Набор игроков

Завершенные игры

Новые блоги

- Все активные блоги

Форум

- Для новичков (3893)
- Общий (18055)
- Игровые системы (6323)
- Набор игроков/поиск мастера (42478)
- Котёл идей (4969)
- Конкурсы (17686)
- Под столом (21011)
- Улучшение сайта (11357)
- Ошибки (4446)
- Новости проекта (15322)
- Неролевые игры (11936)

Конкурс №14. "За добро добром"

Вниз    Вернуться в раздел "Конкурсы"
За добро добром
Тема: «Солдат ребенка не обидит»

- Господа. – светловолосый, голубоглазый, с иголочки одетый хорунжий, глядя на годящихся ему в отцы урядников, старался казаться серьезным и уверенным. – По маршруту движения нашего полка расположена заброшенная деревня, и нам…
- Станица, вашбродь. – басисто поправил его Еремеев, кряжистый седоусый казак в начищенных до блеска хрустких сапогах, синих шароварах и мохнатой кавказской бурке поверх бешмета.
- Да-да, станица. Так вот, несмотря на то, что основные силы краснокожих, - большой поклонник Купера, офицер иначе большевиков не называл, - оставили этот юрт, априори существует риск столкнуться с ними. Поэтому перед нами стоит задача провести рекогносцировку в данном районе и, при наличии возможности, организовать на той колокольне, - тонкой, почти девичьей ладонью командир указал подчиненным на почернелый храм, полуразрушенный артиллерийским огнем, - передовой наблюдательный пункт. Приказываю взять с собой минимально необходимые силы и выдвинуться пешим порядком на разведку.
- Миминально – эт скока? – Бог весть как занесенный в ряды Войска Донского урядник Зуб, кубанец с мясистым носом и лоснящимся, как у младенца, лицом, недоумевающе прищурился.
Офицер вздохнул:
- Берите с собой людей не больше, чем нужно: человека два-​три, полагаю, будет достаточно. Зуб, вы проверите лес слева от дер… станицы. Гребенюк, - долговязый казак в адриановском шлеме степенно кивнул, – вы пойдете по речке с той стороны.
- Ерику. – педантичный Еремеев не мог удержаться, чтобы негромко не уточнить.
- Действительно. Извините, о местечковых оборотах не осведомлен-​с. Вы, Еремеев, возьмете на себя центр нашей будущей диспозиции – станицу и церковь. Выполнять.

Дождавшись дружного «так точно», хорунжий отошел чуть в сторонку, где его терпеливо ожидала невысокая девушка, похожая на молодого взводного, как две капли воды – Анфиса Чернова, добровольная сестра милосердия при полку. Она только недавно вернулась из Новочеркасска, и молодые люди еще не успели наговориться и рассказать друг другу о последних событиях.
Сам Василий Чернов, зеленый, как трава весенняя, был генеральским адъютантом, и отряд возглавил только лишь на время, пока прежний командир в тылу по госпиталям мыкался. Был юноша до Великой войны Вильгельмом Шварцем, но батюшка, его, Его Императорского Величества гвардии полковник, с началом войны и себе имя с фамилией сменил, и детей обязал. Василий рвался на фронт бить немца, но под выпуск его из Елисаветоградского кавалерийского революция грянула, перебаламутила все и занесла вчерашнего безусого юнкера на Дон.

- Махры хоцца… Да где ж ее взять-​то…
По тугой и ноздреватой, расхлябшей от прошедших ливней земле ступать тяжко – сапоги то по щиколотку проваливаются, то разъехаться пытаются, как норовистые чубарые. Еще шаг – сетовавший себе под нос молодой приказный оскользнулся, и тяжелые комья поползли вниз, шевеля облепленные грязью вывороченные стернёвые корни, на дно супрошлогоднего окопа, проложенного на самом краю сожженной деревни, прямо по давно не скороженому полю.
- А-а, черт тя дери! – выругался в сердцах донец, упираясь прикладом карабина в землю, чтобы не упасть, и все равно сполз вниз, упершись коленями в мокрую чавкающую кашицу. Картонные ботинки, обмотки, вырезанные из пододеяльника, защитного цвета шаровары, полы солдатской худенькой шинельки – все сразу покрылось влажной коркой. Лихо заломленная фуражка слетела, обнажая тифозно-​бритую голову.
- Не поминай-​от нечистого всуе! – раздался строгий голос старшего урядника Еремеева, протянувшего казаку мозолистую лопатообразную ладонь. Хоть и суров был командир отделения, но в глазах его, серых, как грозовое небо, лучились искорки тепла – этот молодой казачонок с по-​турецки острыми скулами и вострым носом напоминал старослужащему сына, что сгинул в первый же год войны на чужой австрияцкой земле. Именно эти воспоминания и заставляли урядника драть с молодца три шкуры: чтобы и его не пришлось хоронить.
- Спасибо, дядьку, и прости – попутал! – Фрол из Миллерова с благодарностью оперся на руку, выбираясь по голодно чавкающему склону на другую сторону окопа.
- Не спасибкай лучше, а под гачи зри, – отрезал старшой над дозором. – Не приотстань-​от хорунжий, и сам бы осрамился, и меня бы ославил, аника-​воин.
- Да по этой неудоби-​то идти – только ноги ломать, шта стоило на шлях выйти?! – развалистой походкой записного всадника подошел, чавкая стоптанными сапогами по мокрой пахоте, и третий, сверстник оступившегося приказного: вихрастый, одутловатый и рыхлый третьеразрядник Антип с-под Белой Калитвы, одетый только в синие шаровары да линялый до почти белого цвета бешмет. Казак весь продрог, замурашился, и от того был гораздо более ворчлив, чем обычно. – И шта мы здесь забыли?
- А ну цыть! – оборвал говорившего Еремеев, зыркнув исподлобья. – Сказали станицу проверить, а потом и колоколенку вон енту на холме, так мы и прозреем их. Ащеле вы не казаки боле – так ходьте по хатам в альчики играть, не мешайте Дон-​батюшку оборонять. А, чубатые?
- Казаки мы… - покаянно вздохнул Фрол, а Антип токмо согласно покивал.
- Ну тадыть и гутарить не о чем. – Еремеев с нажимом провел по жесткой щетке серебристых усов. – Ходу.

