...Цокот подкованных копыт по камням плохонькой дороги приглушался дуновениями ветра и шелестом листьев, носимых им как маленькие кораблики в воздушной речке. Дорога эта извивалась по земле неподалеку от Штаббельфаутена, что находится у порубежной реки между Долиной Громовержцев, населённой кровожадными орками, гоблинами и империей Рассвета. Еще одна пограничная крепость, еще осады и вылазки, вынюхивание и беготня, как гончей собакой по лесам и полям в поисках шпионов и врагов, и всё ради благоденствия империи и покоя простых людей. Пускай и в чужом уже краю - но он сделает это, такова его судьба.
Так думал рыцарь Грим, прозванный в честь императора Грима Третьего, и скакал, скакал, как бешеный нахлестывая коня. Животное хрипело, меж ребер его хлюпало, там где торчало древко орочьей стрелы, бока его раздувались, покрытые пеной - оставались считанные часы, а может минуты, когда лошадь падет. Грим со слугами-оруженосцами пытался нагнать отряд воинов, по слухам идущих в сторону городка, когда троица всадников попала в засаду - кто же знал, что на спокойной дороге, где совсем недавно, день-два назад, должен был проходить воинский отряд, такое может случиться. Но случилось! Парни показали себя молодцом, да только как это утешит мертвецовили или их матушек, которые потеряли сыновей? Оба оруженосца пали в этой короткой яростной схватке с полудюжиной орков, но и враги заплатили дорогую цену. Рыцарь выстоял, добив выживших врагов, сам при этом отделавшись парой незначительных царапин - да только сердце сжималось от осознания, что шестнадцатилетний весельчак Рауль останется теперь гнить в этой негостеприимной земле, а более взрослый и серьезный Вильгельм никогда уже не увидит свою возлюбленную. Да и она его не дождется...
Рыцарь нахлестывал коня меж тем - перед стычкой встречный старьевщик на дороге говорил, что до города здесь лиги 3, не больше, а лошадь ранена, того и гляди падет - рана, как видел рыцарь была смертельной. Было бы богохульством с его стороны использовать силу Темпуса, чтобы отсрочить и пытаться обмануть смерть - нельзя нарушать цикл жизни. Так говорили священники, и Грим не имел поводов сомневаться в их словах. Приходилось скакать в опор, чтобы попытаться дотянуть до крепости Штаббельфаутена. Не повезло. Все конь пал раньше, и последние мили Грим шагал пешком - не спав всю ночь, по уши в грязи и частично в крови, нагруженный тяжелой поклажей, включая седло. Его он правда после бросил в канаву, когда понял, что силы покидают тело.
Но вот на горизонте замаячил силуэт, похожий на холм. Та самая крепость! Наконец-то, добрался. Грим вяло улыбнулся сам себе. Глаза его на бледном лице запали, провалились, подними залегли темные тени, а походка стала неверной как у пьяного. И все же ноги отмеряли шаг за шагом, упрямо приближая его к цели. Оказавшись ближе, сначала Грим увидел немногочисленные уже следы битвы - кое где обгорелые участки, рытвины и гарь свидельствовали, что прибрались тут не так уж давно. Затем он с удивлением услыхал звуки музыки и веселья, приглушенные, но все же явственно различимые даже снаружи.
Как и некоторые припозднившиеся местные крестьяне, рыцарь спокойно прошел внутрь. Люди сторонились, боязливо косясь на мрачного усталого воина. А Грим отметил про себя, что кроме пары вояк, маячивших на надвратных башнях, сторожей никаких. Только несколько слуг - двор словно вымер, все похоже сейчас отмечают победу внутри. Лицо воина потемнело от сдерживаемой злости - нахлынули воспоминания, когда такая беспечность в Долине Драконов всегда оборачивалась смертью. Сколько храбрецов легло в могилы из-за этого...
Когда сержант местной замковой стражи, вызванный часовым с башни, спешно побежал приветствовать незнакомца-рыцаря и узнавать кто он, прошло столько времени, что сгорела бы пара лучин, а рука рыцаря уже нетерпеливо плясала на рукояти кривого скимитара в простых ножнах, какие обожают жители западного пограничья и их враги-дракониды.
****
Праздник был в самом разгаре, слуги и окрестные жители вовсю предавались веселью, поминая погибших и радуясь продолжению своей жизни, победе над врагами. Две новоявленные правительницы крепости и города сидели рядом, служанка как раз подливала вино в бокал Энны, когда вежливый кашель и голос раздались рядом.
- Звиняюсь, госпожа... госпожи, этак с докладом, звиняйте, - кряжистый мужчина в куртке замковой стражи и при оружии низко поклонился, смущенно переминаясь с ноги на ногу: - Там это... неприятность у нас, монсеньора правительница. Бандита схватили, он в казематах, внизу. Какой-то головорез, не иначе, госпожи. Прошел в ворота, сержант к нему, знамо дело, что да как, кто такой... Ну тот бандит ему зубы и вышиб кольчужной перчаткой. Мы набежали, меч отняли и вниз его. Звиняйте, праздник, но всё ж положено, так что я сразу к вам...