(Вне) Конкурс №19. "Teatime"

Вниз

Teatime
Тема: Китай

Съешь еще этих мягких французских булок, да выпей чаю.

Не думаю, что в мире существует человек, который бы любил чай больше, чем я.
Для каждого чая есть своё время. Время дня, время года, время жизни. Дождливое время, грустное время, старое время. Мне нравится пить зелёный чай с жасмином ясным весенним днём, потому что к запаху цветущих павлоний так подходит его горьковатая сладость. Мне нравится пить зелёный чай с мятой и мёдом зимой, ранним морозным утром, потому что он возвращает меня к действительности. Осенняя дождливая ночь так хорошо сочетается со старым пуэром, который своим привкусом напоминает мне о кладбищенской земле. Летние дни больше всего подходят для молочного улуна, но иногда, в удушливые жаркие ночи, я достаю особенный чай. Можно сказать, что это мой любимый чай. Но, строго говоря, на самом деле это не совсем чай, а просто сушёные цветы.
Когда я был ребенком, то довольствовался чаем из грязи, заваренным водой из оврага, но те времена прошли.
Сегодня ночь обещает быть тёмной. Наступил вечер, но прохлады он не принес. Сегодня это случится снова.
Я часто гуляю по ночам. Мне нравятся тихие пустые улицы, мне нравится темнота, нравится сливаться с тенями, слушать пение соловьёв. Я люблю смотреть, как выделяются чёрные ветви деревьев на фоне рассветного неба. Как в струях фонтанов императорского дворца переливаются слабые отсветы лунного света.
Сегодня луны на небе нет. В такие ночи её никогда нет. Она даёт мне сделать то, что должно, чтобы потом вернуться сюда снова, как ни в чём не бывало. Иногда я ненавижу её за это, иногда я ей благодарен.
Близится конец лета, и деревья понемногу начали сбрасывать листву. Когда придёт осень, то в один из ясных дней я выберусь в кленовую рощу неподалеку и буду лежать среди опавших листьев, глядя вверх на бледно-голубое небо, утратившее свою пронзительную летнюю синеву. Мне нравится осень, когда воздух пронизан ароматом медленного умирания. Мне нравится зима, когда всё, что должно было умереть, мертво и похоронено. Мне нравится весна, когда новая жизнь ещё не знает, что её ждёт смерть.
Лето становится для меня выносимым благодаря таким ночам, как сегодня, когда я снова ненадолго становлюсь собой.
Так душно, что даже птицы не поют. Белое разбухшее солнце весь день мучительно долго тащилось по раскалённому небу. Я почти потерял терпение.
Главное, что я давно потерял надежду.
Когда я брожу по ночам, то смотрю на тёмные окна домов и представляю, как там, внутри, кто-то спит. Сам я никогда не сплю. Может быть, поэтому я полюбил чай. Он позволяет скоротать время.
За последние годы столица сильно изменилась: она стала больше. Должен же этому быть предел! Города – это места, где безумие накапливается. Слишком много людей, слишком много безумцев, слишком много порченой крови, ложных надежд, низменных устремлений, грязи и нарушенных обещаний. Дворец стоит в центре города, и он сам по себе как город. Здесь искривлена сама ткань мироздания. Может быть, поэтому я...
Но хватит. Этим размышлениям я могу предаваться всю ночь, а ритуал должно соблюсти. Я люблю ритуалы.
Я отмеряю на аптекарских весах точное количество лепестков, доставая их из шкатулки по одному, стараясь не сломать. Осторожно перекладываю их в белый фарфоровый чайник и заливаю водой. Белый фарфор просвечивает сквозь покрасневшую воду, и мне приятно на это смотреть. Чай сперва должен настояться, так что у меня будет около двух часов.
Если бы я был человеком, я бы использовал нож или меч, поэтому я вооружусь дао. Дао, выраженное словами, не есть настоящее дао, не так ли? Мне нравится думать о дао, как о реке. Должно быть, другие думают, что я крокодил-рыба, живущая в этой реке, тёмная и тупая тварь. Я предпочёл бы, чтобы они были правы. Это бы снимало с меня ответственность за мои действия. Интересно, что же по этому поводу думает дао? Или крокодил-рыба, что живет в реке.
Завтра пойдёт дождь.
Дворцовый сад тёмен. Все спят, и я иду по саду беспрепятственно. Мой путь к реке будет долгим. Именно у реки я найду её.
Последние дни я часто спускался туда: я нашёл укромную тропинку, извилистую, узкую, неудобную, крошащуюся под ногами. Даже такой, как я, боится упасть, когда идёт по ней. Страх отвлекает меня от прочих мыслей. Я ещё приду сюда осенью, когда земля размякнет, чтобы рискнуть всерьёз и, может быть, всё-таки упасть. Страх падения чем-то похож на предвкушение, и, падая, я стараюсь сполна насладиться своим замешательством и досадой. Есть поговорка: «семь раз упал и восемь раз поднялся». Ко мне это не относится – я не в силах подняться, моё падение будет тысячекратным, и нового рождения не будет. Стоя на уступе скалы, глядя вниз, в пропасть, разверзшуюся у самых ног, я всегда представляю, что падаю. Это ощущение настолько остро, что противиться искушению испытать падение практически невозможно.
Но хватит с меня того, что я поддался однажды.
Мне надо будет пройти мимо того пустыря: там в траве лежит мёртвая кошка. Вот уже две недели каждую ночь я навещаю её, мою подругу. Я люблю смотреть на смерть. Мне нравится видеть, как понемногу её рёбра выступают всё сильнее, а глазницы проваливаются всё глубже. От неё, наверное, пахнет тленом, но я задерживаю дыхание, когда прохожу там. Мимолетный взгляд – всё, что я себе позволяю. Это завораживает – набюдать за тем, как все следы этого существа, которое раньше было живым, понемногу стираются из этого мира. Не могу понять тех, кто убивает часто. Каждая жизнь – цветок, прекрасный в своей неповторимости и заслуживающий того, чтобы им любовались после того, как он был срезан, до самого конца.
А у реки сегодня будет лежать мёртвая женщина, но её тело заберут уже завтра, и я не увижу, что станет с её телом. Думаю, это правильно – кошку вот убил не я, и с ней мы можем быть друзьями.
Я спустился к реке. Чуть не упал, спускаясь по тропинке: на мгновение мне показалось, что я упаду; моя нога соскользнула, я взмахнул руками и был готов... но так и не упал. Почти сразу я наткнулся на неё. Судя по одежде, она небогата. Судя по запаху – не слишком стара. Это хорошо. Она несёт фонарь, который отбрасывает красные отблески на её лицо и фигуру. Я люблю красный.
– Осторожно! – восклицает она. Её зрачки расширяются, когда она видит мой наряд, и она поспешно добавляет: – вы не ушиблись, молодой господин?
Я благодарю её и останавливаю, когда она начинает кланяться. Мне это ни к чему.
– Говорят, в такие ночи, – нервно смеётся она, – чудовище из императорского дворца выходит на охоту.
– Да, это крокодил-рыба, – отвечаю я. Мой ответ пугает её.
– Не знаю, почему я пришла сюда, – говорит она. – Весь день было так жарко...
Мне редко удаётся с кем-то поговорить. Но пугать её и морочить ей голову – жестоко. Нужно извиниться.
Я кланяюсь ей и говорю:
– Простите, что напугал вас. Это было неправильно с моей стороны.
– Всё в порядке...
Её кровь тёплая, нежная, солёная, наполненная воспоминаниями и жизненной энергией, которая так нужна мне.
Я бы хотел поговорить с ней дольше: о мечтах, о надежде, о судьбе, о том еле уловимом чувстве, которое привело её сюда, ко мне, чтобы я убил её и поглотил всё, что составляло её существо. Мне жаль, что наше знакомство было таким коротким.
Её тело, выпитое досуха, стало удивительно лёгким. Я придаю ему пристойную позу. Её фонарь упал в реку и потух. Пора возвращаться. Чай уже должен был настояться.
Ко времени моего возвращения небо всё ещё не начало бледнеть. Я разжигаю маленькую жаровню и ставлю чайник на огонь.
Мне нравится этот чай цвета крови.
Сейчас я буду сидеть здесь и ждать, пока рассветёт. А когда наступит утро и пойдёт дождь, чай будет уже выпит, посуда вымыта и вытерта, а я буду готов. Моя душа покинет тело, обернувшись большой чёрной птицей, и отправится летать над столицей. Я буду смотреть, как город варится в безумии, как рождаются и умирают его жители.
Буду пожирать отбросы и падаль, пропитываясь запахами разложения, сам становясь падалью. Я смогу подниматься в высоту, туда, где воздух становится холодным и настолько разреженным, что перестаёт держать крылья.
Когда у тебя есть крылья, чтобы подняться, можно падать сколько заблагорассудится.
Однажды закончатся жизненные силы той женщины, и я снова вернусь. Думаю, это будет уже осенью, потому что она была вроде бы молода.
Вернусь, чтобы снова выпить чаю. Нет ничего лучше чая.
Вкус чая – это вкус жизни.
___________________________________
Прим. орг. Нотариально заверенное количество знаков по счетчику GoogleDocs – 8213