На пепелище не было ни души. Саманные стены куреней еще стоят, таращась на идущих пустыми провалами, да поскрипывает уцелевшими кой-​где черными ставнями стылый ветер. А как по пустому подворью пройдешь да внутрь хаты заглянешь, так понимаешь, что все погорело – ни угольника целого, ни стола не увидишь: уголья да горелые деревяшки, да голанки, тянущие вверх трубы, да костлявые скелеты металлических кроватей. Ни божниц уже, ни фотокарточек на стенах – все пожрало безжалостное пламя, и лишь белые, похожие на кости обломки блюд да чашек безмолвно свидетельствуют, что еще прошлой годиной здесь жили люди.
Только в одном пятистенке, окруженном остатками прогоревшего балясника, Антип и Фрол нашли практически необгорелую домушку юнацкую – токмо перины все пеплом запорошило – да люльку-​колышку, чудом держащуюся на непрогоревшем очепе. Антип глянул в нее – и перекрестился, побледнев: на запорошенных золой пеленках белели чистенькие, будто вычищенные, тоненькие маленькие косточки.
- Богородице-​дево, помилуй мя… - сглотнул казак, отступая.
Фрол глянул – и тоже посмурнел с лица, а потом улыбнулся нежданно:
- Это ж птичьи, смотри-​ка!
- И верно, – опасливо пригляделся его сослуживец. – Вот пропасть же! – сплюнул.
- Видать, не так уж и позаброшена-​то станица, а? Какой-​то чударь тут живет, вот и насмешничает по-​свойски.
- И то верно. Ох он у меня нагайкой-​то получит, попадись только. Я ужо думал...
- Да я тож попервой невесть что надумал, - донец в задумчивости жестом, тютелька-​в-тютельку похожим на урядницкий, встопорщил редкую поросль под носом, - а потом вгляделся. Ладно, ходу: дядьку Прохор ждать не будет. Вот до храма дойдем, а там уж отдухманимся. У меня как раз с собой, - заговорщицки прошептал он, словно старый урядник мог подслушать, - еще чихиря полфляжки осталось.
- Добро!
- Табачку б только надыбать…

На холм взбираться было еще сложнее, чем идти по деревне: грязь так и норовила поехать из-​под ног, и скоро казаки были по колено измазаны в черной, густой земле. А снова оступившийся Фрол и бешмет замарал, и кубанку барашковую.
- Дядьку Прохор! - затянул неугомонный Антип.
- Кому дядьку, а кому и хосподин старшой урядник! Ну што те, взгальный?
- Дядьку Прохор, - не унимался тот, - а кто тута стоял, когда станицу боем брали?
- А шуть яго знает. Тебе-​от што?
- Дык прикидываю, что бы я сделал, коли обороной держал бы ее. Вона вишь, у супротивника и артиллерия была: пара куреней дык точно снарядом порушена, да и колоколенке звонку снесли, нехристи. Вот как можно по церкве палить?
- Никшни, алахарь. Все мы кумекаем-​от, как и что робить, покуда дело не начинается. А с гауфниц по церкве били не с панталыку – коли сидел там кто, скинуть было надыть. Наши-​от тоже б били. А што нехристи они, хуже магометан, так кто ж спорит-​то? – пожал могучими плечами Еремеев. – Токмо не забывай, хлопчик, што мы с ними в одной станице жили, на германца вместе ходили. Нехай христопродавцы они, а казаки все ж-то. Эх, Отец Небесный, - вздохнул невесело урядник, – иде ж-от годы молодые, когда все ясно и чисто было? Эх, воля да казачья доля… Ладно, хлопцы, вы тута походите да подвалу проверьте, а я на колоколенку поднимусь, сколько смогу, и огляжусь.

