его мощный фундамент. В архитектуре особняка узнавались старые традиции Крылатых Династий, ещё доусобных времён, когда они не стремились закрыться от всех остальных за крепостными стенами, законопатив все проходы с земли.
Территорию вокруг особняка занимали мощёные дорожки, вдоль которых выстроились аккуратно подстриженные кусты. Справа от строения виднелось рукотворное озеро с пирсом и газебо на берегу. От ворот и до особняка путь отмечался сразу целой шеренгой деревьев по обе стороны от дороги, идеально похожих друг на друга. Кто бы тут ни жил, он был чрезвычайно богат, и так же чрезвычайно не любил гостей.

Подходя ближе к воротам, бродяги разглядели справа от калитки шнурок, привязанный к металлическому рычагу высоко над их головами. Надо думать, где-то с другой стороны забора этот рычажок был соединён с маленьким колоколом, звон которого и оповещал хозяев о том, что к ним пришли гости. Но услышит ли кто-нибудь этот звон в такую погоду? Ветер воет слишком громко, раскаты грома становятся всё чаще, да и в окнах особняка совсем не горит свет. Он будто бы заброшен, так же, как и некоторые дома в Подлистье. Поневоле на ум приходят все эти истории о призраках.

Жутковатое местечко. Хоть и красивое.