Автор: Fiona El Tor [M] [online] , 07.09.2024 14:13 1

Хм, а почему внеконкурс?
Сначала было хотел докопаться до молочного улуна, но потом желание докапываться пропало. Хорооший рассказ.

Автор: SolohinLex [M] [offline] , 07.09.2024 18:06 2

Всё ещё могло бы стать топовым конкурсным рассказом (

Автор: SolohinLex [M] [offline] , 10.09.2024 16:08 3

Показать содержимое

А вот это хороший хороший рассказ, который что-то забыл в зоне, где он никому не интересен, кроме пары ~~дятлов~~ людей которые читают внеконкурс.

Даже жаль. Хотя и не очень, потому что вампир заслуживает осиновый кол, а не это вот всё!

Автор: Вилли [offline] , 11.09.2024 22:31 | Отредактировано 11.09.2024 в 22:32 4

Неплохо. Даже хорошо и замечательно. Мне особенно понравился момент с падением, когда ГГ приготовился упасть... но не упал. Любимый чай — это, очевидно, каркаде. Других красных чаёв я особо не знаю, может, ОХК подскажет, если прочитает рассказ.

Автор: Romay [M] [offline] , 12.09.2024 22:09 5

Это сделано хорошо. Как чай.
Идём дальше.

Автор: Слайм Оркадий [offline] , 15.09.2024 17:16 | Отредактировано 15.09.2024 в 17:17 6

Образно, убаюкивающе-прекрасно. Кем бы ни был этот чайный убивец, он влюбляет в себя с первых строк. Интересный литературный опыт. 🤗

Автор: minus_odin [offline] , 27.09.2024 09:48 7

Вверх