Кивнули Антипка с Фролкой, пошли по стеночке посолонь. Лики святителей с-под копоти черной строго смотрели, вопрошающе: что ж вы, донцы, нас на поругание-​то отдали, або креста на вас нет? Перекрестились молодые казаки, в пол Спасу поклонились и дальше пошли, но пред алтарем замялись: негоже им, мирянам грешным, входить туда. Но шорох услышали – и решились. Один карабин перехватил, другой шашку вытащил – и вошли. Смотрят – никого, только тряпки в углу кучугурятся, шевелятся. А там и одеяла, и пеленки, и кубельки цветастые, и стихарь даже, нитью золотой шитый.
- Вылазь, эй! – прикрикнул приказный, грозным тоном силясь себя ободрить. И его послушались.

…Тем временем хорунжий неспешно следовал по деревне. Его чалая кобыла с характерным именем Беда стригла ушами, косясь большим глазом то на горелые дома за крупом, то на церковь на холме. Внезапно осеннюю донскую тишь вспорол громкий выстрел, а сразу за ним – еще один. Офицер, досель в задумчивости смотревший по сторонам, встрепенулся, дернулся, и дал Беде шенкелей. Полминуты, и он, только господним попущением не упав и не свернув шею, спрыгнул на землю рядом с пустым зевом храма.
- Еремеев? – вместо грозного окрика вышел петушиный крик.
Урядник отозвался почти сразу, практически скатившись с колокольни вниз:
- Я! А вы што лупите, скаженные?! – и столько силы, столько мочи было в его голосе, что окрик Чернова рядом с ним был все равно что лай щенка по сравнению с воем матерого овчара.

Оба молодых казака, растрепанные, бледные, вылетели пулей из алтарной части, чуть не сбив хорунжего. Антип, прижимая к себе карабин, подрагивал мелко, так что мясистый подбородок его в соломенной щетине походил на желе. Фрол, бранясь на все лады, прижимал к окровавленной щеке руку, а меж пальцев висел на пеньковом гайтане большой потемневший от времени крест.
- Вупыр, вупыр там! – не обращая внимания на офицера, заблажил он. – Пуля его не берет, шашка не рубит! Морду вон мне подрал! – в глазах хлопца стоял неподдельный испуг.

- Отставить панику! Какой, простите, упырь? – сморщил нос хорунжий, поправляя очки и с удивлением смотря то на старого казака, то на его подчиненных.
- Всамделешний, вот вам крест! – голос Фрола подрагивал. – С когтишшами от-​такенными, да клыками как у зверя крокодилы! Токмо креста и спужалась, холера!
- Сейчас проверим. – ни в упырей, ни в чертей, ни, по большому счету, в Бога возмущенный суевериями подчиненных офицер не верил.
- Постой, хорунжий. Живем однова, не суйся-​от, – на плечо Василия легла тяжелая рука Еремеева. – Коли там и верно убыр сидит, то…
- Прекратите! – огрызнулся юноша. – Нет никаких упырей, а ваши казаки увидели невесть что! – Чернов, дернув плечом, решительно пошел вперед.
Урядник было двинулся за ним, да решил, что взводный уж не дите, и коли желает сам-​один шишек набить, то кто ж ему в том помеха? Коли будет о помощи просить, так он туточки будет, подсобит всенепременно. К молодым развернулся, команду отдал:
- Под кош выдьте, охолонитесь да руки уймите, а то егозают. И слухайте, не скличу ль.

А Василий, оглядевшись за алтарем, видел только набросанную груду тряпок да девку весен пятнадцати, не больше, лежащую на полу, притянув к груди острые коленки. Девка была ледящая да смуглая, с патлами черными сальными, лицо закрывающими. Когти, о которых приказный поминал, были тож – ногти давно не стриженные, отросшие, что у зверя. Рубаха на ней, некогда белая, давно уж стала грязно-​серой, кубелек, нарядный когда-​то, рваным был, весь в пятнах засохших. Ноги девицы были серы и босы. А уж ароматы, что распространялись от нее и ее лежбища…
Офицер поморщился, но подошел поближе, стараясь дышать пореже и через нос. За упыря обитательницу заброшенной церкви могли принять, конечно, только такие темные люди, как казаки – перед Черновым была обычная девочка, только грязная и завшивевшая. И не удивительно – если погорелица жила одна среди пожарищ и руин, без взрослых и питаясь только тем, что словит, иного и ожидать не стоило.
- Ты сиротка, наверное, бедная девочка? – жалостливо спросил юноша, опускаясь на корточки рядом с «убыром».
- Та-а, барин… - свистяще прошипела та.
- Одна-​одинешенька в сгоревшей станице живешь?
- Совсе-​ем отна, ужо рок как…
- Бедное, бедное дитя революции, - вздохнул офицер, хоть сам был ненамного старшее ее. – Поедешь со мной в армию? Там тоже не сахар, но всяко лучше, чем здесь прозябать.
- Пое-​эту... – всхлипнула девица.
- Вот и хорошо. – тонкая белая рука Василия помогла ей подняться. – Как тебя зовут-​то, казачка?
- За-​апыла, до-​опрый барин… - та поднесла ладошку ко рту, сплюнула что-​то и… протянула хорунжему старую полустертую монету. – Дерзы.
- Не надо мне платы! – рассмеялся хорунжий, сжимая холодные, как лед, девичьи пальцы в кулак. – Твое это. Пошли!
«Да, Вильгельм Карлович, вы правильно все сделали. – похвалил себя офицер. – Достойный поступок, да и как же иначе? Оставлю ее здесь – порубят казаки, не поверят же, что это просто несчастный одичавший ребенок. Время такое, да-с. Все темное повылезало в душах, а винтовка стала лучшей защитой ото страха, пускаемой в ход, не рассуждая».

На свету вытащенная из церкви девушка сжалась вся, лицо пряча, за спину Чернова спряталась. А тот, подбоченясь и чувствуя себя защитником слабых и обездоленных, распорядился:
- Урядник, продолжайте осмотр и накажите своим людям, чтобы искали реальных врагов, а не мифических. Никакой не упырь это, а просто сирота одинокая, вот и все. Я сейчас увезу ее отсюда, и потом вернусь.

Так спасенная казачка зажила при полку. Василий и его Анфиса приютили девочку, при полевом госпитале пристроили. Фрол с Антипом, конечно, баяли всякое, что девка эта, дескать, дочь чертова, но никто им не верил: найденыш, хоть и была тихой да шуганой, на людей не бросалась, от креста не корежилась, кровь прилюдно не пила. Назвали Лизаветой – точно по Карамзину. Вот только простые донцы, которым командирские ассоциации были побоку, ее иначе чем ясыркой – турчанкой пленной – и не кликали. Так и повелось – «Ясырка» да «Ясырка»: да и само дите, кажется, против не была.
Прошло три месяца. Хорунжий так и остался на должности взводного, а Анфиса с неразговорчивой, дичащейся людей спасенной девушкой раненных бойцов латали. Все шло своим чередом, пока не схлестнулся полк Чернова с мироновцами. Безвестный краском, с кем бывший юнкер скрестил шашки, всю грудь юноше располосовал, и рухнул Василий на душистый, густой ковыль, чувствуя, как кровь покидает тело, а сверху Беда пала, застреленная. И вот ушли дальше по степи белые, отступили красные, а поле осталось на потребу волкам и воронам. Молодой офицер знал, что рана его не смертельна, но сам выбраться из-​под придавившей его кобылы не имел сил. Глядя в краснеющее вечером небо, об одном он молил пересохшими губами – чтобы хоть кто-​то его нашел и вытащил: неважно кто, только бы спас, не дал умереть.
И на его молитвы отозвались. Темная тень заслонила закатное багряное солнце, и в ней хорунжий узнал спасенную казачку.
- Ясырка… - прошептал он.
- Та-а, барин… - просипела та, и показалось Василию, что уж больно пронзительно-​ярко рдят глаза на смуглом скуластом лице. – До-​опрый барин, запо-​отливый аще. Ясырка не будет барина живэ, не-ет, Ясырка с-​снает благодарнос-​сть.
Последнее, что увидел в своей короткой жизни Вильгельм Шварц, была искренняя белая улыбка тянущей к нему руки спасительницы и отблеск заката в ее зрачках. Горло ожгла дикая боль, но длилась она лишь миг, сменившись темным небытием.

…- Афис-​са, я барина наш-​шла. – протянула Ясырка, уткнувшись лбом в спину сестры милосердия и аккуратно вытирая красные губы. – Убили его нас-​смерть, с-​слые. И волки обглодали, хряп-​хряп. Но я ус-​снала его, ус-​снала и принес-​сла сюдой. И алтын под яз-​сык положила. Похоронить бы его по хрестьянски…

…Над маленьким холмиком с простым крестом рыдали, обнявшись, две девушки…
_____________________________
Прим. орг. Нотариально заверенное число знаков по счетчику GoogleDocs - 16045
Автор: Fiona El Tor [M] [offline] , 26.02.2022 01:16 | Отредактировано 26.02.2022 в 01:19 1

Рассказ упал в сердечко, даже придираться не хочется. Читать было тяжеловато, но концовка всё искупила.
Автор: Digital [M] [offline] , 26.02.2022 09:34 2

Как же мне надоели солдаты и дети...

Сразу скажу - не люблю такой колорит. Не мое. Но ладно, продрался. Если оценивать по насыпанному колориту на абзац, рассказ блестает и играет всеми красками, да. Этого, наверное, не отнять.

Персонажей много. И тут автор как раз слишком распылился. Обо всех что-то сказать, немножко, каждому фразу-другую дать. Но в итоге у нас очень мало времени уделяется каждому по отдельности, и оттого характеры все равно не то чтобы вырисовывались. Разумеется, больше всего времени выдали Василию, все-таки как бы главный герой, но все равно, про него только начало и конец. Середина вся в казаках, на которых нам на самом деле пофиг.

А пофиг на них потому, что история, как и несколько до этого, льет воду просто для того, чтобы в финале подвести все к одному твисту и этим завершить. Господа, вы можете не верить, но это опять история-анекдот. Вон, офицер девку защитил, а потом хряп-хпяп, и зубы в плоть. И что еще хуже, большая часть рассказа вообще никоим образом не подводит нас к истории и не оказывает на нее влияния. То, есть, если мы, с некоторыми изменениями, начнем рассказ с абзаца
…Тем временем хорунжий неспешно следовал по деревне.
мы не потеряем ничего. Больше половины всего текста можно выкинуть, и когда это понимаешь, вся эта выпуклость текста становится внезапно очень бесполезной. Потому что важно не только как ты пишешь, но и что, и о чем.

Про тему мне уже больно писать. Вот солдаты, вот ребенок, убейте их пожалуйста.

В целом, сильный текст, но откровенно не нужный при таком слабом содержании.
Автор: Black Dragon [online] , 26.02.2022 20:48 3

Рассказ в котором есть Новочеркасск! Буду голосовать за него.
Автор: GreyB [online] , 27.02.2022 10:58 4

Хм, такое ощущение, что это какой-то "наш ответ" "Дням меча и топора", только автор докрутил стиль и ушел в гримдарк. Вон, даже птичьи косточки на месте, верно от сычика-домового.

Два момента:
Перебор со стилем, читать иногда тяжело.
Упыриха никак не раскрыта, в результате финальный твист выглядит слишком внезапным.
Автор: SolohinLex [M] [offline] , 27.02.2022 15:53 | Отредактировано 27.02.2022 в 15:59 5

Я НЕНАВИЖУ СТИЛИЗАЦИЮ ПОД КАЗАКОВ
Я НЕНАВИЖУ СТИЛИЗАЦИЮ ПОД КАЗАКОВ
В рассказе есть пара ошиб_очек и неловких предложений, но читается он плохо как раз из-за ненавидимой мной стилизации под сельский (казачий, не суть) диалект. Сюжет, в принципе, незамысловатый.
Может я бы и оценил его лучше, но стилизация все испортила. Нижний текст.
Автор: Ищущий [offline] , 27.02.2022 16:17 6



Мне было очень тяжело читать этот рассказ, может быть в то время люди именно так и общались, спорить не буду, но, простите:

Никшни, алахарь. Все мы кумекаем-​от, как и что робить, покуда дело не начинается. А с гауфниц по церкве били не с панталыку – коли сидел там кто, скинуть было надыть. Наши-​от тоже б били. А што нехристи они, хуже магометан, так кто ж спорит-​то?

Да и весь сюжет, фактически: "пошли на разведку, нашли девочку, приютили, та вомпэром оказалась". Причем из-за специфики подачи в рассказе, я даже не уверен что правильно понимаю о чем он, потому как старина не только в диалогах, но и в самих описаниях, причем в каких-то немыслимых количествах:

Урядник было двинулся за ним, да решил, что взводный уж не дите, и коли желает сам-​один шишек набить, то кто ж ему в том помеха? Коли будет о помощи просить, так он туточки будет, подсобит всенепременно. К молодым развернулся, команду отдал:

В общем, автору респект за старания, но читать такое в 2к22 желания никакого нет.

Стиль: */5
Сюжет: 3/5
Тема: 1/1
Итого: половину не понял, простите, привык читать рассказы на русском.
Автор: WarCat [online] , 27.02.2022 21:58 | Отредактировано 27.02.2022 в 21:59 7

  Как верно подмечено ранее, главная проблема рассказа – излишнее количество воды. Создается такое ощущение, что автор начал писать про казаков, а на моменте обнаружения вампирши понял, что казачки-то ее просто порубят, и тут и сказке конец. Так появился относительно-внезапный офицер из пролога, спасший девушку от злых казаков (считай, солдат), которые ребенка хотели обидеть. Такой разрыв, как по мне, идет тексту в минус: надо было или же придумать, почему казаки не убили ее, или же с самого начала следить за офицером. Ну или, как предложил Дракон, всю прогулку по деревне безжалостно вымарывать.
  Спасает рассказ финал, показывающий, что не всегда за добро отвечают добром, по крайней мере, в том смысле, который в него закладывают обе стороны: я была уверена, что Ясырка хорунжего в благодарность спасет, а она его заботливо не стала его жрать «живэ», а потом еще и принесла хоронить. Эдакое «спасибо» от нечисти, от которого человеку ни жарко, ни холодно.

  Однако, если отвлечься беды с разрывом, стилизация вышла неплохой, хотя и на любителя. Хоть я и не особый любитель Шолохова и иже с ним, мне она понравилась: рискну даже предположить, что автор специально метил своим произведением в минимум в трех членов жюри. Казаки говорят, как и должны говорить казаки, хорунжий – как должен говорить образованный петербуржец, еще не обтесавшийся среди простых людей. Правда, «казачий» колорит конкретно так прорывается в авторский текст, иногда даже до лубочности, как со сценой в храме. Я бы предложила все же не относящуюся к диалогам часть привести к одному нейтральному формату: так было бы гармоничнее.
  С соответствием теме тут все в порядке, причем, кажется, даже с ее полной трактовкой, за которую так ратует Кот.


Стиль – 4/5. Я бы порекомендовала авторскую часть писать без колорита.
Сюжет – 4/5. Раз уж автор ввел казаков в сюжет, их надо было вести до конца, а не выкидывать на половине истории.
Соответствие теме – 1/1. Солдаты, дети – все на месте.
Итого: 9/11.
Автор: Francesco Donna [offline] , 28.02.2022 18:57 | Отредактировано 28.02.2022 в 18:58 8

Изображать, как разные герои говорят по-разному, — это на самом деле тяжело. То есть некоторым легко — такие люди называются аудиалами, они интуитивно подмечают различия в речи разных людей и легко их воспроизводят, — но большинство авторов у нас не аудиалы. Посмотрите на ваши тексты, на рассказы, мастерпосты, — у вас герои говорят одинаково или по-разному? И, если одинаково, то, может быть, они все говорят в той манере, что и вы? У меня, во всяком случае, так: я не аудиал, заставлять героев говорить по-разному мне даётся с огромным трудом, а чаще и вовсе не даётся. Здесь прямую речь казака и офицера не спутаешь. Это круто.

Я не большой эксперт по донским говорам начала ХХ века, но простонародная прямая речь тут выглядит правдоподобно: есть и «што», и «гутарить», — Шолохова автор, видимо, читал (жаль, забыл «ишшо» и «кубыть»). Впрочем, я не помню у Шолохова, чтобы донцы употребляли звательный падеж, ещё и так странно, половинчато: «дядьку Прохор» (не «дядьку Прохоре»). Сейчас заглянул в «Тихий Дон» — нет, всё в именительном. Думаю, тут косяк. Также не уверен насчёт частицы «-от»: мне всегда казалось, что она относится к северорусским и сибирским говорам, где зачастую выступает как артикль (как «-то» в болгарском языке). Не знаю, может, и на Дону что-то такое было? У Шолохова, кажется, ничего похожего нет. Впрочем, огульно обвинять автора не хочу, а разбираться не полезу, так что прекращаю душнить.

Азаза наврал, не прекращаю. Докопаюсь ещё до одного маленького момента: казак Зуб кубанец, а кубанцы в те времена говорили на балачке — это почти украинский. Зуб здесь — персонаж из серии «кушать подано», у него одна реплика на рассказ, но насколько круче было бы подметить разницу и в этом моменте! Пускай бы сказал не «эт скока», а «це скильки» — сразу бы ещё колоритней стало.

Что, однако, странновато — что простонародная речь не ограничивается репликами героев. Рассказ начинается со вполне литературного изложения:
Дождавшись дружного «так точно», хорунжий отошел чуть в сторонку, где его терпеливо ожидала невысокая девушка, похожая на молодого взводного, как две капли воды – Анфиса Чернова, добровольная сестра милосердия при полку.

Но постепенно, мало-помалу, начинают попадаться всякие солженицынские словечки типа «стернёвый». Местами так и вообще былинушка начинается:

Лики святителей с-под копоти черной строго смотрели, вопрошающе: что ж вы, донцы, нас на поругание-то отдали, або креста на вас нет? Перекрестились молодые казаки, в пол Спасу поклонились и дальше пошли, но пред алтарем замялись: негоже им, мирянам грешным, входить туда.

Всё чаще проскальзывает эдакая сказовая инверсия прилагательных:
Девка была ледящая да смуглая, с патлами черными сальными, лицо закрывающими.

И вдруг, через абзац, — снова нормально:
За упыря обитательницу заброшенной церкви могли принять, конечно, только такие темные люди, как казаки – перед Черновым была обычная девочка, только грязная и завшивевшая. И не удивительно – если погорелица жила одна среди пожарищ и руин, без взрослых и питаясь только тем, что словит, иного и ожидать не стоило.

Был бы весь рассказ написан в былинном духе — можно было бы списать на авторскую задумку (она осталось бы спорной, конечно). Может, имелось в виду, что когда рассказ идёт с точки зрения рядовых казаков, и просторечия используются, когда от лица интеллигентного Чернова — нет? Вроде похоже на то, но смерть Чернова описана тоже сказово:

Безвестный краском, с кем бывший юнкер скрестил шашки, всю грудь юноше располосовал, и рухнул Василий на душистый, густой ковыль, чувствуя, как кровь покидает тело, а сверху Беда пала, застреленная. И вот ушли дальше по степи белые, отступили красные, а поле осталось на потребу волкам и воронам.

Мне кажется, именно эти скачки в стилистике повлияли на восприятие текста многими: будь всё описано единообразно (хоть так, хоть эдак), читатель бы неосознанно не морщился от того, что вот был рассказ как рассказ, а вдруг былина пошла, того и гляди берёзушку ломать добры молодцы зачнут, а потом бац — обратно. Ну и само по себе обилие непонятных слов может кого-то смутить — всё-таки нужно меру знать. У того же Шолохова вон как колоритно — а «супрошлогоднего» или «замурашиться» через строчку в авторской речи нет.

Ну и кое-что по мелочам:

и лоснящимся, как у младенца, лицом,
У младенцев лоснится лицо? Когда я слышу «младенческое лицо», мне представляется, что лицо может быть пухлым, с невинным выражением, с нежной кожей — но не лоснящимся.
По тугой и ноздреватой, расхлябшей от прошедших ливней земле ступать тяжко
Ноздреватая, расхлябшая земля — хорошо! (Вот каких эпитетов мне не хватает в других рассказах!) Но может ли расхлябшая земля быть тугой? «Тугой» — значит «упругий»: может, я сам туговат, но я не могу себе представить ситуацию, при которой вообще какая-либо земля может быть тугой. В переносном смысле, конечно, может использоваться — у Бунина (да, да) был «тугой ветер», например, — но это объяснимо: постоянный сильный ветер вполне может чувствоваться упругим. А земля, тем более жирная, набухшая влагой? Мне кажется, тут это слово не подходит.

Что касается сюжета — ну сюжет и сюжет. Солдат спас ребёнка, как полагается по теме, ребёнок оказался упырём и оказал раненому солдату последнюю милость — убил перед тем, как выпить кровь. Тут, видимо, имела место такая попытка обмануть читателя дважды: сначала нашедшие «ясырку» казаки посчитали её упырём, затем автор постарался убедить читателя, что девочка — всего лишь жертва войны, а в конце нанёс коронный-похоронный: нет, всё-таки упырь. Но было это не то чтобы очень неожиданно, по крайней мере для меня: думается, потому, что с момента появления упырки до конца рассказа прошло всего 5000 знаков — это из 16-то тысяч! Ни познакомиться с героиней толком не дал автор, ни поверить в то, кто она такая. Вот Лекс ругается на раздутую экспозицию везде, а я скажу, что если где-то на неё и ругаться — то здесь. Десять тысяч знаков нам просто показывали казаков — со смаком, со знанием дела показывали, с очевидным интересом к теме, — а с главной героиней, которая сюжет-то и двигает, только на последней трети рассказа познакомили! Дракон написал, что первую половину текста можно бы выкинуть без ущерба — не соглашусь, рассказ бы от этого пострадал, лишился бы сочных, красивых описаний. А вот сюжет бы, действительно, не пострадал: никак эти препирательства по поводу «ериков» и «станиц», хождения по мокрой пахоте на сюжет не влияют, а занимают-то — две трети текста! Две трети, Карл!

(Я тут немножко утрирую, потому что ещё до появления упырки, примерно на середине рассказа, автор показал нам обглоданные косточки, намекая на то, с кем нам предстоит встретиться. Намёк понятен, уместен и на сюжет работает, но на полноценное знакомство с героиней всё-таки не тянет).

И всё-таки мне этот рассказ понравился: в первую очередь из-за языка. У нас авторы обычно немного внимания уделяют стилю, а здесь автор расстарался. Кое-что мне показалось перебором, кое-что вызвало вопросы, но сам тот факт, что эти вопросы возникли, говорит о многом. Если рассказ написан блёкло, пусто, то и придираться не к чему: вот в рассказе про сычика тоже есть казаки, но к их речи не придерёшься — не потому, что она идеальная, а потому что она обычная, маловыразительная. А здесь выпукло, хорошо: есть к чему придираться, есть чем любоваться.
Автор: Очень Хочется Кушать [offline] , 01.03.2022 22:21 | Отредактировано 02.03.2022 в 02:05 9

Собственно, у этого рассказа была самая драматичная история рецензирования, потому что в своё время я точно читал рассказ с тем же сюжетом по Вархаммеру — кажется, он даже входил в одну из редакций книги армии Графов Вампиров. Я честно попытался найти пруф, но рассказ настолько древний, что если уж мне его не удалось найти — то видимо имеет место простое совпадение.

Сделав такой вывод, я прочитал рассказ немного новым взглядом — и мне понравилось. У автора однозначно есть масло в голове, я понимаю что он делает и зачем. Ну или он по-хитрому почитал, что я другим писал)))
Язык приятный, принцип полифонии выдержан. Образы раскрыты. Сюжетный твист в финале я считал сразу, но от этого он хуже не становится.

Но я думаю многим читателям этот рассказ не понравится — из-за своей основной мысли. Она стара как мир: «чужак — угроза».
Посудите сами, перед нами два человека, два мировоззрения — урядник и хорунжий, и один центральный эпизод, встреча с одичавшей девушкой из местных.
Реакция урядника архетипическая — чужачке, «ясырке» нельзя верить.
Реакция хорунжего цивилизованно-ксенофильская — все люди в общем-то одинаковые и заслуживают помощи.

На первый взгляд кажется что хорунжий прав — девушка вливается в отряд, становится сестрой милосердия...
И только в финале выясняется что ан-нет, под личиной запуганной девушки натурально скрывается упыриха, которая в продовольственных вопросах не разбирает своих и чужих, и благодарность для неё — это просто не сожрать человека заживо.

А значит — прав был урядник.
Не следует верить чужакам, доверять можно только своим.
Встретив где-то на оставленных войной руинах нонкомбатанта с подозрительно длинными ногтями, его следует не приютить, а пристрелить. Либо вовсе пройти мимо.

В классической культуре такой посыл встречается часто — в конце-концов мы все потомки тех ребят, которые вглядывались в море и размышляли, приплывет ли драккар в толпой кровожадных головорезов (ну или смотрели в степь откуда мог прибежать кочевник).

Лично я привык читать тексты и такой посыл у меня никакого лютого отторжения не вызывает — но я пойму и тех, кому рассказ не понравился.

В целом — что автор хотел, то у него и получилось. Даже «как сделать текст лучше» писать не буду.
Автор: Магистр [offline] , 02.03.2022 09:20 | Отредактировано 02.03.2022 в 09:21 10

Что я еще могу сказать... или комментарий "на посошок" от Фионы

Рассказ в, можно сказать, этническом стиле с неожиданной развязкой-вишенкой на торте.
Стиль, надо сказать, меняется от эпизода к эпизоду в зависимости от героев-участников. Если это казаки, то даже авторская речь усыпана словечками, которые приходится угадывать или гуглить (Кстати, тут не без непоняток. Голанки с торчащими трубами - это же печки-голладки, ннэ?). Если речь о довольно образованном хорунжем, то речь автора становится изысканно-толстовской В общем, автор изрядно заморочился по стилю, и это круто, но как по мне можно было бы чуток уменьшить градус казаческости в авторской речи, поскольку это немного затрудняет чтение.

Есть немного юмора, мягкого и неброского, органично вписанного в общее повествование.

С чем у меня возникли некоторые трудности (возможно, мои локальные) - так это с идентификацией персонажей. Не везде четко отграничено, где заканчивается один персонаж и начинается другой.

Развязка порадовала в хорошем смысле, но я бы убрала вытирание красных губ. Немного слишком в лоб. Да и временной фактор не в плюс играет – все же Ясырке пришлось некоторое время тащить останки, уж можно было утереться с ног до головы.
Ну и напоследок – не могу удержаться – забавный ляп (возможно, его отметят и другие)
А уж ароматы, что распространялись от нее и ее лежбища…
Офицер поморщился, но подошел поближе, стараясь дышать пореже и через нос.
То есть, ароматы таки понравились? =))

Придирки совсем мелкие, рассказ очень и очень достойный, спасибо. Хорошо, что мне не придётся распределять места, я бы вряд ли смогла принять решение.
Автор: Fiona El Tor [M] [offline] , 07.03.2022 18:34 11

  Прошу прощения за задержку отзыва – праздники-с.

  Первым делом я бы хотела поблагодарить всех оставивших отзывы – ваше мнение помогает мне развиваться и писать лучше! Очередной конкурс – и снова я выношу из него немало для себя ценного и полезного. Это – ваша заслуга.
  Ну и, конечно, мне остается смиренно принять все замечания: они все по существу. Я действительно не смогла достигнуть баланса со стилем авторской речи, и тут у меня и вправду вышло негармонично. Да и с тем, что первая половина текста нужна, по большому счету, только для красоты, я соглашусь – мне и вправду хотелось в ней больше показать стилизацию и колорит, чем завязать каждый абзац на работу на сюжет.
  Подводя итоги, я действительно хотела поработать со стилизацией текста и, хотя и с перебором, мне это удалось. А вот то, что такая подача может отвратить многих читателей, я догадывалась еще на стадии беты) Но эксперимент должен был быть продолжен - и с учетом того, что многим стилизация не понравилась, все равно может быть признан успешным.
Автор: Francesco Donna [offline] , 09.03.2022 13:38 12